Стайлз широко зевает, прикрывая рукой рот, когда они входят в дом. Лидия клацает зубами, потому что за те пару минут, которые она провела на улице, холодный ветер успел пробрать её до костей. Она снимает мокрое пальто, отмечая, что её свитер и штаны пропитались влагой, от чего она только глубоко вздыхает, проходясь ладонями по влажной ткани.
— На втором этаже, дверь направо. — Прерывает тишину Стилински, и от неожиданности, Лидия едва не подпрыгивает на месте, бросая на него вопросительный взгляд, — Возьми там какую-то кофту, в моём шкафу, а своё повесь сушиться в ванной. — его иногда всерьёз раздражает то, что она так сильно тупит.
Лидия делает несколько неуверенных шагов в сторону лестницы и останавливается на месте, наблюдая за тем, как неспешно снимает куртку Стилински, как резко отбрасывает рюкзак в сторону и снимает кеды, которые можно носить только при условии того, что ездишь на машине.
— Мне идти? — она стоит отвернувшись от него, заранее готовясь к ответу, полному сарказма и негатива.
— Нет, можешь ещё постоять на месте. — в его голосе читается раздражение и Мартин всегда хватает этого, чтобы понять, что не стоит доводить ситуацию до критической точки.
— Я просто подумала, — она себя сейчас чувствует более, чем неуверенно. Она один на один в доме Стилински, с ним самим, в конце-концов.
— Тебе и не нужно думать. Иди уже, — цокнув, протягивает он и скрывается за дверью, на ходу добавляя, — Думаю, тебе хватит ума самостоятельно найти кофту в шкафу.
Она ещё раз проводит ладонями по мокрому свитеру, который неприятно прилип к коже и от него хочется избавится как можно скорее.
Ступает по широким ступеням, поднимаясь всё выше, думает о том, что если и бежать — то только через окно. И сейчас её этот вариант совершенно не привлекает.
Открывает дверь, которая справа и попадает в комнату, которую она никогда бы не описала как ту, которая принадлежит Стилински. Лидии кажется, что в комнате Стайлза — нет и намёка на тот, что именно этот придурок её хозяин. Вроде бы она и кишит какими-то постерами, плакатами, статуэтками, книгами, фигурками, которые есть в его же комнате, которая находится в лофте Дерека, но всё равно что-то не то. Идеальный порядок на столе, на полках, убранная кровать, сложенные рубашки — всё это выглядит таким несвойственным старшекласснику. И лишь сладковатый запах, который, даже при желании, невозможно спутать с чем-либо другим, приевшийся ей ещё с лофта Дерека, ярко кричит о хозяине комнаты.
Лидия морщит лоб, когда открывает дверцу шкафа и понимает, что идеальный порядок разрушил все её ожидания горы перемешанных между собой вещей. Если бы она не знала, что это его комната, то никогда бы не подумала о том, что Стилински может здесь жить.
Достаёт бордовую толстовку и бросает её на кровать. Снимает наконец-таки свитер, ощущая, как кожа становится гусиной, из-за перепада температур.
Как можно скорее натягивает кофту Стайлза, застёгивая её на молнию, ощущая тепло, которое окутывает её тело и запах, которым она едва не задыхается.
Заходит в ванную и вешает одежду на небольшую батарею. Уповает только на то, что она быстро высохнет, иначе ей придется вызывать такси, потому как она совсем перемёрзнет. И будет хорошо, если Стилински разрешит ей подождать такси в его доме, а не вышвырнет на улицу, что тоже будет очень даже на него похоже.
Проходит мимо зеркала, бросает на себя взгляд и громко чертыхается.
Не то, чтобы она не ощущала, что кофта короткая, но она и не думала, что настолько. А натягивать мокрые штаны обратно — объективно ужасная идея.
Пока она роется в шкафу, пытаясь отыскать там какие-то домашние штаны Стайлза, тот стоит на кухне, засыпая в чайник разные виды трав, заодно выпивает какие-то таблетки, запивая их большим количеством воды.
— Мартин, ты там застряла? — Она слышит нетерпеливый голос Стилински, доносящийся с первого этажа.
— Где мне найти штаны? — Мартин пыталась это выкрикнуть, но вышло как-то сдавлено.
— Что? — Стайлз даже делает шаг в сторону коридора, пытаясь расслышать, что она там толкует, — Я не слышу тебя. Спускайся давай.
Она старается натянуть кофту практически до колен. Если она её испортит — Стилински убьёт её. Он не сказал ей этого, но она уже заранее предполагает исход ситуации.
