Потерянные души

В этот вечер Кэролайн загостилась у подруги на час дольше обычного. - Скажи мне, Елена, ты когда-нибудь любила из жалости? – спросила Кэролайн. - Из жалости? – Елена с удивлением посмотрела на подругу. - Ну да. Тебе когда-нибудь становилось жаль кого-нибудь, какого-нибудь неудачника? Хотя нет, наверное, тебе это незнакомо. Тебе можно позавидовать: твой Стефан – настоящий идеал. - Ну да, - Елена откинулась на спинку стула, закрыв глаза. – Мне в этом отношении повезло. - Вот видишь, - Кэролайн вздохнула. – А я вот я постоянно люблю… Странной любовью. Моя любовь всегда была какая-то неопределённая. - А ты что же, полюбила какого-нибудь аутсайдера? – с интересом спросила Елена, глядя на подругу. - Ну, знаешь… Иногда мне кажется… Нет, наверное, не стоит тебе об этом говорить… - Нет уж, говори, если сказала, - Елена с ещё большей живостью посмотрела на Кэролайн. - Ну… Вообще-то мне не хотелось говорить тебе это, но если ты так настаиваешь… Ладно. Коли уж от тебя всё равно не отвертеться никогда, так уж и быть. Мне нравится твой брат. - Джереми? – Елена округлила глаза. - Да, он самый. Мне он нравится по той простой причине, что… Ну, в общем-то, причин гораздо больше, чем ты можешь подумать… - Он сегодня снова меня взбесил… Точнее, расстроил, - Елена вздохнула, глядя на рисунок, оставленный Джереми на столе. В нём угадывалась, как всегда, некая вековечная тоска, столь свойственная парню последние несколько месяцев. – Сказал, что снова пошёл к Джеймсу и его компании… Ну, этих нариков, которые торчат за школой… Сказал, чтобы я не вмешивалась. Ума не приложу, как его отучить от этой дряни… Родители, бедные, наверное, все извелись уже там, глядя на него, - девушка указала взглядом вверх. - Вот поэтому… В общем, мне его жаль. Только ты не обижайся, - последние слова Кэролайн пыталась весело прощебетать. – Знаешь, просто он такой… Милый… И, мне кажется, что он чем-то смахивает на меня. Такой же неопределённый, так же, как и я, вечно ищет свою дорогу в жизни… Просто это у него переходный возраст, не думаю, что это продлится долго. - Знаешь, милая, я тоже так думала. Первое время. Пока не поняла, что он вступил на скользкую дорожку. - Ну, ты всегда видишь всё в мрачном свете, Елена, - Кэролайн снова казалась той же беззаботной дурочкой, которой она то ли прикидывалась, то ли была на самом деле: Елена так и не могла понять свою подругу до конца. В последнее время странностей в легкомысленном поведении Кэролайн стало на порядок больше. - Я вижу то, что вижу, - сухо ответила Елена. – Он выпил у меня столько крови, что я уже не знаю, осталась ли у меня по отношению к нему хоть капля жалости… - Значит, ты не умеешь любить так, как я, - мечтательно закатила глаза Кэролайн. – Видишь, ты теряешь терпение… А мне кажется, приложи я к нему руку, то всё изменится в одночасье. Ну, если не в одночасье, то, по крайней мере, со временем – точно. - Ну да. Конечно, - в голосе Елены звучало большее, чем просто сарказм. – Тебе, кстати, всегда казалось, что так, как ты любишь, больше никто любить не умеет. - Ну, так оно и есть, наверное, - Кэролайн самодовольно улыбнулась. «Она безнадёжна», - подумала Елена. – Вообще твой брат очень талантлив, знаешь ли… - продолжила блондинка. - Недавно он нарисовал на меня карикатуру… Вот, гляди, - девушка достала из сумки записную книжку, в котором лежал помятый тетрадный листок с очень похожим на неё изображением: Кэролайн на рисунке ловила ртом ворон, сидя за школьной партой. - И ты не обиделась? – спросила Елена. - А чего здесь обижаться, если так оно и есть? – удивилась Кэролайн. – Я такая, какая есть… Думаю, что он про себя думает то же самое… Ищет родную душу и никак не может найти. Елена удивилась про себя тому, как верно подметила подруга эту черту характера её брата. Действительно, Джереми оправдывал свои действия именно этими словами, да так оно и было, наверное, на самом деле. - Я тоже долго искала родную душу… Весьма романтичный процесс. Однако мне с этим повезло больше, чем Джереми, возможно, потому, что я не искала эту самую душу на дне бутылки или в сомнительной компании, - Елена казалась непреклонной в своих нравственных оценках. - Ты не умеешь видеть в людях потенциал, - воодушевилась Кэролайн. – Несмотря на то, что ты гораздо, гораздо более проницательна, чем я, дорогая, я вижу в этом парне гораздо больше, чем ты… Жаль, конечно, что это только потенциал. Джереми ещё не нашёл катализатора, который выявил бы в нём эти скрытые достоинства. - Ёрш, - поморщилась Елена, которая, несмотря