***
Входная дверь с грохотом открывается, и в квартиру вваливаются два человека. В порыве страсти они сносят все вещи на пути, не придавая этому особенного внимания. Парень грубо кусает девушку за шею, от чего та то ли стонет, то ли кричит, но не сопротивляется, а наоборот подаётся вперёд, чтобы продолжить начатое. Они доходят до кровати и вместе падают на неё. Парень останавливается, нависая над девушкой, и не спешит что-то делать дальше. Та в нетерпении притягивает его к себе, но он вновь отстраняется. — Джини, малыш, что-то не так? – прошептала девушка. Она была очень красивой. Её миловидная внешность выделялась среди остальных: низенькая, маленькая, тёмноволосая с бледным цветом кожи. Она сразу привлекла внимание Сокджина и он решил, что сегодня разобьёт сердце именно ей. Парень видел – девушка уже без ума от него. Поэтому переспать и позже бросить было проще простого. Но что-то не то. Не так. — Н-нет. Всё в порядке. — Тогда что же ты медлишь? – уже почти скуля, тянет девушка. Джин не мог. Он не хотел. В одно мгновение он понял, что не хочет так, как раньше. Хочет больше, чем просто перепих и разбитое сердце. Ему больше не нужны чужие слёзы и страдания. — Завтра ты сходишь со мной на свидание? — Джини, солнце, для тебя всё что угодно – говорила она, попутно расстёгивая ширинку парня. – Хоть на свидание, хоть на панель. Только дай мне... —Нет! – на полуслове прервал Сокджин, хватая девушку за запястье, останавливая её и приводя в некий шок и недопонимание. – Ты не поняла. Я не хочу просто переспать с тобой. Ты... ты... ты не она... – парень слез с девушки и присел на край кровати, ставя локти на колени и кладя голову на ладони. Девушка приняла сидячее положение и видимо хотела что-то сказать, но парень перебил её: — Ты бы стала со мной встречаться? — Конечно! Ты же такой красивый... — Достаточно. Уходи, – гостья не ожидала такой грубости и резкости и немного опешила. — Но-но Джини... — Я сказал, проваливай! Ты не заменишь её! Никто не заменит её! Она единственная, кто разглядел во мне что-то больше, чем просто красоту и состоятельность. Ей не нужны деньги и моя внешность. Ей нужны чувства, моя душа. И она её получила. Самый чистый и искренний человек в этом сраном грязном мире пропитанном алчностью, жадностью и ненавистью. Она та, что подарила мне жизнь, а я этого не понял. И что теперь? Я жалок. — Да. Ты действительно жалок. Высокомерная тварь. Да как ты можешь так обращаться со мной. Да я всем расскажу, какой ты есть на самом деле, – заявила девушка, попутно собирая все свои вещи. – Не думаю, что мы ещё когда-нибудь пересечёмся ничтожество, – она хлопнула дверью и быстро ретировалась из большого богатого дома. Сокджин так и сидел, не сдвинувшись с места. Когда? С каких пор? Почему? Эти вопросы рвали его мозг на части, и от этого ему хотелось разносить всё к чертям. Образ СоРин, её голос, смех, мягкость волос и бледность кожи. Привычки, манеры, речь, цвет и сияние карих глаз. Джин осознал, как ему не хватает всего этого. Время, проведённое с ней, было лучшим за последние несколько лет, а он так ужасно поступил с ней. — Я такой долбоёб...***
