Глава 1
Спустя неделю после получения неожиданного приглашения БлейнАндерсон, нищий художник из трущоб Ист-энда, сел в дилижанс, отходивший рано утром, и отправился в свое первое путешествие за пределы Лондона. И не куда-нибудь, а в поместье одного из богатейших и знатнейших пэров Англии. Время до отъезда он потратил на то, чтобы рассчитаться с некоторыми мелкими долгами, приобрести новый костюм и совершить иные необходимые сборы. Лорд Смайт, в некотором смысле исполнявший роль его покровителя, отправился на континент и Блейн просто оставил для него записку, сообщая место, куда направляется. Блейн был взволнован и всю дорогу в душной тесной колымаге размышлял о том, что его ожидает: как выглядит поместье Хаммелов, в каком обществе ему придется провести ближайшие недели и, главное, кто же такой этот таинственный виконт Хаммел. Лорд Смайт мог сообщить о нем немного. Он не был знаком с ним лично, но ходили слухи, что лорд Хаммел отличается нелюдимостью и редко появляется в свете. Гилберт же сообщил, что Хаммел капризен и отверг работы всех модных художников, которые пытались написать его портрет. «Должно быть, этот лорд Хаммел так безобразен, что ни один художник не смог смягчить его недостатки». Это объясняло и его нежелание появляться в обществе. Пылкое воображение нарисовало перед ним образ хромого, безобразного, брюзгливого юноши, обозленного на весь мир за свое уродство. Чем ближе становилась цель, тем менее уверенным чувствовал себя Андерсон. И зачем он только согласился на это? Если ни один известный художник Лондона не смог удовлетворить этого лорда, почемуБлейн решил, что он справится? И что будет, если у него ничего не получится? Его просто выставят? А вдруг у него потребуют вернуть аванс? Безрадостны и полны сомнений были мысли юногоАндерсона, что было ему совсем не свойственно. К концу путешествия он совсем сник. Дилижанс проезжал мимо поместья, куда держал путь Блейн, что было весьма удобно. И добравшись до места назначения, стоя перед внушительными воротами во владения графа Хаммела, он почувствовал сильнейшее желание повернуть обратно. Но было слишком поздно: он лишь грустно проследил за пыльным облаком, которое оставил за собой экипаж, скрывшийся за поворотом. Поколебавшись еще некоторое время, Блейнсделал глубокий вздох и вошел в ворота. Что бы там ни было, он здесь и трусливо убегать, убоявшись собственных злых духов, не годится настоящему художнику и искателю приключений. Если даже его работа не понравится виконту и ему не заплатят, он, по крайней мере, сможет побывать в настоящем замке. Восстановив свой упавший дух подобными соображениями, Блейн смело двинулся вперед. Перед ним раскинулся великолепный парк, настолько обширный, что он пока даже не видел самого поместья. Парк был спланирован таким образом, чтобы максимально сохранить природную красоту этого места в первозданном виде. Беседки, увитые глицинией и розами, скульптурные композиции и фонтаны идеально вписывались в ландшафт, не нарушая природной гармонии. Блейн даже не заметил, как свернул с главной аллеи на петляющую дорожку, а потом на другую, и за каждым поворотом неожиданно вырастали живописные группы деревьев, заросли кустарников и изумрудные газоны. Блейн совсем забылся, наслаждаясь идиллической красотой этого райского уголка, где человеческое вмешательство ничуть не лишило это место естественной красоты. Когда он начал беспокоиться, что совсем затерялся среди деревьев и цветов самых разнообразных очертаний и расцветок, слева от него словно бы из ниоткуда вырос настоящий дворец. Несмотря на внушительные размеры, он выглядел невесомым благодаря простым и легким формам. День был пасмурный, свинцовые тучи низко нависли над землей, воздух был густой и тяжелый. И глубокая зелень деревьев и газонов, цветы и кустарники составляли какой-то особенно