От первого глотка дешевого пива до завтрака в постель

POV Техен

      Воспоминания обрываются на том, как я исписываю стены своей комнаты, не оставляя ни единого угла, на котором не будет написано о разочарование в себе.       Просыпаюсь из-за громких разговоров, не могу узнать ни одного голоса, но и глаза открыть не в состоянии, кажется, что тело парализовано, но спустя две-три минуты я все-таки смог открыть глаза. Источником шума был Джин, слишком громко спорящий о чем-то с Чимином. Заметив, что я очнулся они осторожно подходят ко мне, интересуются моим состоянием, а я не могу сообразить где нахожусь.       В помещении слишком ярко, кажется, что искусственный свет лампочки ослепляет меня. Но по мере приближения взволнованных омег ко мне возвращается нормальное зрение и я четко вижу родную гостиную. Нежно-розовые обои времен старых хозяев и скрипучий диван, на котором я чудным образом оказался - отличительные признаки этого гадюшника. - Как ты себя чувствуешь? - доносится до меня голос Джина. - Жив, здоров, ебу коров, - отшучиваюсь я. Головная боль приходит внезапно, чем я заслужил такое чудо? Не могу даже догадаться. Переворачиваюсь и накрываюсь пледом с головой, прижимаю к себе колени. Боль не утихает. - Уверен? - Интересуется Чимин, присаживаясь на диван и пытаясь вытащить меня из-под одеяла. Бесполезно. - Я же сказал, что все в порядке, - слишком громко отвечаю и тут же жалею, ведь получаю по голове, от кого пришелся удар мне остается только догадываться. Головная боль усиливается. - Зачем ты исписал стены своей комнаты? - слишком тихо спрашивает Пак, он медленно гладит меня по плечу и ищет мою руку в одеяле, но я надежно прячу её от него. На подобное Чимин тихо смеется и повторяет свой вопрос. - Захоте-е-ел, - особенно тяну последний слог в этом слове. - Глупый, - доносится до меня голос Джина. Чуть позже я слышу, как Джин уходит, чувствую, что Чимин больше не гладит меня по плечу. В помещение остро ощущается одиночество.

Какое же оно, одиночество?

      Это горький кофе с утра и врывающийся в окно холодный ветер, это нескончаемая тишина в квартире, нарушаемая лишь редкими оповещениями телефона. И это явно не сообщение от кого-то. Одиночество не плохо тогда, когда оно не вечно, но застрять в этом состоянии слишком просто, даже заманчиво. Единение с собой и своими мыслями, возможность анализировать себя и свои поступки, пересмотреть свои взгляды, отпустить кого-то или что-то, а ещё это очень больно. Жутко тут то, что можно быть одиноким даже, когда у тебя есть друзья. Ты не один, а в чем же проблема? А в том, что доверие нужно не только вызывать, но и доверять самому.       Мыслить о чем-то подобном, периодически выглядывая из пледа, чтобы лишний раз вдохнуть свежий воздух и вернуться обратно, ведь там мысли другие, там мало места, а ты кажешься таким большим и значимым, там, под одеялом. Моя маленькая вселенная.       Мне приходится покинуть её, когда до меня доносится резкий запах мяты, мое тело вздрагивает, когда запах усиливается, а когда с меня срывают одеяло, то я зажмуриваю глаза, а стоит мне их открыть, как вместо Чонгука вижу Юнги, который явно чем-то огорчен. - Где Чон? - В пизде какой-то, куда делся Чимин? - Задает свой вопрос Мин. - В той же пизде, что происходит? - Нихуя, - отвечает Юнги, почесывая затылок и оглядывая комнату. - Как ты сюда вошел? - Интересуюсь я. - Ты мне не поверишь, - начинает Мин. - Через дверь, - кричит он.       Я медленно киваю и пытаюсь спросить у него, где Чонгук и почему тут его запах, но Мин стукает себя по голове и говорит, что перепутал свою толстовку с его, вот теперь и ходит, как мятный мальчик. - Ладно, я пошел, веселись под одеялом, - бросает Юнги, покидая комнату.       Я слышу, как хлопает входная дверь, слышу удаляющиеся шаги на лестничной площадке и возвращаюсь к самокопанию.

