Братья Снейп

Альбус не мог сердиться на своего старинного друга и терпел его выходки. Наконец он не выдержал и потребовал от Геллерта присутствовать на обедах в Большом Зале. Тот с ворчанием сел среди преподавательского состава. Хмурый и недовольный, он пресекал попытки с ним поговорить. Однако Альбус знал привычки и любовь Геллерта к знаниям и однажды утром он объявил, что Геллерт Гриндевальд будет помощником учителя по Защите от Темных Искусств. Объяснил он это решение тем, что негоже лениться в Школе Хогвартс, где учатся и преподают, где школьники стараются выйти в люди. У Геллерта заблестели глаза. Ему понравилось решение Дамблдора. Теперь он присутствовал на уроках, и школьники учились называть его «профессор Гриндевальд». Геллерт мог считать себя везунчиком. Никто из Министерства магии не пришел его арестовывать, и Попечительский Совет школы не высказывал никаких возражений против присутствия Темного Лорда в Хогвартсе. За пять месяцев пребывания в школе он привык к ярким красочным мантиям Дамблдора, и сейчас он был одет в одну из них, его самую любимую — красного цвета с вышитым огненным фениксом на спине. Альбус любезно снабдил еще парочкой своих мантий, полюбившихся Геллерту, зарплатой помощника учителя и апартаментами в Северной башне. Геллерт Гриндевальд прошелся коридорами Хогвартса и заглянул в библиотеку — должна была придти партия книг, заказанная им еще в сентябре. В библиотеке обычно стоял ровный гомон перекликавшихся учеников, но сейчас слышался только один мальчишечий голос. Он запомнил его хорошо. Именно в эту минуту Том Снейп, этот зарвавшийся мальчишка, этот нахальный очаровашка, демонстрировал свои знания по Темным Искусствам. Он рассказывал о Черном Озере и опасных тварях, населявших водную стихию. — Как вы думаете, сколько времени можно провести в Черном озере в безопасности? — наконец спросил он. Геллерт слегка напрягся. Этому в школе не учили. — Минуту? Три? Полчаса? Час? Сутки? — посыпались вопросы. — Час, дорогие друзья, ровно час, — с усмешкой проговорил Том и добавил: — Встречный вопрос: что сможет вас удержать под водой целый час, чтобы не утонуть и победить кальмара, русалок и гриндилоу? Никто из присутствующих учеников, жаждавших знаний, не знал ответа. — Это ваше домашнее задание, — наконец сказал Снейп. — Чем больше способов вы найдете, тем успешней будет ваша борьба за выживание. — Мистер Снейп, — подал голос Гринденвальд, стоявший за первым стеллажом с книгами по квиддичу, — соблаговолите пройти со мной ко мне в кабинет. К Геллерту повернулись три головы братьев Снейп. — Томас, — поправился он, — я бы хотел поговорить с вами. — Да, профессор, — с готовностью поднялся Том, — я как раз закончил. Геллерт зашипел от злости. Как он с ним, Темным Лордом, говорит?! Это самодовольство, превосходство над другими, уверенность в себе… Это надо пресечь на корню. Никто не должен быть лучше него в этой школе. Просто потому, что Гринденвальд никогда не умел общаться с умными мальчишками. Будучи подростком, он зарвавшимся юнцам разбивал нос. Став постарше, в семнадцать лет, он вызывал таких на дуэль. Только к тридцати годам Геллерт научился справляться с собственной гордостью и завистью. Альбус не в счет. Геллерт и Том прошли по коридору, поднялись по лестнице и оказались у входа в профессорские апартаменты. Геллерт снял вязь заклинаний и зашел в свою гостиную. В ней преобладали синие и зеленые тона. Синий ковер на полу, диван и стулья с зеленой обивкой, синие подушки. Том зашел за ним следом и внимательно осмотрелся. Как оказалось, он был первым, который вошел в комнаты Гринденвальда. — Чаю, Том? — стараясь быть любезным, спросил Геллерт. — Спасибо, — ответил Снейп, который с удовольствием выпил бы горячего напитка после полуторачасовой лекции. — Вы много знаете о Темных Искусствах, не правда ли, сэр? — спросил Том, когда чай был разлит по чашкам и был сделан первый глоток. — Мне бы хотелось многое почитать, а книги, которые нам дают, только дают минимальный уровень знаний. Вход в Запретную Секцию мне закрыт. Могли бы вы дать такой допуск? — Допуск