Зазеркалье прошлого или во сне гуляли как на яву

      Вечер был прекрасен. Перистые облака окутывали огненное небо, сквозь которые с трудом пробирались лучи солнца. В последний раз на сегодня пробежавшись по верхушкам деревьев, они постепенно начали скрываться за горизонтом, поддаваясь приказам своего большого желтого наставника. А в легком ветерке можно было уловить запах цветов, зелени и свежей пролитой крови.       На зелёной траве лежало несколько окровавленных тел. Кто-то ещё шептал прощальные слова, а кто-то уже испустил завершающий вздох. Последнее, что отражалось у них в глазах, так это синеющее небо, которое пряталось под толстой пеленой серых облаков. В глазах темнело, было сложно что-то разглядеть, а боль постепенно заглушалась, и тело в последний раз содрогнувшись, смыкало потухшие очи. Были отчетливо слышны звуки разгоряченного боя поблизости.       Один за одним падали, пронзенные окровавленным клинком, тела. А хозяйка сего оружия — черная лисица, все крепче сжимала рукоятку. Десятки людей уже лежали на холодной земле, а лисица все продолжала отправлять на тот свет последних выживших в этом бою. Быстрый взмах руки и солдат, в последний раз ощутив какого это -дышать полной грудью, с грохотом упал в объятья высокой травы. Осталось двое. Ухватив покрепче свои оружия, они с позором оставив своих товарищей, бросились отступать.       Разделившись, солдаты бежали куда глаза глядят. Лисица замахнувшись отправила свой клинок в отдаляющуюся фигурку одного из них. Через мгновенье солдат упал на колени, в глазах стояли слезы, но сил пролить их уже не было. Клинок, который был гордо воткнут в его спину истекал темно-алой кровью. Рухнув на твердую, как камень землю, взору солдата предстало солнце, которое через секунду скрылось из поля зрения, как будто попрощавшись с ним.       Лисица, не теряя времени направилась за последним солдатом. Сузив свои карие глаза, она ринулась к находящейся примерно в ста метрах лесополосе. Её юката насыщенного фиолетового цвета, поверх накинутой темной накидкой была пропитана разгорячённой кровью, которая еще совсем недавно текла в жилах молодых людей.       Остановившись и навострив свои ушки, она услышала тяжелое дыхание всего в пару метрах от себя за большим деревом. Одним прыжком оказавшись напротив своей жертвы, лисица посмотрела прямо в его голубые, полные страха глаза. На секунду замерев, но потом как по щелчку пальцев схватив солдата за шею, она потихоньку надавливала на его шею, как будто сомневаясь в правоте своих действий.       — Пощади… — простонал человек, ухватившись за сильную руку девушки. Но та лишь сильнее сжала пальцы, и ее острые коготки постепенно вошли под кожу жертвы проникая все глубже.       Стонав от боли и вырываясь, он пытался что-то вымолвить, но кислород в легких заканчивался. Через мгновенье лисица до последнего сжала пальцы и отбросив бездыханное тело развернулась, взмахнув своими каштановыми волосами.       Выйдя на простор, лисица посмотрела на небо, которого совсем не было видно за завесой серых облаков, плавно переходящих в грозовые тучи. Черная лисица грациозной походкой направилась за своим верным «спутником». Высокая салатовая трава слегка колыхалась под порывами ветра. Не смотря по сторонам, а идя только вперед девушка настигла своей цели.       У ее ног лежала еще не успевшая остыть плоть солдата. Одинокий кинжал, окрашенный в алый, был воткнут в его спину. По-хозяйски обвив тонкими пальчиками рукоятку, лисица выдернула свое оружие. Вдохнув полной грудью она, повернувшись лицом к уже порядком усилившемуся ветру, прошептала лишь одно слово, после исчезнув:       — Микаге…

