Ночь.
Они ждут так долго, что Лиам, кажется, проваливается в сон. Плавает в тревожной дреме, вздрагивая и выныривая в реальность каждые три секунды. Каждый раз Мелисса отрицательно кивает головой и бормочет «поспи еще немного». А потом он в очередной раз открывает глаза, моргает, пытается прийти в себя. Но в этот раз Мелисса молчит.***
Проходит три месяца, прежде чем Лиам произносит вслух, что Тео умер. Он приходит на кладбище Бейкон Хиллс и долго плутает между надгробиями – не потому, что не знает куда идти, а потому, что не хочет – и наконец выходит к наиболее свежему. "Теодор Рейкен. Прощайте, и прощены будете" Лиам качает головой и отрешенно думает о том, что выбирать цитату из библии просто чтобы было – идея хуевая. С другой стороны, как человек, который не присутствовал на похоронах и не занимался их организацией, право на голос он не имеет. Тео умирает тихо. Ни судорог, ни боли, ничего. Томительное ожидание, пока зелье разносится по крови, и остановка сердца. Мелисса спокойно прощупывает пульс, так же спокойно говорит «он мертв», закрывает лицо руками и тихо плачет. Лиам смотрит на нее, потом на Тео, и уходит вниз, в комнату матери. Потом кто-то приезжает, что-то происходит, Мелисса гладит его по голове и уходит, прибегает Мейсон, и они сидят всю ночь молча, дожидаясь рассвета. Тео хоронят. Лиам впервые за долгое время спит, не просыпаясь ежесекундно от чужой боли. Жизнь продолжается. Спустя неделю Лиам идет в школу. Он больше не выглядит как зомби. Кори и Мейсон не делают вид, что ничего не произошло, но и в лишние разговоры ради разговора не втягивают. Спустя две недели приезжает Скотт. Он повзрослел, от него более явственно исходит сила, но Лиама он обнимает все так же искренне. Они долго разговаривают, и Данбар уходит домой с ощущением, что камень на душе стал чуть легче. Спустя месяц он впервые смеется, когда они с мамой и отчимом готовят ужин. Смех царапает стенки горла и кажется совершенно неуместным. Лиам оглядывается, но отчим лишь смеется в ответ, а мамина улыбка настолько яркая, что от нее щиплет глаза. Спустя месяц и две недели он едет к Хейден. Они сидят в кафе и тихо разговаривают об учебе, о стае, о них. Хейден накрывает его ладонь своей и искренне говорит «Мне жаль». Ей правда жаль, поэтому Лиам лишь устало кивает. Ему тоже. Спустя два месяца он впервые просыпается от кошмара. Ему снится, что Тео снова попал в ад. На этот раз – навсегда. Лиам сидит на неудобной кровати в гостевой комнате и судорожно глотает воздух. Во сне Тео снова и снова умирает от рук сестры. После чего снова и снова воскресает. Спустя два месяца Лиам впервые плачет. Спустя два месяца и один день он идет к Дитону. «Маловероятно, что он попал в ад, – говорит ему друид. – По крайней мере, маловероятно, что он попал именно в этот ад». Спустя два месяца и две недели Лиам заходит в свою комнату. Впервые после смерти Тео не для того, чтобы просто взять учебники или одежду. Мама регулярно убирается здесь, поэтому Лиам идет в душ, отмывается после тренировки по лакроссу, ставит телефон на зарядку, ворчит, пытаясь в идеальном порядке найти наушники. Не находит. Зато натыкается на аккуратно сложенную одежду Тео. Опасливо принюхивается, но пахнет лишь порошком и немного – отбеливателем. Судя по всему, мама все перестирала. Лиам аккуратно складывает одежду в шкаф и внезапно обнаруживает наушники. Спустя три месяца Лиам надевает толстовку Тео. Это не вечер памяти и не момент сентиментальщины – просто вся его одежда в стирке, а его мать и отчим уехали на выходные к дальней родне. Лиам смотрит на стиральную машинку с содроганием: она уже дважды ломалась по его вине