Pov Чонгук
Я не понимаю, что с Хеном, вернее плохо понимаю. Переспал с другом Хоупа, он много с кем спал. И ничего жив, здоров. Не закатывал истерик. Что могло измениться сейчас? Не знаю. Мне страшно предполагать, вдруг это окажется неверным? Разве я вправе делать выводы? Я же не понимаю его чувств, его состояния. Но мне бы хотелось. Он мой друг, а друг – это не просто слово. Я не могу бросить его в такой ситуации, и прекрасно знаю, что он будет кричать, отпираться, просить его не трогать. Все равно потом сам расскажет, если захочет. Если не захочет, то постараюсь подавить свое любопытство. Я постараюсь быть хорошим другом. Постараюсь, но не обещаю. Не могу же я разбрасываться обещаниями. Это опасно, особенно клятвы в любви, лучше ничего не обещать, а жить моментами. Тем, что сейчас, но это просто мое никому не нужное мнение. И я не эссе пишу на тему «Кто такой хороший друг?». Эти мысли не мои, кто-то вскрыл мою черепную коробку, достал то, чего казалось, не было. И наградил разумом. Правда, долго это не продлится, ведь у каждого бывают такие озарения. Умные мысли, на полпути зависли. Уже пора подниматься, я же не могу вечно проваляться на полу в комнате Хосока. Как он мог просто сказать мне об этом и уйти? Без подробностей, только жестокие факты и предположения. Медленно поднимаюсь, пытаясь привести мысли в порядок. Спускаюсь по ступенькам, с каждым шагом ступаю все сильнее. Хочу, чтобы они слышали, что я иду. Может, я мешаю какому-нибудь важному разговору. Все-таки всё ещё подозреваю их в тайных отношениях. К моему удивлению, в гостиной встречаю только Юнги. Он смотрит на кресло, находящееся перед ним, пустыми глазами. Будто видит сквозь, нет, не просто сквозь. Словно он видит каждую шестеренку нашей вселенной, каждое событие. Вот это я сказал, мозги точно не мои. Не может же моё мировосприятие так быстро измениться? Или я резко поумнел. Юнги, заметив моё пребывание в комнате, переводит прожигающий взгляд на меня. Если бы я умел читать по глазам. Он открывает рот в попытке что-то сказать, но быстро передумывает. Встает с дивана и идет на кухню. Не хочу оставлять его наедине с собой. Он не должен быть один в такой ситуации, даже если не смогу помочь ему словами. Я просто буду рядом. Стараясь не мешать ему своим присутствием. Хен видимо захотел кофе, неожиданно, не видел, чтобы он пил что-то, кроме алкогольных напитков и простой воды. - Ты будешь кофе? – оборачиваясь, спрашивает Юнги. - Буду. С молоком. – отвечаю ему я. В знак согласия он кивает, достает с верхней полки две чашки. Вроде обычное поведение Хена, но что-то не так. Такой тихий, спокойный. Где мой злющий Хен? Я скучаю. - Я плохо помню, что было вчера. Чтобы я не делал, прости меня. – тихо говорил Юнги. - Ничего, все в порядке. Я до сих пор не понимаю, что это было, из-за чего ты так себя вел. – с намеком сказал я. - Я тоже не понимаю. Если смогу объяснить это самому себе, то объясню и тебе. – хмуро сказал Хен. - Хорошо. – коротко ответил я. Когда я только начал пить кофе на кухню забежал Хосок с криками. Я долго не понимал, что он несет, этот чертов придурок, чуть не заставил меня своими криками пролить на себя горячий кофе. Что-то мягкое пушистое? О чем он? Мы вчера даже напиться не успели, а он белочку словил. Но, когда на кухне появляется маленький белый комочек, то сразу понимаю, в чем дело. Юнги осторожно подходит к котенку, тот же пятится назад до тех пор, пока не ударяется спиной об ножку стула. Вот тут ты и попался. Так забавно смотреть, как Хен играется с котенком, к нему даже Хосок присоединился. Котики точно творят чудеса. Резко повеселевший Юнги, Хосок, который пытается забрать у того котенка. Ну что ж, теперь и моя очередь поиграть с котиком. - Как же ты его назовешь? – восторженно спрашиваю я, проводя рукой по спинке мурлыкающего котенка. - Не знаю. – растерянно говорит Хоуп. - Может, ты назовешь его Шуга? – смеясь, говорю я. - Да, ему такое прозвище подходит больше, чем мне. – подает голос Юнги. Мы с Хоупом