Twice Dead

      «Дело несложное» и «много времени не займет» — прокручивал в памяти Дейв слова наставницы, будто какую-то злую, неудачную шутку, в то время как один из «северных» солдат, переступая трупы монстров, запрыгнул в вагон. Хоть от подобной «вылазки» парень был не в восторге изначально, но знать, что произойдет нечто подобное... Во всяком случае, думать об этом не хотелось вовсе.       Он и сам не понял, как сменил облик, представ перед спасителями уже в более привычном, человеческом теле. Впрочем, от этого менее жалко выглядеть он не стал. Та же порванная, грязная одежда, исцарапанные руки и лицо, слипшиеся от крови когда-то снежно-белые волосы. Дэвид стоял на коленях, облокотившись спиной о дверь, в руках была зажата верхняя часть рукава платья Хлои и это, наверное, было единственным, что удерживало девушку от окончательного падения на пол.       — Эй, все нормально? — словно сквозь какую-то невидимую пелену различил басистый голос солдата Дейв. Он лишь сильнее сполз вниз по двери и, прикрыв глаза, выпустил изо рта облако морозного пара. По телу пробежала мелкая дрожь. Наконец-то он мог хоть немного расслабиться, ведь, впервые за последний час, ему больше ничего не угрожало. Из транса парень вывел повтор того же самого вопроса, но уже более требовательной интонацией, с заметными нотками раздражения.       — Д-да, — пару раз кивнув, Дэвид, наконец, выдавил из себя слово. Парень хорошо понимал, что солдату он абсолютно безразличен, как и вся ситуация в целом. Для него, как и для всех остальных, всегда будет существовать лишь два понятия: задание и награда за его успешное выполнение. Что бы изменилось, ответь он иначе?       — Мне… Мне нужно вернуться. Срочно, — уже более отчетливо пробормотал Дейв, щурясь от яркого света фонарей. Спустя некоторое время к его ногам упала деревянная коробочка квадратной формы, что чем-то отдаленно напоминала шкатулку.       — Только не забудь вернуть, — хмыкнул обладатель незамысловатой на первый взгляд вещицы, прежде чем выпрыгнуть из вагона. По обрывкам из разговора солдат, парень понял, что те собираются задержаться тут на несколько часов, чтобы как следует обыскать туннель на наличие какой-либо «живности». Он еще некоторое время наблюдал за мерцающими вдоль вагона фонарями, вслушиваясь в скорбные слова об усопшем машинисте и монотонные жалобы, как бы ни пришлось весь день возиться. Дэйв слегка поморщился и взял шкатулку в руки. Надеяться, что его все-таки проведут, было, по меньшей мере, наивно, но думать теперь нужно было не об этом. Впереди его поджидало еще множество трудностей.       А если так подумать, то когда ему вообще было легко? Дэвиду еще в раннем детстве довелось познакомиться с извращенным чувством юмора жизни, ощутив на своей шкуре все прелести тех вещей, которые нам не дано выбирать. Кем родиться, к примеру. Когда: «друид — один из подвидов расы оборотней…» — звучит, как приговор. Приговор на пожизненную нищету из-за собственного же упрямства и глупой верности покрытым пылью традициям.       «Не помню» — так начинались и заканчивались все разговоры, что хоть как-то касались его прошлого. Нет, Дэвид ничего не забывал и вряд ли уже когда-нибудь забудет. Раньше очень часто во снах ему являлся дом, где прошел первый десяток лет его существования. Старая, ветхая, утопающая в грязи хижина на окраине Лондона, которую, казалось бы, может сравнять с землей даже легкое дуновение ветра. Нередко, закрыв глаза, парень мог, будто бы наяву, ощутить тот самый запах сырости, услышать скрип половиц, невнятные крики и ругань родителей за тонкими стенами, до боли знакомый свист кнута... Не слишком приятные воспоминания, ими не хотелось ни с кем делиться. Иногда даже с самим собой.       