Лучше умереть, чем думать об этом.

      Так кажется лишь в самом начале, попытки подняться с дивана ни чем хорошим не заканчиваются.       В глазах темнеет я не контролирую свои ноги, оступаюсь и падаю прямо на пол, больно ударяюсь пятой точкой и валюсь на спину. Глаза становятся влажными и я хватаюсь за голову, теряюсь в своих мыслях и нервно улыбаюсь, чувствую горький вкус одиночества и тихо кричу, а в голове одно имя, что я выкрикиваю по старой привычке. Несчастная улыбка расползается по моему лицу, а слезы жгут глаза, неконтролируемое желание умереть. Я больше не хочу лгать и искать ответ внутри себя, поэтому срываюсь с места, о чем сразу же жалею, ведь врезаюсь в дверной косяк. В глазах темнеет, а я тихо скулю, вспоминая его нежную улыбку и понимающий взгляд. Мои прерогативы проходятся по мне вдоль и поперек, как лезвие по венам и я отбрасываю все в сторону, надеясь на счастливый конец. Кажется, что моя жизнь это жалкая веб-новелла, счастливый конец в которой маловероятен, ведь я не знаю как жить.

***

POV Чонгук

      Прекрасный вечер, который я собирался потратить на подготовку к зачету нарушает надоедливое дребезжание телефона. Каждый раз, когда я собираюсь выучить хоть что-нибудь, то обязательно появляется какое-нибудь обстоятельство, которое непременно помешает мне. Не выдерживаю и достаю телефон из заднего кармана, на экране высвечивается сообщение от Хена с престранным содержанием. Что происходит?       Так бывает, когда ты уже сфотографировал все конспекты своих однокурсников, решил взяться за ум и подавать пример хорошего алкоголика. Да блять, Ким Техен! Кто ты такой, что даже Юнги подталкивает меня на встречу с тобой? Я сделал все на что был способен, чтобы быть рядом с тобой, а что теперь?

Пиздуй К Техену.

19:49

Зачем?

19:53

Без лишних вопросов, пожалуйста.

19:55

Юнги, блять! Где мне его искать? Что мне с ним делать?

20:03

Я сказал пиздуй.

20:04

      Тетради с конспектами летят на пол, обещание подтянуть учебу летит в пизду, пустая пачка сигарет валится со стола и отскакивает от линолеума. Звук зажигалки, пахнет сигаретами.

Ким Техен, отъебись.