яркий, даже вызывающий контраст с грязно-серым унылым небом. Когда Блейн подошел к парадному входу, начал накрапывать дождь. Крупные жирные капли тяжело падали на землю и, похоже было, что собирается настоящий ливень. На его стук вышел уже знакомый ему по Лондону дворецкий. Тот смерил его испытующим взглядом: - Могу я вам чем-то помочь, мистер…? – в монотонном голосе дворецкого явственно ощущалась надменность, отражавшаяся и в его равнодушных тускло-серых глазах. - Андерсон, - услужливо напомнил Блейн. – Я – БлейнАндерсон. Я приехал по приглашению лорда Хаммела… - Должно быть, это какое-то недоразумение, - бесцеремонно прервал юношу старый слуга. – Я не получал никаких распоряжений по поводу мистера БлейнаАндерсона. – Блейну даже показалось, что на лице дворецкого мелькнула насмешливая улыбка. - Будьте любезны подождать здесь, пока я уточню у графа все обстоятельства дела. – И дворецкий уже повернулся спиной, когда голос Блейна остановил его. - Нет-нет, вы не поняли. Меня пригласил виконтХаммел. Помните, я приходил на Парк-Лейн в Лондоне, неделю назад, я приходил несколько дней подряд… - Блейн все больше раздражался. Он ехал почти весь день по пыльным ухабистым дорогам, он устал и продрог, а теперь еще вынужден мокнуть под дождем и объяснять этому напыщенному старику, что он здесь делает. Блейн уже готов был высказать все свое возмущение по поводу столь теплого приема, который ему оказали раньше, чем он успел переступить порог, когда услышал стук копыт за спиной и высокий голос: - Бэррингтон, в чем дело? – Блейн вздрогнул, услышав ясный серебристый голос, в котором слышались повелительные нотки. Он слушал, не смея обернуться, чтобы увидеть обладательницу столь пленительного голоса. – Почему вы вынуждаете гостя мокнуть на пороге, вместо того, чтобы предложить ему теплый очаг и чашку горячего чая? – Блейн видел замешательство на лице дворецкого. Подошел кучер, всадник спешился и передал распоряжения слуге. – Немедленно дайте соответствующие распоряжения. Блейн, наконец, обернулся. За его спиной дворецкий что-то ответил, но он не расслышал. - Какого ч…? – слова застыли на его устах, пока он смотрел на чудное видение, приближавшееся к нему. Вся его злость куда-то испарилась. Блейну казалось, что он спит и видит дивный сон: ведь люди не могут так выглядеть. Перед ним был юноша (а вовсе не юная леди, как он думал) удивительной наружности: снежно-белая кожа как будто светилась, на прекрасном лице застыли хрустальные голубые глаза. Изящный чуть вздернутый нос, мягко очерченный рот, нежный подбородок с маленькой ямочкой, каштановые волосы – весь его облик дышал красотой и безукоризненной утонченностью. И бледный пейзаж лишь оттенял холодную неземную красоту юноши. Блейну даже казалось, что он слышит шорох невидимых крыльев за его спиной. Он был одет в костюм для верховой езды и легкий румянец и сверкающий взгляд свидетельствовали о том, что юноша только что вернулся с прогулки верхом. Несколько мгновений молодые люди зачарованно смотрели друг другу в глаза, пока наездник не хлопнул ресницами несколько раз, разрушив волшебство, окутавшее их обоих. - Добрый день, - голос Курта прозвучал чуть мягче, чем минуту назад. Он остановился на расстоянии нескольких шагов от Блейна и больше не смотрел на него. – Я вынужден извиниться за Бэррингтона и признать, что в этом недоразумении есть и доля моей вины, - он едва заметно поморщился, как – будто ему было неприятно признаваться в этом. – Я действительно не давал распоряжения на случай вашего приезда. – Он замолк, как бы пытаясь вспомнить, почему именно он забыл, что пригласил кого-то в гости. Но вместо объяснений Блейн услышал лишь: - Надеюсь, дальнейшее пребывание в поместье будет приятнее. Добро пожаловать в Хаммел - плейс. – закончил он свою короткую речь, при этом широким движением изящной