Братья Снейп

Тридцать первое октября для Альбуса Дамблдора было еще одним осенним днем. Пусть для детей готовящийся праздник в виде праздничных тыкв, фонариков и паутины был непременным атрибутом волшебства и дарил радость, но для Директора Школы Хогвартс осенью ничто не радовало. Серые облака тяготились дождем, желтые листья рвано падали во двор, холодные вечера заставляли протапливать камины все больше. То ли дело весна! Солнечные дни, теплый ветерок, развевающий волосы, молодая трава, пробивающаяся сквозь пожухлую… Однако работа с детьми предполагала неисчерпаемое хорошее настроение, поэтому, несмотря на хмурую погоду за окном, утром на учительском совете Альбус раздавал неизменные улыбки, пошептался с Септимой, сказал комплимент Минерве, рассказал анекдот Слизнорту, и поторопился закрыться в своих апартаментах. — Устал, ох, как я устал! — бормотал Альбус, снимая фиолетовую мантию со звездочками. Из бара призвал бутылку с огневиски и налил в стакан порцию на глоток. — Альбус, как ты выдерживаешь эту муку с учебой? —  по привычке разговаривал сам с собой директор. — Я не против детей, но в таком количестве… Я знаю лишь одно: дети — это будущее волшебного мира, поэтому будем делать их своими союзниками в борьбе Света и Тьмы. — Что такое настоящее зло? — надевая теплый свитер под мантию, произнес Верховный Чародей, поглядывая на дверь в спальню, о которой никто не знал. — Это плачущий ребенок, потому что за то, чтобы слезы прекратились, мелкий негодник требует бессмысленную безделушку и подарки. Я могу противостоять вампирам и инферниям, драконам и бруксам, но никак не могу пройти мимо плачущего ребенка. Так что же мне делать? Раздать все свои деньги ноющим спиногрызам? Дамблдор в черных брюках и темном свитере выглядел весьма импозантно и очень солидно. Только волшебная палочка в руке выдавала в нем волшебника. Наколдованный Темпус показал, что до превращения осталось семь минут. Альбус открыл дверь в свою спальню — святая святых директора Хогвартса. Никто не знал, что настоящий директор спит под чарами Стазиса. Лже-Альбус проверил сонные чары, над телом произвел очищающие заклинания, и в конце выдернул еще один волосок из бороды. Альбус-настоящий замычал сквозь сон. — Радуйся, Альбус, вот уже два месяца эти мальцы пытаются объединить факультеты. И никто не додумался, что должны были прийти трое братьев, чтобы разрушить плетение вражды в Хогвартсе. Один в поле не воин, двое неизбежно станут соперниками, и только трое в единстве изменят чароплетение Салазара Слизерина. Не нужно было… В середине фразы лже-Альбус стал меняться. Светлые волосы потемнели, нос укоротился, глаза стали фиалкового цвета, на губах мелькнула грустная любящая улыбка. Все желающие могли узнать Геллерта Гриндевальда, близкого друга Альбуса. — Зачем ты принялся кидаться Темными Заклятиями, когда я сбежал из Нурменгарда и явился пред твои ясны очи? — прошептал он, меняя разговор в третий раз. — Первым делом я наложил сонные чары, и они оказались действенны в борьбе с тобой. Чего ты добивался? Не хотел делиться Дарами Смерти? Я знаю, что они у тебя. Или же у твоих соратников, — поправился он. — Наша мечта так близко… Если ты не хочешь, не отдавай их. Главное, чтобы ты не убил меня снова, потому что я учу твоих ненаглядных деток. Альбус молчал. Дыхание его было размеренным, веки прикрыты. Что он мог сказать в ответ? Геллерт уронил волос Альбуса в флягу с модификацией Оборотного зелья, действующего двенадцать часов. Это было его лучшим изобретением за последние пять лет. Зелье приняло голубой оттенок, и Геллерт выпил, даже не поморщившись. Он снова стал Дамблдором. Лже-Альбус торопливо вышел из спальни, не заметив, что настоящий директор Хогвартса открыл глаза. Он слышал достаточно. Пора принимать активные меры. * * * В воздухе висело праздничное настроение Хэллоуина. В Большом Зале было оживленно и весело. Казалось, что страх перед Тьмой, с которым связан этот