удивленно переглянулись. Хосок сделал такое лицо, словно «ловлю на слове». Котенок, наигравшись с нами, уснул. Он выглядел так мило, беззащитно. Периодически потягиваясь и поглядывая на нас своими зелеными глазками, он спал на диване. Знаете же, как котики любят, притворяться, что спят, и поглядывать на вас. Хосок прогнал нас, ведь боялся, что мы его разбудим. Конечно, такую прелесть будить. Только покинув дом Хосока, мы подошли к небольшому помещению у него в дворе, там можно было курить. Хоуп позаботился о знакомых. Когда я трезвый, то не могу спокойно переносить этот запах, только по пьяне могу покурить. Странно ведь. Юнги вызывает такси, мы спокойно сидели в машине, болтали, планировали, что будем делать оставшиеся дни отдыха. Всего пять дней осталось. Но наши планы разрушает звонок моего отца с криками приехать домой. Черт возьми, за что? Все только начало налаживаться, о том, что я хочу приехать с другом даже не зарекнулся. Может ты «ДРУГОЙ ЧЕЛОВЕК», но страх перед отцом уже давно в моем сознании, его оттуда не вырезать, никакая операция не поможет. Хен сразу все понял, не спрашивал, просто спросил, помочь ли мне упаковать вещи. Я не хотел бросать его одного. Не знаю, что с ним может произойти. Боюсь, вдруг у него случиться срыв? Не думаю, что он станет звонить Хосоку. Я должен придумать, как взять этого «сахарного мальчика» с собой. Пока Хен складывает мои вещи, я набираю отцу смс. Молю его разрешить приехать с Шугой. Говорю, что очень сильно привязался к нему, что уже не могу без общения с ним. Боюсь ответа отца, поэтому оставляю телефон на кровати. Поживу немного в неведении. Юнги достает из-под кровати последние банки пива, того самого, которое мы пили в первый день. Ностальгия. Он говорит, что когда родители перечислят деньги ему на карточку, то купит что-нибудь покрепче. И мы заживем. Я пытаюсь спросить у него, поедет ли он на оставшиеся выходные к семье, но он лишь отпирается. Да кто же его родители черт возьми? Наш разговор остановила вибрация, со стороны того места, куда я кинул свой телефон. Вот же. Он ответил. Со страхом подхожу к телефону. Открываю сообщения отца. Несколько минут пялюсь на телефон. Вау. Он не против, даже сказал, что пробудет с нами только один день, из-за того, что должен навестить своего мужа, моего отца по совместительству. Я мало что знаю о нем. Да и не должен. Он же «позор семьи». Конечно, положили в психушку, получил психоз из-за чрезмерного употребления алкоголя. Папа говорит, что даже если его выпишут, то оградит меня от встречи с ним.. Снимет ему отдельную квартиру, наймет няньку, как ребенку. Все что угодно, лишь бы я не видел его. Не знаю что может случиться после нашей встречи. Отрываю глаза от экрана и радостно смотрю на Хена, а он просто пытается найти спички. Замечает мою идиотскую улыбку и смотрит, как на последнего долбоеба. Любыми способами намекает на то, что я ненормальный, то стучит пальцем у виска, то пытается найти чем в меня кинуть. Я же счастлив, что не оставлю его одного. - Хен! Ты поедешь со мной к отцу! – радостно восклицаю я. От удивления у Юнги изо рта выпадала сигарета. В этот момент я научился читать мысли. Это было что-то, вроде «спасен от одиночества». - Ладно, мне все равно. – равнодушно сказал Хен, поднимая сигарету. Говори так хоть до самой смерти, очень скоро я научусь читать твои мысли, друг. Прекрасно знаю, что тебе не все равно. Не спрашивая разрешения, достаю чемодан Хена, складываю туда вещи, которые, как мне кажется, ему пригодятся. Он никак не реагирует, слишком ленив, чтобы собираться самостоятельно. - Сколько пачек тебе нужно? – спрашиваю я, оглядываясь на Хена. - На сколько дней мы едем туда? – интересуется Юнги. - На четыре-пять дней. – задумываясь, говорю я. - Три пачки будет достаточно. – заявляет Юнги, вставая с кровати. Я укладываю в маленький чемодан три пачки сигарет. Собираюсь спросить у Хена, что ещё ему может понадобиться, но не могу произнести ни слова. Что с моим истеричным Хеном? Он обнял меня. МОЙ ХЕН. Не помню, чтобы мы с ним обнимались трезвые. Не помню, чтобы он любил такие нежности. Может, просто не знаю, какой он на самом деле. Но будет забавно, если он окажется таким же, как его прозвище. Шуга. Больше не буду называть своего Хена по имени. Только Шуга. Мой слащавый друг. Пытаюсь спросить у него, что случилось, он же просто крепче обнимает меня. Из-за того, что он обнял меня со спины, не мог видеть его лица. Не мог понять, что он чувствует. Я так хочу ему помочь. Так не хотел лезть не в свое дело, так не хотел, но так нужно.***