      Докурив сигарету, тушу её о ребро ладони, тихо скулю от боли и отбрасываю бычок в сторону, надеюсь, что он упал на кровать Юнги. Хватаю первую попавшуюся куртку и выбегаю из комнаты, хлопнув дверью, ловлю на себе удивленные взгляды. Потираю пальцами место ожога, чертовски больно, но эта боль заставляет меня идти дальше. Какой-то ожог из-за сигареты не делает человека слабее, это же не любовь.       Воспоминания обрывками киноленты врываются в мое сознания, заставляя спотыкаться на ступеньках, но я каким-то чудом справлюсь с этой непосильной задачей и выбегаю из общежития.       Тяжело дышу, переминаюсь с ноги на ногу, все ещё думаю о правильности своего решения, но холод на улице заставляет меня идти дальше. Черт возьми! Будь, что будет. Моя жизнь - мои ошибки. Мой Ким Техен.       Улицы освещены тусклым светом фонарей, большинство магазинов закрываются, остаются лишь яркие огоньки круглосуточных, где я бы с радостью провел время, но не сегодня. Ожог на ладони болит, напоминает мне о том, что я все ещё живой. Правда, зачем мне физическая боль, когда у меня есть Техен?       Дохожу до остановки и вжимаюсь в её стены, дыхание сбито, колени подкошены, холодный пот, руки неприятно липнут к телу, его пристальный взгляд и еле заметная улыбка врывается в память, что заставляет сердце пропустить удар. И ещё один удар, на удачу.       Вытираю рукавами толстовки пот со лба, сжимаюсь от холода и достаю из кармана джинс телефон, заряд батареи которого скоро сядет. Черт.       Нужный автобус приезжает спустя полчаса, за это время я понял так много, что боюсь забыть, а записать негде, как назло. Как же я хочу сказать ему просто доверься мне, уеба. Но хуй там, король истерик и прочего дерьма. Запутался он, а я нет?       В автобусе пусто, мое одиночество скрашивает лишь водитель, что устало смотрит на меня, когда я захожу и занимаю место у окна. В самом конце сидит мужчина приличных лет с томиком досады, предположительно "120 дней Содома, или Школа разврата." Очень забавно. Заметив мое замешательство мужчина убирает книгу и пытливо смотрит на меня, а я отворачиваюсь и смотрю в окно. Автобус освещен изнутри, из-за чего не видно ничего на улице, это разочаровывает.       Ночью все волшебное. Тусклое освещение позволяет видеть предметы в новых красках, они переливаются и обретают новую, ранее непонятную нам краску. А дома во тьме кажутся больше, понятнее. А боязнь темноты не выглядит странной, ведь волшебство означает перемены, а перемен боятся многие. Кто может выйти из зоны комфорта? А я знаю такого человека, это я.       Конечная, моя остановочка. Оглядываюсь, но замечаю, что остался единственным пассажиром, разочарованно улыбаюсь и выхожу из автобуса.       Осоловело смотрю на остановку близ дома Техена, съеживаюсь от холода, иду по грязи, спотыкаясь на каждом шагу. Одинокий фонарь освещает его подъезд, переминаюсь с ноги на ногу, как глупый влюбленный школьник в американских фильмах. Порой мне кажется, что я действительно актер такого фильма, где все до жути банально, а герои просто тупые.       Два влюбленных идиота, что периодические смотрят друг на друга, бросают неоднозначные взгляды, по привычке ищут друг друга в толпе, следуют друг за другом по пятам, а судьба издевается над ними частыми столкновениями и встречами. Ненавижу школьные драмы.       Но, моя персональная драма заканчивается прямо у подъезда, сбившись с ног поцелуем наотмашь, чуть не валюсь с третьей ступеньки.       Он целует медленно, так словно забыл обо всем на свете, словно я - единственное, что его волнует. Он целует с детским восторгом, смеется в поцелуй и нежно кусает мои губы, его ладони находят свое место в моих. Я притягиваю его к себе за талию и выдыхаю в поцелуй, ловлю его вздох и невольно улыбаюсь.       Не знаю сколько времени проходит до того момента, когда я наконец могу заглянуть ему в глаза, стукнуться с ним лбом и поймать его улыбку. Я хочу целовать его так долго, чтобы он забыл таблицу умножения и алфавит. Хочу чтобы его алфавит начинался с моего имени, а каждое 5*5 равнялось мне. И только мне.       В тусклом освещение фонарей он похож на маленького затравленного котенка. Видно, что он выбежал ко мне впопыхах, легкий свитер, кое-как завязанный шарф. Он ежиться от холода и переминается с ноги на ногу. Его красные волосы выглядят ещё ярче во тьме, так и хочется прикоснуться к нему. Такой яркий и волшебный, словно он из другого мира, из другой вселенной, и создан не для меня, наверное.

Этой ночью мы просто заблудшие души.

