ma gucci-boi

— Ну что, Минни, как твоя жизнь? Как работа? Как на личном фронте? — подмигнувши и ярко улыбаясь, Хоби начал разливать вино по только что принесённым бокалам. Приняв в свои руки протянутый бокал с алкоголем, Чимин отглотнул совсем немного, дабы увлажнить горло. Так как парень не большой любитель выпить, он зажмурил глаза от неожиданной горечи напитка. Почему-то он думал, что вино окажется сладким, но, нет. — Жизнь не плохо, пока всё идёт по наклонной, в 20 градусов, прямой, — начал свой ответ Чим, но тут же был прерван комментарием «жизнь идёт, а ты всё такой же выпендрёжник», от чего на его лице расцвела улыбка. — С работой ситуация вроде та же: пока не уволят, я буду доволен ей. Вот только личная жизнь добавляет грязи в эту красивую картину моей жизни. — Что случилось? — Хосок снова заволновался на пару секунд, но затем сразу же улыбнулся с капелькой игривости и пододвинулся вплотную к Чимину. — Тебе не хватает миленькой девчушки или, — парень плавно провёл своей рукой по бедру Пака и распаляющим голосом зашептал на ухо. — обаятельного парня? — Хоби уже был под градусом, но вино прибавило ещё немного. Теперь он стал ещё смелее. Чон позволяет себе удобно усесться на ногах Чимина и обвить его хрупкую шею своими руками. Воздух между ними будто бы не только нагревается, но и исчезает вовсе — дышать становится намного труднее. Хосок смотрит на Чима затуманенным взглядом и внимательно вслушивается в каждое слово, произнесённое из нежных уст младшего. — Нет, просто, — парень смотрит в глаза нетрезвого друга и чувствует небольшой страх. Он понимает, что всё, что сейчас делает Хоби — результат алкогольного опьянения. — Есть парень, который мне очень нравится, да и я тоже ему нравлюсь. Только вот, он всё это показывает, не скрывает. Он делает мне подарки, откуда-то берёт что-то моё и говорит «это ты у меня забыл», — на миг Чимин вспомнил вчерашнее утро и случай с ключом. — Но я это у него никогда не оставлял. — Парня всё ещё напрягает томный взгляд Хосока, которым тот прожигает его, но он старается не обращать на это внимания, ровно как и на то, что старший чуть ли не вплотную прижимается своим пахом к чиминовскому. — А ты в ответ его просто динамишь? — Хоби всё так же внимательно слушает Чимина, но взор у него уже более затуманен. — Не хочешь начать отвечать ему взаимностью? Иначе он может просто сорваться. — Быть честным, я очень боюсь. Мы с ним знакомы не первый год, не второй и не третий, мы знакомы уже долгое время. Он знает во мне чуть ли не каждый изъян, только исключая этот момент с любовью. — Чимин немного поник, но продолжил рассказ о себе несчастном. — За годы нашей с ним дружбы он привык, что всё идёт не с моей стороны. Поэтому я очень боюсь показаться неправильным в его глазах. Я до жути боюсь того, что когда я начну проявлять внимание, он подумает, что его «друг» свихнулся. Я просто боюсь, что он может отказаться от меня. — На глазах достаточно быстро наворачиваются слёзы и, почти сразу же, одна из них плавно стекает по бархатной коже щеки. Далеко укатиться ей не даёт Хосок, который начал её слизывать, начиная с острой челюсти и заканчивая на пухлых, настолько нежных и мягких губах, что парень просто боится, как бы они не лопнули. — Хоби, что ты делаешь? — немного оттолкнув от себя приятеля, Чимин посмотрел на него сквозь слёзы. — Малыш, я знаю что делаю, и я знаю, про кого ты говоришь. — Мягко улыбнувшись, он снова прижимается к чужим губам, а затем нежно проводит языком между ними, будто прося разрешения. Чимину нехорошо, он не в себе и не может здраво мыслить в слишком интимной обстановке, которая грозила перерасти в нечто большее. Он приоткрывает губы, чтобы вдохнуть побольше воздуха, а старший, приняв это за согласие, проникает в его рот. Пак чувствует, как чужой горячий язык касается его собственного, и ему невольно хочется плакать. Хосок уже не может себя сдерживать, он просто внаглую забирается под футболку Чимина. Нежно поглаживая рельефное тело и удлиняя и так уже бесконечный поцелуй, Хоби переносит их дуэт в лежачее положение, при этом занимая позицию сверху. В комнате жарко. На эту духоту также давит тёмный