Route 80

...Тебе к утру – в работу и в семью, А мне – ходить и говорить учиться. — Ирина Ахременко

Маленькая комната в старом мотеле на шоссе 80 где-то между Нетконгом и Тауншипом, залитая светом уличного фонаря, пробирающегося сквозь закрытые занавески, и доисторической лампы, висящей на гвозде где-то у входа. Тихое прерывистое дыхание двоих, завернутых в простыни на скрипучей кровати. Как их занесло в это богом забытое место, знают только они. Людям с их статусом не под стать находиться в таким помещениях и скрываться от заинтересованных взглядов в их стороны. Но в комнате только они, в своем маленьком мире, где за их спиной нет ни семьи, ни работы, ни тайн, ни стеснений каждый раз, когда уведомление на ее телефоне выдает: «Нам нужно поговорить». - Почему ты выбрал это место? – Дженнифер лежит, прижавшись к нему, пока он обнимает ее сильной рукой и накручивает на палец пряди ее рыжих волос. - Не знаю, - отвечает Колин, - просто… здесь всем плевать. Дженнифер понимающе молчит. Ей не нравится прятаться от всех, но у них нет другого выбора. Это их единственный шанс быть вместе, хотя бы иногда. Роскошные, дорогие номера гостиниц давно уже сменились их квартирами, потом съемными, с арендой на одну или две ночи, а после пошли железные квадратные трейлеры на съемочной площадке. И вот они лежат в номере с затхлым воздухом, где пахнет пылью и потом, но им все равно. Им хорошо просто от того, что они есть друг у друга и прямо сейчас они вместе. - Я думала, что ты хотел поговорить, - мягко произносит Джен, которой надоела затянувшаяся, пусть и приятная, тишина в тесной комнате. - На самом деле, я просто хотел тебя видеть. Колин тянется за джинсами, валяющимися где-то под кроватью, и достает из кармана пачку с сигаретами, закуривая одну. Она морщится. Ей не нравится запах табачного дыма, хотя она и сама не прочь иногда сделать пару затяжек. - Я хочу сыграть с тобой в игру, Джен, - он медленно встает с кровати, натягивает джинсы и направляется к невысокому столику у окна. Дженнифер привстает на локтях и наблюдает, что он делает. Достав какие-то бумажки из кармана, Колин внимательно рассматривает их, раскладывая на деревянной поверхности. Он крутит их, перебирает, ищет что-то подходящее, чтобы положить по соседству. Джен не может оторвать глаз. Сигарета, приклеенная к нижней губе, взъерошенные волосы, сосредоточенный взгляд и чуть дергающиеся ресницы. Его брюки небрежно расстегнуты, ремень свисает с одной стороны, а его тело кажется далеким от идеала, но от этого не менее притягательным. - Иди сюда, - он осторожно призывает ее к себе, и она, как послушная кукла, которую дергают за ниточки, тут же встает с кровати, облекая обнаженное тело в простыни. - Хорошо, - робко шепчет она. Сев на качающийся стул, она рассматривает бумажки, что он выложил на стол: какие-то обрывки различных цветов, никак не связанные друг с другом. Размытые, замазанные, разрисованные. - Что это? – не понимая спрашивает она. - Это я. - Что мне нужно сделать? - Разложи эти картинки так, как считаешь нужным. Как тебе хочется. Можно что-то убрать, если не нравится. Дженнифер смотрит на него и видит, что он настроен серьезно. «Что значат эти картинки? Зачем они?» - проносится в ее голове. Какие-то фрагменты то ли пейзажа, то ли интерьера, то ли людей. На одной на кремовом поле еле заметно нарисован вопросительный знак карандашом. Она перебирает варианты, как их можно сложить. «Цветовая гамма? Хм, вон та точно не попадает в этот ряд». Женщина смотрит на медово-рыжий обрывок, имеющий схожий оттенок с ее волосами, какое-то непонятное пятно, лежащее будто бы в центре выстроенной Колином композиции. «Или по форме?». Взгляд Джен снова падает на рыжеватую картинку: «Все имеют какие-то четкие очертания, а эта выбивается из общей массы. Хм, нет, может…». Колин внимательно следит за ее действиями и тем, как еле заметно меняются черты ее лица при новой мысли. Такие мягкие и плавные. Он любуется ею. Слегка кудрявые запутанные рыжие волосы спадают на ее плечи, чуть прикрытые глаза и опущенные уголки губ. При таком свете почти не видны ее уже заметные морщинки, и она кажется такой юной и невинной, сидя тут, перед ним. Она освобождает руку из-под простыни и тянется вперед, намереваясь переставить что-нибудь в этом пазле, но резко останавливается. Ее рука повисает в воздухе, а дыхание застывает. Мучительно медленно она смыкает пальцы на руке и убирает ее обратно под простыни. - Я не буду здесь ничего менять, Колин, - на выдохе говорит она. По его лицу скользит чуть заметная улыбка, а в сердце разгорается огонь любви, который еще пару лет назад получил свою первую искру. Она читает в его взгляде немой вопрос. - Потому что это ты, Кол. Сам же сказал. Если я что-то изменю здесь или уберу, это будет значить, что я хочу изменить тебя. А я не хочу этого. Ты это ты. Со всеми своими историями, шрамами, ошибками, но это ты. Глупо было бы взять и перестроить твою жизнь. Теперь он улыбается уже в открытую. Дженнифер оказалась еще мудрее, чем он мог предположить. Пару недель назад он играл в эту