Напой мне "любовь"

- Знаешь, Руки, от того, что ты потратишь на еду полчаса, группа ничего не потеряет, - с надеждой на отклик произнес Рейта, отстукивая пальцами нервную дробь по столу. Вокалист даже бровью не повел, продолжая внимательно вчитываться в текст песни, распечатанный на листе. Сорвался на хриплый кашель, потянулся за сигаретами, прерывая потуги табачным дымом и выдыхая на собственное творение. - Руки! – возмущенно воскликнул Ютака, сидящий на столе рядом с басистом. Брови его болезненно изогнулись, выдавая волнение за друга. - Что? – наконец соизволил откликнуться Мацумото, отрываясь от чтения и глядя на согруппников. – Я ем! – он указал кивком головы на пончик, принесенный сердобольным Аоем еще ранним утром. - А что-нибудь существеннее и внушительнее? – иронично поинтересовался Судзуки, машинально опуская голову в пол под вспышкой мобильного кого-то из стаффа. - Я не хочу, - буркнул Така, вновь возвращаясь к тексту. - Ты хочешь, чтобы тебя сдувало ветром, - констатировал недовольно лидер, печально оглядывая истончающегося на глазах друга. Акира чуть толкнул драммера локтем в колено, как бы говоря, чтобы тот не расстраивался лишний раз. Но Ютака, трепетно относящийся к дружбе, просто не мог на это спокойно смотреть. Последние полгода вся группа работала на износ. Предстоящий релиз нового альбома выжимал из них все соки. И больше всех страдал Таканори. Не потому что он вокалист, и ему приходится писать все тексты с запасом. А потому что он сознательно изводил себя, вдалбливал израненную душу в работу, втаптывал вдохновение в тексты, не думая больше ни о чем. Преследуемый убийственным желанием создать совершенство, сам становился неким подобием человека: без души, желаний и мыслей. Удивительно, как при таком вокалист умудрялся еще и писать столь потрясающие тексты. Ударник не знал, что именно случилось в жизни его согруппника, и его задевал факт молчания, безызвестности. Были подозрения, что во всем виноват Ке, которые неоднократно озвучивал каждый из оставшихся членов группы, но никто не обсуждал эту тему. Сплетничать о Руки за его спиной казалось в такой ситуации низко. - Каи-сан, - к лидеру на всех парах приближался звуковик, совершенно не замечая вокруг ничего, кроме стопки бумаг в собственных руках. Ютака спрыгнул со стола, готовый выслушать очередную идею, хотя ему безумно хотелось спать, есть и послать всех к черту. Он злился на этот порочный круг музыки. Ведь уже выпустили этот альбом, он взорвал все чарты, превзошел все ожидания, фанаты рукоплескают, критики добродушно кивают головами, а журналы трещат по швам от их интервью. Можно ведь оставить парней в покое хоть на сутки?! - Руки, зачем ты перечитываешь текст этой песни? – Акира все не унимался. Заботиться о родных и близких людях для него было естественным, поэтому он не мог так просто отойти в сторону. Впрочем, даже он не смог достучаться до Таки за эти полгода. Вокалист как с цепи сорвался! Интересно, когда он последний раз спал? - Руки?! - Рей, я работаю, - устало отозвался Мацумото и съехал ниже по стулу. - Эта песня не вошла в альбом, оставь ее в покое, - как можно медленне и понятнее произнес басист. - Я пытаюсь понять почему… - Что? - Почему она не попала в альбом, - пробубнил Таканори, схватил карандаш и стал прописывать иероглифы быстро и коряво поверх одной из строчек. - Всегда в альбом попадают далеко не все наши треки, - Судзуки пожал плечами, опасливо косясь на друга. - Она должна была войти, - затараторил Руки, отбросил лист и схватил следующий. – И эта должна была… И вот эта! Мир должен был их услышать! ДОЛЖЕН! Последнее слово отчаянным криком разорвало суетливую тишину небольшой комнаты. Все находящиеся посмотрели на вокалиста, лихорадочно перебирающего листы. И на Рейту, пытающегося поймать тонкие запястья, желая обезвредить друга, который явно сейчас представлял опасность для самого себя. - Каи, - глухо позвал басист, но лидер и так уже сообразил, что требуется помощь. Вдвоем они, как можно мягче скрутили руки мужчине и вывели на улицу, как попало натянув рубашку поверх майки. Жаркий день сменился прохладным вечером, а здоровье Таки оставляло желать лучшего, поэтому не стоило лишний раз рисковать. - Отвезем его ко мне, - распорядился Ютака, когда они оказались в