интерьер и создаётся ощущение, что парни сейчас где-то на юге отдыхают, а кондиционер сломан. Но они как раз не в жарких странах и кондиционер у них не сломан, а наоборот, он работает на всю мощность. Только вот этого не хватает. Никто сейчас не знает, о чём сейчас думают эти двое. Хосок возможно увлечён детальным изучением тела друга, а вот Чимин... Он продолжает пускать слёзы по нескольким причинам. Во-первых, это то, что сейчас, он в какой-то степени изменяет Тэхёну с Хоби. Во-вторых, это его жалость к себе. Он не может противостоять напору. Он слишком сильно боится причинять боль другим, но этого, видимо, не избежать. — Хо... би... — по слогам произнёс парень, ощущая блуждающие руки, которые изучили всё: начиная с острых плеч и заканчивая упругими ягодицами. Хосок абсолютно непринужденно, по-хозяйски расцеловывал холодную, но от того не менее прекрасную, кожу младшего, которая для него была мягче любого бархата. Хоби жадно обсасывал его напрягшиеся соски, обхватывая их горячими губами. — Если честно, то я пришёл к тебе по делу. — Чимин, не в состоянии больше сдерживаться из-за настойчивости умелых и нежных прикосновений, издал очень высокий и громкий стон. Он почувствовал, как длинные пальцы спустились вниз по пояснице, очерчивая каждый позвонок, и мгновенно напрягся. Подушечки пальцев совсем невесомо коснулись тугого колечка мышц, а затем, чуть задержавшись, скользнули внутрь. Чимин еле слышно всхлипнул, горячие слезы безостановочно катились по щекам, пропитывая бархатную обивку дивана солоноватой влагой. — Детка, я сделаю всё для тебя, — Хосок заткнул «сирену» нежным поцелуем. Немного отстранившись, он снова слизал скатывающие слёзы, — ты только попроси. И пожалуйста, скажи мне, почему ты плачешь? Чимин напряжён. Ему неприятно. Он не хочет отвечать на вопросы. Он не хочет вступать в интимный контакт с Хосоком. Он не хочет, чтобы его первый секс произошёл с кем-то, кто не является Ким Тэхёном. Чимин просто хочет забрать эти чёртовы полторы тысячи долларов и уйти из этого дома. Он всё ещё боится. Он прогибается под своим ничтожным слабым характером. — На мой плач не обращай внимания. Пожалуйста. — Чимин закусывает губу, чтобы повторный стон не был таким громким, но децибелы шума намного не снизились, однако результат всё же был. Проворные пальцы внутри не давали покоя, добавляя к спектру эмоций ещё и ощущение болезненности и дискомфорта. — А вот моё дело заключается в том, что мне нужно занять у тебя некую сумму денег. — Тягучее движение тонких пальцев мгновенно прекратилось. — Тебе я отдам всё что угодно, — нежный поцелуй в шею, параллельный паре быстрых толчков, затем повторная их недолгая остановка, чтобы насладиться прекрасным голосом младшего, и прибавка ещё одного пальца внутри. Голос может быть и прекрасный, но он происходит не от наслаждения, как думает Хосок, а от боли, от нежелания продолжения. Слёзы доказывают ощущения Чимина, но Чон уже забыл про них, ему сейчас главное то, что его звезда, видимо, начала светить только для него. — Только скажи: что ты собираешься сделать? — Без особого желания слышать ответ, Хоби резко переворачивает парня лицом вниз, сдёргивает джинсы, которые и без того свободно висят на их обладателе, и боксёры. Раздвинув упругие ягодицы, Хосок оценивает свою умелую работу и, хитро улыбнувшись, целует немного выше. Найдя под своей головой подушку, Чимин в неё вцепляется. Ему хочется её разорвать, но у него не хватает сил. Он чувствует, как чужие губы спускаются осторожными поцелуями вниз по пояснице, а затем торопливо и совсем невесомо касаются ягодиц. Нетерпеливый язык Чона медленно прошелся по сжимающимся мышцам, возобновляя дрожь по всему телу. Чимин всё так же плачет, потому что он не хочет этого всего. Но уже поздно, он окончательно прогнулся под давлением страсти Хосока, которую уже не остановить. Пак громко застонал, почувствовав как разгорячённый язык старшего проникает в растянутое колечко. Он ещё сильнее прижимает подушку к лицу, содержащую уже слишком много информации о Чимине: его слёзы, его крики о боли, его ненависть к своему слабому характеру, из-за которого он сейчас находится в таком