Потерянные души

В гостиной было светло, как это обычно бывает днём, когда тучи не накрывают Мистик-Фоллс до такой степени, что городок становится чем-то вроде старого забытого кладбища под венцом из серого марева облаков. Было тихо и спокойно, как если бы время остановилось, и настроение у Стефана было созерцательным. Эти редкие минуты чистого созерцания выпадали редко, и покидать насиженное место у камина не хотелось. То ли Деймон. Этого прохвоста приключения вытягивали сами, и любовь к ним заставляла старшего Сальваторе покидать пенаты и после долго пропадать где-то в лесах Вирджинии на охоте или на Аляске в поисках редких заблудившихся путников. Стефану больше нравилось вспоминать о славном прошлом предков или разбирать дневники Елены - подростковые дневники, в которые та вложила когда-то все свои мечты и воспоминания, всю ностальгию по прошлому и весь запас своих душевных сил. Стефан любил, когда девушка рассказывала ему о своих мечтах, и в итоге так выходило, что, приводя другого к более реалистичным ожиданиям от жизни, они делали весьма своеобразные выводы. Стефан становился двигателем мечтаний Гилберт: она окрашивала его идеи, придавая им больше глубины и чувств, он воодушевлял её, и это не могло не привести к некоторой лености, когда оба чувствовали себя удовлетворёнными другим. Стефан вспоминал последний вечер, когда Елена сидела здесь и перебирала воспоминания и каверзные шутки Деймона, которая вынуждена была заучить наизусть. В результате она поняла, что Деймон шутит вовсе не над ней, а над собой, и каждая такая шуточка высветляла что-то в ней самой. Стефан, непрозрачный в своих внутренних глубинах, не отзывался на подначки брата и только отмалчивался, переводя разговоры на чисто теоретические рассмотрения типа описания школьных будней и разговоров касательно какой-то очередной городской легенды. Такие разговоры были небезосновательны. Кое-кто из старейшин города уже начинал догадываться, что под боком у всех творится нечто странное. И непонятное, что ещё более смущало умы школьников. Деймон втихую посмеивался над всем этим, считая, что для освоения девственных земель непознанного нужны девственные умы, что школьникам пусть и провинциального Мистик-Фоллса вообще было не свойственно. Все знакомые Гилберт уже давно расстались с невинностью, которая начала их тяготить, и только Форбс со своими бурными похождениями в какой-то момент поняла, что для того, чтобы добиться внимания Джереми, нужно вести себя как монашка и быть паинькой. Почём зря. Джереми, насколько это было известно Елене, вообще трудно было разобраться с собой и понять свои смутные желания. В этом отношении они стоили друг друга, и познать друг друга им было в радость и веселее вдвоём, тем более что для мрачного школьного эмобоя вполне подошла бы та, с кем можно было пуститься в какую-нибудь авантюру или испробовать какой-нибудь нестандартный метод... Об этом сказала сама Кэролайн, но что она понимала под методом - ещё вопрос. Пускаться во все тяжкие с Джереми было бы странно тем более, чем подозрительнее к последнему относилась школьная общественность, припоминая все его прошлые прегрешения. Джереми был достаточно умён, чтобы не придавать значения тому, что он считал пересудами школьных кумушек. - Джереми, сделай за Бонни домашнее задание, она не разбирается в том, в чём шаришь ты, - попросила она как-то брата сделать вычисления интегралов. - Если мы будем делать всё то, что хотят от нас люди, мы попадём к ним в рабство, - отозвался Джереми. - Нужно выходить из своей зоны комфорта, - настаивала девушка. - Ради чужой зоны комфорта? - лениво протянул Джереми. - Увольте. - Ну почему ради чужой? Вам, парням, незнакомо понятие жертвенности, - буркнула Гилберт и со стуком поставила поднос с чаем на стул. - А вам - верности, - живо отозвался Джереми. - Мы, парни, дружим лучше, чем вы. - Это всё детство в жопе у тебя играет, - Гилберт села на краешек кровати. - Детство. - И его святыня, - тихо отозвался Джереми. - Мы тоже умеем дружить, - сказала Елена и замолчала, глядя на то, как большой красный шар, подвешенный на люстру, покачивается в свете лампы. - Я и Бонни. Я и Кэролайн. - Умеете, я вижу, - буркнул Джереми. - Срётесь как кошка с собакой. - Ну да, - Елена вздёрнула нос. - Зато поддерживаем друг друга, в отличие от вас. Вы всегда думаете только о себе. Не открываете свой душевный мир другим. - Это ты так думаешь, - Джереми залпом выпил чашку и открыл окно столь быстрым движением, что Елена рассмеялась: почти так же действовал Деймон, когда ему хотелось подействовать на Елену и впечатлить её своими способностями. - Хорошо хоть, что эта Кэролайн больше к нам не приходит... Она так навязчива. Не знаю, зачем я ей нужен. Дружбы между парнем и девушкой нет и не может быть. - Тоже очень наивно, - Елена поправила галстук на брате. - Наивно. Простодушным, правда, за вуалью душной жизни отверзаются её тайны. Есть мужчины, которые любят дружить с девушками. Многое от них узнают, и даже в браке потом не забывают про своих старых подружек. Зря ты так скептически относишься к тому, что составляет в нашем обществе женское начало. - Нет ничего на свете ядовитей... - ...