Около 8 утра мы с Хеном сели в автобус, который должен был отправить нас в мой родной город – Пусан. Я не был там два месяца? Два с половиной месяца? Город уже успел стать мне чужим, словно за время мое отсутствия здесь изменили все. Начиная от количества кислорода в воздухе, заканчивая количеством бесплатных телеканалов. Может, этот город не был мне чем-то родным, ведь у меня нет ярких воспоминаний связанных с этим местом. За все время моего проживания в Пусане, до сих пор не бывал во многих местах. Думаю, что город становится тебе родным, близким, только, если тебе есть что вспомнить. Что-то, вроде времени, когда ты до последнего не хотел уходить от друзей, но уже поздно. Первая прогулка, с человеком, который, как тебе тогда казалось, нравился. Это не просто воспоминания о том, как ты учился-сидел дома. Я много чего не сделал в то время, многое упустил. Очень сильно жалею о том, что много чего не позволял себе делать, мне просто нечего вспомнить. Мне было необходимо сделать глоток свежего воздуха вдали от отца. Я так долго думал об этом, что уснул, Хен разбудил меня, когда мы приехали. Из-за того, что отец был на работе, у него не было времени нас забрать. Пришлось добираться самостоятельно. Я жил далеко не в районе для богатых, скорее для среднего класса. Всю дорогу мы с Шугой не разговаривали, но когда он зашел в мой дом, то начал задавать вопросы. -Где туалет? Где можно покурить? Где я буду спать? Твой отец не скажет тебе, что я алкаш, и что со мной лучше не общаться? – без перерыва спрашивал Хен. - Прямо по коридору и налево, на втором этаже тоже есть. На улице. В моей комнате. Он не скажет. – отвечаю на его всего вопросы. Шокирует, что Шуга говорит больше десяти слов за час, мне казалось, он общителен только, когда пьяный. А тут столько вопросов, может даже удастся узнать у него, что случилось в клубе. Хен ходит по моему дому так осторожно, словно боится, что может разрушить что-то своим присутствием. Каждый его шаг такой невесомый, тихий. Он блуждает по дому в поиске чего-то мне непонятного. Словно ищет монстра, который может что-то испортить. Оглядываясь в зале, Хен останавливает свое внимание на фотографиях со мной и отцом. Моим одним отцом-омегой. Нет у меня никакого отца-альфы. Он внимательно просматривает каждую фотографию, затем поворачивается и смотрит на меня. Так пристально, словно и он научился читать мысли. Развернулся так, словно получил ответ на свой вопрос. Все ему понятно. Идиот. Он заходит в каждую комнату, и в каждой он ищет что-то. Кажется, что он ищет что-то не материальное. Словно призрака прошлого. Загадочный ублюдок. Когда он заходит в мою комнату, его выражение лица меняется. Он смотрит на мой компьютерный стол, на котором стоит крохотный ноутбук, огромное количество пособий по изучению искусства. Рассматривает мою книжную полку, вчитывается в каждое название книги, оглядывается на меня, как бы спрашивая «ты действительно читал эти книги?». Смотрит на маленький диван, который стоит напротив кровати. Кровать настолько огромная, что порой я не мог уснуть. Так много пустого пространства, это пугало, поэтому мне приходилось спать на крохотном диване. - Чон, прямо сейчас ты меня пугаешь. – говорит Шуга, потягиваясь НА МОЕЙ кровати. - Это ты меня пугаешь, рассматриваешь тут все, будто пришел из битвы экстрасенсов, ищешь тут злых духов. – не подумав выдал я. - Там, где есть ты не может быть злых духов. – заявил