праздник, трансформировался в душевный подъем и радость, с которым можно было достичь Запределья. Даже Том Снейп поддался праздничному настроению и съел кусочек сладкой запеченной тыквы, которую не очень любил. Северус уставился в тяжеленный фолиант по Алхимии, и райвенкловцы удивленно смотрели на первокурсника, гадая, понимает ли он хоть что-нибудь. Северус просто вспоминал эту книгу, которую зачитал до дыр, будучи в прошлой жизни профессором Зельеварения. Гарри крутился за гриффиндорским столом, настороженно поглядывая на дверь Большого Зала. — Что ты хочешь увидеть? — спросил Фрэнк Лонгботтом, накладывая вторую порцию тыквенной каши и ухаживая за Элис Купер, сидящей по другую сторону от него. Элис смущалась, но принимала эти ненавязчивые знаки внимания. Гарри понял, что его нервозность передается и соседям по столу, поэтому он постарался успокоиться. Ничего же не должно произойти, правда? Он постарался отбросить мысли о тролле и принялся за поедание тыквенного пирога. — Сегодня профессор Слизнорт обещал первокурсникам сюрприз, — сказал Блэк, — интересно, что это будет? — Я знаю, — усмехнулся Джеймс Поттер, — это будет Феликс Фелицис. Кто поборется со мной? — Давайте сделаем ставки на всех первокурсников, — предложил Наземникус Флетчер, тощий как жердь семикурсник. — Кто получит зелье удачи, тот забирает выигрыш. — Согласен! — заявил Сириус Блэк. — Ставлю на самого себя, — и выпятил грудь. Девчонки-первокурсницы захихикали, с интересом поглядывая на заносчивого мальчишку. Гарри покачал головой. Безбашенный Сириус! — Я бы предпочел пролистать учебник по Зельеварению, — сказал Гарри. — Неизвестно, какое зелье мы будем сегодня варить. — Ставим на Гарри Снейпа, — заявили близнецы Пруэтт. — Ставлю на Люпина, — тихо сказала Молли. — Гарри, я тоже в тебя верю! Снейп-третий сделал вид, что не обижается. Со всех сторон посыпались предложения, на кого из первокурсников ставить выигрыш. Флэтчер из рюкзака достал пергамент и записал ставки. — Гарри, что это у вас так оживленно? — спросил Северус, подойдя к гриффиндорскому столу. — Записываем ставки, кто получит Феликс Фелицис на уроке Зельеварения, — охотно ответил Гарри. — И вы все проиграете, — ответил Северус. — А Феликс Фелицис получу я! — Сев, лично я в тебе не сомневаюсь, — фыркнул Гарри. — Здесь гриффиндорский спор. Северус хотел обидеться, но уставившись на ухмыляющегося Гарри, присел рядом с ним, потеснившись с третьекурсником Артуром Уизли. В разгар дискуссии открылась дверь в Большой Зал, и незаметно прошла фигура Альбуса Дамблдора в домашнем желтом халате и розовых тапочках с помпонами. Гарри, до этого времени по своему обыкновению крутившийся на месте, замер с круглыми глазами и открытым ртом. В Зале воцарилась тишина. — Дамблдор? — неверяще спросил Гарри. — А это тогда кто? Северус развернулся и увидел то же самое. В руках у преподавателей появились волшебные палочки, направленные в сторону обоих Альбусов. — Минерва! — обратился к декану Гриффиндора Альбус-в-халате. — Ты помнишь последнего ученика, с которым я беседовал в прошлом году? Я принял его с условием. Ты помнишь условие? — Я помню, — недовольно ответила профессор Макгонагалл. — Ты хоть помнишь, КОГО ты принимал? — Ремуса Люпина, — благодушно ответил Альбус-в-халате. Минерва опустила палочку. — Это наш Альбус. Ты тогда кто? — спросила она Дамблдора в фиолетовой мантии. — Пусть Альбус и скажет, — хладнокровно ответил Альбус-в-мантии. — Геллерт, я не буду тебя убивать, — мягко произнес Альбус-в-халате. — Ты меня не выгонишь из Хогвартса? — Хогвартс — прибежище для всех, кто нуждается в нем, — все также мягко ответил настоящий Дамблдор. Геллерт снял очки и подошел к Альбусу. — Держи, они тебе нужнее, — и гордо продефилировал из Большого зала. Зал взорвался неимоверным шумом. Все стали бурно обсуждать происшедшее. «Геллерт? Геллерт Гринденвальд? — пораженно спрашивали школьники друг у друга. — И мы не заметили, что