      Техен тащит меня в подъезд, когда терпеть холод становится невмоготу, его холодная ладонь сжимает мою. Он оборачивается на меня чуть ли не на каждой ступени, даже через тьму подъезда я чувствую исходящее от него тепло. - Я люблю тебя, - он роняет эту фразу, как бы невзначай, чем полностью шокирует меня, выбивая почву из-под ног. Любая наука окажется понятнее Ким Техена. Что же делать с таким чудом? - Не могу ничего сказать, правда. Я всегда был готов взорвать для тебя мир, перекроить самого себя, что-угодно, лишь бы ты был счастлив, - отвечаю ему я.       Мы заходим в квартиру, где стены помнят наши разговоры, пролитый чай и мой невыносимый голод по его объятиям. Я скучал, слишком сильно скучал.       Техен хочет включить свет, но я останавливаю его фразой "Позволь волшебству ночи проникнуть в наши сердца." Он наклоняет голову на бок, из-за чего челка лезет ему в глаза и он пытается смахнуть её рукой. Так он похож на котенка.       Узкий коридор. Арка на кухню, где тумбы помнят пролитый чай, битую чашку и объятья на фоне заката. Это было так давно, что кажется сказкой. Да, это все абсурд и вранье, было вовсе не со мной. Есть только здесь и сейчас, слышишь?       Темнота квартиры поглощает нас полностью, заставляет прижиматься к друг другу.       Его объятья теплые, как горячий чай, его руки в моих волосах - один из признаков счастья. Он смотрит на меня с детским восторгом, а я стукаюсь своим лбом о его лоб, ловлю его еле заметную улыбку. Это заразительно, как же это работает?       Я готов потратить все свое время на объятия в манящей темноте его квартиры, где запах вишни - основной компонент. Техен смеется мне в губы, я тянусь за поцелуем, а он отдаляется, ведет свою, непонятную мне игру, я увлекаюсь и прижимаю его к стене прихожей.       Он путает пальцы в моих волосах, портит прическу, а я смеюсь, как никогда прежде. Сладкое прикосновение наших губ, это берет меня целиком, словно я погружаюсь в другой мир, вселенную. Он отстраняется и смотрит мне в глаза, а его глаза полны надежд и мечтаний, такие глубокие, что я утопаю в них. Блять, они отнимают способность дышать! Он шепчет что-то, не слышу, да и не важно. Мне просто нравится слышать его голос, такой глубокий, пронзающий. Это заставляет дрожать, сжимать его в объятиях ещё сильнее.       Эта ночь будоражит сознание, в происходящее невозможно поверить. Теплые объятья на односпальной кровати, странные надписи на стенах. Конечно же, Техен.       Он лежит у самой стены, закидывает на меня ноги и протяжно скулит, когда я их скидываю. Его руки обнимают меня так сильно, что мне тяжело дышать, он проводит пальцами по моим рукам, вырисовывая незамысловатые узоры. Я могу только смотреть и восхищаться, петь дифирамбы и улыбаться.       Он выглядит испуганным, прежде чем произносит, что любит меня, что-то бурчит себе под нос, а я не могу сдерживать смех, ловлю его обиженный взгляд и успокаиваюсь. - А я все равно больше люблю, - шепчу в ответ. Он довольно улыбается.       Не верю, не могу. Ночь. Я смотрю на него, вглядываясь в самые крохотные детали его лица. Из ничего получилось это. Получились МЫ.       Поток мыслей прерывает внезапный поцелуй. Техен садиться сверху и целует с прежней нежностью и осторожностью.

Мы те же заблудшие души.

Он даже не представляет, как мне хочется слышать его уставший голос вечером, слышать его пение и смеяться над его не очень смешными шутками.

      Только он заставляет меня двигаться вперед. Его существование мой единственный стимул.       Техен нарушает тишину, спрашивая, что для меня "космос." Не подумав, отвечаю "Ты."

***

- Ты не против волшебного секса? - нарушает молчание Техен. - Не против, - отвечаю я.