не дам, — машинально ответил Гриндевальд. Увидев, что Том скривился от огорчения, добавил: — Могу дать несколько книг из собственной библиотеки. Такой вариант подходит? — Конечно, — загорелся Том, — может, у вас есть трактаты Ульриха Цвингли Сильного? — Есть, — ответил Геллерт, внимательно рассматривая Снейпа, — но не слишком рано ли их тебе читать? — Нет, сэр, — дерзко ответил Том, — я бы предпочел готовить свою образовательную базу правильными вещами, нежели теми, которые негативно повлияют на мое мировоззрение в будущем. Не хочу становиться Темным Лордом. Вот Министром магии — да. В следующий момент взгляд бывшего нурменгардского заключенного проник в саму душу, и Геллерт оказался в сознании Тома. Там было пусто, оглушающе пусто. Быть подвешенным оказалось неприятным, и, избежав полета в пустоте, что юный Том часто практиковал, когда кто-то из старших волшебников хотел прочесть его мысли, Геллерт поспешно вышел из сознания мальчика. — Том, у тебя превосходная защита, — проговорил учитель, — ты не хочешь что-либо мне сказать, мой мальчик? — Я люблю Темные Искусства, и что бы вы, сэр, не увидели, я всего лишь первокурсник Хогвартса, — тщательно подбирая слова, ответил Том. — Я хочу учиться и избежать ошибок в будущем. Возьмете меня в ученики? Ведь вы же разбираетесь в Темных искусствах? Геллерт удивился. Ему неожиданно польстили эти слова. Том, в свою очередь, сделал такое умоляющее лицо, что Гриндевальд не устоял. Он никак не мог справиться с эмоциями, когда видел беспомощного ребенка. — Хорошо-хорошо, Том, я согласен. Только не плачь! Геллерт внимательно посмотрел на Тома Снейпа. Он осознал, что перед ним сидит одиннадцатилетний мальчик, немного испуганный, который жаждет получить ответы на свои вопросы. Что тебя беспокоит? О чем думаешь, Том Снейп? Ну что же, дорогой мой ученик, ты в моей власти. Я узнаю твои тайны. * * * — Сне-е-йп, — тянул гласные Блэк, впрочем, как всегда. — Идем гулять. Гарри закончил с занятием в библиотеке и, устроившись в гостиной Гриффиндора, читал Защиту от Темных Искусств на завтра. Он будто не усваивал задания, а просто вспоминал слова из учебника. Ему легко давались уроки. Когда Гарри дочитал до конца главы, он охотно откликнулся на зов приятелей. — Идем, Сириус, Джеймс. Люпин, ты с нами? Ремус помотал головой. — Мне еще эссе по Зельям писать, — ответил оборотень, — я не успеваю. Люпин с сожалением провел глазами на уходящую троицу. Оттого, что его здоровье было неважным, учеба давалась ему нелегко. Три дня жизни в месяц просто выпадало, и еще день до и два дня после полнолуния, были особенно выматывающими. В общем, почти неделя. Когда тут гулять, когда элементарно отстаешь по школьной программе? Новые приятели тем временем отправились на внутренний двор. Гарри из рюкзака достал мяч. — Становитесь у стенки, — скомандовал он. Чистокровные волшебники с сомнением уставились на игрушку. — И что ты будешь делать? — спросил Сириус. — Я думал, мы разведаем, что хорошего в замке на четвертом и пятом этаже, и дойдем до восьмого, — проговорил Джеймс. — Будем развивать координацию движений, — командным тоном произнес Гарри, — вы хотите быть аврорами? — Это было бы круто! — воскликнули мальчишки и стали в ряд так, как приказал Снейп. Следующий час мальчишки уворачивались от быстрого мяча. Он, казалось, норовил попасть в лицо или между лопаток, или ниже спины. Гарри пощады не давал и бросал мяч что есть силы. Блэк и Поттер запыхались с непривычки и с видимым наслаждением дождались окончания экзекуции. — Ну как, ребята? — дружелюбно спросил Гарри, подкидывая мяч на ладони. — Понравилось! — неожиданно признали мальчишки, потирая места с начинающимися наливаться синяками. — Снейп, давай в следующий раз поиграем в квиддич, — предложил Джеймс Поттер. — Будет честно. — Сделаем лучше, — усмехнулся Гарри. — Попросим мадам Хуч. Пусть один урок полетов она посвятит игре на метлах. Все желающие будут играть. — Может, нарушим правила и сыграем сами? — спросил, прищурившись, Джеймс Поттер. — Хочешь узнать, как накажет тебя Магия? — также сузив глаза, в тон ему