учились под директорством Темного Лорда?» Слизеринцы были сдержанней в своих эмоциях и поспешили на урок. Среди первокурсников только Том Снейп не потерял головы и, схватив сумку с учебниками, отправился на урок Зельеварения, который шел спаренный с райвенкловцами. * * * Гораций Слизнорт любил негу и комфорт. Поэтому кабинет Зельеварения, его собственный кабинет и апартаменты жарко отапливались. Стулья были самыми удобными, а парты самыми новыми. В шкафах находились все необходимые ингредиенты. Он любил Зельеварение всей душой. Именно поэтому даже самые ленивые и бездарные старались показать свои наилучшие достижения. Гораций Слизнорт всех хвалил, но оценки ставил справедливо, попутно объясняя, где юный зельевар ошибся. Слизеринцы и райвенкловцы зашли в класс. Том Снейп сел впереди, на первую парту, Северус Снейп — устремился назад, где бы ему никто не мешал разговорами. Перед Томом стояло несколько котлов с готовыми зельями. Он повел носом. Перед ним стояли Амортенция, Зелье Примирения и Феликс Фелицис, сваренные профессором Слизнортом. — Задания у вас несложные, но их не так просто выполнить, потому что малейшая ошибка — и у вас получится отрава, — объяснил Гораций. — Если у вас все удастся, то наградой вам будет пятьдесят баллов и особенное зелье бонусом. — Что мы будем готовить, профессор? — поднял руку Энтони Нотт. — Напиток Живой смерти, — ответил Гораций. — Вы только учитесь тонкой науке Зельеварения, однако я хочу, чтобы вы стремились к бОльшему, и, несмотря на сложность приготовления этого зелья, вы знали нюансы и не ошибались в будущем. Поэтому начнем! Том и Северус столкнулись у шкафа с ингредиентами. Они понимающе усмехнулись — кто кого? — Том, вы прекрасно нарезали корень валерианы, — Слизнорт принялся расхаживать по классу и комментировать успехи учащихся. — Мистер Нотт, еще не время бросать дремоносные бобы, эффект будет не тот. Мистер Уорингтон, как вы держите нож? Вы же порежетесь! Я покажу. Северус, прекрасно, прекрасно. Не забудьте перемешать свое зелье. Том полюбовался глубоким смородиновым цветом своего зелья и принялся помешивать семь раз в одну сторону и один — в другую. Зелье стало прозрачным, как слеза. Северус делал, конечно, тоже самое. В результате именно они вдвоем справились лучше всех. В конце урока, когда все сварили Напиток Живой Смерти, Слизнорт задумался. — Я увидел два прекрасных зелья. Мистер Снейп и мистер Снейп, подойдите ко мне, пожалуйста. Братья подошли и стали в струнку. — Я никому из вас не отдаю предпочтения, друзья мои. Итак, два пузырька с зельем Феликс Фелицис достаются вам обоим. Надеюсь, вы найдете ему превосходное применение. Братья заулыбались. Они уж и вправду поймут, как лучше всего использовать Зелье удачи. * * * Вечером на Самайн Гарри и Северус отправились в слизеринскую гостиную. До отбоя времени было полчаса, но им хватит. Практически все слизеринцы сидели в гостиной и ожидали только двух братьев. Том молча показал места рядом с собой. Гарри огляделся. Рядом с каждым слизеринцем находились маленькая чаша с водой, чаша с травами и свеча. Они собирались провести ежегодный ритуал почитания мертвых. Все было оговорено, и Том показал Гарри и Северусу их атрибуты. Том и его братья зажгли травы и вслух произнесли имена мертвых, которых они знали, помнили и любили. Том произнес только одно имя. — Меропа Гонт, — выдохнул имя бывший Темный Лорд. — Лили, — шепнул Северус. — Лили Поттер, Джеймс Поттер, Сириус Блэк, Ремус Люпин, Нимфадора Тонкс, Фред Уизли… — монотонно читал, как по книжке, Гарри бывший Поттер. Список казался бесконечным. Братья ждали, когда Гарри закончит. Они впервые проводили этот ритуал. Инициатором был Том, чтящий традиции древних чистокровных родов. — Будьте покойны, да хранит вас Магия, — произнесли братья Снейп хором. С этими словами каждый из них кольнул палец собственной иглой, раскаленной над свечой. Достаточно было пролить по одной капле крови в чашу с