Хен. - Почему же? – удивленно спрашиваю я. - Ты хороший человек, хорошие люди пугают злых духов. – очень тихо сказал Юнги. - Когда ты стал таким? Или ты всегда таким был? – спрашиваю я, садясь на кровать. - Я всегда таким был. Просто ты не знал. – буркнул Хен. - Хочешь сказать, что альфа-самец академии №1 стеснительный и слащавый? – удивленно спросил я. - Может. Я сам не могу быть в этом уверен. – говорит Юнги, переворачиваясь на другую сторону. - Это так ты решил закончить разговор? – спрашиваю я. – Знаешь, я ведь волнуюсь за тебя, не понимаю, что тобой движет, я волнуюсь. Пожалуйста, расскажи мне. – с надеждой говорю я. Шуга молчит около трех минут, но клянусь, что они были длинною во всю мою жизнь. Кажется, только секунду назад я нянчил внуков, а теперь вот тут, смотрю, как Хен переворачивается на другой бок. Как он поднимается, путает пальцы в волосах. Я приподнимаюсь, сажусь напротив него. Уже готовлюсь слушать его истории, выжидающе смотрю на Шугу. - Я смогу рассказать тебе только, когда буду пьян. – выдает Юнги, вставая с кровати. - Завтра значит. – заключаю я.***
Удивительно, но при моем отце Шуга вел себя, как золотой мальчик. Словно он самый прилежный человек на свете, даже засмущался, когда спрашивал у моего отца, можно ли выйти покурить. Хен всячески извинялся за свою вредную привычку, а мой отец, добрая душа, сказал, что ничего плохого в этом нет. Лишь бы меня не научил. А этот придурок, смутился ещё сильнее, и сказал моему отцу, что выпил со мной в честь хорошего окончания. Я думал, нет, был уверен, что мой отец взорвется, начнет сметать все на своем пути. Схватит меня за шиворот и будет бить, пока я не скажу, что просто сидел рядом с Хеном, когда он пил и просто надышал на меня, вот получилось так. Но оправдания не потребовались. Отец сказал, что в честь чего-нибудь выпить можно. Он так улыбался Юнги. Вот же, этому передурку нужно было быть актером, мне тоже. Вместе бы снимались в фильмах, глядишь, Оскар получили бы. Отец говорит, что у меня хороший друг, но настаивает на том, чтобы я больше никогда не притрагивался к алкоголю. Ага, да. Юнги мне тут идиллию создал. Это мило, но я бы хотел, чтобы отец знал правду. Когда Хен возвращается, я начинаю разрушать иллюзию, которую он построил. Говорю отцу, что Юнги сильно преуменьшил, описываю в подробностях, сколько я выпил, умолчал об омегах, с которыми был. Честно, не знаю, зачем это сделал. Так забавно было наблюдать за тем, как выражение лица отца меняется. Слышу, как усмехается Шуга, весь этот цирк нам не нужен. Пусть отец узнает меня настоящего. Он долго и внимательно слушал, что я говорил, затем, просто встал и ушел, бросив напоследок, что-то, вроде «Весь в отца пошел». Да, именно это я и хотел услышать. Смотрю на Хена, который делает вид, словно ничего не произошло. Забавно. Он замечает, что я смотрю на него, и загадочно улыбается. Где-то я уже видел эту улыбочку. Она значит «У меня есть алкоголь» или, нет она значит «Чонгук, ты конченный уебок, у меня есть бухло». Что же из этого верно? Не удостоив меня ответом, Шуга встает, и поднимается на второй этаж. Каждый его шаг был громче, чем предыдущий, будто звал меня за собой. Я и пошел. Когда он дошел до двери моей комнаты, то обернулся, осмотрел меня с ног до головы. Остановил свой взгляд на пятне, которому уже года два. Неужели, я должен носить хорошие вещи в доме? Я же не Шуга, чтобы всегда и во всем быть идеальным. Я захожу за ним в комнату, и вижу, как он достает из чемодана бутылку вина. Что простите? Я сам ему чемодан собирал, как это там оказалось? В ответ на мой удивленный взгляд он лишь усмехается. Здорово. Алкоголь – это не способ решения проблем, даже для того, чтобы что-то или кого-то забыть, не годиться. Боль от него не становиться меньше, это скорее способ развлечься. Пока что это один из моих любимых способов веселья, одной бутылкой вина мы с Хеном не напьемся, как раньше, зато можно поднять себе настроение. Нет времени для поиска стаканов, но просто необходим