Город в картонной коробке (Рождественская петля)

Будильник снова зазвонил не вовремя. Куроо уже сидел на кухне и пил кофе, когда его телефон стал разрываться от звона. Парень испуганно ринулся в комнату и выключил будильник. Он оглянулся на коридор, но в нём царила тишина. Тетсуро вернулся к своему завтраку. За окном только занимался рассвет, и розовое небо было прошито жёлтыми лучами. Куроо отставил чашку и опёрся щекой на руку, посмотрел на улицу. Сон сегодня был ужасным. Парень почти не помнил его, но ощущение небезопасности и страха не давало ему заснуть обратно. Ему снова и снова снилось, как Азуса хватал нож и налетал на Кенму, а Тетсуро не успевал его остановить. Этот кошмар мучал Куроо уже около недели. Каждый раз парень пытался спасти свою любовь, но каждый раз ему не хватало какой-то доли секунды, чтобы остановить руку Азусы. Тетсуро сжал кулаки и стиснул зубы. Хоть это и был всего лишь сон, но Куроо он казался реальностью. — Ку-ро, — послышался тихий голос. Парень резко обернулся. В дверях стоял Кенма в длинном старом белом свитере, висевшем на нём, как на палке. Козуме пытался подвернуть рукава, но они раскатывались обратно. Куроо молча подошёл к нему, взял одну руку и аккуратно завернул рукав до локтя. Кенма смотрел ему в глаза, медленно бледнея. — Куро, я… Тетсуро замотал головой и собрался обнять Кенму, но тот протянул ему вторую руку и слабо улыбнулся. — Я подумал, — продолжил Козуме, когда сел за стол, а Куроо стал заваривать ему какао, — что мы можем сходить куда-нибудь. — Что-то не так? — взволнованно спросил Тетсуро и, поставив чашку перед парнем, сел напротив. Кенма опустил взгляд на какао и сжал губы. — Я… мне… — Козуме зажмурился на миг, но потом резко раскрыл глаза. — Меня мучают кошмары. — Не продолжай, — улыбнулся Куроо. — Это скоро пройдёт. Ты можешь мне не верить, но я знаю, что… — Я верю, — прошептал Кенма и стал пить какао. Тетсуро замер с раскрытым ртом, потом медленно расслабился, не спуская взгляд с Козуме. Глаза были готовы наполниться слезами, но Куроо держал себя в руках. Он поднялся со стула и подошёл к двери. — Куда ты хочешь поехать? — Не знаю, — тихо ответил Кенма. — Азусе нужны новые краски. Думаю, что в торговом центре мы… — Азусе?! — Тетсуро сдержанно выдохнул. — Да, — спокойно сказал Козуме, не поворачиваясь на Куроо. — Он поедет с нами. Принеси мне из комнаты телефон. Тетсуро выскочил в коридор и, тряхнув головой, пошёл к двери. В голове вертелось тихое «с нами». Парень понимал, что вряд ли Кенма вкладывал в эти слова хоть какой-то смысл, но они грели до дрожи. Куроо закрылся в комнате и подошёл к столу, взял телефон, но тут же замер. Перед ним лежал незаконченный набросок. Тетсуро, прикусив губу, взял в руки листок. Телефон уже валялся на полу, когда парень рухнул на колени, случайно зацепив папку, лежавшую на краю стола. Рисунки разлетелись вокруг него. Куроо дрожащими руками подбирал каждый из них и с трепетом рассматривал. Из глаз парня брызнули слёзы, когда он увидел на листке себя в расстёгнутой рубашке с закатанными рукавами и следами помады на щеках. — Прости, прости меня, Кенма, — зашептал Тетсуро, утыкаясь в рисунок лицом. Слёзы начинали душить Куроо, но он продолжал смотреть наброски один за другим, прокусывая губы до крови. Парень не помнил, когда он плакал в последний раз, да и плакал ли вообще, но сейчас ему было невыносимо больно и тепло одновременно. Тетсуро понимал, что