положении. Но всё же парень решается сказать, зачем именно он сюда пришёл. Хоть он и причинит боль другу, он должен это сделать. — Хоби, — хриплым голосом, с ноткой дрожи, произносит Чимин, но тот не слышит. Он занят ублажением своего «парня», по его мнению. — Хоби! — От проникающего внутрь языка, Чим срывается и кричит его имя, надеясь, что хоть сейчас его услышат. Надежда не прошла мимо, и Хосок, промычав, как бы отвечая, целует на этот раз немного ниже своего возлюбленного места. Сжав аппетитные половинки своими большими руками, парень приподнимается на колени и с опаляющим дыханием шепчет на ухо: — Что случилось, Малыш? — Хосок обладал не только горячим дыханием, но и губами, которыми он покрывал поцелуями его кожу от шеи до чувствительных ушей, а затем слегка прикусил хрящик, довольствуясь короткими вздохами младшего. — Хоби, подожди, пожалуйста. — Чимин то ли просто просит, то ли уже умоляет Хосока остановиться. — Ты хочешь узнать причину моей просьбы, но не даёшь мне времени рассказать о ней, — новые слёзы стекают по и так заплаканному лицу, которое уже наверняка выглядит опухшим. — Мне можно, наконец, рассказать или нет? Это очень важно для меня, — парню уже кажется, что у него начинается истерика, потому что голос дрожал, в голове ураган мыслей, которые никак не хотят найти себе нужное местечко. Хосок непонимающе посмотрел на Чимина, но всё же прекратил «нападать» на свою «жертву». Он кивнул головой, чтобы друг начал рассказ, и вытер стекающие на его лице слёзы. Парни с минуту сидели в тишине. В комнате было очень жарко, им не хватало воздуха, но Чим, всё же собравшись, немного приведя в норму дыхание и запутанные мысли в голове, а также вытерев остатки слёз, начинает: — Хосок, — неловкая пауза для обдумывания продолжения длилась не долго, но всё же была заметна, — мне нужны деньги, чтобы купить подарок моему предмету обожания. — Парень, заметив непонимание в глазах напротив, потупил взгляд в ногах, сложенных в позу лотоса, — Хоби, когда я говорил про взаимную любовь, проявляющуюся только с одной стороны, я говорил не про тебя. — Виновный взгляд в глаза Хосока, которые уже начинают пылать от злости. По ним видно, что парень хотел услышать своё имя, но никак не "я говорил не про тебя". Вместо него кто-то другой занял местечко в сердце Чимина. Повторная неловкая пауза снова задержалась ненадолго. Первым её прерывает Хосок, нежелающий больше находится в одном помещении с Чимом. — Знаешь что, Чимин-ни? — Парень поднимается с софы и берёт в руки начатую бутылку вина. Он отпивает прямо из горла, но на место не ставит. В его мыслях сейчас шторм прошёл от услышанного, но всё же он старается упустить этот момент. — Иди-ка ты нахуй. — Хосок крепко ухватился за челюсть младшего, чтобы тот даже не смог повести ею в сторону. Подтягивает Чимина к себе и, заглядывая прямо в красные от плача глаза, добавляет, — а лучше всего, сейчас же и как можно дальше от моего дома. Ну, если ты, конечно же, не хочешь увидеть меня в гневе. — Мило улыбнувшись, он отбрасывает от себя парня и направляется на кухню. Придя в другую комнату, Хосок занимает место у стеклянного кухонного стола. Поставив бутылку вина возле вазы с белоснежными лилиями, он цепляется руками за голову, чтобы подумать над произошедшим. В глаза, наконец, не бьёт холодный, раздражающий всю душу, свет. По ним лишь мягко проходят отблески уличных фонарей, работающих немного хуже вчерашнего, поэтому они почти не ощущается. Под собой парень теперь не чувствует человека, издающего фальшивые стоны, под ним лишь только холодная табуретка. Жаль, это длится не так долго, как хотелось бы… — Хоби? — На кухню заходит Чимин, включая за собой этот противный яркий свет. Хосок жмурится от непривычки, но вида не подаёт, он всё так же сидит, опираясь на руки. В голосе парня уже меньше ощущаются нотки страха и дрожи после плача. — Всё хорошо? — Наивно и как-то по-доброму он спрашивает друга и проводит своей маленькой рукой по спине Хоби. Тот незадумываясь разворачивается и крепко хватает чужую руку. В его взгляде видна ярость, которая вот-вот выльется наружу. За доли секунд Чимин оказывается прижатым к стене, на его плечи давят. Давят изо всей силы. Ему снова больно. — Хоби, что ты… — Я тебе что сказал? — Хосок уже не может сдерживать злость. Он срывается на крик. Его буквально только что почти развели на секс. В какой-то степени он сейчас чувствует себя использованным: к нему пришли только за деньгами, его ласкам поддались без капли сопротивления, его порывы любви снова были напрасны. — Я тебе сказал проваливать из моего дома, если хочешь остаться целым и невредимым. — Пальцы Хосока сжимали хрупкие плечи Чимина. Было ощущение, что они вот-вот превратятся в пыль. Позже на них обязательно останутся синяки.