Убийство в лесу.

Он помнил слюни. Чувствовал запах плоти и крови. Воняло так, что было не разобрать где собачья шерсть, а где бурлит его кровь. Он помнил ночное небо, звезды, полную луну. Он открыл глаза и увидел белый потолок. И снова закрыл глаза. *** — Что, черт возьми, произошло?! — Дин помнил лишь звуки выстрелов из своего пистолета и не слышал Каса. — Зачем вы пошли за ним! — Он кричал на Сэма, но брат молчал. — Дин. — Чарли схватила его за локоть. — Марк направлялся с той девушкой в лес. Кас помог. Сэм тоже пострадал. — Чарли посмотрела на разодранную щеку, шею и плечо Сэма. — Это явно был не человек, хотя поначалу это был Марк, а потом он превратился в волка, более похожего на оборотня. Я никогда раньше такого не видел. — Сэм сглотнул комок в горле. — Возможно, за кем мы гонялись, был не человек. Они сидели в коридоре, пока врачи пытались спасти Каса. Чарли позвонила Бобби и он уже направлялся к ним. Она помнила лишь то, что волк уже больше не смог шевелиться и из его пасти не шел дым. — Если есть такие как он, значит, есть и другие. — Предположение Дина, было верным, но никто не знал наверняка. *** Белые, белые коридоры все тянулись. Кас шел в больничном халате, уверенно, ускоряя шаг, но коридор не заканчивался. Он видел свет и шел, закрывая его рукой. Этот свет тянул его к себе. Теплый, успокаивающий и в тоже время пугающий. — Дин. — Подумал Кас, но с его губ сорвался хрип. Последнее что он помнил, был свет. Потом белая комната. — Где я? — Никого не было, но он решил задать вопрос в пустоту. — Ах, да! Это не совсем то, что ты хотел увидеть. — Голос звучал мягко, но кто это говорил, Кас не знал. Перед ним возник мужчина. Рубашка. Джинсы и ботинки. Легкая щетина и растрепанные волосы. Он улыбался и осматривал Каса с ног до головы. — Твоей раны больше нет. — Кас расширил глаза от удивления и пощупал то место. Не чего не было. Даже повязке, но он все ещё был в халате. — Не бойся. Я хочу, чтобы ты вернулся домой. — Что? — Кас не слышал своего собственного голоса. — Произошло? Мыслей было много. Он не смог стоять и сел на пол. — Ты умер. — Верни меня домой. — Он попытался встать, оттолкнувшись от стены, но попытка не удалась. — Я и пытаюсь. Ты все ещё слаб, потому что ты находишься между мирами. — Мужчина не сдвинулся с места. Его голос был спокойный, а в глазах мольба. — Пойдем. Он протянул руку. — И ты увидишь семью, Дина. Кого захочешь. Но твое время пришло. Поверь, единственное, что ты будешь чувствовать это покой. — Они не будут настоящими. Живыми. — Да, но это время ожидания. Если ты захочешь их видеть, то увидишь, если нет, значит, нет. Но я сделаю так, чтобы в своем доме, ты чувствовал покой. — Он подошел ближе. — Просто поверь.  — Я сделал своих детей упрямыми и своевольными. — Казалось, мужчина чувствует вину. Он решил действовать по-другому. — Если ты не согласишься пойти со мной, то станешь призраком или останешься здесь и не сможешь увидеть Рай. Дин бы хотел, чтобы ты был в безопасности. Просто дождись его там. — Он указал на дверь. — Сколько бы вечностей это не заняло. — Кас кивнул. Не доверял, но пошел за ним. *** Прошло пять лет (Земные мерки). Если бы мужчина не сказал ему, что год тут длится сто лет, он бы это не почувствовал. Да он и не чувствовал. Он спустился с лестницы. Дом был пуст. Ему не хотелось вызывать галлюцинации в его голове. Сегодня, Кас решил почитать Ромео и Джульетта. Он обнаружил у себя в руках эту книгу, когда вышел на улицу и сел на кресло-качалку. Ещё одни фокусы. Особенный день, думал Кас. Ему разрешат спускаться на Землю. Это право было только после пятьсот лет, нахождения в Раю. А ещё в день смерти. Кас читал книгу, но не вникал в слова. Он смотрел на зеленый лес, знал, что на Земле осень, но это Рай. Кас заметил приближавшегося к нему мужчину. Он улыбался, как тогда. Сел рядом на другую кресло-качалку. Её здесь тоже не было. — У меня есть к тебе один уговор. Ты пробудешь на Земле весь день или сколько захочешь, но только день и ты должен захотеть вернуться сам. Последствия ты знаешь. — Отец, так этот мужчина хотел, чтобы его называли, протянул руку и Кас пожал её. *** Больница. Белые коридоры. Старый