«Catching feelings»

Los Angeles, Westwood The 28th of November, 2016 12:45 Я — Джек Дилан Грейзер, живу в Лос-Анджелесе. Недавно исполнилось 15 лет. Живу с сорокалетней одинокой женщиной, помешанной на здоровье в плане всяких лекарств, таблеток и прочее. Мой старший брат давно уже живет в Сан-Франциско и похоже прекрасно там себя чувствует. Отец полтора года назад ушел от нас, сказав, как ему надоела подобная жизнь, как он устал и прочее. Двадцать лет совместного брака. Два сына. Нормальное жилье на тот момент. К слову, о чем можно было еще мечтать, но ему вскружила голову легкомысленная девятнадцатилетняя девочка (по сравнению с ним. он немного старше мамы) и он повелся на ее манипуляции в роде: «либо я, либо они». Не знаю, чем папа тогда думал, но сейчас, чуть больше понимая суть происходящего, я не держу на него особого зла, но и обратно принимать в семью не хочу. Он променял нас на какую-то…девицу, это уже не мой любимый папа. Все давно в прошлом. Некоторые говорят мне, что я хоть и веселый, но временами бываю ужасной занудой. И это мешает мне заводить новые знакомства. Что ж, не буду отрицать. Мама говорит каждый раз, что у меня просто переходный возраст, думая, что этот факт конечно же мне поможет избавиться от моих комплексов. С раннего детства у меня не замечали никаких выдающихся способностей или иного склада ума, чтобы при знакомстве со мной окружающие говорили: «вау, а он крут» или «да, мне да него еще далеко». Однако мне это не особо помешало или помогло вырасти тем, кем я на данный момент являюсь. Моя мечта — стать выдающимся, но не потерять себя. Не важно в какой сфере, если я реально захочу или меня кто-то подтолкнет, я смогу этого добиться. Всегда так было. Например, уже как третий год я играю на скрипке и довольно неплохо, как говорят родные. Никогда бы раньше не подумал, что игра на таком романтичном инструменте так сильно заведет меня, от чего я на свой день рождения попрошу у родителей данный инструмент. Но для этого ранее меня сильно вдохновил один человек. Зовут его Леонидас Кавакос*. Ему давно за 45, но он продолжает выступать так же завораживающе, что аж сердце ёкает каждый раз в груди. Показывая все свои чувства, выливая их на свою скрипку, которая с определенной четкостью повторяла движения его руки по струнам, он с каждым разом все больше и больше завлекал меня. Тогда я восхищался каждым его сольным выступлением, точнее, когда он выступал без оркестра (он очень редко был на сцене один). Смотря на него по телевизору, я тщетно пытался понять, как он исполняет те или иные композиции и понемногу пытался хоть что-нибудь воспроизводить. Достаточно денег на обучение у нашей семьи не было, но я был рад даже одной скрипке. Конечно же потом, где-то через пару месяцев этой борьбы, как казалось, с инструментом, я пал духом и вскоре оставил это дело, после и вовсе о нем позабыв. Но почти два года назад мой внутренний мир словно перевернулся с ног на голову. Когда я узнал, что Леонидас прилетит в мою страну со своим оркестром, я чуть ли не сошел с ума. Собрав все свои карманные деньги, у меня набралось лишь 19 с чем-то долларов, когда как билет стоил целых 25. Мне долго пришлось умолять родителей добавить мне денег. Даже пришлось пообещать, что в году у меня по математике будет твердая четверка, хотя тогда для меня это было почти невозможно. Я не был уж слишком тупым, но учителя меня явно недолюбливали. Но я смог, я получил эту чертову четверку, хотя мог даже пятерку, судя по моим стараниям. Когда наконец разрешение было получено, я как сейчас помню: 11 августа, вечер; я в руке держу футляр со своей скрипкой, а в другой драгоценный билет; папа подвез меня до самого театра, где должно было проводиться выступление оркестра; он улыбается, сидя за рулем, довольно смотря на меня, словно это у меня скоро будет концерт; потом его серый хендай выезжает за ворота и он подмигивает мне фарами; после я прошел в здание, судорожно сжимая свой футляр и немного намокший билет (у меня тогда сильно потели ладони). Там было очень красиво и