"Слухи о нашем с Джином расставании разлетелись просто мгновенно. Иногда скорость сплетен просто поражает. Всё девушки стали смотреть на меня то ли с сожалением, то ли так будто я с ними теперь в одной лодке. Ага, сейчас! Парни наоборот стали больше уделять внимания, подкатывать. Не очень удачно, но они же пытаются. И таких вот ухажёров было много, я бы даже сказала, что слишком много. Один за другим они летели в бездонную яму моих отказов и грубостей. Так я только подтвердила мнение окружающих о себе. Холодная и недоступная. Вы нормальные? Какая блин недоступная? Да у меня из холодного только волосы! Ну, я терпела, наблюдала и решила попробовать. И следующий парень, что ко мне подкатил, оказался у меня в кровати. И это как-то само вышло. Я не стремилась к этому. С этим парнем было скучно. Страшно скучно. Но по итогу вышло именно это. Так я и стала местной шаламандрой. Я уже говорила о скорости распространения слухов? Ну так вот, на следующий день, а точнее утро по всей школе ходила молва о моей распущенности. О том, какая я стерва и шалава, только с одним была и уже на другом скачет и бла, бла, бла, бла. Больше я ни с кем не встречалась. Да что там уж говорить, даже не общалась. Единственными моими друзьями были девочки и парни, те которых до сих пор почитают. И тот факт общения со мной людей не смущает. Они просто закрывают на это глаза. Мол, ну и что? Главное, что мой оппачка посмотрел на меня. Тьфу! Аж тошнит! И всё бы ничего я уже свыклась с таким вот своеобразным статусом, но сплетни дошли до одного человека. До того, с которым я больше не хотела иметь ничего общего. Я, конечно же, всё ещё любила его, да и привязанность никуда не делась, но я умело всё это скрывала. До поры до времени..." С момента как СаХо призналась Юнги прошло достаточно много времени. За этот период она немного поплакала, порыдала, пострадала и успокоилась. Родители уехали, но квартиру не вернули – СаХо переехала к СоРин. Конечно, все вещи так и лежали в квартире Юнги, и забирать девушка их не спешила. Да и самого Мина она не видела с тех самых пор. В школу он совсем перестал ходить, а больше им и негде пересекаться. Оставались лишь тревожные мысли и догадки. Прекрасное утро не предвещало ничего плохого. Девушки занимались своими делами: кто-то убирался, а кто-то лежал. Кто-то посуду мыл, а кто-то лежал. Кто-то готовил, а кто-то, мать твою, просто лежал. Так уже давно, ещё с того времени когда девочки жили не в этой стране. Поэтому это хоть и напрягает, но не выводит окончательно. СоРин немного замоталась и решила передохнуть. Но только она села на диван, в дверь позвонили. — Это СуМи. — Сходи, посмотри. — Это сто процентов СуМи, сама зайдёт. — Я сказала, иди, посмотри, – в ответ на строгий приказ СаХо медленно поднялась с дивана, бормоча что-то явно нехорошее про СоРин, и пошла к двери. — Ну кто там ещё? – со стоном мученика выдавила СаХо. — Привет, – парень дружелюбно улыбался, с поднятой рукой в знак приветствия. — А как насчёт пойти нахуй ты ебучий кусок дерьма!? – и дверь перед парнем с грохотом захлопнулась. — Чувствуется сильное влияние Юнги, – усмехнулся парень. – Но да не спорю, заслужил – Джин снова звонит в дверь в надежде, что ему снова откроют. По ту сторону двери слышится чьё-то ворчание и быстрые приближающиеся шаги. — В смысле не открывай? Ты боль... ная... – увидев человека перед собой, СоРин невольно проглотила окончание предложения. Стало резко жарко, а в горле пересохло. Нервы вопили: "Упади и плачь!" Мозг кричал: "Беги оттуда, дура!" А сердце орало: "Я сейчас остановлюсь!" Состояние в целом было очень плачевным, и сохранять спокойствие сейчас было, как казалось невозможно. Обычному человеку, но не СоРин. Она, будучи с растрёпанным пучком на голове и в старых шортах в клетку, которые были похожи на панталоны, облокотилась на дверной косяк и, скрестив руки на груди, сказала: — Что ты здесь забыл? — Тебя, – единственное слово сказал парень и схватив девушку за талию, закинул на плечо и побежал прочь из дома. СоРин