штопор. Я быстро бегу на кухню за штопором. Ищу его в каждом ящике, и нахожу его запрятанным за горой посуды. Победа. Юнги будто понял, зачем я побежал, и ждал меня со скучающим видом. Скучно ему без алкоголя. Шуга решил, что бутылку открою я, ведь никогда этого не делал. Это было очень сложно. Куда блять тянуть, зачем тянуть. Обматерив эту бутылку всеми возможно словами, наконец справился. За окном было уже темно, конечно же, поужинали и сразу выпивать. Я прекрасно знаю, что полезно выпивать один бокал вина за ужином. Но только один бокал. А нас тут пол-литровая бутылка. Почему-то мне хотелось открыть окно в своей комнате нараспашку. Чтобы случайные прохожие видели, как все хорошо. К слову, я никогда не открывал так окна, никогда не сидел на подоконнике, в моей комнате никто никогда не курил. Даже друзей сюда не приводил. Хен первый. Попивая вино, сидя на подоконник при выключенном свете, я ждал, пока Шуга начнет рассказывать мне, что произошло. Но слова нужно было из него вытягивать, чем я и собирался заняться. - Может, ты расскажешь мне, что тогда случилось? – спрашиваю я. - Может. – коротко отвечает Шуга. Он делает глоток вина, передает мне бутылку, достает сигареты и зажигалку. Взглядом приказывает мне освободить ему место на подоконнике. Я слезаю, и сажусь на спинку дивана. Хен не может стряхивать перепел в баночку из-под содовой, поэтому на окне было много пепла. Сделав больше глотков, чем нужно, я спрашиваю: - Это..из-за друга Хосока? – почти шепотом говорю я. - Вот же Хосок, нужно было попросить его молчать. – с грустной улыбкой говорит Шуга. - Значит, я угадал, ты расстроен из-за того, что был с другом Хосока? – предполагаю я. - Не в этом дело. – вкрадчиво говорит Хен. - Может, он был девственником? – спрашиваю я. Хен молчит, загадочно смотрит на беззвездное небо. Второе попадание. Осталось самое сложное, не факт, что я смогу понять его. Но мне просто необходимо это сделать. Продолжаю выжидающе смотреть на Юнги, который, как мне казалось, делает глоток вина, после каждого вздоха. Потому что каждый вздох давался ему тяжело. - Да. Мне, то ли стыдно, то ли больно. Я сам не знаю. – внезапно сказал Шуга. Он передал мне бутылку с вином, словно только тот, у кого она в руках мог говорить. - Может, ты в состоянии описать гамму чувств? – интересуюсь я. Делаю глоток вина, после чего передаю Хену бутылку. - Почему ты говоришь такими заумными фразочками? Выебываешься на Хена, да? А если серьезно, то я чувствую разочарование в самом себе. Алкоголь сделал из меня овоща, никак иначе. Я выпивал так часто, ещё и тебя потянул за собой, мне так стыдно за это, ты не представляешь. И, омеги..ты же знаешь, что они всегда прыгали на меня, а если я подкатывал к ним, они никогда не были против. Этот парень, мало того, что сам пахнет, как сорт самого дорого алкоголя в этом чертовом мире, я был пьян им. Он пленил меня, своим присутствием рядом. Если бы я не был таким идиотом. Я целовал его шею и чувствовал привкус алкоголя. Но он не был пьян вовсе. Сладкий запах ликера по всему его телу. Если бы он принадлежал мне, я бы мог не пить. Его одного было бы вполне достаточно. – шептал Шуга. - Меня удивляет, что ты задумался о постоянных отношениях. Запах Ликера? Я думал, что это был бета, там все пропитано запахом алкоголя. Я даже думал, что кто-то вылил на себя дорогущий алкоголь. – говорю я. - Меня тоже. – отвечает Хен, передавая мне бутылку. - Тут осталось совсем немного, мне допивать? – спрашиваю я. Хен кивает, смотри на меня, но потом резко выхватывает у меня из рук бутылку, прячет её за свою спину и смотрит в сторону двери. Сейчас будет буря. Ураган, шторм или просто – пиздец. Отец резко открывает дверь в комнату, смотрит на нас. Принюхивается, кажется он почувствовал запах сигарет, но почему-то. - О боже мой, Юнги от тебя ванилью на весь дом разит, купи какие-нибудь духи, чтобы твой запах не был таким сильным. Лучше бы ты накурил тут. – бросает мой отец, закрывая дверь. -…. - Блять, что это было? – не