и что-то подсказывает ему, что ремонт третьего раза будет оплачиваться из его кармана. Поэтому Лиам просто натягивает толстовку Тео и падает на кровать, чтобы попытаться сделать доклад по химии. В глубоком кармане что-то хрустит. «Пожалуйста, нет» думает Лиам и сжимает пальцы в кулак. Вытаскивает бумажного журавлика, исписанного дрожащими буквами, и смотрит на него. Смотрит и не может заставить себя развернуть. Наконец, тысячу вздохов спустя, разглаживает лист бумаги и начинает читать. «Есть небольшой шанс, что мои вещи останутся у тебя, и я хотел бы этот шанс использовать, чтобы сказать тебе только одну вещь. Мне жаль, что так случилось. Если бы мне предложили исправить один свой поступок в жизни, я бы не пришел к тебе. Это было бы правильно. Прости меня и спасибо, что все это время не отпускал мою руку.» Проходит три месяца, прежде чем Лиам произносит вслух, что Тео умер. Он смотрит на надгробие с этой совершенно неуместной надписью и говорит: – Мне жаль, что ты умер. Кладет переданные мамой цветы, стирает с камня пыль и продолжает: – Но я рад, что смог держать тебя за руку, пока ты был жив. Спустя четыре месяца Лиам все еще не может поверить, что Тео с ним нет.День.
Они ждут так долго, что Лиам, кажется, проваливается в сон. Плавает в тревожной дреме, вздрагивая и выныривая в реальность каждые три секунды. Каждый раз Мелисса отрицательно кивает головой и бормочет «поспи еще немного». А потом он в очередной раз открывает глаза, моргает, пытается прийти в себя. Миссис Маккол поднимает на него глаза и устало улыбается: - Он жив. Сыворотка справилась, но скорее всего, сейчас будет некрасиво. Помнишь, как с Кори. Лиам кивает, затаив дыхание и чувствует, как с души падает камень. * * * – Ну, Питеру было хуже, – успокаивающе хлопает его по плечу Мелисса. – Хотя учитывая, что у него отслаивалась кожа по всему телу… – Пожалуйста, не надо, – мотает головой Лиам и переводит дыхание. У Тео кожа не отслаивалась, но двадцатиминутные судороги – это тоже не самое расслабляющее и вселяющее оптимизм зрелище. – Как бы то ни было, я рада, что все обошлось, – мягко говорит миссис Маккол и накидывает пальто. – Последи за ним сегодня ночью, если что – звони, я приеду. Но скорее всего Тео восстановится сам. Все, что ему нужно – сон и отдых. «Мне тоже нужен сон и отдых», тоскливо думает Лиам, прощаясь с Мелиссой. Сегодняшний вечер забрал у него последние силы, оставив лишь чувство непередаваемого облегчения и безумную усталость. Он идет на кухню, варит себе кофе и – чутко прислушиваясь к чужому дыханию наверху – медленно выпивает его. Он рад, что с Тео все хорошо. Он рад, что ему больше не придется просыпаться с бешено бьющимся сердцем, не понимая, умер Рейкен или же это очередной приступ. Он рад, что ему больше не нужно, стискивая зубы, забирать чужую боль. Он рад, что Тео будет жить. Лиам ополаскивает кружку, выключает на кухне свет и поднимается наверх. Некоторое время просто стоит на пороге и смотрит на тихо дышащего Тео. Выглядит тот неважно: все еще бледный, с синяками под глазами и бледными губами, но это все мелочи по сравнению с тем, что он больше не пахнет смертью. Лиам прикрывает за собой дверь и аккуратно укладывается с края кровати. Ему хватает буквально секунды, чтобы заснуть.***
Когда Лиам просыпается, то некоторое время лежит, не открывая глаза. Прислушивается к чужому дыханию оно ровное, спокойное… здоровое. Лиам медленно открывает глаза и тут же встречается взглядом с Тео. Тот лежит на боку и спокойно смотрит на него. – Привет, – говорит Тео. – Привет, – отвечает ему Лиам и чуть улыбается, когда его ладонь накрывает и благодарно сжимает чужая рука.