руки обводя широкий фасад здания. - Спасибо, - Блейн почувствовал, что должен что-то ответить, но не знал, как ему следует обращаться к своему собеседнику, а тот, кажется, не заметил его замешательства и прошел мимо него в дом. – Надеюсь, мой приезд не доставил никаких неудобств. - О, нет, что вы! – рассеянно бросил незнакомец, входя в просторный мраморный холл с высоким лепным потолком. – Ваше путешествие было не слишком утомительным? – Голос звучал бесстрастно. Блейн все еще был потрясен красотой встретившего его юноши. Но его равнодушие и холодность стали очевидны слишком быстро. И от его безликой светской учтивости у Блейна сводило зубы. Его собеседник даже не представился и Блейн не был уверен, что тот знает, кто перед ним. Складывалось ощущение, что ему все равно, и он впускает в дом всех подряд. Он бросил быстрый взгляд прищуренных глаз на идущего чуть впереди юношу и сказал самым будничным тоном: - На самом деле на полпути на наш экипаж напала… львица. Она накинулась на лошадей и карета чуть не перевернулась, - Юноша застыл и обернулся. Глаза его расширились от удивления и недоверия. Наслаждаясь произведенным эффектом, Блейн с увлечением продолжил рассказ: - К счастью, львица отвлеклась на пса и погналась за ним. Она разорвала беднягу на части на наших глазах. – Блейн готов был поклясться, что мальчик едва заметно побледнел. – Тут явился хозяин передвижного зверинца, из которого, как оказалось, и сбежала львица. Но страху мы натерпелись. - Это правда? – выдохнул юноша. Он так внимательно разглядывал Блейна, будто хотел найти доказательства подлинности рассказа в его внешнем виде, что-то типа разорванной одежды или следов от когтей. - Нет, - нехотя признал Блейн. – Путешествие было долгим и безнадежно скучным. Блейна одарили взглядом «кажется-у-этого-парня-не-все-дома». Он же с самым беззаботным видом осматривал роскошный холл: сверкающий мраморный пол, картины в тяжелых позолоченных рамах, большие затейливо расписанные вазы с оранжерейными цветами и резную дубовую парадную лестницу. Его сопровождающий озадаченно покачал головой и дал распоряжение подошедшему слуге проводить Андерсона в его комнату, а сам, извинившись, стал подниматься по лестнице. - Постойте, я… - Блейн остановился у подножия лестницы. - Я – БлейнАндерсон, - он посчитал нужным уточнить этот вопрос. - Я знаю, - юноша едва заметно пожал плечами, а потом как – будто что-то внезапно вспомнив, добавил. – Виконт Хаммел. Слегка кивнув, юноша быстро взбежал по лестнице, оставив потрясенногоБлейна смотреть ему вслед. - Не может быть! Этого просто не может быть! – Его громкие восклицания заставили подошедшего слугу остановиться и с удивлением воззриться на него. - Что-то не так, сэр? - О, нет, все в порядке, - Блейн еще раз оглянулся на теперь уже пустой коридор и обратился к слуге. – Скажи-ка, а кто этот молодой джентльмен, который встретил меня и давал тебе распоряжения? – Он решил, что просто ослышался или произошла ошибка. Слуга уставился на него как на сумасшедшего и ответил: - Его сиятельство. Виконт Хаммел. - Черт меня подери! Это виконт Хаммел? А он – единственный сын графа?– А вдруг это младший сын графа, а встреча с уродливым карликом, которого ему предстоит рисовать, еще впереди? Блейн не очень разбирался в титулах, да и был так растерян, что с трудом мог рассуждать здраво. - Да, его светлость – единственный сын и наследник графа Хаммела, - слуга одарил Блейна скептичным взглядом. Видимо, нечасто у них гостили люди, которые не знали подобных вещей. Теперь многое становилось ясным. И его надменный хозяйский тон, и то, почему он не представился сразу – он думал, что Блейн и так знает, кто перед ним («Какая самоуверенность!»). – Боже, да я идиот! – Блейн хлопнул себя по лбу. Теперь он вспомнил слова Хаммела, которым сначала не придал значения, пораженный