Приключения пацанки в Хогвартсе

Двадцать пятого декабря, сразу после обеда, замок словно бы вымер, и, если в многочисленных коридорах еще можно было повстречать неприкаянно слоняющихся мальчишек, то девчонок днем с огнем было не сыскать: они все готовились к балу. Я тоже, можно сказать, готовилась, причем с самого утра, но не как девчонки — наводила марафет и делала прическу, — а медитировала и взывала к магии рода. Неделю назад, ночью, я неожиданно проснулась и поняла, что меня так напрягало с самого начала во всей этой ситуации с моим именем в кубке. Когда картинка сложилась, я пришла в бешенство. В турнир меня впихнул Том, и осознание этого очень меня взбесило. Когда кубок выплюнул мое имя, директор сказал: «Гардения Поттер», — а я так подписываюсь, только когда переписываюсь с Томом. Все остальные знают меня, как Гарри. По моему мнению, этот паразит оторвал мою подпись от блокнотного листа, влил в нее своей магии, которую благодаря поглощенному мной крестражу кубок воспринял как мою, а потом Лорду семьдесят лет, ему даже ничего придумывать не пришлось, чтобы возрастной рубеж обойти. Не мудрено, что из всей школы меня выбрали: с силищей Лорда у меня шанса не было в сторонке постоять. Нет, я ему, конечно, благодарна за развлечение, но его цели мне непонятны. Он же не идиот, должен знать, что здесь сдохнуть на раз можно. Или он таким образом побыстрее вдовцом стать пытается? Опять же, зачем ему это, по крайней мере, пока я ему полезна? Короче, дело мутное, а я не люблю, когда мне что-то непонятно, и когда меня втемную используют — тоже, даже если при этом наши планы совпадают. Написав в блокноте «УБЛЮДОК» через всю страницу, я забросила его подальше в саквояж с намерением не доставать его до конца года — или совсем никогда. Оставался еще один вопрос: вычислить сообщника, кто-то же кинул бумажку в кубок. Вариантов было всего два: Снейп и Каркаров. Сначала я грешила на Каркарова, ведь именно с его появлением все началось, но потом поняла, что это не мог быть он. Если Лорд моей смерти не хотел, то меня должны были страховать, а Каркаров — лицо публичное, он-то как раз всегда на трибуне сидит, когда мне опасность грозит, потому пользы от него никакой. А вот Снейп — другое дело: пока все заняты, он незаметно может везде пролезть, тем более если клятвы меня защищать действительно имели место быть, да и Дамблдор наверняка просил его за мной приглядывать. «Поблагодарить» его я тоже не смогу. Может, Лорд ему не рассказал о моем статусе, просто приказ дал на турнир заманить, а намекать Снейпу, что я с Томом знакома, чревато: он на два фронта пашет, кто его знает, в какую сторону он в очередной раз мотыльнется — вдруг провалит мне всю операцию с директором. Хотя Лорд не дурак: раз в живых его оставил, значит однозначно по-новой спеленал обетами и клятвами. В любом случае, молчание — золото. Но отомстить Тому необходимо. Я решила первый раз в жизни не решать все по-мужски, грубой силой и радикально, а пробудить свою женскую сущность и поступить похитрее. Отныне я решила Тома игнорировать. И чего меня на нем так зациклило? Все впечатление на него произвести хочу, одобрение его заслужить, уважение и восхищение в его глазах увидеть… А оно мне надо? Решено, приведу себя в порядок, и пусть он сам моего внимания ищет. Была бы постарше, наставила бы ему рога. А что, договор пока позволяет друг другу изменять, а вы что думали? Мне до совершеннолетия еще долго, что же теперь, мужику конец узлом завязать? Пусть гуляет, пока возможность есть. Я решительно превратила стену в зеркало и разделась. Так, к лицу у меня претензий нет. Волосы я удлинила. Фигура хоть и не до конца сформировалась, но талия от попы на размер отличается, изгибы плавные; выглядит довольно женственно, хотя некая незрелость и угловатость, присущие подростку, видны сразу, но ведь раздеваться я не планирую. Мышцы в тонусе, лишнего ничего нет, кожа чистая, хоть и немного шероховатая, как у всех подростков. Одна печаль — грудь, вернее, ее отсутствие. Ничего, специальное белье мне в помощь. Осталось дело за малым. Научиться быть девушкой… С неделю я медитировала, взывая к своей внутренней сущности, позволяя ей обрести свободу, убеждая, что опасности нет, что я приду ей