выдерживаю и спрашиваю я. - А ты не замечал, что от меня ванилькой на несколько километров разит? Я же курить начал, чтобы этот запах не был таким сильным. Но мне это плохо помогает. – говорит Шуга, отдавая мне бутылку. Сам же он достает сигарету, курить ему захотелось, придурок. - Если честно, то я плохо чувствую твой запах, в большинстве случаев только запах сигарет. – говорю я. - Ну конечно, ты же альфа, ты не будешь обращать внимание на запах альфы. Тебя больше зацепит запах омег. – отвечает мне Хен. - Ты прав. – коротко отвечаю я. – Постой, неужели ты плакал, потому что тот омега не принадлежит тебе? – внезапно спрашиваю я. - Он не «Тот омега», а Пак Чимин, а ты дубина невнимательная. Я уже сказал, что не знаю. Мне показалось, только на секунду, нет на долю секунду, что он мой истинный. – шепотом произнес Хен. - Это же хорошо. – радостно говорю я. - Ни-ху-я. Такому хорошему парню, с запахом дорогого алкоголя достался такой, как я? Мне не хочется портить ему жизнь своим присутствием. – печально говорит Шуга. - Кто из нас дубина? Точно не я. Истинные – это созданные друг для друга, способные принять, если он и есть твой истинный, значит, ты ничего ему не испортишь. – неожиданно для самого себя, я выдал умные мысли. - Резко поумнел, да? – с усмешкой спросил Юнги - Может я всегда таким был? И ты просто не знал. – съязвил я. - О-о, фразочки пиздишь, да? Ну ладно, так уж и быть тебе можно. – сказал Шуга, делая последнюю затяжку. Больше ни о чем важном мы с ним не разговаривали, я жаловался на то, что от его одежды невыносимо воняет сигаретами, что я не смогу спать рядом с ним из-за этого. Он же просто говорил мне идти спать на диван. Это же мой дом, он тут в гостях, как он может так себя вести? Точно, мы же лучшие друзья. Он тут, как у себя дома.спасибо тебе, придурок, за то, что всю ночь стягивал с меня одеяло.
***
Как и предполагалось, отец оставил нас Шугой одних дома. Ни я, ни Юнги не хотели задерживаться тут. Наскоро перекусив, захватив свои вещи, мы собирались уходить. Но моему Хену вновь захотелось обойти дом. Духов видит, что ли? Никак иначе не объяснить то, как он осматривает комнаты. А нет, может он полицейский? - Что ты ищешь? – интересуюсь я. - Я завидую тебе. Ты получал тепло от отца, он заботился о тебе, старался дать тебе самое лучшее. – откровенно говорит Юнги. - У тебя не так? – спрашиваю я. - Потом отвечу на этот вопрос. – буркнул Хен. - Бу-у, какой ты скрытный. – заключаю я. Юнги лишь скривился в ответ. Обойдя несколько комнат, Хен спускается на первый этаж, подходит к полке с фотографиями. Так пристально рассматривает каждую фотографию. Он не спрашивает у меня, где мой отец-альфа. Значит так надо. С большим трудом, оттащив Хена от полки с фотографиями. Ещё с большим усилием выпихнув его из дома. Заталкивать его в такси не пришлось. Город выглядит таким чужим, когда рядом сидит родной Шуга. Придурок. Ненавижу его. Лучший друг. Обожаю противоречия. Приехав на вокзал, я пошел за билетами на скоростной поезд, Юнги же пошел в курилку. Все бы ничего, но где курилка? Где Юнги? Хорошо, что хотя бы знаю, где нахожусь я. Уже собираюсь позвонить Хену, как чувствую, что кто-то гладит меня по макушке. - Потерялся? – спрашивает Юнги. - Бр-р, ты такой нежный стал, меня это пугает. – скривившись говорю я. - Узнал кое-что хорошее. – загадочно говорит Хен. - Ты пару минут назад ходил с ебалом кирпича, казалось, что тебя ничего не может развеселить. – высказался я. - Ну-у. – тянет Юнги. - Меня пугают такие резкие перемены в твоем настроении. Биполярное расстройство личности? Алкогольное расстройство? Я могу свозить тебя в лучшую клинику, тебе обязательно помогут. – съязвил я. - Блять. – выругался Хен. - Я тут не шутки шучу. – с максимально серьезным видом произношу я. - Мне написал какой-то парень, он устраивает вечеринку у себя дома. Она будет длиться до конца каникул. – радостно говорит Юнги. - Вписка что ли? – интересуюсь я.Хен кивает в знак согласия. Отлично, пора развеяться.
