25 лет назад
Холодный зимний Виндхельм. На улице настолько холодно, что плевок замерзает ещё в воздухе. Но тем не менее, даже в Виндхельме, как и во всем Скайриме, множество нищих ходит по улицам. И вот одна парочка - отец и сын. Мальчику было пять зим отроду, но уже для своего возраста у него было неплохое телосложение и рост, но из-за недоедания его вес был на уровне трехлетнего малыша. Звали его Ахиллес. Ахиллес был одет еще хоть как-то, в то время как его отец ходил чуть ли не в тряпках. Мальчик был одет в балахон шахтера, поверх которого надели перешитую меховую броню, в которой дырок было больше, чем в мишени для начинающих лучников. Отец же просто ходил в рваном балахоне и меховых сапогах. - Папа, мне холодно, - тихо пожаловался Ахиллес - он прекрасно понимал, что после смерти матери отцу очень трудно, и он и так старается сделать все возможное. - Ничего, Ахиллес, потерпи, сейчас насобираем монеток и пойдем в таверну греться, - успокоил ребенка отец. Они еще около десяти минут стояли на холодной дороге, но путников не было, а значит, не было и подачек. - Ахиллес, дорогой, подожди здесь, - попросил отец. - Да, пап, - согласился Ахилл. Отец ушел, под лютым морозом и воем ветров, он дошел до Хьерима. Напротив Хьерима был еще один дом, возле входа в дом стояло много бочек, отец пошарил немного внизу этих бочек и вынул ржавый железный кинжал. Надрезав свою ладонь, он стал рисовать на земле кровавую пентаграмму. Старик произнес несколько слов, и пентаграмма слегка засветилась ало-красным цветом. - Ты хотел меня видеть? - спросил Соннелон, стоя за спиной у старика-отца. Он резко обернулся и увидел красивого шатена с длинными, зачесанными за ухо волосами, и красивыми, вызывающими доверие, голубыми глазами. Одет он был в кожаную броню, которую, видимо, перешивали под заказ, чтобы из этого вышла гражданская одежда; тем не менее, выглядел он солидно. - Д...Да, а вы точно тот, кого я ждал? - недоверчиво спросил старик. Соннелон посмотрел по сторонам, и, убедившись, что вокруг никого нет, он принял свой истинный, демонический облик. На голове старика поседело несколько волосков... - Итак, говори, что ты хочешь? - спросил Соннелон, вернувшись в привычный для людей облик. - Я хочу, чтобы мы с сыном больше не побирались на улицах, полуголые, полуголодные, живя от подачки до подачки, - начал изливать душу старик-отец, - я хочу, чтобы мой сын был известной личностью, чтобы его любили и уважали, чтобы он вошел в историю, а не умер где-нибудь в подворотнях квартала серых, замерзший насмерть, или заколотый каким-нибудь дурным эльфом! - чуть ли не кричал он. - Ну... Ты же знаешь плату? - спросил Соннелон. - Конечно, конечно знаю, дай мне десять лет и бери мою душу, готов пройти любые муки, лишь бы сын вырос толковым, - чувствуя то, что демон уже спрашивает о цене, то есть он уже почти согласился, говорил старик. - Десять лет?! - ухмыльнулся Соннелон, - Десять - это слишком много, за такие требования десять лет - это ты загнул... - чуть ли не смеясь в лицо старику, говорил Соннелон. - Дай пять лет! - говорил старик, уже умоляя Соннелона согласиться. - Я даже года тебе не дам. Я заберу твою душу сейчас, и дам твоему сыну двадцать два года, за это время о нем узнает весь Тамриэль, уж я-то постараюсь, - вынес окончательный приговор Соннелон. - Нет! Ни в коем случае! Я хочу спасти сына, а не обречь его на верную гибель! - возмутился старик. - Ну и удачи, - сказал Соннелон, развернувшись и начав уходить от старика, - на вот, возьми, может, хоть на часик вам разрешат погреться в таверне, - добавил он и, не оборачиваясь, кинул один септим под ноги старику. Старик немного замялся... - Подожди! - крикнул он. Соннелон остановился, но не обернулся. - Дай моему сыну хоть двадцать пять лет! - попросил старик. - Ну