на защиту, если понадобится. Это напоминало раздвоение личности — когда-то я задвинула внутрь себя все, что на тот момент считала ненужным балластом, делающими меня слабой и чувствительной. Я оставила и развила только те качества, которые помогут мне выжить, а теперь позволила себе вытащить наружу те, что ранее считала ненужными. Результат был налицо. Мои движения, скупые, отточенные и четкие, как у воина или мужчины, обрели пластичность, походка — плавность, а вечное напряжение и настороженность в ожидании опасности исчезли, оставив после себя уверенность и чувство, будто бы для меня теперь нет ничего невозможного. За час до бала я вернулась в спальню, где Лаванда сделала мне высокую растрепанную прическу, как у греческих богинь, перевитую синими узкими полосками в тон моих глаз и верхнего платья. Само платье было в стиле Джейн Остин, как и мое предыдущее — этот фасон очень мне шел, делая мою фигуру более женственной и округлой, а бюстгальтер пуш-ап сотворил невозможное. Я не очень прислушивалась к восхищенным охам и ахам Лаванды, пока она надо мной колдовала, но когда перед выходом посмотрела в зеркало, то не поверила своим глазам. На меня смотрела незнакомка. Высокая, стройная фигурка с округлыми женственными формами — еще не роза, но нераскрывшийся бутон, юный и нежный, чья пора еще не пришла, но тонкий аромат уже кружит голову. «С ума сойти, — подумала я, — и эта незнакомка — я». Но долго мне любоваться собой не дали: Лаванда напомнила мне, что пора выходить. Я поправила длинные белые перчатки и бальные туфельки (нечто среднее между лодочками и чешками) и, с трудом оторвавшись от зеркала, пошла на выход. Хотя, как по мне, легче в загон с драконом зайти. На площадке возле закрытых дверей Большого зала собралась толпа. Парни встречали у подножия лестницы своих спутниц и провожали их в холл, прочь от многолюдья. Парвати собиралась к балу у сестры — ее кавалер был с Рейвенкло, а Гермиону попросила помочь девочка с Пуффендуя, которую пригласил Невилл, потому я ее еще не видела, хотя, если верить канону, она произведет фурор. Я пропустила Лаванду вперед и только спустя пять минут начала спускаться по лестнице сама. Мне не хотелось, чтобы Драко открыл рот и пялился на меня, проигнорировав свою девушку. И это не потому, что я считаю себя красивее Лаванды, нет. Просто я так изменилась по сравнению с тем, что было и к чему он привык, что такая реакция была неизбежна, а Лаванда всегда прекрасно выглядит. Я недооценила реакцию окружающих. Многие меня и вовсе не узнали, но потом, когда до них дошло, восхищение сменилось шоком. Короче, я дала всем пищу для сплетен до конца года. У Драко неаристократично отпала челюсть, когда Лаванда указала ему на меня, после чего он показал мне большой палец и подмигнул, а потом увел свою девушку сквозь толпу. Михаэль был не разочарован. В его взгляде читалось восхищение и одобрение — то, чего мне так не хватало в общении с Томом. Он галантно приложился к ручке, щелкнув каблуками, как заправский гусар, а потом отвел меня в сторону и засыпал комплиментами. Парадная форма Дурмстранга была очень похожа на то, как ее представили в фильме, и, видимо, и впрямь повторяла форму гусаров, только короткая курточка на одном плече, отороченная мехом, была более длинной. Гермиона была очень красива. Было сразу заметно, что она на год нас старше, — более округлые формы, плавные движения. Крам с нее глаз не сводил и вряд ли замечал что-либо вокруг. Он был некрасив, но очень мужественен и выглядел надежно, а его глаза сияли восхищением, когда он смотрел на подругу. Мне он импонировал больше Диггори, который все губы себе искусал с досады, а Чанг выглядела расстроенной и бросала злые взгляды на Гермиону, которая ничего вокруг не замечала и откровенно наслаждалась вниманием своего кавалера. Наконец Большой зал распахнул свои двери. Чемпионы и их спутники прошли в зал первыми. Крам, я и Флер в сопровождении старшекурсника со Слизерина. Она немного переборщила с чарами — ее кавалер только что слюни не пускал, он, похоже, даже не соображал, где он находится. Снейпу впервые на моей памяти изменило его хладнокровие — он не смог сдержать удивления. Я любезно ему улыбнулась, хотя не поручусь, что в моей улыбке