сердце Кенмы помнило его, но сам он не хотел возвращать всё обратно. Куроо, громко всхлипнув, обернулся на дверь. Прислонившись к косяку и обхватив себя руками, стоял Козуме. Слёзы струились по его щекам, но парень слабо улыбался. Его лицо было бледнее обычного. В глазах Тетсуро замер вопрос, на который Кенма не готов был ответить. — Мои кошмары, — тихо прохрипел он и вытер рукавом сопли. Куроо ещё раз окинул взглядом разбросанные вокруг него наброски и поднялся на ноги, покачиваясь. — Прости меня, Кенма, — прошептал он, не поднимая взгляда от пола. — Прости меня! Прости, Кенма!!! — закричал он, подбежав к парню и опустившись перед ним на колени, обнимая его ноги. Кенма стоял, не двигаясь, и смотрел в пустоту перед собой. Слёзы продолжали бежать по его щекам, и парень даже не пытался их вытереть. Почему-то ему снова захотелось умереть, только на этот раз по-настоящему. Исчезнуть. Провалиться в темноту. Внутри всё рвало на части и поднималось волнами боли. Кенме хотелось переубивать весь мир и положить его к ногам Куроо. Он понимал это. И его трясло от этой мысли. Козуме сходил с ума. Рядом с занавеской он увидел Куроо, испуганно смотревшего на него. Белая рубашка была расстегнута, а рукава были небрежно закатаны. Одной запонки не хватало. На его щеках были красные следы помады. Кенма сквозь слёзы видел, как Тетсуро медленно растирает их ладонью и его щёки становятся алыми. Козуме закрыл глаза и затрясся. Он почувствовал, как Куроо обнял его и прижал к себе, целуя в макушку. Тот самый Куроо, который ещё не успел снять пропахшую духами рубашку. Сладкий запах чужого тела душил Козуме. Он пытался вырваться из объятий, ему становилось больно от прикосновений Тетсуро. — Нет, нет! — вскрикнул он, мотая головой. — Отпусти! — его голос был хриплым от слёз, но Кенма себя не слышал. Куроо ещё сильнее прижал к себе бьющегося в истерике Козуме, заламывая ему руки за спину. Его самого трясло, но всё же Тетсуро пытался держаться на ногах. — Прости, Кенма, прости, — срывающимся голосом шептал он. — Я идиот, прости меня. Я всё испортил тогда. Дай ещё один шанс. Прости меня, Кенма. Я не достоин тебя, но я не могу тебя отпустить. Я люблю… — он всхлипнул и до крови прикусил губу. Козуме замер, зажмурившись. Глаза уже болели от слёз, но те всё не прекращались. Кенма высвободил свои руки и посмотрел на Куроо. Козуме медленно поднёс к его лицу руку и вытер капли крови с губ. — Куро, я… — Кенма… так… мы… едем…? Козуме с Куроо резко обернулись на коридор, в котором стоял Азуса. Казалось, что он ничуть не был удивлён происходившим. Но парню всегда удавалось искусно скрывать то, что у него было внутри. Кенма отодвинулся от Тетсуро и пошёл на кухню. Куроо остался стоять на месте. Он сильно сжал кулаки и развернулся к окну. — Азуса! Муками замер и удивлённо посмотрел на спину Тетсуро. — Я убью тебя! Если ты тронешь его хоть пальцем, я убью тебя! Лицо Азусы посветлело, и он слабо улыбнулся. — Я… подарю ему… город, — прошептал он, уходя, — в картонной… коробке… Куроо раскрыл глаза и резко обернулся на коридор. Но там уже никого не было. Сердце парня бешено колотилось. Он не понимал, что значили эти слова, но почему-то они его пугали. Ещё несколько мгновений Тетсуро не мог сдвинуться с места. Ему казалось, что всё вокруг него замерло. Только рисунки, валявшиеся на полу, становились живыми. Куроо вздохнул, давясь кислородом, и вышел в коридор, оставляя дверь открытой.

