Край D

Комната, в которую попал Вадик, оказалась небольшой и очень аккуратной. Отделана она была на английский манер в бежево-зеленых тонах. И, по-видимому, предназначалась для семейных пар, так как здесь, помимо комода, зеркала и небольшого кресла была одна большая кровать. Как раз на ней, по разным краям, и расположились тела его бывших коллег, один из которых к тому же приходился ему родным братом. Дима лежал на спине, закинув руки себе за голову, а Глеб, свернувшись калачиком, и накрыв голову подушкой. — Доброе утро, молодожены, — улыбнувшись столь милой сцене, громко проговори Вадим. Дима подскочил как ужаленный, и недоумевающе уставился на Вадика. — Привет! Вадик, это ты? Вадик! — тут же бросился к нему Дима, как к спасательному кругу, — а ты как здесь? Как мы сюда попали? Как нам отсюда выбраться? — Выбраться? Я не знаю. Вообще-то я думал, что это мой сон, и просто хотел проснуться. — Черта с два, — словно в бессильной злобе прорычал Дима, — Мы тоже думали, что это глюк, и скоро нас отпустит. Но оказалось, что отсюда так просто не выбраться. И мы здесь в западне. Можно было бы, конечно, у старух узнать, но они молчат. Видимо Глеб им чем-то не понравился. Да? Рудольфович! С этими словами он пихнул лежащего рядом Самойлова кулаком в бок. — Ведь это ты им нахамил, зараза, Глеб! — Идите вы все к черту! — раздался голос из-под подушки, — а мне вообще-то и здесь хорошо. Я хочу остаться в этом чудном месте. С этими двумя ведьмами. И пусть они меня перевоспитывают… — Ты еще надеешься, что тебя сможет кто-нибудь перевоспитать? — с явным ехидством произнес Вадим. — А то! — из-под подушки показалось заспанное лицо, — эти две старухи, набросились на меня, как две Мальвины на бедненького Буратино, и давай воспитывать: «что у Вас за манеры? Как вы держите спину? Галстук туда, салфетку сюда…». А я им: «идите к черту!». Вот они нас сюда и упрятали. — Бестолочь! — тяжело выдохнул Вадим, приложив руку к голове. — Да ты хоть знаешь, кого послал? — Точно! — Глеб шлепнул себя ладошкой по лбу, — это же была сама королева Англии! Хорошо, что я еще, куда подальше ее не отправил… — сказал он издевательским тоном, посмотрев на Диму. — Вот послал Бог братца… — Вадик устало плюхнулся в кресло. — Не поверишь, та же проблема. У меня тоже брат — козел, — в тон ему ответил Глеб. — Да таких братьев как ты, надо еще в детстве душить! — закипал от злости старший Самойлов. — Душить?! — тут же подскочил с кровати Глеб. — А на чьем бы горбу ты всю жизнь тогда катался, милый? И с какими бы песнями ты выступал? Ты же у нас технарь, у тебя фантазии ноль! — Да если бы не я… — Вадим тоже вскочил с кресла, и они орали уже друг другу в лицо. — Да хватит вам уже! — не выдержал Дима, — вы оба ведете себя, как два осла! Хотя бы сейчас можете не ссориться? — Он первый начал! — не унимался Глеб. — Я? Это ты первый начал обзываться! — не хотел уступать ему Вадим. — Вы можете заткнуться! — заорал Снейк. Самойловы притихли. — Вадим, что ты там говорил, на счет личностей этих дам? Ты их знаешь? — Да, они мне представились. Одна из них, та, что моложе, — Агата Кристи, а вторая ее сестра — Маргарет Миллер. В комнате воцарилось молчание. Музыканты опешив, смотрели друг на друга. А через минуту, когда шок потихоньку стал отпускать, Вадим рассказал все, что узнал от старушек. — Хорошо, что мы не назвались «Жак Ив Кусто», как хотел того Вадик, — задумчиво произнес Глеб, — а то сидели бы сейчас на дне океана, с аквалангами на спине и в окружении акул. А здесь хоть тепло, светло, только голодно, — и он потер рукой живот. — Кстати, мы приглашены на завтрак, — вспомнил Вадим приглашение старушек, — так что собирайтесь и приводите себя в порядок. Думаю, фраки не обязательны, — с ехидством заметил он. — О нет, только не это, — простонал Глеб. — Давайте вы сходите и принесете мне чего-нибудь пожевать. — Это тебе не пятизвёздочный отель, здесь нет шведского стола, и «на вынос» не дают, — сказал Вадим брату, — так что, собирайся, и на выход.

