Семь братьев

— У нас всё замечательно, — заверила Нерданэль тестя, ставя перед ним на стол тарелку с хлебом и суховатым овечьим сыром. Финвэ оглядел маленькую гостиную в доме Феанора. В воздухе витал сырой запах расколотого камня, тревожный аромат меди; пол был засыпан осколками, забросан кусочками шлака, проволоки, старыми дощечками для письма. Финвэ стряхнул пыль с подола своего лилового шёлкового платья; Нерданэль виновато посмотрела на стоявшую в углу метлу. — Я вижу, — он искренне улыбнулся невестке. — Я очень рад, что вы живёте, как хотите. Что мой сын живёт так, как он хочет. И никто вам не мешает, ни я, ни… родичи. Спасибо, я завтракал, не беспокойся. Фэанаро всегда так волнуется, когда я прихожу. Не говори ему, что я заходил. Я просто на пару слов… Хотел с тобой поговорить. Ты прости, что я так, но я с ним про это не решаюсь… Вы вообще о детях думаете? Нерданэль слегка растерялась. — О детях? В смысле — наших? Ну да… наверно… может… Мы бы хотели. — Дорогая, не обязательно с этим торопиться, конечно, но всё-таки уже почти двадцать лет прошло. И Нолофинвэ вчера познакомил нас со своей невестой… Мне кажется, для Фэанаро будет ударом, если у младшего брата дети появятся раньше. Просто я сам не хочу с ним об этом говорить. Может быть, ты… — Ну да… Я, конечно, скажу ему, но что я должна делать, чтобы… ну чтобы ребёнок оказался внутри меня? Финвэ надолго замолчал, потом спросил: — Но вы же… спите вместе, правда? — Да, — заверила его Нерданэль, — так гораздо теплее. — А дальше? — А что дальше? — Ну вы же… вы же не всё время живёте в городе, — Финвэ лихорадочно пытался навести Нерданэль на нужную ему мысль. — Вы иногда странствуете по Аману. — Да, конечно! Мы в прошлом году провели три месяца в пещерах на западном берегу. Там огромные залежи янтаря. Это удивительное зрелище! Мой муж нашёл в янтаре целую ящерицу, и Вала Аулэ объяснил нам, что… — А живые какие-нибудь животные? Вы замечали, чем они занимаются? — Едят, наверное? Съедают друг друга? — Нерданэль ошарашенно смотрела на тестя. Раньше ей никогда не приходила в голову мысль, что от возраста эльфы могут сходить с ума, но теперь… — Два животных одного вида, дорогая. — Не знаю… ну я так близко, конечно, не подходила… Вроде бы они как-то друг на друга вскакивают, я не знаю, зачем. Подождите, вы хотите сказать, что нужно что-то вроде этого… но ведь у них же четыре ноги?.. — Нерданэль покраснела и от смущения стала беспорядочно перебирать пальцами по тарелке. Финвэ пришлось отодвинуть нож, чтобы она не порезалась. Финвэ тоже не знал, что сказать. Он вырос в семье охотников в глухом лесу Эндорэ, и для него техническая сторона вопроса, — что надо предпринять, чтобы родились дети, — никогда не была загадкой. — Может, вам кроликов завести? — спросил он невпопад. — Для примера. Нерданэль оглянулась и вздохнула. — Они у нас подохнут. Забудем покормить… «А дети?!» — чуть не заорал вслух Финвэ. — Вы не думайте, — сказала Нерданэль. — Фэанаро очень любит детей. Просто он… ну немножко рассеянный. И я тоже. Но мы постараемся. — Конечно, милая, — сказал Финвэ. — Вы оба на самом деле очень добрые. Ладно, не беспокой его этими разговорами. Я что-нибудь придумаю. Ты же мне поможешь? — Конечно, — согласилась Нерданэль.

***

— У меня есть очень важное дело, — сказал Финвэ. Валар переглянулись; даже их извечные, ничего не выражавшие лица, перемены на которых отражались лишь спустя столетия, выразили нечто вроде растерянности и почти что испуга. — Вы, наверно, будете надо мной смеяться, — продолжил король. — Нет, — пробормотал Намо Мандос, который владел собой лучше остальных, — если Индис тоже устала, я смеяться не буду. — В общем, — выпалил Финвэ, — моим госпожам валиэр лучше выйти. … — Я всё устроил, — сказал Финвэ. — Тебе нужно только завтра вечером, после часа Смешения света, выйти из Тириона, взойти на холм, а потом спуститься с западной стороны… Только мой сын ничего не должен об этом знать.