***

Сугавара стоял в ванной. По нему текла ледяная вода, но он никак не мог очнуться. Баночка с таблетками почти закончилась, и Коуши вышел раньше, чтобы купить ещё. В аптеке молодой паренёк сонно хлопал глазами, пробивая лекарство, и слишком поздно осознал, что его отпускают только по рецепту. Сугавара был уже на полпути к больнице. Он нервно ухватился за бретельку своей сумки, уставив взгляд под ноги. Ему было страшно. Хоть Коуши и принял окончательное решение, исполнить его было слишком тяжело. Дрожащими руками Сугавара схватил с вешалки халат и, надев его, посмотрел на себя в зеркало. Его лицо было очень бледным, а глаза были всё такими же потухшими. Коуши боялся, что в палате окажется Ойкава и увидит его таким. Сугавара не хотел, чтобы с ним были из жалости. Хотя вряд ли Тоору был способен на такое. Коуши сильно ударил себя по щекам, придав им краски, и вышел в коридор. Вчерашняя медсестра улыбнулась ему, и Сугавара натянул ответную улыбку. У двери он понял, что всё же таблеток он выпил мало для такого раза, но открывать новую упаковку не стал. В палате было тихо и пусто. Одна койка была забросана вещами, а на второй, завернувшись в одеяло, сидел парень. Сугавара молча сел напротив него, опустив голову. Иваизуми злобно посмотрел на него и цыкнул. Он не был удивлён, парень ждал прихода Коуши. — Что тебе нужно? — грубым голосом спросил он. — Что ещё ты хочешь у меня отнять? — Иваизуми… — Сугавара не отрывал взгляд от пола. — Что? Тебе мало Тору?! — взвился парень, откидывая одеяло в сторону. — Забери мою жизнь! Давай! Ты ведь за этим пришёл! Уничтожил меня морально, теперь прикончи физически! Я больше не в силах терпеть это! — Иваизуми, я… — Коуши запнулся и закинул голову наверх, сдерживая слёзы. — Что? Да ты хоть знаешь, что я пережил? Первую жизнь, когда Тору родился в какой-то чёртовой другой стране, я примкнул к городской банде. Я искал его с этими головорезами, потому что лучших сыщиков мне было не найти. Хочешь знать про иерархию в этих грёбанных группах? Хочешь?! Я скажу тебе! — голос Иваизуми срывался на хрип. — Меня ебали! Ебали куда им вздумается! Я был их домашним псом! Они вытирали об меня ноги в прямом смысле этого выражения! Я так платил им за помощь! Каждую грёбанную ночь я ложился на холодный асфальт в переулке! Я мог по одному лишь члену узнать каждого из нашей банды! И каждый раз! Каждый раз в говорил себе, что завтра найду его, что всё это закончится. Но наступало завтра, и знаешь что?! Я его не находил! Ни следа! Словно его никогда мне было! Полжизни я провёл с ними, колеся по стране, а в 34 отправился на поиски по миру. Я умер на улице зимой, когда мне было 56. Было Рождество, и всё, чего я желал было родиться с ним в один день! — Иваизуми перевёл дух и с ожиданием посмотрел на Сугавару, но тот сидел напротив, не поднимая головы, и не двигался. — В следующий раз я понял, что нужны деньги, чтобы не умереть так безрассудно. Я работал сразу в пяти местах. Ничего не ел и почти не спал. К тридцати годам я был похож на скелет обтянутый кожей. Врачи диагностировали у меня анорексию, но я отказался от лечения. Я решил, что найду его во что бы то ни стало. Я нанял сыщиков, понимая, что один я ничего не смогу. И они нашли его! В тот же день я умер, а письмо осталось лежать на столе! Я не дотянул всего лишь пару дней до встречи с ним! Разве это справедливо?! — Иваизуми вскочил с кровати и подошёл к окну, прислонившись спиной к подоконнику. — А дальше я сломался. Я не мог устроиться на работу, у меня почти не было денег. Но я продолжал искать. Быть снова чьей-то псиной