— Но раз уж ты соизволил остаться, то будь добр, выслушай всё, что я тебе скажу. — Младший будто бы сжался, визуально он стал выглядеть меньше по размерам. Парень зажмурил глаза и кивнул головой в знак согласия, что он готов вытерпеть боль порыва ярости. По его щекам заструились новые порции слёз, но он молчит и терпит. — Дорогой, как я понимаю, ты пришёл ко мне, чтобы занять у меня денег для подарка человеку, к которому я не отношусь ни одним краем. — Хосок сбавил громкость, но продолжал толковать свою речь ясно. — Это так? — Он дёрнул парня, ударяя его лопатками по холодной стене. Чимин закусил губу, чтобы не издавать звуков и вновь кивнул головой. Хоби животно улыбнулся, довольствуясь тем, что его жертва получает долю страданий. Алкоголь, попавший в организм не так давно, вновь туманит разум, теперь парень готов причинять боль всему его окружающему. — Почему ты решил ко мне прийти без предупреждения, что хочешь поговорить по этой теме? Почему ты не мог мне написать? — Внешне Хосок вроде бы спокоен, но внутри у него разгорается пожар. Мутные мысли в разуме говорят парню, чтобы тот перестал держать всё в себе, но сердце подсказывает Хоби просто отпустить Чимина. К сожалению, Хосок слушает свой нетрезвый разум. — Хотя знаешь, можешь не отвечать. Просто всё то, что сегодня произошло, будет на твоей совести. Не я же молчал о том, что пришёл к другу за совершенно другим. — Слёзы на лице Чимина начинают струиться всё сильнее. Он вновь прогибается под своей слабостью, но на этот раз Хоби реагирует иначе: он по новой срывается на крик. Шума в этих стенах осталось слишком много, но это стало его последним появлением. — Как же ты заебал вести себя как тряпка: о своём страхе рассказываешь — ревёшь; тебя трахают языком, пытаются сделать приятно — ты вновь ревёшь; сейчас, по твоему же желанию, я высказываю всё, что накопилось, и ты, сука, снова ревёшь! В твоей жизни вообще бывают моменты, когда ты ведёшь себя как мужик? — Повторный сильный удар лопаток о стену, отозвавшийся тупой болью, и новая порция слёз. За этот вечер слишком много произошло, чтобы продолжать его. — Хосок, отпусти меня, — голос прозвучал очень строго, будто бы приказывают, несмотря на только что пролитые слёзы. Чимин попытался оттолкнуть от себя парня, но тщетно: его плечи были крепко сжаты, двигаться было почти невозможно. — Ути, моя плакса заговорила, — Хоби выдавил никчёмный смешок, от которого у Чимина загорелось ещё большее желание покинуть квартиру. — А больше ты ничего не хочешь, Принцесска? — Хочу! — Чим тоже стал повышать свой нежный голос. Крик ему, однако, не к лицу. — Я не желаю появляться на пороге этой квартиры хоть ещё раз! — Тридцатисекундное испепеление друг друга ненавистным взглядом успешно не заканчивается. По крайней мере, так считает Чимин. — Спасибо за вечер. — Равнодушный и монотонный голос напрягал парня, он почувствовал что-то неладное. — Можешь больше не возвращаться. Этим «что-то» являлся удар в левый уголок губ. Тонкая нежная кожа лопается, и в разбитый рот хлещет горячая соленая кровь. Импульс боли расходится по всему телу и вдаривает в голову. Во рту почувствовался металлический привкус. Чимин осторожно касается пальцами разбитой губы и тут же шипит от болезненных ощущений. Он сполз по холодной стене спиной, стараясь не издавать ни звука. Особой удачей это не обернулось. Кровь начала смешиваться со слезами и медленными и тягучими каплями падать на экран телефона, на котором дрожащими руками было набрано:

«пожалуйста, забери меня» «я у Хосока» Кому: Тэхён~и