его красотой. «Я действительно не давал распоряжения на случай вашего приезда» - ну конечно, кто еще мог сообщить о его приезде, кроме человека, пригласившего его. Вслед за лакеем Блейн поднялся по лестнице. От лестницы расходились два коридора. Лакей направился в правое крыло. Обернувшись, Блейн увидел своего нового знакомого, тихо разговаривающего со статным джентльменом внушительного вида. На мгновение Блейн встретился с колючим взглядом и поспешил отвернуться. - Что за странный каприз, сын? Из всех молодых людей Лондона, которых ты мог бы пригласить погостить, ты выбрал этого нищего художника? - Но ведь ты пригласил всех достойных молодых джентльменов сам, - с вызовом сказал мальчик. - Папа, я пригласил его, потому что мне нужен портрет. Я не был уверен, что он действительно приедет, - Он растерянно потер лоб подушечками пальцев. – Но он здесь и я посчитал, что неуместно селить его в крыле для слуг. - Не вижу в этом ничего неуместного. – Хмурый джентльмен лишь покачал головой и ушел в свою спальню. Юноша на мгновенье обернулся и рассеянно взглянул на Блейна, а затем скрылся в одной из комнат. Блейн продолжал думать о своей недогадливости, пока осматривался в предоставленных ему покоях. Комната была обставлена довольно просто, но во всем убранстве чувствовались роскошь и изысканный вкус. Лакей, сопровождавший его, испарился, но вскоре послышался стук в дверь. - Входите, - сказал Блейн и увидел, что в комнату входит долговязый щуплый юноша, совсем мальчик, с испуганными глазами. На вопросительный взгляд Блейна он скороговоркой пролепетал: - Добрый день, сэр. Я – ваш камердинер, Джеймс Аллен, к вашим услугам. Какие будут распоряжения? - Ну, во-первых, никакой я не сэр. Можешь звать меня Блейн. – Глаза лакея поползли на лоб. - Нет, сэр, так не полагается. Мистер Бэррингтон не замедлит вышвырнуть меня вон за подобные вольности. - Блейн пробормотал что-то нечленораздельное про «этого чопорного брюзгливого старикашку», которого он невзлюбил еще с их первой встречи. - Ох, ну тогда обращайся ко мне «мистер Андерсон», - нетерпеливо махнул рукой Блейн. - Я ведь всего лишь художник. И второе – перестань дрожать, как – будто я собираюсь вцепиться тебе в горло и выпить всю твою кровь, - Блейн весело рассмеялся и, паренек ответил ему кривой неуверенной улыбкой. Но он действительно немного расслабился. - Простите, сэ..., мистер Андерсон, - быстро поправил себя Джеймс, увидев предупреждающий взгляд Блейна. – Я тут совсем недавно и мне впервые доверили быть чьим-то камердинером. Блейна забавляла сама мысль, что к нему приставили личного лакея. Но он отказался от его помощи, когда тот захотел помочь ему раздеться. Парню пришлось довольствоваться тем, что он взялся почистить костюм Блейна. Приняв ванну и вернувшись, Блейн обнаружил на кровати новенький костюм. Поймав его взгляд, Аллен поспешил объяснить: - Распоряжение его сиятельства. Обед подадут в шесть. Блейн нахмурился. Хаммел же не думает, что он действительно наденет этот костюм. Вместо этого он вытащил из сундука собственный костюм – он был гораздо проще и, однозначно, дешевле, но ему претила мысль принимать такой подарок. Было в этом что-то унизительное, хотя, он был уверен, что лорд Хаммел не хотел его задеть.*
Спустившись вниз, Блейн не без помощи услужливого Аллена нашел гостиную, из которой доносились голоса и смех. Только когда Блейн вошел в блистающую залу и бегло осмотрелся, он понял, насколько предупредительным оказался его хозяин. Тот просто хотел, чтобы Блейн вписался в компанию этих разодетых в пух и прах джентльменов и леди. Блейн почувствовал себя Золушкой, впервые оказавшейся на королевском балу. Вот только он отказался от помощи своей феи-крестной и пришел в лохмотьях. Впрочем, Блейн быстро отмел все сомнения, решив, что он не собирается притворяться кем-то, кем