***
Тихое и холодное ноябрьское утро испортила громкая мелодия из телефона. Антон лежал на полу своей однокомнатной квартиры и умолял себя не отвечать на звонок, но звонивший настойчиво решил вытрясти из Шастуна всю душу. — Сука… — прохрипел он, — ну кто там доебался-то…— кое-как перехватив трубку, он принял вызов. — Шааааааст! — яростный голос Позова заставил Антона поморщиться и убрать трубку подальше от лица, — ты хоть знаешь, что у нас съемки через полчаса?! — и Дима, похоже, не хотел сбавлять громкость. — Серьёзно?.. —Да! —Скоро буду, — он нажал отбой и принялся лихорадочно бегать по комнате в поисках одежды, — бля-бля-бля-бля-бля…***
Арсений припарковал свой автомобиль и вышел из машины за 10 минут до съёмок. Зайдя в павильон, он купил дерьмовый кофе из автомата и поднялся на этаж. —Арс! — Матвиенко вышел из уборной, — как всегда вовремя? — Серёжа усмехнулся и завёл разговор о том, как он вчера знатно покутил со своими «подружками», о том, как Шаст опять всё проспал и, скорее всего, опять опоздает на съёмки, и как Позов бегает и верещит об этом. Арсений, конечно, любил быть популярным и работать с этими ребятами, но иногда их незатыкающиеся рты его бесили. Он не был социофобом и не хотел быть «в тени», он любил быть… единоличником. Самому работать, самому действовать. Но желание заработать стояло у него на втором месте после желания получать удовольствие от жизни, которое игнорировать ему было трудно. — Я не опоздал?! — в павильон ворвался Шаст, весь красный и едва переводящий дыхание после бега. Несколько снежинок висело у него в волосах, и он стряхнул их нервным движением руки, — фух, слава Богу… Я уж думал, что Поз из меня всю душу вытрясет… — А я вытрясу! — в проёме появился ржущий Дима, забрал из рук Арсения кофе и, делая глоток, поморщился от горячего напитка, на что Арсений лишь закатил глаза, — одна минута, Шаст, успевай, — и Поз миролюбиво удалился, допивая кофе Попова. — Господи, Арс, я так заебался… — Арсений обернулся и только тихо усмехнулся в ответ.