водой. Кровь растворилась, даже не оставив розового следа. Уж слишком была мала ее концентрация. Братья выпили каждый свою чашу с водой. На следующий год они усложнят традицию. Они еще малы, чтобы проводить полный годовой цикл почитания праздников. Главное — заложить основу. На кончиках пальцев слизеринцев вспыхнули желтые язычки магического пламени. Оно было теплым и не жгло. Но братья Снейп удивили всех — огонь вспыхнул до потолка и, опустившись, лег им на плечи. Том сразу сгорбился, чуть ли не тыкаясь носом в пол, Северус замер неподвижно, Гарри — весь в всполохах — плакал, пристально глядя на Тома. Ведь это Том был источником смерти и страданий близких людей Гарри. Том привстал и также уставился в глаза Гарри. По его щеке потекла одна слезинка. — Простите меня, — тихо сказал он. — Северус, Гарри, простите меня, пожалуйста! Ведь сейчас все хорошо, правда? Северус кивнул, не в силах произнести ни слова и улыбнулся сквозь слезы. — Главное, чтобы местный Темный Лорд не активизировался, — проговорил Гарри, шмыгая носом. — О чем он говорит? — стали шептаться старшекурсники-слизеринцы. — Откуда они знают о Темном Лорде? Не малы ли они для таких знаний? Люциус взял на заметку поговорить с Томом. Следовало подождать Рождества, чтобы не привлекать внимание к не школьным разговорам, а также спокойно встретиться в Малфой-мэноре с соратниками Волдеморта. Время терпит. Между тем ритуал закончился, и вдохновленные магией слизеринцы разбрелись по своим спальням. Гарри и Северус поспешили в свои башни. Они преодолели собственные предубеждения и стали по-настоящему близкими и дружными братьями. * * * Тобиас все так же писал письма отцу Эйлин в манере, далеко от куртуазной. Принц же от грубых оскорблений перешел к вычурному пиетету, и сложно было сказать, оскорбляет он, насмехается или принял Тобиаса, как родственника. «Мистеру Тобиасу Снейпу, эсквайру. Уважаемый Тобиас Снейп! Несмотря на то, что Вы супруг моей ненаглядной, любимой и драгоценной дочери, считаю нужным заметить, что Вы продолжаете носить отстойную фамилию. Это недопустимо! Никто не слышал в волшебном мире фамилию Снейп. Не желаете ли сменить фамилию на Принц? Тогда весь мир содрогнется от магической мощи моих внуков. Они будут достойнейшими продолжателями моего рода. И замок Принцев будет в их распоряжении. Всегда ваш Сигнус Принц» «Дражайший тесть и просто хороший человек Сигнус Принц! — увлеченно писал Тобиас. — Я НИ ЗА ЧТО не сменю фамилию, которая принадлежала моим предкам со времен Ланкастеров. Хотя Вы, по своей дремучести, вряд ли знаете, кто это такие. Я предоставляю выбор фамилии для моих детей Вашей дочери Эйлин. К примеру буду говорить, Северус может носить славное имя наследника Вашего рода и статус лорда. Вы согласны? С приветом, Ваш зять-ни дать-ни -взять Тоби Снейп. P.S. Мое желание выпить с Вами столетнего вина остается в силе» «Мой невозможный зять! Вы невыносимы! Я НЕ БУДУ пить с Вами столетнее вино, поскольку Ваши манеры оставляют желать лучшего. Вы наверняка даже не знаете, как держать вилку, а брать закуски руками я считаю недопустимым. Обед со мной вы не заслужили. Ваш тесть-какой-есть Сигнус» «Мой отвратительный тесть! Я прекрасно умею держать кулак у лица. Не соблаговолите ли провести боксерский спарринг? Если не умеете, я Вас научу. А Вы меня научите держать вилку. С ножом я справлюсь сам. Ваш Тоби» «Мой зять! Я не буду вас приглашать на Рождество. И детей также не жду. Надеюсь, что мы не встретимся. Твой тесть Сигнус» Эйлин приняла игру Тобиаса и внимательно читала каждое письмо. — Лед потихоньку тает, — заметила она. — Надеюсь, к Рождеству мой отец образумится. Мы можем ему послать рождественскую открытку, и, может, он даже ее не испепелит. Возможно, мы и не прибудем к нему в замок на праздник, но можно ждать подарки для сыновей. — Я и не надеялся на поедание рождественского гуся в замке твоего папули, — фыркнул Снейп-отец.