он не является. Он осмотрелся еще раз в поисках Хаммела. Найти последнего не составило труда. Они стояли в разных концах комнаты, и Блейн отметил, что он выделяется на фоне остальных мужчин не меньше, чем сам Блейн. Но если костюм Блейна отличался излишней простотой, наряд Хаммела был слишком ярким и дерзким даже по сравнению с пышными переливающимися платьями многих дам. Хаммел холодно оглядел его и явно остался недоволен. Блейн посмотрел на него с вызовом. Для остальных гостей присутствие Блейна осталось незамеченным, чему юноша был только рад. За ужином Блейн мог ближе присмотреться к гостям, большую часть которых составляла молодежь. Блейн обрадовался, увидев лорда Гилберта, оживленно говорившего со светловолосым молодым джентльменом справа от него. Больше ни с кем Блейн здесь знаком не был. Разумеется, не считая Хаммела, который сидел рядом с тем самым суровым джентльменом, которого Блейн недавно видел. Как он и предполагал, это оказался граф Хаммел. Рядом с младшим Хаммелом сидела миловидная брюнетка в розовом атласном платье и что-то без умолку щебетала, обращаясь к нему. Хаммел оставался невозмутимым, и лишь изредка коротко отвечал на обращенные к нему вопросы. Хаммел не подходил к Блейну и, казалось, совершенно забыл о его существовании. Впрочем, он вовсе стоял особняком, оперевшись на каминную полку, со скучающим видом наблюдая за остальными мужчинами, когда дамы покинули их, перейдя в гостиную. Молодежь, разбившись на маленькие кружки, обсуждала охоту или скачки. Граф с несколькими столь же величавыми джентльменами говорили о светских пустяках. Кроме Гилберта и его соседа в комнате были мистер Олдридж, молодой человек заурядной наружности, мистер Абрамс с несколько болезненным, но умным и светлым лицом, братья Фоулеры, грубоватойнаружности, но отличавшиеся шумным и веселым нравом. Блейн чувствовал себя не в своей тарелке и уже думал, как бы незаметно улизнуть, когда кто-то довольно чувствительно хлопнул его по спине: - Андерсон, какими судьбами? – Гилберт смотрел на него с любопытством. – Я не заметил среди гостей Смайта, - он еще раз огляделся, чтобы убедиться в собственных словах, хотя прекрасно знал, что Смайта бы сюда не пригласили. - Меня пригласил лорд Хаммел, - ответил Блейн и поймал недоверчивый взгляд Гилберта. - Хаммел? Ну и дела, - принужденно рассмеялся он. - А почему вас это так удивляет? – насторожился Блейн. Он был уверен, что дело не в его социальном положении. - Потому что ты – первый, кого Хаммел удостоил такой чести, - с усмешкой сказал он. - Но вы…? - О, нет, - со смехом сказал Гилберт. – Меня, как и всех остальных гостей, пригласил граф. Хаммел-младший был бы рад выпроводить нас всех отсюда как можно скорее. Рад тебя видеть, - добавил он и присоединился к своим друзьям. Вскоре они присоединились к дамам в гостиной. Для Блейна время шло мучительно медленно. Не будучи никому представленным, он не мог просто подойти и вклиниться в разговор, и ему не оставалось ничего, кроме как ходить по комнате и разглядывать окружающих. Кроме соседки Хаммела в комнате было еще четыре барышни. Все они выглядели довольно миловидно, хоть и не поражали ослепительной красотой. Собравшиеся в кружок в своих ослепительных нарядах, они напоминали букет нежных весенних цветов. Центром этого кружка была та самая миниатюрная брюнетка с огромными темными живыми глазами. Красавицей ее назвать было сложно, с носом с легкой горбинкой и большим ртом. Но ее черты дышали такой юной свежестью и грацией, что это делало ее очень привлекательной. Две из четырех дам были, как понял Блейн из разговоров, сестрами лорда Гилберта. Три дамы старшего поколения собрались в другой кружок. Это были мать брюнетки, леди Гилберт и вдова Хадсон. Все три женщины выглядели степенно и несколько надменно. От вероятности умереть со скуки Блейна спас