ни на что, любила брата. – Ёрш, иначе и не скажешь. Хотя, знаешь… Бывают проблески. Ну, тогда, когда он менее агрессивен, чем обычно, или тогда, когда не строит из себя непонятно кого. Тогда он вполне годится для того, чтобы стать предметом обожания... Хотя бы твоего. Елена помолчала, глядя в глаза подруге – на этот раз пристальней обычного. - Ты же не хочешь сказать, что ты… Что ты, действительно, ценишь его больше, чем он того заслуживает? - Вообще-то степень его ценности – понятие относительное, - задумчиво проговорила Кэролайн, теребя листок с карикатурой в руках. – Для меня он представляет гораздо большую ценность, чем, возможно, даже для тебя. - Ну уж ты скажешь… - Елена рассмеялась. – Не думаю, что ты можешь говорить об этом с достаточной степенью точности. Всё-таки он – мой брат, это совсем другая история. А ты, как я догадываюсь… Нет, Кэролайн, скажи, что это не так, скажи, что это всё просто… Кэролайн молчала и только улыбалась, глядя на Елену. - Ну нет, - Елена взмахнула руками и попыталась вырвать листок из рук подруги. – Так никуда не годится! Ты не можешь… - Чего, чего я не могу? – вдруг вспыхнула Кэролайн, и вид у неё был странен для обычно легкомысленной школьной болтушки. – Неужели ты думаешь, что Джереми всё время будет у тебя под контролем? Или что я не могу быть хозяйкой собственных чувств? - Да нет, вообще-то я не это хотела сказать, - удивившись столь необычной для Кэролайн вспышке, притихла Елена. – Просто, знаешь… Я искренне не желаю тебе этот ходячий набор проблем в качестве твоего парня. Ты ведь на это претендуешь? - Я не знаю пока, смогу и я вообще добиться тот него взаимности.. Мне кажется, он воспринимает меня как большинство парней из нашей школы – как дурочку, которой лучше не доверять секреты, хотя я как никто другой могу их хранить. Дурная слава блондинок обгоняет их подлинные поступки… - А ты не думаешь, что все ссоры, конфликты и неудовлетворённость жизнью он перенесёт с меня на тебя? Ты же знаешь, что наркоман винит во всех своих неудачах кого угодно, но только не себя!.. - Знаю, - с тихой покорностью ответила Кэролайн. – Только почему-то верю в то, что он способен на лучшие чувства с такой же силой, с какой он способен любить и ненавидеть до конца. Он же максималист, а, насколько я знаю, все максималисты требовательны прежде всего к самим себе. - Но только не он. Ты как всегда видишь всё в розовых тонах, - отмахнулась Елена, поняв, что Кэролайн ещё более безнадёжна, чем ей это показалось с первого раза. - К тому же мне всегда нравились бунтари, - пропела блондинка, обнимая плюшевого мишку. На этих её словах открылась дверь, и в дом завалился Джереми собственной персоной – как обычно, с несколько невменяемым видом и, по-видимому, к тому же ещё и под хмельком. - Привет, Елена, - вяло махнул он рукой сестре. – Чем это ты зани… Ой, привет… Кэролайн… не думал, что ты засидишься сегодня у нас так долго. - По-видимому, такова часть её плана, - пробурчала Елена. - Что ты там бормочешь, сестрёнка? – после очередной дозы какой-то бодяги Джереми, казалось, был настроен более благодушно, чем обычно. - Так, ничего. Пойду, принесу кофе. Джереми, тебе лучше бы отоспаться. Ты сегодня более чем никакой. - А вот и нет… Сегодня я как раз как огурчик, - бодро отозвался младший брат. - Оно и видно, - презрительно бросила Елена, отправляясь на кухню. - Ну вот мы и остались вдвоём, - несколько отрешённо проговорила Кэролайн. – Очень хотела тебя видеть, Джереми, для одного личного разговора. - Да ну? Меня не интересуют школьные сплетни, - бросил Джереми, растягиваясь на кресле. - А у тебя это в привычке – обижать девушек? – девушка произнесла эти слова, слегка надувшись, хотя она совсем не обиделась: обижаться вообще не было в привычке у Кэролайн, и это заметное достоинство Елена не раз выделяла у подруги среди прочих качеств характера. Джереми, казалось, не обратил на эти слова никакого внимания. - Джереми… Я просто хотела спросить… - отбросив обыденный легкомысленный тон, начала блондинка. - … Хотела спросить тебя о том, чего ты хочешь… Ну, если не добиться в жизни, то хотя бы чего ты хочешь от неё? От жизни, в смысле? Чего ты желаешь больше всего? О чём мечтаешь? По виду Джереми было видно, что он встретил эти её слова враждебно. - И что она тебе наплела? – с вызовом спросил парень у подруги сестры. – Тебя Елена подговорила прочитать мне очередную лекцию о морали? - Да нет же… - Кэролайн вдохнула побольше воздуха, по-видимому, справедливо предполагая, что разговор не выйдет