произнес Гарри. — Я не хочу играть не по правилам. Вас, хулиганов, воспитывать надо. — Мы не хулиганы! — возразил Блэк. — Мы… Мы — Мародеры! — выпалил он. — Какие еще Мародеры? — нахмурился Гарри, похолодев от прозвучавшего слова. — Мародеры — это грабители, которые ходят по домам и грабят беззащитных волшебников во время войны! — Я в душ, — произнес Поттер, не желая спорить с разозленным Снейпом. — Тогда мы — Вороны! — продолжал упорствовать Блэк. Он не хотел признавать, что название их команды «Мародеры» — отстой. — Тогда уж «Альбатросы», — улыбнулся Гарри в ответ на слова неугомонного Блэка. — Давай «Альбатросы», — признал поражение Сириус. Всю дорогу в Гриффиндорскую гостиную он что-то бурчал себе под нос, но Гарри не обращал на это внимания.. Внутри Гарри поднялась волна света. Магия прибывала, и прошлое менялось. Все будет хорошо! Только как братья вернутся в настоящее, в свое время? — беспокоилось сознание Снейпа. Неужели май 1998 года изменится навсегда? Навсегда, вторили мысли. И, похоже, с этим уже ничего не поделаешь. * * * — Северус, вот видишь, здесь «А» должна быть длинная, чувствуешь? — сказала Лили, когда вспыхнули звездочки в ответ на движение палочкой. — Чувствую, — прошептал Северус. Он заворожено наблюдал, как пыльная мантия становится чистой и свежей, будто выстиранной. Они сидели в старом классе, с одной зажженной свечой. Неудивительно, что пыль осела на их одежде. — «Кларис» должно произноситься «кла-а-рис»… — сказала девочка. — Знаешь, мы совершим революцию в создании Чар одним только этим словом. «Эванеско» заставляет исчезнуть грязь, а «Кларис» — чистит! Понимаешь, чистит! — Молодые люди, что вы делаете в пыльном классе? — раздался строгий голос Филиуса Флитвика. — Мы создаем заклинания, профессор, — вскочила на ноги Лили. — Интересно-интересно, — пропищал учитель по Чарам. — Это очень редкий дар, мисс Эванс. Покажите свои умения. — «Кларис», — пропела Лилия и взмахнула палочкой. Пыль на столах, шкафах и полках растворилась, исчезла. Мебель сразу заблестела, будто ее натерли полиролью. — Молодцы, мисс Эванс, мистер Снейп, — захлопал в ладоши профессор Флитвик. — Я замолвлю словечко перед профессором Макгонагалл. Десять баллов Гриффиндору и десять Райвенкло. Вы не возражаете, если я буду вас курировать? — Мы будем очень рады, сэр, — произнес Северус, — только… — Только что? — поднял брови профессор Флитвик. — Мы хотим создавать заклинания сами, без подсказки взрослых, — пробормотал Северус. — Во всяком случае, если у вас не будет получаться, вы можете обратиться ко мне. Надеюсь, вы так и сделаете, — строго сказал Филиус. — Да, профессор, — ответили мальчик и девочка. «Какие способные Северус и Эванс, — подумал декан Райвенкло, уходя из класса. — Северус показал себя и способным зельеваром, и Защита у него неплохо идет. Талантливый мальчишка! Может, ему предложить частные уроки Дуэлинга?» * * * Люциус Малфой, как и Басти Лестрейндж, также Белла Блэк и ее сестра Нарцисса, с некоторых пор и Энтони Гойл с Гордоном Крэббом, следили за Томом Снейпом, а заодно за всей их троицей. Откуда первокурснику, полукровке, жившему среди магглов, знать о Темном Лорде? Конечно, это имя было известно в определенных политических кругах Магического мира. Но то, как легко срывалось имя Волдеморта с губ Тома, настораживало. И еще это желание быть учеником Люциуса… Что это как не чистой воды провокация? — Снейп, — как-то на выходных подошел третьекурсник Рабастан Лестрейндж к Тому, — хотел ли бы ты провести Йоль с нашей семьей? Я приглашаю. — Я буду со своими братьями, — немедленно отметил Том. — И надеюсь, своих друзей я тоже могу пригласить? — Можешь, — согласился Басти, не ожидавший большую компанию, но ради профилактической беседы нисколько не возражал. * * * Снегом замело еще в ноябре, и «Альбатросы» проводили время в библиотеке. Здесь с удовольствием копались в книгах все желающие, и жизнерадостная компания Джеймса и Сириуса приняла в свои ряды Северуса и Тома, Люпина и Петтигрю. Ремус по большей части молчал и контактировал с Блэком, Питер потянулся к Тому. К Гарри