звонкий голос, громко возвестивший о желании спеть. Это была та самая говорливая соседка Хаммела. - Мне нужен кто-нибудь, кто будет мне аккомпанировать, - объявила она, внимательно оглядывая всех присутствующих. - Я могу это сделать, - Блейн сам не ожидал, что вызовется. – Если вы позволите, - добавил он, внутренне съежившись под удивленными взглядами, направленными на него. Казалось, его присутствие только что было обнаружено и показалось всем чем-то в высшей степени занятным. Увидев приглашающий жест девушки, он быстро прошел к роялю, не глядя по сторонам. Размяв одеревеневшие пальцы, он начал играть знакомую песню. Прикоснувшись к клавишам, он почувствовал, как внутри разливается какое-то тепло. Напряжение как-то сразу отпустило его, и он отдался во власть музыки. Пела девушка, надо заметить, восхитительно. Голос у нее был сильный, глубокий и чувственный. Когда песня закончилась, девушка слегка наклонилась к нему и игриво прошептала: - А поете вы также хорошо, как играете? – Блейнмашинально кивнул. Девушка звонко рассмеялась и сказала: - Тогда поем вот эту песню, - и она открыла нужную страницу на нотной тетради, - Слова знаете? – Блейн снова кивнул. Девушка начала, а Блейн подхватил. Сначала он пел неуверенно, но затем расслабился и голос стал звучать гораздо увереннее. Он даже решился оглянуться на зрителей и остановил взгляд на Хаммеле. Глаза его были скрыты за мягкой завесой длинных светлых ресниц, но Блейн успел заметить промелькнувшее в них за мгновение до этого изумление. А может, это опять была лишь его неуемная фантазия. Допев, девушка восторженно захлопала в ладоши и предложила спеть еще одну. Зрители явно не возражали против этого импровизированного мини-концерта и получали истинное удовольствие. Голоса Блейна и девушки гармонировали идеально и они не уступали друг другу в пылкости. - Вы поете великолепно, почти так же хорошо, как я, - со смехом заметила девушка, когда они под аплодисменты закончили петь. – А я еще даже не знаю вашего имени. Это возмутительно. Хаммел! - оглушительно крикнула девушка. Глядя на юношу, который шел к ним, Блейн успел подумать, что эта своенравная девушка его пугает. Не дай Бог сделать что-то, что ей не понравится. - Хаммел, ты – самый отвратительный хозяин, которого я встречала, - Блейн взглянул на обвиняемого, но по его лицу нельзя было понять, что он думает по поводу столь нелестных слов в его адрес. – Немедленно представь нас, - потребовала она, указывая на Блейна. - Это мистер Андерсон, - он даже не взглянул на Блейна. – Мистер Андерсон, мисс РейчелБерри. - Очень приятно, мистер Андерсон, зовите меня «мисс Рейчел»- поправила Рейчел и с обворожительной улыбкой протянула ему руку. - Для меня честь познакомиться с вами, мисс Рейчел, - искренне сказал Блейн и галантно поцеловал руку новой знакомой. – Ваш талант вызывает восхищение. Рейчел с победным видом посмотрела на Хаммела. Хаммел и бровью не повел и вскоре отошел, оставив молодых людей. Оставшуюся часть вечера Блейн провел в компании Рейчел. Они обсуждали музыку, а когда Рейчел выяснила, что Блейн художник, тут же потребовала сделать ее портрет.*
Позже стоя у открытого окна в своей комнате, Блейн думал, что вечер все же прошел не так плохо. Он смотрел на омытое дождем сверкающее небо и вдыхал терпкий аромат земли, напоенной дождевой водой. Завтрашний день пройдет лучше, он был в этом уверен. Конечно, это не совсем те разношерстные компании, к которым он привык у лорда Смайта. Эти люди были вылеплены из совершенно иного теста. Но Блейн обладал способностью приноравливаться к любым переменам и предпочитал оставаться оптимистом. Его лишь смущало странное поведение Хаммела, который, казалось, избегал его. Но и об этом Блейн решил подумать завтра. Уставший от долгой дороги и всех треволнений, юноша уснул, едва коснувшись подушки.