ладно, я недавно выпил хорошего вина, так что я сейчас добрый, - согласился Соннелон. - Фуф... - выдохнул старик и упал на колени от облегчения. - Вставай, - сказал Соннелон, протягивая руку старику. То протянул ему руку, но Соннелон схватил его за предплечье. Боль пронзила руку старика, он хотел было закричать, но голосовые связки не поддавались. - Значит так, - заговорил Соннелон адским голосом, - ты сейчас приводишь сына в таверну и снимаешь комнату на месяц. Потом выходишь ко мне и покладисто отдаешь мне свою душу. Дальнейшая забота сына - моя забота. И только посмей не вернуться из таверны. Зайду я сам и на твоих же глазах сожру твоего сына, - сказал Соннелон и, кинув мошну с деньгами под ноги старику, растаял в воздухе, добавив: "Контракт заключен". Старик посмотрел на свою руку и увидел ожог в форме когтистой руки, которая обхватила его предплечье. Вспомнив слова демона, он тут же встал и побежал к сыну. - Пойдем, Ахиллес, я нашел деньги, - сказал отец. - Ух ты, а сколько? - поинтересовался мальчик. - На наш век хватит, - наигранно улыбнулся старик и повел его в таверну "очаг и свеча". - Пап, ты их хоть не украл? - спросил Ахиллес. - О, нет, что ты?! - заверил его отец. - Хорошо, - весело ответил Ахиллес, и они зашли в таверну. - Опять ты, Ангренор? - недоброжелательно сказала. - Ну, что на этот раз?, - спросила она. - Мне, пожалуйста, комнату на месяц, - сказал старик и выложил на стол несколько сотен монет. У Эльды, хозайки таверны, аж глаза на лоб полезли. - Ты их украл?! Талос всемогущий, я сейчас стражу позову! - начала угрожать она. - Нет-нет, что ты! Я нищий, но не вор. Нашелся тот, кто смиловался надо мной, - сказал Ангренор. - Ну раз так... Располагайтесь в той комнате, - ответила Эльда и показала указательным пальцем на дальнюю дверь. - Ахиллес, возьми эти деньги и жди меня в комнате. И помни... Я тебя люблю! - попрощался с ним отец и, поцеловав его в лоб, вышел из таверны. Соннелон ждал его на том же месте, где его и вызвали. - Пожалуйста, позаботься о моем сыне, - попросил Ангренор. - Как скажешь - ответил Соннелон и мгновенно войдя в облик демона, впился в горло старика, напиваясь его крови. А затем перекусил ему горло. Войдя в трактир под обликом отца Ахиллеса, Соннелон направился к Эльде. Он купил у нее бутылку кровавого аргонианского вина и пошел к Ахиллесу. - Пап, ты вернулся! Тут так тепло! - обрадовался мальчик. - Да, тут тепло, - согласился Соннелон. - А мы тут надолго? - спросил Ахиллес. - Ты да, а я сейчас поеду в Солитьюд, нужно договорится с одним человеком, - ответил Соннелон. - А с кем? И скоро ли ты приедешь? - начал задавать вопросы Ахиллес, но Соннелон перебил его: "Тише... Хватит вопросов, ложись спать. Я договорюсь, тебя тут будут кормить три раза в день. Днем к тебе будет приходить Эльда, она будет учить тебя читать и писать. Все. Ложись спать." - Да, пап, - подчинился Ахиллес и лег в постель, укрывшись большой шкурой саблезуба.В Солитьюде
Пьяный офицер поднимался по ступенькам наверх, к казармам. Была кромешная тьма, так что вытянутую руку не увидеть. - Жил... Да был... Рагнар Рыжий... героем... он слыл... - напевал офицер, то и дело отрыгивая. - Как-то раз ненадолго в Вайтран он прибыл, - послышался тихий, ужасающий голос. Офицер вздрогнул, немного протрезвел и начал оглядываться по сторонам. - Что?! Кто здесь?! - говорил офицер и оглядывался по сторонам. - Не плачь и не ной... Скоро станешь... Едой! - повторил голос с явной интонацией на последнем слове. Офицер испугался пуще прежнего, но, найдя в себе силы, он вытащил меч из ножен. - Ну подходи, сейчас я покажу тебе, как надо драться! - прикрикнул офицер. Внезапно прямо перед собой он увидел два пылающих глаза; еще секунда, и Соннелон впился в горло офицеру, выпивая его кровь.Снова Виндхельм