От этого не скрыться. Не теперь. Тьма невидимыми путами оплела все тело и сознание. Ни единого движения, ни одной лишней мысли. Лишь блеклые картинки прошедших дней всплывают в памяти. Крики раздавались вновь и вновь, громко, будто бы у самого уха, металлический запах крови мешался с привкусом заплесневелой земли... Мерзко, приступ тошноты подкатил к горлу. Дейв даже не сразу почувствовал, как яркая вспышка света развеяла все фантомные путы, как кислород снова смог беспрепятственно попадать в легкие. Он обессилено повалился на холодную плитку, попутно пытаясь стянуть с себя странного вида конструкцию.       Потертая полоса ткани плотно прилегала к предплечью, со всех сторон ее оплетали тоненькие проводки и золотая проволока. Блики от ярких, люминесцентных ламп плясали по внутренней стороне запястья, отражаясь от поверхности черного зеркальца. «Тошнота, головная боль, головокружение, возможны кратковременные потери сознания…» — большую часть побочных эффектов этой «чудо»-техники Дейву довелось сейчас испытывать на себе. Усилием воли парень заставил себя приподняться, пробежавшись затуманенным взглядом по комнате. Это помещение было ему смутно знакомо. По всему периметру располагались стеклянные шкафы, с самой что ни на есть разнообразной начинкой. Колбы, коробочки, баночки с какой-то жидкостью и прочим сомнительным содержимым.       Картинки мутнели и расплывались перед глазами. Ощущение, будто ты находишься в комнате смеха, стоишь пред кривыми зеркалами, вот только Дэвиду было совершенно не смешно. Силы постепенно покидали его. Несколько жалких метров оказались почти непреодолимым расстоянием для организма, ослабшего после прыжка сквозь пространство, однако спустя несколько минут он все-таки кое-как дополз до ближайшей стены. На высоте полутора метров из-под обрывков мутной пленки виднелась сенсорная панель. Глухо хрипя, парень выгнулся и скользнул пальцами по цифровой клавиатуре. На экране появился ядовито-оранжевый треугольник с восклицательным знаком в центре, из динамиков послышалось шипение, а после неприятный гул, имитирующий вой сирены. Дейв вздрогнул и поспешил заткнуть уши. Тщетно, звук все равно казался слишком громким.       Стремительно темнело. Парень далеко не сразу понял, что с освещением все в порядке, в отличие от него самого. Шум из динамиков уже слышался, словно сквозь незримую заслонку. Учащенный ритм сердца отдавал болезненной пульсацией в поврежденное колено. Он больше не мог себя контролировать, тело безвольно сползло на пол.

***

      — Это совпадение.       — А не кажется ли тебе, что слишком много совпадений для одного дня?! — посуда с характерным звуком подскочила на столе от сильно удара кулаком. Мужчина, одетый в своеобразную черную военную форму с серебристыми вставками, казался очень разгневанным. Никто и подумать не мог, что его напряжение связано с чем-то другим, нежели заурядная злость. Никто, кроме Сиил. Она спокойно реагировала на подобные выходки, крик и грубость, ведь все понимала. Ей тоже как-то не по себе от происходящего.       — У нас нет никаких доказательств, — отстаивала свое мнение женщина, хоть и прекрасно понимала, что в чем-то он все-таки прав. Уж слишком странной была ситуация, слишком много досадных стечений обстоятельств.       — Нет доказательств? Не будь такой наивной, — губы скривились в надменной усмешке. Мужчина вскинул голову, обводя взглядом потолок. Помещение раньше утопало в теплом, ярком свете ламп, сейчас же приходилось довольствоваться лишь тусклым мерцанием. — Сначала многотысячелетняя система защиты «Ада» дала сбой, сбежало несколько десятков заключенных; потом «случайно» перекрылась подача электроэнергии поезду, выбросив при этом в атмосферу огромное количество полуразложившихся душ. Как думаешь, сколько людей, ежедневно пользующиеся услугами метрополитена, вскоре обнаружат у себя рак, м-м-м?       — Хватит, Ренгриг, — резко оборвала его Сиил, повернувшись спиной к столу. Перед глазами возникли фотографии с места происшествия, недавно отправленными солдатами в качестве отчета. Во вскрытых вагонах были обнаружены десятки человек, а точнее их останки. Бедняги просто не успели обратиться в бесчувственный, радиоактивный газ, а при контакте с кислородом их астральные тела вновь приобрели физические свойства. В том числе и способность ощущать боль.       — Ладно, все не так уж и плохо, — со скрипом отодвинув стул, мужчина оказался радом с Силл, слегка приобнимая ее за плечи. — Разберемся как-нибудь. Кстати, что рассказывал твой адепт?       — Дэвид пока не очнулся. Он порядком пострадал от межмировой радиации, но препараты должны поправить ситуацию… Проспит еще, как минимум, несколько часов.       — В такой холодине заснешь, — донесся тихий смешок, заставляя обоих повернуться в сторону звука. В дверном проеме стоял юноша, опираясь о черную, матовую трость с бронзовой фигурой черепа на конце.       — Как ты? — уже обвивая руками шею ученика, спросила Сиил. Она винила себя во всем произошедшем. Что, если бы столь дорогой ей человек не вернулся домой?       — Не переживай, со мной все в порядке, но… — женщина отстранилась и, нахмурившись, ждала продолжения реплики. Уж слишком ей не нравились все эти «но». — Я не совсем понимаю, что вообще произошло. Может быть, мне кто-то объяснит, наконец?       — Нам тоже это очень интересно, — Ренгриг принял старое положение во главе стола, сверля парня отнюдь не дружелюбным взглядом. — Проходи — поболтаем...

***

      Хлоя, резко подскочив на кровати, согнулась в приступе мучительного кашля. Она судорожно хваталась за ворот рубашки, тщетно пытаясь унять острую боль в груди. Девушка даже не заметила, как, ерзая по матрасу, очутилась на самом краю, но за секунду до падения на спину легла чья-то ладонь, увлекая в безопасное место. Спазмы постепенно утихали и первым, что различила Хлоя, сквозь пелену невольно проступивших слез, были очертания просторного помещения, погруженного в полумрак. Большой зал с высокими потолками, по периметру которого рядами были расставлены однотипные койки. Отняв руки от груди, девушка протерла глаза. От голых бетонных стен веяло могильным холодом. До полной тюремной атмосферы не хватало лишь окон с решетками.       — Ты как? — девушка вздрогнула и, ощутив на себе чьи-то прикосновения, попыталась отпрянуть, но руки уже исчезли с талии. Она замерла в ожидании. Из-за спины доносилось прерывистое, хриплое дыхание. Такое тихое, будто его обладатель хотел оставаться незамеченным. Пауза порядком затянулась, никто не спешил что-либо предпринимать. Слишком долго. Хлоя, наконец, устав от пребывания в неведении, резко обернулась.       Взгляд темно-синих глаз скользнул по худощавому, чуть сгорбленному стану. Незнакомцу оказалось лет двадцать от силы. Опираясь о трость, он рассеяно уставился на девушку. В светло-серых глазах отражалась целая гамма эмоций: от беспокойства до смятения, но никакой злобы, ни тени ненависти. Это успокаивало, Хлое уже не было так страшно, просто странно… И это ощущение, что где-то она его уже видела. Вот только где? На беспорядочно разметавшихся по лицу длинных прядях уже не было ни грязи, ни осколков; и лицо, тщательно вымытое от крови, больше не источало тот страх и отчаяние, как тогда… Мерзкие, кровавые картинки оживали перед глазами, напоминая о случившемся.       — Ты — Дэвид, да? — девушка с трудом, но все же нашла в себе силы улыбнуться. Вряд ли она когда-нибудь забудет эту страницу своей жизни, но попытаться смириться с ее существованием может. Во всяком случае, настоящее сейчас волновало ее многим больше.       — Да, — он попытался выглядеть дружелюбнее, вот только вышло не очень убедительно. Лишь какая-то грустная усмешка застыла на губах. — А ты…       — Хлоя, — девушка выпустила изо рта облако морозного пара и потерла плечи. Надетая на ней длинная льняная рубашка едва не просвечивалась, чего уж говорить о том, что от холода она совершенно не спасала. — Меня зовут Хлоя. Дейв лишь кратко кивнул в ответ и, обойдя вокруг кровати, поднял одеяло, уже минут пять, как бесформенной кучей валявшееся на полу. Отряхнув от пыли, парень накинул его на хрупкие плечи.       — Спасибо, — посильнее закутываясь, прошептала девушка. Тепло медленно растекалось по телу и помимо всего прочего... Чего таить, такое внимание к собственной персоне было чертовски приятным даже в столь странной ситуации. Но факт оставался фактом, а ее положение, так сказать, не слишком выгодным. И срочно нужно было что-то менять. — Дэвид? — окликнула она парня, копошившегося в ящике прикроватной тумбочки. — Ты не мог бы… Не мог бы рассказать, что произошло?       — Я плохо все помню. Все это, — Дейв прерывисто выдохнул и спрятал лицо в ладонях. — Оно словно в тумане, отрывками... Ты потеряла сознание и тут же прибыла подмога. Стреляли, что-то говорили, возможно, спрашивали… Не знаю. А дальше… Дальше я очнулся в своей комнате, на кровати.       — А я…?       — Ты в лазарете, просто старом, — мгновенно оживился парень. Всяко лучше, чем вспоминать о той страшной ночи.       — Странно все это, — вглядываясь в лицо собеседника, протянула Хлоя. Дэвид казался ей каким-то необычным, теплым и родным, что ли, хоть знакомы они лишь час, а то и меньше. В его компании ей действительно было не страшно говорить о тех событиях. Неприятно — да, но скорее от негативных эмоций, то дело мелькающих на лице парня, нежели от своих собственных. — Метро, существа, больница, — говорила тихо, почти переходя на шепот, мягкий, даже немного успокаивающий.       — Я тоже сейчас многого не могу понять, — с очевидным сожалением признался Дэвид, опустив несколько отрешенный взгляд в пол. Никто не знал ответов, но почему-то все решили, что их знает он. Неприятный разговор с человеком в военной форме засел в голове. Теперь парень четко знал, каково участником какого-либо преступления на допросе, но он чувствовал скорее обвиняемым, нежели свидетелем…       — Но точно знаешь больше меня, не правда ли?       — Может быть, — «но я не уверен» — закончил парень про себя. Он хотел дать Хлое хоть каплю уверенности в нем самом, в ситуации. Океан неизвестности, конечно, тяготить меньше не стал, вот только спасательный жилет уже нужен был далеко не ей. — Скоро все прояснится. Самое главное, что мы в безопа…       «Безопасности» — он буквально захлебнулся этой ложью, пусть и невольной. Зал сотрясли оглушительные звуки взрывов. Один, второй, третий… Они не замолкали ни на минуту. Комнату трясло и шатало из стороны в сторону, будто корабль в бурю. Где-то в углу замигали красные лампы и, как раненный зверь, взвыла сирена наперебой со странным шипением, едва различимыми словами из динамиков. Во время очередного толчка, Хлоя с глухим криком упала с кровати и опомнилась, будучи уже в руках Дэвида. Тот сумел протиснуться между тумбочкой и койкой, теперь прижимая испуганную и полностью растерявшуюся девушку к себе. Так близко, настолько это было возможно.       Внезапно все освещение исчезло. Не только в зале, везде. За огромной, будто бункерной, дверью больше не различалось теплое мерцание. И разом стало так тихо, что можно было услышать даже учащенное биение собственного сердца. Сирена больше не визжала и шипящий голос прекратил вещать о правилах эвакуации. Осталось лишь грохотание взрывов, звон летающих по комнате предметов и тихое, прерывистое дыхание двоих, до смерти перепуганных людей, снова жмущихся друг к другу в кромешной темноте.