не было ехидства. Потом все поужинали, и начался бал. Что сказать, бал он и есть бал. Я развлекалась по полной и пользовалась бешеной популярностью, особенно у наших гостей, хотя и из наших нашлись несколько смельчаков, пригласивших меня на танец. Михаэль, как мой официальный кавалер, сначала всех от меня отгонял и чуть не подрался с одним из своих, но я вмешалась, заговорив с его однокурсником по-русски — Павел был с Поволжья. После чего мы просто оккупировали один столик на всех и весело проводили время. Вы чувствовали себя когда-нибудь Скарлетт? А я чувствовала. Классное ощущение. Наши хогвартские дурочки никого из них не пригласили, мол, гости варвары и по-английски почти не говорят, вот парни и остались без дам. А тут я, есть с кем потанцевать и пообщаться, так что стену я не подпирала, а в окружении таких красавцев в форме чувствовала себя Наташей Ростовой на балу. Когда Михаэль меня провожал, я запнулась, так что несмотря на мое возражение этот медведь меня до самой башни на руках нес, да так, словно я перышко. Было чертовски приятно. У портрета Полной дамы я, так и не слезая с его рук, позволила себя поцеловать. Мы немного увлеклись, и тут нас застукал Снейп (и чего он в нашу башню забрел). Оценив мои растрепанные волосы, шалые глаза, зацелованные губы и мою руку на заднице парня, он снял с меня пятьдесят баллов за моральный облик, не соответствующий честной девушке, и бросил пару фраз про то, что целомудрие — величайшая ценность, которую следует беречь. А потом снял еще двадцать баллов за мое замечание, мол, что же это за ценность такая, что ее оценивают всего в пятьдесят баллов, и стоит ли ее беречь в таком случае. Хорошо еще, Михаэль меня просто держал, а не лапал, а то Гриффиндор совсем без баллов остался. Парень бережно спустил меня на пол, а я решилась на провокацию, томным движением стянула с себя ленту с волос, поднесла ее к губам и протянула очарованному Михаэлю. Он медленно поднес ее к губам и нежно поцеловал, пропуская ее сквозь пальцы и пристально смотря мне в глаза. Снейпа чуть удар не хватил, и пока он не очухался от моей наглости, я тряхнула кудрями и, звонко смеясь, забежала внутрь, пока он еще баллов не снял. Вы спросите, зачем я все это устроила? Ну, это весело и приятно, а потом, если Снейпа Лорд послал (иначе что он за мной ходит), так он с него отчет потребует, память посмотрит и увидит, что я и без него не скучаю. Пусть не думает, что на нем свет клином сошелся. Может поймет, какое сокровище ему досталось. На следующий день все отлеживались после бала, а потом еще долгое время обсуждали торжество и сплетничали. Для меня практически ничего не изменилось, только что несколько парней с разных факультетов предложили мне встречаться, но я их культурно отшила. Больше никто не выразил желания со мной пообщаться поближе. Честно говоря, меня боялись. Тому виной моя репутация. Все были в курсе, что если я впаду в бешенство, то мне становится наплевать, насколько старше меня мой соперник, и драться я буду насмерть, не гнушаясь никакими запрещенными приемами, а мои проклятья, которые я могу и в спину кинуть, плохо снимаются. Так что сближаться с психопаткой никто не хотел. И слава магии, как я вам скажу. Меня устраивают мои друзья, которых я сама выбрала, и я не променяю их на бесполезные толпы раздражающих меня поклонников. Примерно через неделю вечерком я, захватив яйцо, пошла в ванную старост — пароль узнал для меня Драко. Конечно, я могла бы спросить директора, но мне было влом к нему идти. Ванная старост впечатляла, особенно когда я налила воду и напустила пузыри. Это же настоящее джакузи человек на пятнадцать, вот бы здесь вечеринку замутить! Да только англичане пипец какие консервативные. Песня ничем от книжного варианта не отличалась. Значит, Черное озеро. По сравнению с драконами — легкотня. Гидрокостюм у меня уже готовый лежит, своего часа ждет. Я к нему еще чехол для ножа прикупила, на бедро крепится, а на плече, тоже в чехле, палочка. Двадцать четвертого февраля нас собрали на берегу Черного озера и огласили задание второго тура. Завтра нам предстояло нырнуть и за час достать из вод озера что-то для нас ценное. «Ладно, живы будем — не помрем», — подумала я и пошла обрадовать друзей.