- Ахиллес, собирай вещи, - сказал Соннелон, войдя в комнату к Ахиллесу, где он спал. - Что?... - в полудреме спросил Ахиллес. - С сегодняшнего дня ты - солдат Империи, если будешь стараться - достигнешь высот, - объяснил Соннелон. - Я не понимаю, пап... - сказал Ахиллес. - Ничего, подрастешь - я тебе обязательно скажу, - успокоил его Соннелон. Соннелон подхватил на плечо Ахиллеса и вывел его на улицу, усадил в седло, к иллюзии офицера, которую он создал, и шлепнул коня по крупу. Конь встрепенулся и помчался сломя голову в Солитьюд. - Уж у меня ты прославишься, - сказал Соннелон...Через месяц
Ульфрик Буревестник, просидевший в Высоком Хротгаре 10 лет, будущий ярл Виндхельма, ехал в Солитьюд, чтобы убить верховного короля Скайрима и начать войну Империи с кланом Братьев Бури. Но сейчас Ульфрик остановился в Гарцующей Кобыле, дабы переночевать и поужинать. Карлотта Валентия тоже зашла в Гарцующую кобылу. Она села на скамью возле огня и, немного выпив, стала рассматривать играющие искры огня. А в это время Ульфрик, выйдя в главный зал, увидел Карлотту и был поражен ее красотой. Он забыл обо всем на свете, и в его голове была лишь одна мысль - заполучить эту женщину. Он взял самое дорогое и качественное вино - Кровавое Аргонианское - и подсел к ней. - Добрый вечер, юная леди. Вы бы не отказались выпить со мной? - спросил Ульфрик и, не дожидаясь ее ответа, вложил ей в руку кружку с вином. - А, что? Нет... Не против... - ответила Карлотта и сделала пару глотков. - Что такая красивая дама делает в этом месте? - спросил Ульфрик. Карлотта лишь звонко рассмеялась. - Я сказал что-то не то? - спросил Ульфрик и подлил даме вина. - Это самое популярное место в Вайтране. Когда есть деньги, я захожу сюда пропустить кружку эля, - сказала почти пьяная Карлотта. - Пойдем со мной, и у тебя каждый день будут деньги! - воспользовался моментом Ульфрик и налил ей еще одну, завершающую кружку вина. - Ну пойдем... - довольно согласилась Карлотта, и она взяла за руку Ульфрика, который повел ее наверх, предварительно кинув на стол десять золотых монет. Весь вечер Карлотта ублажала Ульфрика, но наутро он уехал, забыв про нее, но оставив ей подарок - ребенка, который вскоре будет играть ключевую роль.Спустя восемь месяцев
К этому моменту Ульфрик уже стал ярлом Виндхелма и претендовал на звание верховного короля Скайрима. - Зачем ты меня звала, Карлотта? - спросил Соннелон. - Что? Откуда ты знаешь мое имя? - удивилась Карлотта. - Да как же его не знать? Имя моей героини! Все восемь месяцев я чувствовал от тебя сильный душевный порыв, такой ненависти я давно не видел. Чистая ненависть! - восхитился Соннелон. - Ладно, не важно. Я позвала тебя не за этим, - сказала Карлотта. - Хорошо, я выслушаю тебя, но пока присядь, - заботливо сказал Соннелон, пнув Карлотте ближайший стул. Она покорно села и стала рассказывать: "Восемь месяцев уже прошло, остался лишь один. Священники говорят, что у меня будет девочка. Но я не хочу, чтобы моя дочь жила со мной - матерью-нищебродкой, торгующей тухлыми овощами. Я хочу, чтобы Ульфрик... Нет, не так. Я хочу, чтобы моя дочь была рядом с Ульфриком, чтобы он растил ее как свою родную. Не хочу, чтобы она была бастардом", - рассказала Карлотта. - Хм, где-то я что-то подобное слышал, - ухмыльнулся Соннелон. - Так ты мне поможешь?! - спросила Карлотта. - Куда же я денусь! Ладно, раз ты мне подарила целых восемь месяцев удовольствия, а это намного больше, чем тот вечер с Ульфриком, - колко подметил Соннелон, - я буду милостив к тебе, я заберу лишь твою душу, твоя же дочь будет жить с Ульфриком. - Хорошо, спасибо, - поблагодарила Карлотта, и Соннелон растворился в воздухе. При родах Карлотта погибла, но оставила ребенка, и с помощью магии Соннелон смог внушить Ульфрику мысль о том, что Мила Валентия - его дочь.