мне не хотелось, но пришлось, когда я нашёл его! Это был чужой город, чужая страна. У меня совершенно не осталось денег, когда мне рассказали, что знают этого парня. Тогда я написал письмо. Я боялся писать Тору: потому что думал, что он мог меня забыть. Я написал тебе! Я думал, что раз вы так хорошо общались в прошлом, то ты поможешь мне! Мне нужен был почтовый ящик, пришлось жить с каким-то мужиком. У меня не было ни денег, чтобы платить за жильё, ни возможности заработать. Ты же понимаешь, чем я расплачивался?! — Иваизуми ударил кулаком по стене. — А он был садистом! Но я терпел! Я ждал ответа! А ты молчал! Тварь! Теперь я знаю, почему ты молчал! Я умер у него в постели! Тебя когда-нибудь душили?! Я был бы первым! Я до последнего вздоха ждал твоего ответа, но не думаю, что он пришёл бы даже после моей смерти! Тогда я умер из-за тебя! Ты убил меня, когда я почти нашёл Тору! Давай улыбнись! Ты устроил мне такое счастливое существование, даже не знаю, чего я не пробовал! В следующей жизни я умер в поезде. Мне было 78 лет. Мне просто повезло, что я родился в богатой семье. Да, я убил своих родителей. Я убил их вот этими руками! — Иваизуми затряс растопыренными ладонями перед собой. — У меня было целое состояние. Я всю жизнь провёл в пути! Я обходил все города. Подавал в розыск. Заказывал столько сыщиков, сколько тебе даже и не снилось! Но что они могли сделать без фотографии?! Я нашёл миллион похожих на Тору! Но ни один из них не был им! Ты хорошо его спрятал! Ты знал, что я буду его искать! — Иваизуми подскочил к Сугаваре и сильно тряхнул его,так схватив за плечи, что тот ударился головой о стену. — Что тебе нужно?! Зачем ты сюда пришёл?! Что ещё ты хочешь забрать?! У меня больше ничего не осталось! — голос Иваизуми срывался, а лицо было красным от ярости. — Ты забрал у меня всё! Всё, что у меня было! Можешь убить меня! Я даже буду тебе благодарен! — парень истерически засмеялся. — Я буду благодарен ТЕБЕ за свою смерть! — Иваизуми, — прошептал Сугавара, первый раз за время разговора поднимая на него глаза. — Я видел вас в кафе. Не стоило устраивать всего этого. Я всё знаю. Иваизуми успокоился и недоверчиво посмотрел на Коуши, нахмурив брови, — Я не буду вам мешать. Раз он выбрал тебя, значит он тебя любит, — Сугавара снова задрал голову наверх, останавливая слёзы, и слабо улыбнулся. — Только заботься о нём. Первое время, — голос Коуши дрогнул, но парень с улыбкой качнул головой, как будто удивляясь тому, что он не может сказать нормально и продолжил: — Первое время будет сложно. Вот таблетки, — он поставил на стол баночку, — которые помогут ему забыть меня. Пусть он начнёт с одной и с каждой неделей будет увеличивать дозу. Через месяц он уже почти не вспомнит обо мне, если ты не будешь напоминать, — Коуши поднялся и сунул руки в карманы. — Я уеду. Никто не скажет ему обо мне. Но лучше увези его в другое место. Я знаю, что первое время он будет волноваться, но я не хочу, чтобы он чувствовал вину. Это моё решение, — с этими словами Сугавара вышел из палаты и бросился на выход из больницы. Медсестра что-то кричала ему вслед, но он её не слышал. Коуши закинул в себя оставшиеся в баночке таблетки и пошёл домой. Ноги его еле держали, а слёзы застилали глаза. Он тенью шёл по полупустым улицам, не обращая внимания ни на кого. Сугавара знал, что это было правильное решение, но никак не мог с ним смириться. Коуши не хотел убивать себя, это не помогло бы ему отойти от всего. Он хотел уехать, чтобы не мучать остальных. Исчезнуть для друзей, и никогда больше не возвращаться. И никогда не забывать.