Imagination with «IT»

Дрожащие пальцы пробегаются вновь и вновь по сенсору телефона, что-то невыносимо тянет и болит в грудной клетке. Финна ломает и гнет пополам каждый раз, когда он пересматривает эти фото. Там вы еще вместе, беззаботно улыбаетесь на камеру, там твой взгляд, обращенный на него, полон какой-то бескрайней мучительной нежности. Там живет счастье. День шестидесятый. Я все еще жалкий трус и мудак, каких поискать… И будь он девчонкой, он бы рыдал, как ненормальный, уткнувшись лицом в подушку и сжимая отчаянно простынь на незаправленной постели, чтобы не потерять связь с реальным миром, не сойти окончательно с ума. Но Финн не девчонка. Поэтому он лишь встает и в десятый раз переворачивает свою комнату вверх дном, круша все, что попадется под руку. Родители точно скоро отведут его к психиатру. А, впрочем, Вулфард уже начинает подумывать, что ему это необходимо. Как мы дошли до такого? Если бы ты только знала, как сильно он ненавидит самого себя за каждое обидное слово, за каждую толику принесенной тебе боли, как сильно колотится юношеское сердце каждый раз, когда он взглядом находит тебя в толпе, если бы только догадывалась, как сильно ему хочется сказать что-то, чтобы вызвать на твоем лице улыбку, как это было еще совсем недавно. Но вместо этого он лишь снова ранит. Раз за разом, не в силах остановится. Как Я до такого дошел? Финн понимает, что испортил все сам, сам уничтожил все светлые чувства, что были у тебя к нему, оставив за собой только жгучую ненависть, и от этого еще хуже, еще противнее от самого себя. Он знает прекрасно, что ты готова простить все, но только не предательство, а то, что он с тобой сделал, другим словом и не назовешь. Поэтому на следующий день он снова наслаждается огнем в твоих глазах, вызванным очередной его мерзкой шуточкой, и пытается вообразить, что огонь этот не от злости. А потом тайно провожает тебя домой, как и каждый чертов день до этого. Но именно в этот день для вас наступает час-икс…