***

      По темной улице, освещающейся только тусклым светом фонарей шла девушка. Одета она была в белоснежную юкату, подвязанную красным поясом, каштановые волосы, собранные в высокий пучок, немного содрогались от дуновения ветра. В правой руке был красный веер, которым девушка прикрывала часть лица. По ней нельзя было сказать, что еще пару часов назад, она кровожадно убивала ни в чем неповинных людей.       Напротив сей особы в темноте можно было разглядеть силуэт. Девушка, остановившись возле одной из скамеек, произнесла:       — Микаге, ты чего там прячешься? — в темноте послышались шорохи, а потом на свет вышел некто в коричневом плаще и шляпе.       — Нанами, солнышко, кто тебе такое сказал! — с небольшой насмешкой в голосе произнес мужчина.       Луна уже во всю возвышалась на синем, почти черном небе, усыпанном мерцающими звездами. Где-то далеко завыл старый пес, видимо недовольный сей картиной. Мужчина в шляпе вздрогнул от услышанного, а по его телу пробежались мурашки.       — Так о чем же со мной хотела поговорить сама богиня ёкаев? — прервав утомительную паузу спросил Микаге, подняв голову и посмотрев на яркие звезды.       — А ты разве не догадываешься? — строго вымолвила девушка, явно недовольная этим вопросом, опустив веер, она сложила его и взяла двумя руками. Губы, накрашенные в красный, слегка поблескивали от света фонаря.       Микаге не ответил. Он лишь сделал пару шагов, а затем схватив девушку за руки развернул к себе спиной, прижав к груди. Коснувшись своими губами шеи девушки, он провел языком по разгоряченному телу. Нанами лишь откинула шею, поддаваясь ласкам. Мужчина, отстранившись от молочной шеи, вдохнул.       — Опять убивала? — как-то раздраженно произнес блондин, брезгливо отталкивая от себя богиню.       Не поворачиваясь, а так и стоя спиной к богу, девушка подняла голову и посмотрела на небо. Ей удалось поймать момент падения звезды. Сжав веер сильнее, что аж руки побелели девушка, отстранила взгляд от такого пленящего ночного неба.       — Ты же знаешь, что я создана для этого, — ухмыльнувшись сказала она. — Сейчас вспомнила нашу последнюю встречу, — прервав тишину задумчиво произнесла шатенка, посмотрев на одинокую луну. — Ты тогда точно так же оттолкнул меня, но до этого…       — Хватит! — грубо перебил ее бог, вспоминать ему это явно не хотелось.       — Говори, зачем пришла? — Нанами бесшумно развернулась.       — Зачем же так грубо, — склонив голову на бок, произнесла ёкай. — Ладно, перейдем к делу.       Микаге догадываясь о последующих словах, надвинул шляпу. Он не хотел этого разговора, очень не хотел. Но знал, что это случиться. Опустив взгляд, он принялся ожидать речи ёкая, при этом подбирая лучшие слова для своего будущего ответа.       — Ты уже не появлялся в своем храме больше десяти лет, — начала богиня, опустив взгляд и посмотрев на свой белый, как рис, подол. — До этого ты взял себе хранителя, — при последнем слове у Микаге по телу пробежались мурашки. Девушка, подняв голову продолжила. — А ты прекрасно знаешь, что таких как он, — сделав акцент на последнем слове, Нанами продолжила, — нельзя оставлять на долго одних.       — Я знаю, — как будто признавая свою вину произнес блондин, посмотрев на ярко-красные губы девушки, уж больно хотелось попробовать их на вкус.       — Так что, если ты не хочешь, чтобы с ним, что-то случилось, прошу, вернись обратно, — с ноткой заботы и волнения произнесла шатенка, но после поняв свои слова, она сделала серьезное лицо ожидая ответа.       — Я не могу этого сделать, — сказал Микаге, надвинув шляпу. Тем самым спрятав свою наглую ухмылку. — Но, если ты так волнуешься о лисе, — сделав акцент на последнем слове, бог посмотрел на свою собеседницу, взгляд у нее был заинтересованный. — Можешь забрать его себе, — улыбнувшись своей лучезарной улыбкой «а-ля Микаге счастлив, сбагря весь свой груз на чужие плечи», он подошел к опешившей Нанами и поцеловал в лоб.       Отойдя от происходящего ёкай хотела воскликнуть, но увидела она только отдаляющуюся фигурку, после исчезнувшую в ночи.       — Себе? — повторив эти слова девушка усмехнулась, но больше это было похоже на оскал, лисий оскал. Затем у девушки появились темный хвост и ушки.       — Ну, встречай меня, Томоэ, — сказав это, она испарилась.