***
Приехав в Сеул спустя 4 часа. Отлично, черт возьми. У нас только два часа на то, чтобы собраться. Думаю, что за это время мы успеем даже выпить. Алкоголь в крови, ветер в голове, дыра в сердце. Художник от слова худо, писатель от слова пизда, поэт от слова пьет? Последние два просто мое больное воображение, лучше об этом не думать. Доехав на такси до общежития, забегаем в комнату. Юнги закидывает меня своими стильными шмотками. Придурок. В одной из своих рубашек он оставил 100000 вон. Ему стоит забыть о них. Поднимаю первую попавшую в руку рубашку. Отлично, сегодня я альфа-самец в черной шелковой рубашке. Осталось порвать джинсы на коленях. Шучу, они уже порваны. Тем временем Хен благодарит Бога алкоголя за то, что он нашел свои деньги. Он достает из шкафа красную куртку, надевает её на белую футболку. Один Бог знает, что написано на этой футболке. Не хочу описывать его джинсы, штаны, канделябр. Это больше похоже на дырявые носки, чем на джинсы.***
Какой идиот, простите очень умный человек, снял такую квартиру просто для того, чтобы выпить? Около шести спален, огромный зал, мебель в котором была отодвинута к стенам. Окна во всю стену, вид на ночной Сеул. Надеюсь, что никто не разобьет окно, и не свалиться. Чтобы покурить, нужно было идти на балкон. Отлично, пока Юнги, может, увидимся позже. Что же тут можно выпить? - Ничего себе, тут так пахнет ликером. – бурчу себе под нос я. Ликером? Неужели это то, о чем я думаю. Я привык не уделять внимание запахам. Ну Хен пахнет ванилью, я пахну мятой, ну Хосок мандаринками. Вот Ю розочками пахнет. А этот запах, этот омега идеален для Юнги. Я просто обязан найти его. Хожу туда-сюда, но каждый раз теряюсь. Этот запах везде. Мне кажется, что проще будет найти Юнги. Жаль, что Хена по запаху для меня нереально найти. Зато я могу предположить, что он балконе, иначе почему он ещё не нашел своего омегу. Стоит мне, только подойди к балкону, как запах ликера усиливается. Я замечаю у двери, ведущей на балкон парня, от которого определенно несет ликером, если бы не знал, что это его запах, то подумал бы, что он напился. Его черты лица определенно были мне знакомы, это детское личико, невинный взгляд. Уложенные блондинистые волосы. Парень был одет в белую рубашку, со всеми, твою мать застегнутыми пуговицами, и в светло-синие джинсы. Я не думаю, этот паренек любитель вечеринок.Неужели он здесь ради Юнги? Миленько.
Я решил, что понаблюдаю со стороны за этой встречей. Но не успев опомниться, как меня сбивает с ног какой-то парень, в нос ударяет жуткий запах вишни, а перед глазами навсегда застряли его малиновые волосы. Я не понимал, что хочу с ним сделать, врезать или трахнуть. Но этот парень не дает мне даже насладиться своим присутствием, он хватает омегу, который ожидал Шугу, пытается оттащить его, но тот словно прирос к стене. Я судорожно пытаюсь отойти от произошедшего, этот ублюдок вышиб мне все мозги. Подхожу к этим парням именно в тот момент, когда с балкона выходит Хен. Прежде всего, он замечает меня, но, кажется, почувствовав знакомый запах, он переводит взгляд. Не знаю, как назвать гримасу, застывшую у него на лице, при виде этого парня. Может, лицо бедняка, нашедшего золото?***
Мур, знаешь кого я люблю? Тебя.