— Но подарки мальчикам от любящего дедушки — это хорошо. — Однако факт того, что он пишет тебе письма, о многом говорит, — говорила Эйлин. — Если отец получает письмо от неугодного ему человека, он просто бросает его в камин, не читая. Молодец, Тоби! Ты сближаешь нас с самым гордым и независимым представителем нашего рода. Надеюсь, что наши мальчики будут рады с ним общаться. — А уж как я буду рад, — пробурчал Тобиас. Невыносимый характер тестя еще может показать себя: возьмет старый хрыч и укажет на дверь Снейпам, едва они переступят порог замка. Тогда ничего не поделаешь — придется отлупить дорогого родственника. — Не страшно, — успокоила мужа Эйлин. — Ты умеешь читать между строк, значит, сможешь поддерживать разговор. Будь готов к этому. — Конечно, дорогая,  — сказал Снейп-отец, заваривая вторую чашку кофе. Было утро, и он мог позволить себе немного взбодриться. — Не посрамлю имя Снейпов. А мальчишки у нас отличные! Замок Принцев вздрогнет от их проказ. * * * Не стоит и говорить, что Гарри Снейп тоже получил свое зелье удачи. Он хорошо помнил рецепт зелья, которое он делал на шестом курсе в прошлой жизни. Похоже, что учебники позже переписали, и зелья, сложные в приготовлении в 90-х годах, преподавались на начальных курсах в 70-х. Более того, преподавались уроки, которых не было, когда Гарри Поттер учился. Дуэлинг в 90-х заглох, когда провели одно-единственное занятие, здесь же он был обязательным факультативом. Этикет — по желанию, но Том заставил своих братьев его посещать, и братья Снейп крепились, сидя среди девчонок, и учились не только сервировке стола, но и правильной светской речи, умению слышать среди множества бестолковых слов саму суть беседы. Преподавали даже домоводство для девочек и светскую экономику для будущих наследников. Том пинками заставил Северуса посещать последние лекции, чтобы не отставать от жизни, потому что Северус как раз и был наследником рода Принц. Гарри увлекся Защитой, что не удивительно. В изучении Темных Искусств таилась собственная прелесть. Том любил Защиту, потому что ему нравились все проявления Темной Магии. Северус был отличником, и Темные искусства казались ещё одним препятствием, которое следовало покорить усердием и упорством прилежного ученика. * * * Гарри следил за Сириусом Блэком и Джеймсом Поттером. Питер Петтигрю никак себя не проявлял. Ремус Люпин тихонько страдал от своей «мохнатой проблемы», и уже четыре полнолуния неистовствовал в Визжащей Хижине, выстроенной специально для него. Он не стал полноценным другом Мародеров, но с удовольствием общался с ними, спрашивая об уроках и стараясь получать хорошие оценки. Сириус и Джеймс по странной причине лезли к Гарри и постоянно цепляли его на уроках и в коридорах. Они заметили, что Гарри похож на Джеймса, и гадали, родственник ли он Поттерам. Гарри только улыбался и ничего не отвечал, что еще больше раззадоривало Мародеров разгадать его личность. — Сне-е-ейп, — тянул его имя Сириус, — давай прогуляемся. — Они еще не забрали Джеймсову мантию-невидимку и немного заискивали, задабривая Гарри Снейпа. — Чтобы вы меня опять подставили? — угрюмо спросил Гарри. — Я прекрасно знаю, что вы из себя представляете. Пусть бешеные пикси будут вам друзьями. — Гарри, ты не так нас понял, — примирительно ответил Джеймс Поттер. — Мы хотим разведать все тайны Хогвартса, а ты хорошо учишься, знаешь много заклинаний, и можешь нам помочь. — Хорошо, — с трудом согласился Гарри Снейп. — Я буду уделять вам время раз в неделю. Я слишком занят, чтобы проказничать.Только, чур, меня слушаться! Идет? — Идет, — подняли руки в знак согласия Мародеры. Лента соглашения огненной нитью охватила три руки. — И что это значит? — удивленно спросил Блэк. — Это значит, что я беру вас под свой контроль, — охотно объяснил Гарри, — будете козлить — Магия накажет вас. А как… опять-таки Магия сама решит. — Хорошо, — радостно осклабились Мародеры. Или уже не Мародеры, раз Гарри Снейп у них за командира?