простым. - Ага, заливай мне тут… Елена все уши уже мне прожужжала касательно моего образа жизни… Знаешь, после того, как погибли родители, я вообще не вижу смысла в жизни… А она хочет, чтобы я был паинькой! - Да нет же, Джереми, - повторила Кэролайн, смягчая тон до того уровня, когда общение из доверительного переходит в интимное. Парень заметил это и удивленно посмотрел на девушку. – Мне был хотелось поговорить об этом именно с тобой, потому что я хотела бы спросить твоего совета. - Совета? У меня? – Джереми расхохотался. – Какой же из меня советчик, когда директор вот уже третий раз за эту неделю грозит выкинуть меня из школы? - Вот поэтому я и хочу у тебя спросить… - Спросить, какое пиво сегодня дешевле, - встряла Елена, которая принесла поднос с горячим шоколадом. – Кофе закончилось. - Может, и к лучшему, что ты пришла, - Джереми взял свою чашку довольно неаккуратно, так, что пролил шоколад на белоснежный ворс ковра. - Вот придурок, - не сдержалась Елена. – Отмывать сегодня будешь ты. - Прости, я нечаянно… Наверное, меня просто несколько удивило то, с чем пожаловала к нам твоя подруга. - Елена, прости, не мода бы ты оставить нас с Джереми наедине? – Кэролайн выразительно посмотрела на Елену. Последняя поняла, что ей надо оставить этих двоих наедине хотя бы ради того, чтобы развеять иллюзии подруги. Она вышла в библиотеку и поплотнее прикрыла за собой дверь. Кэролайн была благодарна Елене за эту учтивость. - Ну вот, - Кэролайн снова серьёзно посмотрела на парня. – Я хотела спросить у тебя… Спросить о том, что бы ты ответил на предложение… Она замялась. Джереми это показалось забавным, несмотря на то, что серьёзность тона блондинки его отчасти насторожило, отчасти самого настроило на серьезный лад. Кэролайн взяла себя в руки и продолжила: - Чтобы ты сказал на то, если бы тебе предложили… Стать вампиром? Джереми посмотрел на Кэролайн как на ненормальную. - Ты что, пришла сюда в такой час ради того, чтобы задать мне этот идиотский вопрос? Кэролайн поняла, что перегнула палку и спешно отступила: - Ну, понимаешь… Прости, что я так прямо в лоб, просто мне надо написать работу – сочинение по литературе… Мы сейчас проходим викторианцев, Брэма Стокера: Дракула и всё такое… А он был тот ещё маньяк… - Ты что, хочешь сказать, что он был нариком? Ну, этот твой Брэм Стокер? С чего ты решила, что я знаю об этом больше, чем ты, ты же учишься гораздо лучше меня?.. - Ну, понимаешь ли… - Кэролайн покраснела и запнулась. – Просто мне нужно твоё в`идение… Видишь ли, ты понимаешь некоторые вещи гораздо лучше, чем я… У тебя какой-то особенный взгляд на жизнь. - Ага, хочешь, научу? – рассмеялся Джереми. – Приходи завтра за школу на трубы, туда, где обычно тусуется Джеймс с кодлой, только захвати с собой несколько купюр… Думаю, десять долларов для первого раза будет достаточно. - Я говорю об этом, - Кэролайн достала из сумки папку и раскрыла её. Джереми, казалось, был удивлён ещё больше. - Мои рисунки? Откуда они у тебя? В папке аккуратной стопкой были сложены его карикатуры, которые Джереми от безделья активно рисовал на всех уроках место «тупой зубрёжки», как он обычно называл образовательный процесс. - Здесь только часть… Знаешь, они мне нравятся. Я их собираю вот уже несколько месяцев. У тебя талант, Джереми. Тебе очень важно это осознать. Поэтому я и пришла просить у тебя совета. Кэролайн поняла, что рассказывать Джереми о реальности существования вампиров ещё рано, как рано и навязываться ему в спутницы, если им представиться подходящая возможность принять бессмертие из рук… Хотя бы того же Стефана. Об этом Кэролайн мечтала вот уже не один месяц – с того самого момента, когда узнала от матери о том, что происходит в её городке с некоторых пор. Джереми задумчиво перебирал тетрадные листки. Некоторые вызывали у него ностальгические улыбки, которыми любовалась Кэролайн. - Тебе правда нравится эта ерунда? – спросил он, странно глядя на Кэролайн. - Да. Рисунки великолепны. - Тогда мне надо будет показать тебе свои настоящие работы… Подожди здесь с минуту. Скоро я вернусь. Кэролайн в глубине души очень надеялась, что, если ей удастся сблизиться с Джереми настолько, чтобы он хотя бы просто серьёзно её воспринимал, ей удастся донести до него отсвет того мира, в который она так давно хотела погрузиться, чтобы уйти от ничтожности обыденного существования. Дело оставалось за малым: уговорить Стефана обратить её, хотя, ввиду принципиальности последнего, дело представлялось если не безнадёжным, то, во всяком случае, очень проблематичным.