халат. Что произошло? Почему снова? Кастиэль заметил Дина. Он смотрел на дверь палаты. — Только не снова. — Шептал Дин. Кас его слышал. — Я не могу потерять тебя. — Кастиэль увидел слезы. Он не позволит ему плакать. Кас хотел прикоснуться к нему, чтобы успокоить. Когда его рука легла на плече Дина, то его перестало трясти и он замер. Мотнул головой, но Кас не убрал руку, а сильнее сжал плечо. Дин соскочил с места и приблизился к окну. На его лице проскочила грустная улыбка. Поверь, он почувствовал, это сильнее, чем ты думаешь. Он твой истинный. Но другие тоже могут, но не так сильно. Холодок пробежал по спине Касса. Он обернулся. — Кас. — Сэм налетел на него неожиданно. — Почему я радуюсь? Я ведь сейчас умираю, да? — Кастиэль молча кивнул. Они сидели в коридоре, рядом с палатой Сэма. Видели, как приходил Габриэль, Бобби и Чарли. Сэм видел, как Дин винит себя, но казалось, не обращал внимания. Единственное, что хотел Сэм, это поговорить. — Это же, тот самый день, когда ты умер. Скажи я тоже, умру? Нет. Скажи ему, что у него ещё есть дела. — Нет. Ты ведь ещё не сделал меня дядей? — Кас улыбнулся, но его улыбка сошла с лица. Он и так знал, что не сделал. — Теперь скажи, что произошло? — В тот день. Пять лет назад. Мы вели слежку не за Марком, а за оборотнем. Мы его убили. И в тот день, мы решили начать охоту на разных монстров. Все началось с оборотней. А закончилось вампиром. — Сэм посмотрел на Габриэля. Омега выглядел подавленным. — Мы не пускаем на охоту Габи и Чарли, иногда нам помогает Бобби. Он вышел на пенсию, а мы с Дином. Нам пришлось уволиться. Чарли перевелась в другой департамент. Габи решил открыть свое кофе и назвал его «Крылья Ангела». — Сэм улыбнулся. — Он думает, что ты ангел. — Нет. Я обычный призрак. Но, не говори ему. Как Дин? — По ночам у него кошмары. Бессонница. Кас. — Сэм посмотрел в глаза призрака. — Он потерял истинную омегу. Своего друга и сослуживца. Ему помогает лишь охота. И в такие дни, каждый год, он говорит мне лишь одно. Не смей умирать! Прошло пять лет, раны затянулись. — Кас посмотрел на свой живот. — Сейчас ему уже лучше, но не в день твоей смерти. Кас встал и подошел к Дину. Рука легла на жесткие волосы. Он изменился. — Да, мы все изменились. — Скажи, что я его люблю, если он хочет семью, — но Сэм перебил его. — Единственная семья сейчас находится здесь. Он спит с разными омегами и бетами. Дин начал делать это три года назад. Но, никогда не делает это в день твоей смерти. Сначала ему было противно, но кажется, ему действительно пришлось стать жёстче, чтобы выжить. Поначалу он винил меня, но перестал, сказал, что это бесполезно и забил. — Это моя вина. Нужно, было остаться, мне не позволяли, но надо было. — Кас посмотрел на Сэма, прося простить его. Он обнял Касса. Сэм почувствовал тепло. — Поверь, даже Дин не видит здесь твоей вины. — Но видит свою. Скажи, что он не виноват. Скажи, что он должен отпустить меня. — Кас не хотел это говорить. — Поверь, Дин не сможет. — Кастиэль почувствовал его улыбку. — Это слишком для него. Хорошо, я передам, не переживай. *** Сэм открыл глаза в больничной палате, посмотрел на свои руки. Не мог понять, умирал он и видел глюк или действительно почувствовал тепло своего тела. — Вы очнулись, я передам родным. — Медсестра вышла из палаты. Нужно сказать Дину. — Привет. — Дин не смог сдержать улыбки. — Я же сказал, не смей умирать. — Я и не умер. — Сэм почувствовал, как Габи взял его за левую руку. — Не смей больше так меня пугать! — Габби грустно улыбнулся Сэму. Все молчали.  — Я видел Каса. — Сэм сделал только хуже. Теперь они молчали и удивленно смотрели на него. — Я что–то почувствовал. Так, это был Кас! — Что он сказал? — Бобби сел рядом с Дином, а Чарли пристроилась к Габриэлю. — Как он? — Сказала она. — Он любит тебя Дин и говорит, что это не твоя вина. Ещё немного ревнует. — На щеках Сэма появился румянец. — И он слышит тебя, когда ты думаешь о нем. — Кас. Главное, что они здоровы, ну ещё, у нас есть возможность убить монстра. Кас я люблю тебя. Кас стоял рядом, улыбнулся и решил, что пора уходить. Я буду ждать тебя, сколько бы веков не прошло и любить тебя столько же.