чем солидарность в мужском коллективе, - Елена вытащила из шкафа стопку футболок и стала их перебирать. - Одень эту... Не ходи сегодня в школу так, как будто мама Бонни решила устроить благотворительный банкет. Создаётся ощущение, что ты пытаешься отпугнуть от себя Кэролайн. Упустишь многое: она одна увидела в тебе потенциал. - Я не нужен себе сам, Елена, - Джереми потянулся и обнял подушку. - Как ты этого не понимаешь? Мне не нужны друзья. - Я тебе одно могу сказать, ленивая душа, которая обязана трудиться день и ночь, - отозвалась Елена, задумываясь о прародительнице всех Елен, которая стала причиной всех страданий народов древности. - Если ты ей не дашь... - Если я ей не дам, да... - хихикнул Джереми. - Заткнись, я не о том думала... Ох, с тобой начинаешь думать так же, как озабоченный Деймон... Тоже верный друг, товарищ и брат, но когда на него внезапно нападает сексуальная озабоченность, от него лучше держаться на расстоянии... В общем, если ты дашь ей повод... А вообще я тебе скажу вот что. Больше чем уверена, что ты начнёшь ухаживать за ней. Я знаю, что тебя привлекает эта задача завоевать внимание необычной девушки... Зная Форбс, могу сказать, что она будет пытаться строить из себя недотрогу... Выражаясь более культурно, будет пытаться казаться холодной и независимой... А зная тебя, могу сказать с точностью, что все её потуги только неумышленно разожгут в тебе это стремление. После изрядного беспорядка ты обнаружишь, что в поисках возлюбленной ты нашёл друга. - Мечтай, - буркнул Джереми и заложил уши, когда Елена включила свою любимую группу. - Мечтай, Форбс. Независимость - это круто. - Одиночество никогда не являлось для тебя тяжким бременем, - задумчиво продолжила Елена. - Если только ему не хотелось слить баллоны, - хохотнул Деймон, входя в комнату. - Тогда его не удержишь. Даст фору всем нам по части соблазнения. - Обольщения, Деймон. Обольщения, не соблазнения. Для последнего у него кишка тонка. Слишком много глубинной гордости, чтобы соблазнять, - Елена зевнула и набрала номер Стефана. Она очень сильно скучала по нему и не могла находиться без него в спокойном состоянии больше дня. В отличие от Деймона, который предпочитал только брать, Стефан хотя бы был способен вынести "слишком много её". Им скучать вместе не приходилось никогда. - Мечтай, Джереми, - вампир был навеселе и опустошил бутыль мартини, после чего последняя полетела в угол. - Мечтай, братишка, что Форбс сдаст тебе легко твои позиции... Её позиция - возбудим и не дадим, любимая роль. Впрочем, из каждого правила есть свои исключения... Но ты не правило и даже не исключение, Джереми. - Я не нужен себе сам, - повторил Джереми и ушёл в себя, забыв, что ему нужно доделать домашнее задание. - Ищите меня, а ещё лучше - не ищите... Деймон, иди на хуй со своим пикапом... Если бы у меня была потребность именно так выразить свою индивидуальность, будь уверен, я бы воспользовался этой возможностью. - Я ещё ни разу не пожалел, что встал на этот путь, - Деймон казался самой безмятежностью. - Слышала про твои похождения, - буркнула Елена. - Джереми расписывал во всех красках. - Когда их больше ста, начинаешь забывать имена. - У него было немного девушек, - кивнула Елена в сторону брата, который казался таким беспомощным, что хотелось снова накрыть его одеялом как стеклянным колпаком, чтобы грязь жизни к нему не пристала. - Но каждая играла роковую роль в его жизни. Облагораживала его чувства. - Просто ребёнок, - хмыкнул Стефан. - Он никогда не узнает то, что по-настоящему нужно женщине. - Можно подумать, что ты сам об этом знаешь, - Елена с презрением запустила подушкой в Деймона. - Хоть бы поухаживал за Форбс прежде, чем претендовать на ночь с ней... Хотя что мне говорить... Вместо того, чтобы обольстить девушку, ведёшь себя с ней как пещерный человек. - Культурно принятые ритуалы любви оставь зануде Стефану, - Деймон сел на стул и положил ноги прямо на Джереми, который пробурчал что-то во сне. - А я буду давать и брать, так, как мне всегда это нравилось... - Твой идеал всё равно недостижим, - Елена улыбнулась и поднялась со стула. - Ищи, ищи... Вечный поиск истины и красоты всё же лучше, чем девушка на одну ночь, не так ли, Деймон? - Это лучше комплексов моего братца. И твоего заодно, - бросил Деймон со зла и пихнул пяткой брата Гилберт, отчего он, к большому неудовольствию Елены, проснулся и потребовал пива. - Сука, сам теперь иди на кухню за ним, - бросила Гилберт и отправилась наверх - за Бонни, которая тоже дрыхла без задних ног в верхней комнате.