машине басиста, так никого и не предупредив о своем уезде. Уж лучше они выслушают потом от менеджеров, чем позволят посторонним узнать о маленькой драме дорогого человека. *** - Ты мог бы быть и помягче с ним, - наставительно произнес Каору, толкая тяжелую дверь, за которой скрывалась их студия. - Это мой брат и мне решать, как себя с ним вести, - фыркнул Дайске, откидывая волосы на спину. Он все никак не мог привыкнуть к тому, что они теперь снова короткие. - Тогда не спрашивай у меня, что ты сделал не так, - тихо заметил лидер, поднимаясь по ступенькам и кивая охраннику в знак приветствия. Тот читал сегодняшнюю газету. - А может, ты и прав, - Андо тяжко выдохнул, почесав висок. Он шел сзади, поэтому не видел торжествующей улыбки на тонких губах. Вдвоем музыканты вошли в комнату отдыха. К удивлению, оказались в студии раньше всех. В помещении царила тишина, не считая мерного тиканья часов, да постоянного журчания воды в небольшом декоративном фонтанчике, призванном дарить успокоение и ионизировать воздух. На широком низком столике, заваленном постоянно всевозможной ерундой, на самом краю примостилась свежая пресса. Каору упал на кожаный диван, подтянув к себе выпуск SHOXX. Им редко выпадала возможность почитать глянец, особенно, если в нем не идет речь об их группе. Но сегодня, коли уж они пришли первыми, можно было позволить себе расслабиться минут десять. - Новый альбом Газетто, - задумчиво протянул Дайске, до этого изучавший обложку журнала, а сейчас изучавший внушительную статью о релизе. – Ты слышал? Каору фыркнул, покачав головой. Он не слушал подобную музыку даже ради интереса. Но ему тоже бросились в глаза участники именно этой группы, пестрящие мэйком и костюмами с обложки журнала. - И здесь тоже про них, - недовольно бросил Андо, откидывая очередной глянец в сторону. – И здесь. – Мне аж прям интересно, что там за альбом. Бу вчера про него упоминал вскользь, но я не заострил внимания. - Можешь скачать и послушать пару треков, - лидер бросил короткий взгляд на часы. – Время у тебя еще есть. - Я лучше в блоге отпишусь. - О чем ты там собрался писать рано утром? – Каору, успевший надеть очки, бросил удивленный взгляд из-под них. - Как мне хорошо было ночью, - Дай блаженно улыбнулся, услышав ехидный смешок мужчины. - Не судьба, альбом все-таки послушать придется. – сообщил тот, кидая на колени ритм-гитариста еще упакованный диск. - Откуда… - Видимо, вместе с прессой принесли, - пожал плечами Ниикура, наблюдая, как Дайске идет к аппаратуре, на ходу разрывая тонкую упаковку. Ке вошел в студию, в первую очередь уловив тонкую нить лиричной мелодии, пронизывающую пространство помещений. Это была не их музыка. Он вообще не узнавал стиль. Но вот голос, доносящийся сквозь толщу стен… Расстегивая тонкую кофту, вокалист дошел до комнаты отдыха, стараясь не упустить знакомый мотив боли, отчаяния, разбитой и растоптанной души. Замер у дверей. Прислонившись плечом к прохладной стене. Мелодия проникала в сердце, волновала кровь понятными страданиями. Любовь на грани смерти. Непонимание мира и неприятие реальности… Глубокие раны и кровоточащие нервы… Немые крики в попытке быть услышанным. По коже побежали мурашки. Музыка сошла на нет, но тихий звон бархатного голоса наполнял душу, не собираясь так просто отпускать истерзанное сердце. Стараясь не упустить этого чувства, поглотить его и запереть в себе, Тоору толкнул дверь, входя в комнату. Гитаристы тихо обсуждали аккорды, переходы и еще какие-то нюансы, которые Ке до сих пор были совершенно неизвестны. - Это был их новый альбом? – без всякого приветствия спросил он. Мужчины, привыкшие к такому обращению, согласно кивнули, едва сдержавшись от переглядок. - Мне надо позвонить, – непонятно кому сообщил Ниимура, уже доставая телефон и возвращаясь в коридор. Он мог презирать Таканори за его глупые поступки, за его разрушительную влюбленность, за настойчивость, но не мог не выразить свое уважение талантливому вокалисту и автору проникновенных текстов, в которых Ке видел отражение себя. Ведь песня и была… о нем. - Да, - хриплый со сна, измученный голос, совершенно не понимающий кто и зачем ему звонит в такую рань. - Привет, - голос, который невозможно не узнать. Слово, дающее надежду. OWARI

24 августа - 31 декабря 2011г