периодически подходили братья Пруэтт и Молли. Северус проводил много времени в компании Лили Эванс. В общем, в библиотеке шумели бесконечные разговоры и раздавались неизменные шутки. Когда раздалось имя «Волдеморт», никто не заметил, но Том насторожился. Вот уже пять лет это имя было на устах волшебников и мелькало на передовицах газет и журналов, но дети в силу своего возраста мало интересовались политикой и только пересказывали друг другу байки и страшилки. Ничего удивительного. Отец с удовольствием поделился бы информацией о неуловимом Волдеморте, стоило Тому только спросить. — Кто это? — как-то спросил Том. — Кто этот Волдеморт? — Это темный волшебник, — пояснил Гидеон Пруэтт. — Он убивает Авада Кедаврой и никогда не оставляет после себя следов. — Темный Лорд, — поддакнул Фабиан. — Что он хочет? — спросил Том. — Какие цели преследует этот Темный Лорд? — Почитание традиций чистокровных и унижение, а еще лучше уничтожение магглорожденных, — ответила Молли. — Хм, — произнес Том, подперев щеку. — Как это знакомо… Он угрюмо уставился на «Ежедневный пророк». Решительно поднялся к библиотекарше. — Мисс Олдридж, — обратился к ней Том, — дайте мне газеты за последние двадцать пять лет. Том погрузился в чтение, и его отсутствующий взгляд был подтверждением, что лучше его не трогать ближайшие два часа. * * * Альбус ворчал на самодеятельность Геллерта. Старинный друг мухлевал, играя в шахматы. Только эта игра захватывала настолько, что старинные друзья забывали о вражде и обо всем на свете. — Ладью поставь на место, — требовал Альбус. — Ты уже переставил пешку на е6. Почему ходишь два раза? — А ты почему конем сбил моего ферзя? — сбивчиво спросил Геллерт. — Это неправильно! Так не должно быть. Ты нарушил все мои планы. Впрочем, как всегда. — Все было законно и правильно, — ответил Альбус, — вот посмотри — у меня все записано, — и помахал перед носом листочком пергамента. — Ты и мои ходы записал? — возмутился Гел. — Это неправильно. И Темный Лорд быстро схватил листок и попытался сжечь. — Геллерт, не пытайся жульничать… — попытался остановить Альбус, махая руками, чтобы схватить вожделенную бумаженцию. — Ах, ты так! — и бывший заключенный одним точным движением ноги толкнул стул, на котором сидел Дамблдор. Директор упал, а Гриндевальд вскочил и принялся колотить того кулаками в грудь. Дамблдор тоже был не лыком шит, и наподдал под дых. Они много раз проверяли, кто кого, и в результате бесконечных потасовок выходило, что Альбус побеждал чаще всего. Альбус неожиданно ударил противника ладонями по ушам, и Геллерт взвыл. — Ай, больно! — завопил Геллерт. — Будешь знать, — произнес Альбус, запыхавшись от драки и усаживаясь на пол. В этот момент в дверь постучали, и на пороге показалась Минерва Макгонагалл. — Альбус, пришли мои методички… — начала она с порога, но, увидев, что оба борца за высшее благо лежат на полу, раскрасневшиеся, запыхавшиеся, и одежда к тому же пришла в помятый вид, Минерва сделала неправильный вывод и улыбнулась. — Закрывайте двери, дорогие, и лучше бы вы скрывали ваши отношения, когда детей полная школа. Неэтично, знаете ли, — пожурила Макгонагалл и ушла, оставив друзей в полном недоумении. — Чаю? — предложил Альбус. — С лимонными дольками, — просветлело лицо Геллерта. — В последний раз они были очень вкусными. Кисленькими. — Хорошо, — встал Дамблдор и позвал домовика, чтобы организовать чаепитие двух закадычных друзей, которые в несчетный раз поругались, подрались и помирились. * * * Тобиас с головой погрузился в чтение волшебных газет. Он переписывался со своим тестем по малейшему поводу и постоянно задавал вопросы о волшебном мире. Сигнус настороженно отвечал, давая краткие ответы. Например, «Как вылечить простуду?» Сигнус отвечал: «Идиот! Возьми у своей жены Бодроперцовое зелье!», «Где взять печень дракона?» — «В Лютном переулке в Лондоне», «Какая стоимость волшебной защиты около дома?» — «Спроси жену!»… Бесконечные вопросы и раздраженные ответы. Но может, Сигнус не мог иначе отвечать, потому что никогда не задерживал ответ. И возможно, ему было скучно одному?