маленькая, СоРин лёгкая. Передвигаться было не тяжело. Быстро добежав до уже заведённой машины и затолкав туда дёргающуюся и скверно изъясняющуюся СоРин, Джин запрыгнул на переднее сиденье и до упора нажал на педаль газа. Машина сорвалась с места, оставляя за собой тёмные следы от шин на асфальте. Проехав в тишине достаточно времени, Ким решил как-то начать разговор. — Помнится мне, ты не материшься. Молчание. — Даже не спросишь куда мы? Молчание. — Ну же принцесса. Чего молчишь? Покраснела, но всё равно молчала. Джин тоже перестал задавать глупые вопросы. Этот односторонний диалог не нравился никому. Но и молчание уже начинало напрягать. Благо до места назначения оставалось немного. А им являлся дом Сокджина. Его СоРин знала слишком хорошо, а дорогу к нему и подавно, поэтому и вопросов о том, куда они едут, не было. Припарковав машину у ворот, Джин вылез и открыл дверь СоРин. Та упорно сидела, отвернув голову в противоположную сторону от парня. — Слушай, ты же знаешь, я долго церемониться не буду. Либо ты выходишь сама, либо... – Джин начал садиться в машину. СоРин, почуяв неладное, открыла другую дверь и вылезла наружу. — Умница, – так чтобы его никто не услышал, пробормотал Сокджин. – Идём, – уже обращаясь к СоРин сказал парень, открывая тяжёлые ворота. Девушка без промедлений пошла вслед за Кимом. Они шли по давно знакомому ей пути – в спальню Джина. В мыслях у СоРин была сплошная каша. Миллиард вопросов и ни одного ответа. Да ещё и эти сраные плечи. Можно ли фетиши удалять также как и опухоли? Нет? Жаль. От них сейчас никакого толка. Девушке хочется напрыгнуть на парня, сорвать с него всё одежду и облизать весь торс. Сказать: "Ну всё, на сегодня пожалуй достаточно" и уйти. Но нет же. Она будет идти с высоко поднятой головой и сложенными руками на груди. Всем своим видом она показывала своего внутреннего аристократа, но её действия выдавали её чувства. И Джин это видел. Парень знал, что происходит. Точнее он до последнего был уверен в том, что СоРин его возненавидела. Боялся, что когда увидит, то отрубит голову, засунет в ящик, его подожжёт, а пепел развеет над Пусаном. Он шёл с мыслью о том, что если сейчас ничего не увидит, не почувствует её желания, то уйдёт. И когда СоРин открыла дверь, Джину защемило сердце от её растерянности и паники в глазах. Он хотел это видеть. Он это увидел. И это было как зелёный свет для дальнейших действий, дальнейшего существования. Пара заходит в комнату. Сначала она, потом он. СоРин садится на такую знакомую кровать, застеленную чёрным шёлком, и выжидающе смотрит куда-то в ноги напротив стоящего парня. Через пару минут тишины парень всё же начинает: — Я долго всё обдумывал. И пришёл к выводу, что не могу без тебя, – сидящая всё это время недовольная и злая девушка изменилась в выражении лица и, казалось, стала слушать внимательнее. Она понимала, что это может быть враньём и что если сейчас ослабит хватку то пиши пропало. А это нам сейчас нужно меньше всего. — После нашего последнего дня я ликовал. Безумно был рад, что разбил и растоптал тебя, вытер ноги. Начались весёлые дни. Я снова находил простушек, которые влюблялись в меня, трахал их, а потом говорил, что они мне больше не нужны. И они плакали. Много. Я вновь получал пощёчины. Снова и снова. Но некоторое время спустя они начинали жечь. Каждая новая будто прожигала насквозь и отражалась болью по всему телу. Потихоньку до меня начало доходить, что я делаю. Я понял, что сам провоцирую, а позже делаю неправильные выводы. То, что когда-то со мной ужасно поступили, не значит, что я должен мстить