просторно. Питаясь атмосферой театра, я был в восхищении и после долгожданного концерта у меня не хватило слов, чтобы описать все мои чувства тогда. Никто после не подходил к музыкантам, хотя это не запрещалось. Собрав всю свою волю в кулак я подошел к своему кумиру и чуть ли не плача от счастья, попросил у него фотографию и автограф. Леонидас знал англо-американский язык и был добр ко мне и, как ни странно, увидев у меня футляр со скрипкой, попросил меня что-нибудь ему сыграть. Казалось, словно он вообще не устал после двух часов игры перед публикой и был готов уделить мне немного своего свободного времени. Для меня это был шанс тогда. Я это понимал и решил отыграть для него запомнившейся мне строки из «Муки любви» Фрица Крейслера, которую он исполнил тем же вечером. В итоге получилось конечно же криво (может даже очень), но я очень старался. Я мучился внутри, вспоминая движения рук Кавакоса, моя мимика была схожа с его в тот момент. Мои брови слегка приподнимались, я прикрывал иногда глаза, забываясь в своих раздумьях и той кривой музыке, что я воспроизводил. Когда я кончил, Леонидас неожиданно похвалил меня, громко похлопав в ладоши. Он тогда подошел ко мне и положив свою руку мне на плечо, сказал мне слова, которые я, наверное, вряд ли когда-нибудь забуду: «Ты талантлив, Джек, тут невозможно спорить. Даже если что-то не получается, всегда есть возможность это исправить, если не опускать руки, конечно. Ты впечатлил меня и я надеюсь когда-нибудь мы встретимся, возможно и на твоем концерте, но можно и на моем, если доживу, и ты снова сыграешь мне с тем же трепетом и рвением. Я верю, ты сможешь превзойти и меня…» Я помню эти слова. Все до единого. И никогда не забывал по сей день. Не знаю, что бы я без этого сейчас делал, ведь кроме скрипки на данный момент мне мало что интересно. Но одно я знаю точно — когда-нибудь я снова встречусь с Леонидасом и покажу ему свою игру и он снова меня похвалит… Ну, а на сегодняшний день я хожу в обычную старшую школу Вествуда и ничем развеселым не занимаюсь. Да и друзей особо много нет. Ну, по крайней мере, не так, как обычно показывают в голливудских фильмах. Каждый день поднимаюсь в шесть утра и иду на пробежку, так как делать особо нечего, а спать уже не хочется. На самом деле, после года такого образа жизни, я привел свое тело в порядок, что не может не радовать, хоть и не так сильно, как будущая встреча с Леонидасом. Да, в моей душе все еще теплиться эта надежда, поэтому по сей день я никогда не откладываю занятия и стараюсь каждый раз все лучше и лучше повторять композиции, отдавая этому свое свободное время и энергию. * * * — Джеки, ты можешь проспать остановку. Джеки, вставай… Джек, — бубнил кто-то рядом с ухом подростка. Когда он открыл глаза и сонно зевнул, то увидел перед собой лицо своей одноклассницы, от чего сначала немного испугался. — Ах… Мила, это ты… — тихо произнес, осматриваясь вокруг. Они были в школьном автобусе и явно уже подъезжали к своей школе. С девчонкой было неловко сейчас общаться, тем более она была такой приставучей, еще спросит чего-нибудь…лишнего, потом целый день краснеть ходить. Снова она сидела рядом и о чем-то беседовала, мальчик ее как обычно не слушал. Когда автобус остановился, он поспешил его покинуть, надеясь отвязаться от девочки. Посмотрев на школу и на учеников, которые потоком входили и выходили из нее, Джек невольно сжал лямки рюкзака и направился к входу. Там его настиг его лучший друг — Уайатт Олефф. Они учатся вместе в одном классе. — Джек! — окликнул тот его и дружелюбно помахал рукой, подходя ближе, держа в руках свой скейтборд. — Уайатт… — улыбнувшись, подошел ближе и ударил кулаком по кулаку друга, в виде приветствия. Эти двое хоть и были друзьями, но друг с другом мало общались. Им не всегда это было нужно. Поэтому и сейчас они зашли в здание в полной тишине. Каждый думал о своем. Подойдя к своим шкафчикам в коридоре, мальчишки убрали туда вещи и взяв учебники, направились в класс. Начался серый будний день в школе. — А ты знаешь, что в одиннадцатый