***

Через тридцать минут все пятеро сидели за большим круглым столом в гостиной комнате и завтракали. Обстановка была напряженной. Никто не знал, что нужно говорить и как себя вести в такой необычной ситуации. Вадим и Снейк молча поглощали пищу, старушки с любопытством смотрели на них и улыбались, переглядываясь между собой. Труднее всех было Глебу. Его вообще тяготил весь этот приторно-слащавый этикет. Хотелось поскорее закончить «трапезу», и смотаться покурить. — Агата, дорогая, — наконец прервала первой молчание Мегги, — надеюсь, ты сможешь помочь нашим гостям в решении их проблем? Музыканты дружно перестали жевать и с надеждой и воодушевлением посмотрели на женщину. — Могла бы, наверное, но я не знаю суть их проблемы… — В чем суть, в чем суть, — бубнил себе под нос Глеб, — домой нас отправьте, вот и вся проблема исчезнет. — Домой вы попадете сами, молодой человек, — мягко сказала Агата. — Когда? — произнес Глеб с легкой иронией, — когда состаримся и превратимся в дряхлых дедов, рассыпающих песок вокруг себя. — Глеб! — с укором на него посмотрел брат. — А что? — не унимался тот, — если что не так, поправь меня! — Молодые люди, — перебила их Агата, — не надо ссориться… — О, это их любимое занятие, — тихо вздохнул Дима. — … как я уже сказала, — продолжала женщина, — здесь нет времени. И состариться вы не сможете. А домой вы вернетесь лишь в том случае, если проблема, на которую не хватало времени в обычной жизни, разрешиться. — И что же это за проблема, позвольте спросить? — не унимался Глеб. — А вот это, надо уже узнать у вас, — таким же ровным и спокойным голосом произнесла женщина. — Я ведь всего лишь писатель, и пишу детективные романы. Поэтому подумайте, чем я могу вам помочь. Все замолчали и призадумались. Каждый сосредоточено пытался сложить в голове паззл, всем очень хотелось поскорее вернуться к обычной жизни. Но только, видимо, не Глебу. Его, похоже, вообще устраивала вся эта ситуация, к тому же это был внеочередной отдых от работы, гастролей и репетиций. — Ну, что касается меня, — он встал из-за стола, пересаживаясь в то самое кресло, что было похоже на трон, — то у меня только одна проблема — это вот. — Он рукой указал на сидящего напротив него Вадика. — Значит, пока он не исчезнет, мне отсюда не выбраться? Вадик, прости дорогой, но придется тебя убить. Хоть так я осуществлю свою давнюю детскую мечту. — Боже! Какой ужас! — всплеснула руками Мегги, — Агата, что он такое говорит? — Не беспокойся, дорогая, молодой человек шутит, — с неким укором Агата взглянула на Глеба. — И то, правда, — Глеб встал со своего трона, — пойду лучше покурю, — и вышел во двор на лужайку. Он уселся по-турецки, прямо на газон, и смачно затянулся сигаретным дымом. Солнышко уже припекало во всю, слышалось щебетание птиц, а вокруг порхали бабочки. «А что? — подумал Глеб, — может и вправду отсюда ни куда не исчезать? Здесь хорошо. Спокойно. Буду писать свои песни… Вот только для кого? Для этих двух креативных бабуленек? Так ведь они не пойму ни шиша. Интересно, а здесь еще кроме них кто-нибудь есть?» С такими мыслями он поднялся, и, пройдя через маленькую калитку, оказался на улице, которая, судя по табличке на заборе, называлась «green Street». Он прошелся чуть дальше вдоль домов. Они были, как под копирку похожи один на другой, только выкрашены разными цветами. Как раз, возле желтого домика, он увидел очаровательную блондинку, она что-то увлеченно объясняла молодому человеку в очках. Фигура его показалась Глебу очень знакомой. Он всмотрелся более пристально и закричал: — Костя?! Парень обернулся и, наскоро извинившись перед девушкой, рванул к Глебу. — Дружище! Как я рад тебя видеть! Тут какой-то абсолютный дурдом! Я ничего не понимаю! — и Костя с радостью и каким-то детским восторгом обнял Глеба. — Значит, ты тоже тут? — Самойлов задумчиво почесал затылок. — Получается, что все здесь… да, кажется, что-то уже вырисовывается. — Глеб, что с тобой? Кто все? И где все? — Костя в недоумении смотрел на друга. — Пойдем, сейчас все объясню, — и они двинулись к тому зеленому домику, из которого Глеб недавно ушел. — А кстати, что за блондинка? — Это Грета, — с легкостью ответил Костя, но тут же осекся, и покраснел, — то есть Гретэль, она немка. Мы с ней познакомились только что. И она, представляешь, говорит, что гостит у Артура Конан Дойла! Это не вероятно! — А чему тут удивляться? — с наигранным высокомерием сказал Глеб, — я, например, остановился в доме Агаты Кристи. — Что?! — глаза Кости медленно выползали из-под очков. — Глееб. С тобой все в порядке? Ты мне можешь объяснить, что тут происходит? Куда я попал? — Костя, если бы я сам это знал. Но мне все больше кажется, что это Край, куда отсылают умалишенных, которые мнят себя великими личностями. — Ага, — иронично произнес Костик, — а мы с тобой тут потому, что мним себя Глебом Самойловым и Константином Бекревым? — Точно! А еще Дмитрием Хакимовым и Вадимом Самойловым! — Как?! И они тоже?! — Слушай, — Глеб нагнулся к Косте близко, так, чтобы шептать ему на ухо, — раз уж мы застряли в этом дурацком детективе, давай сами проведем расследование. Только ты пока никому об этом не говори, а то старухи опять начнут «охать-ахать» и в обморок падать. — Старухи? Их что, много? — Две. Но, поверь мне на слово, это очень много. И я в сверхъестественную силу не верю. Так что, будем выпутываться сами. Пойдем, я тебе по дороги все объясню.