всем из-за одной мрази. И когда осознание пришло, пришли и слухи о тебе. Я слышал их все, во всех вариациях и из всех источников, но знал, что моя СоРин не такая. Особенная. И после всего этого могу сказать одно: Хан СоРин, я прошу прощения за все мои ужасные поступки и за всё моё отвратительное поведение по отношению к тебе. Обещаю, что если ты дашь мне второй шанс, то я возмещу весь ущерб. Прошу, СоРин прости меня, – Джин поднял глаза и встретился взглядом с девушкой. Он был таким холодным и тяжёлым, что Сокджина будто током прошибло. Парень не видел в этих глазах ничего. Они – пусты. СоРин не вымолвила ни слова. Хмыкнув, она встала с кровати и пошла на выход. На выход из его жизни. Но как же так? Ким же видел её поведение, взгляд и всё прочее. Прочее, что указывало на наличие чувств к нему. А сейчас он стоит на том же месте и не может пошевелиться. Он просто смотрит, как она уходит, и в панике не может ничего предпринять. Слышит звук открывающейся двери, а следом щелчок ручки, осведомляющий о том, что дверь закрылась. Слышит удаляющиеся шаги и хлопок входной двери. И всё. Больше он ничего не слышит. Падает на колени и с силой надавливает ладонями на глаза, так что появились тёмные пятна. — Вот и всё? Наша история закончена? – прошептал Сокджин. – А я дурак, понадеялся. На что? Долбоёб... – он убрал руки с лица и по его щекам тонкими дорожками потекли слёзы. В груди было больно и тяжело. Будто в самый центр воткнули острый кол и начали двигать им, ковыряя и раздирая всё внутри. Но кажется никакую физическую боль не сравнить с той, что сейчас испытывает Сокджин. Ему хочется кричать и выть от этого. Вырвать все волосы на голове, отрубить руку, сломать обе ноги, лишь бы хоть как-то заглушить это омерзительное чувство. Это впервые. Никогда раньше такого не было. Хотя нет. Один был. Тот самый, несколько лет назад. И всё снова повторилось, но теперь по его собственной вине. Ничтожество, пустое место. — Больно? – из собственных мыслей его выводит чей-то голос. Поначалу Джин не понимает, кто его хозяин. Но позже думает, что совсем свихнулся, ведь голос то принадлежит СоРин. — Люди крайне странные существа. Отпускают, не сожалея, а отпустив, пытаются ухватиться за тонкую нить и вытянуть всё обратно. А ты знаешь, что нить может оборваться? На этот раз Джин уже не пропускает всё мимо ушей и в ужасе поворачивается на звук. В проходе стояла СоРин. Парень не верил своим глазам. — СоРин? Ты... — Больно, не правда ли? Тяжело. Не хочется с крыши сигануть? А я вот хотела. Но вовремя остановилась. Весь этот нескончаемый поток мыслей было достаточно тяжело застопорить. Но я смогла. А значит я сильная. А сильные люди могут прощать. Я не думаю, что всё сразу восстановится. Подорванное доверие придётся заслужить, – девушка стала подходить к парню. – Ты по-прежнему заставляешь меня улыбаться, даже если ты – главная причина моей грусти, – она опустилась на один уровень с ним. – Я всё ещё люблю тебя. Сокджин не верил своим ушам. Этого не может быть. Это не взаправду. Это всё иллюзия. Да. Он всё нафантазировал себе. И сейчас перед ним никого нет. Он протянул правую руку и положил ладонь на щёку СоРин. Прикосновение будто ошпарило кожу, и он одёрнул руку. Но спустя мгновение резко прижал СоРин к себе, окольцовывая её обеими руками. С каждой секундой сила сжатия увеличивалась и тогда СоРин прошептала, что не может дышать. Джин ослабил хватку и отодвинул девушку от себя. — Я прошу, поверь мне и больше я тебя не предам. Отныне ты моя. Я люблю тебя, СоРин.И пусть в твоей душе вновь зажгутся те самые звёзды.