класс новенького перевели? — сказала девушка своей подруге. Они обе стояли недалеко от Джека, поэтому он прекрасно их слышал. Уткнувшись носом в учебник, он заинтересовался этой информацией, но решил не подавать виду. — Да, конечно знаю, о чем ты! Вот повезло же его одноклассницам… Говорят, он очень симпатичный, но характер у него очень скверный… Как хочется с ним познакомиться! — Да если характер скверный, значит к нему не стоит лезть. — Но… Джек лишь глаза закатил, усмехаясь про себя. «Да вам вроде именно такие и нравятся в итоге, чего отрицать» — думал про себя, после глянул на Уайатта. — Слышал что-нибудь о новеньком в одиннадцатом классе? — Только то, о чем сейчас говорили те девушки. Вздохнув, Джек пошел в класс. Сейчас мало о чем думалось, а надо было подготовиться к самостоятельной работе по физике. С самого утра день не задался похоже. Только мальчик хотел открыть дверь класса, как он услышал визги девчонок на другом конце коридора. Обернувшись, он заметил группу парней, которые вместе шли вперед, словно какая-то очень известная и опасная банда. Среди них был Джейден Либерер, Николас Хэмилтон, Оуэн Тиг, Джейк Сим, а так же незнакомый Грейзеру высокий кудрявый брюнет. Казалось мелкий видел, как у старшеклассниц текли на него слюнки. Противно. Но еще его насторожила эта пятерка тем, что они знакомы с новеньким и судя по тому, как они позади него идут хвостом, он у них теперь главный. Те парни не славились раньше добрыми делами, поэтому их всегда опасались и старались обойти стороной, чтобы не дай бог не нарваться, но вот Джейден почему-то мальчику не казался таким. Может из-за миловидной внешности? В любом случае, не стоит даже дышать в их сторону. Джек отвернулся и посмотрев себе под ноги, вспомнил, что забыл забрать из своего шкафчика мобильный телефон. Тихо подойдя к дверцам, он и не заметил, как пятерка остановилась рядом и все в коридоре притихли. — Эй! — услышал Джек и по голосу определил, что это Николас. Обернувшись, мальчик заметил на себе пристальные взгляды не только пятерых участников банды, но и почти всех присутствующих в коридоре. — Что? — ответил слишком спокойно, так как еще не понял, в чем же дело и что сейчас происходит. Из-за этого Сим стал на него наезжать и грубить, но остальные парни остановили его, дожидаясь решения брюнета. — Как тебя зовут, какой класс? — сказал тот, смотря сверху-вниз на Грейзера своим ледяным взглядом. Николас хотел что-то сказать, но кудрявый остановил его, взмахнув рукой. — Как-то грубо спрашивать у кого-либо имя, сам при этом не представившись, — ответил тем же холодом Джек. Ну, а чего ему бояться? Вряд ли сейчас парни пойдут в атаку и изобьют его прямо здесь. Смотря брюнету в его карие, почти черные глаза, Джек пытался понять каковы его намерения, но не смог в итоге сделать никакого определенного вывода. Молчание слегка затянулось и это чувствовали почти все присутствующие. — Да, ты прав, — в итоге произнес парень, слегка выгнув правую бровь. — Я Финн Вулфард, 11 класс, — на этих словах парень слегка наклонил голову в бок, словно изучая мальчика от и до. — Джек Грейзер, 9 класс… — проговорил тот почти сразу, отводя взгляд. Старший только улыбнулся, продолжая говорить очень спокойно и медленно. — Видимо, Джек, твой шкафчик находится рядом с моим и теперь, когда я к нему подошел, чтобы взять свои учебники, ты мне…немного мешаешь. — было слышно, как многие в коридоре удивились такому спокойному поведению старшеклассника да еще и с такой оравой хулиганов позади, но от его голоса у Грейзера невольно побежали по спине мурашки. Посмотрев тому в глаза, он тихо кивнул, немного отойдя в сторону. Все же ему надо было достать телефон до начала урока. Финн тихо усмехнулся и подойдя к парню ближе, почти что дыша ему в затылок, создавая очень напряженную атмосферу, открыл свой шкафчик. Взяв нужные вещи, он кивнул своим прихвостням и пошел в класс, который был соседним с классом Джека. — Еще увидимся, Джеки, — приторно произнес Вулфард, кинув взгляд на мальчика, сразу же скрывшись за дверью класса.