игру со своей женой, которая из изначальной композиции создала какой-то хаос, сказав, что ее вариант лучше. Мужчина лишь промолчал в ответ, отправившись спать после долгого перелета. - Только, что это, Кол? Я все еще не понимаю. - Обрывки различных фотокарточек. Вырезки старых фотографий. Эта, - он берет в руку картинку лазурного цвета, - из первой поездки к океану с родителями, а эта – часть колонны замка, где я женился, - он показывает одну картинку за одной, рассказывая, что на них. Но правда в том, что Дженнифер никогда бы не догадалась, что изображено хотя бы на одной. – А это, - он тянется за тем самым, ужасно рыжим обрывком, - это ты. - Что? - Джен пугается его слов. – Знаешь за какой картинкой я тянулась? За ней. Я хотела ее убрать. - Почему? – Колин аккуратно кладет бумажку на место, затем собирает все, складывая их в карман. - Она выделяется из общей массы. На всех такие спокойные, теплые оттенки. Эта же кричащая и вызывающая. Она лишняя в этой композиции, - она делает паузу и тихо вздыхает, - так же, как и я в твоей жизни. - Не говори глупости, Дженнифер, - отрезает он. Он злится на ее слова. Лишняя? Нет. Только не она. Все в его жизни кажется лишним, но точно не та, что сидит перед ним, опустив рыжеволосую голову на колени. Он сознательно поместил ее карточку в центр, не зря она была круглая. Его жизнь – просто большая вселенная, крутящаяся вокруг единственного Солнца – его Дженнифер, которая ярче, чем любая другая звезда в его галактике. Он встает и подходит к ней, подавая руку, чтобы она встала со стула. Он притягивает ее ближе, жадно целуя, ослабевая завернутые ну ее груди простыни, которые тут же летят на пол. Ее мягкие губы лишь крепче впиваются в его. Он опускает руки на ее талию, прижимаясь к ее хрупкому телу. Пальцы женщины путаются в его волосах, и она чувствует, как внизу живота растекается приятное наслаждение. Джен опускает руки на его плечи, увеличивая расстояние между ними. Поцелуй, полный страсти и желания, превращается в легкий и нежный. Спустя секунду она прикасается к его губам в последний раз, убирая его руки со своей талии. Женщина медленно отходит к кровати, по пути подбирая разбросанные вещи с пола. Пока она одевается, Колин стоит по середине комнаты, кажется, не в силах пошевелиться. - Мне пора, - легко бросает она, застегивая молнию на высоком замшевом сапоге. - Куда? – только ее слова выводят Колина из оцепенения, и он устремляется к ней в попытке задержать ее здесь хотя бы еще на минуты. - В реальную жизнь. Свою жизнь, Колин. Хватит уже играть в отверженных любовников, - ее голос звучит иронично, будто защитная реакция на боль, таящуюся внутри нее. - Джен, это просто бессмысленные карточки. - Да, но мне захотелось выкинуть именно свою. - Ты не можешь уйти, - он пытается отвечать спокойно, но у него плохо это получается с его вспыльчивым ирландским характером. - Меня здесь ничего не держит. Мне надоело, Кол, - она же, напротив, хладнокровна, ее размеренный голос звучит в ночной тишине очень мелодично, но в голове мужчины раздается будто удары рока. – Я больше не хочу. Не хочу нас, этих тайных встреч, громких слов и откровенных ночей. Я больше просто не вынесу. Меня разорвет на части, и останется лишь черная дыра, которая заберет всех близких мне людей. Зачем все это? - Я без тебя не смогу, - шепотом произносит он, надеясь, что она не услышит этих слов в минуту его слабости. - Я люблю тебя, Колин, - она смотрит в его глаза, кладя ладонь на его красную щеку, в ее словах уже не слышатся ноты иронии, лишь сожаление и безмерная любовь к ирландцу, сидящему рядом с ней, - я просто… устала чувствовать себя виноватой перед Хелен, быть рядом, но не быть с тобой. Я вижу, что и ты устал разрываться. Я хочу лишь лучшего для тебя. Она целует его еще раз. Последний поцелуй, прощальный, в который вложена вся любовь и благодарность за время, что они были вместе. Он знает, что пытаться остановить ее бесполезно. Те же мысли закрадывались ему в голову не раз, но он всегда отгонял их, убеждая себя, что все это не имеет значения, пока им хорошо вместе. Колин даже и подумать не мог, что настанет тот день, когда она уйдет. Когда все, что происходит между ними, заставит ее уйти. Она поднимается с кровати, направляется к ветхой двери, забрав ключи от машины на прикроватном столике, а потом выходит, тихо прикрывая за собой дверь. Он наблюдает через окно, как она покидает место парковки придорожного мотеля, сворачивает на шоссе в сторону Нью-Йорка и скрывается под пеленой ночи. На душе у него почему-то спокойно, но слишком пусто. Он отпустил ее. Он отпустил свое Солнце. И их галактики померкли. Какое же Солнце без своего дома – ее вселенной? Что с ними будет дальше? Ничего. Они закончились на шоссе 80 где-то между Нетконгом и Тауншипом. Через несколько лет они встретятся на очередной конвенции «Однажды в сказке», она робко кивнет ему в приветствие: - Привет, Колин. - Какие новости, Моррисон? А после они снова вернуться в свою привычную жизнь. Он – в работу и в семью, а она – к творчеству, саморазвитию и путешествиям.