— Стайлз, — она высовывает голову из-за двери и заходит только тогда, когда он обращает на неё внимание.
— Что? — Стилински недоуменно смотрит на неё, не понимая, почему она топчется на месте.
— Мои штаны, они… — Засунув руки в карманы, она тянет подол спортивной кофты максимально вниз, опустив взгляд.
— Твои штаны, они… — он даже не сразу замечает, что она стоит в одной кофте и носках, но его порядком начинает раздражать её тугодумство. — Не тяни, Господи.
— Они тоже промокли. А в твоём шкафу были только джинсы, — она кусает губы, чувствуя невероятную неловкость, своего положения. — Возможно…
— Ты забавная. — хмыкает он, и на его лице появляется улыбка, которую она даже не видит. Потому что продолжает тупить в пол.
— Забавная? — Мартин хмурит брови, поднимает на него недоверчивый взгляд. Потому что это первое слово от Стилински, в её адрес, которое можно назвать даже комплиментом, а не прямым оскорблением, как бывает обычно.
— Ну, окей, странная. — Лидии даже становится легче, потому что такая реакция Стайлза таки привычнее. — Просто, видела бы ты себя со стороны сейчас. — он пропускает смешок, от чего Лидия едва не сливается с дверным косяком, бледнея, от переизбытка эмоций. — Домашние штаны в комоде можешь взять, в верхнем ящике.
— Спасибо. — она чувствует, как краснеет, поэтому, мигом скрывается за дверью.
Стайлз замирает с чайником в руках, буквально на мгновение. Щурит глаза, устремив взгляд в одну точку, проводит языком по сухим губам и быстро мотает головой.
Ему определённо не мешало бы поспать. Желательно, пару дней подряд.
И не мешало бы обратить внимание на телефон, который едва не разрывается, пытаясь привлечь к себе внимание, входящим вызовом.
— Привет, Кора, — он проводит пальцем по экрану девайса, отвечая на входящий вызов, заранее предполагая, что его ожидает.
— Я хочу, чтобы ты поехал со мной в молл, искать малышу коляску. — с ходу выпаливает Хейл, не давая даже вариантов на рассмотрение. — Знаю, это рано, но мы могли бы просто посмотреть варианты и….
— Я не могу сейчас, — отрезает Стайлз, но тут же осекается, потому что понимает, что это слишком резкий тон, для разговора с Корой.
— И чем ты занят? — недовольство по ту сторону провода хорошо читается, даже по одному голосу.
— Я разбираю биологию. — он пожимает плечами так, словно она сейчас увидит его жест, — Давай, я потом тебя наберу, хорошо?
— Ты один? — Стайлз готов поклясться, что эта фраза звучала так, как если бы это было «я сейчас приеду и откручу голову тебе и тому, кто находится с тобой»,
— Нет, — он прикрывает глаза, упираясь ладонью в кухонную тумбу, заранее предполагая что его ждёт. — Лидия объясняет мне. — в голове он уже начинает обратный отчёт времени, перед финальной истерикой Хейл, которая просто неминуема.
— Биологию? — повторяет она спустя какое-то время молчания.
— Да, — он бы не врал ей, потому что нет смысла.
— Стилински, я беременная, а не идиотка.
— Кора, не начинай, хорошо? — он громко выдыхает в трубку и едва не опрокидывает кружку на пол. — Она просто объясняет мне биологию. Давай сейчас без твоих приступов чувства собственности.
— Я же просила тебя. — слышит её учащенное дыхание, отправляет ещё одну таблетку в рот, делает ещё несколько глотков воды, думая, что доза уже превышена, но ему плевать.
— Слушай, ты хочешь, чтобы я выпустился из школы и не попал на летние классы? — он пытается максимально мягко отвечать ей, но она делает всё, для того, чтобы он сорвался.
— Хочу, — остатки здравого смысла таки присутствуют в Хейл, чему Стайлз даже радуется.
— Так в чем вопрос? Эта идиотка отлично разбирается в школьной программе и я не буду упускать возможность использовать её, как бесплатного репетитора. — ему кажется, что это слишком очевидно. Но Коре всё равно приходится это объяснять, словно она сама не может включить логику.
— Ты назвал её при этом идиоткой. Ты путаешься. — Наверное, это хорошо, что у неё нет возможности видеть его сейчас. Потому как его взгляд сейчас больше походит на взгляд того, кто вот-вот лишит кого-то жизни.
— Если она разбирается в школьной программе, это не значит, что я не могу считать её полной идиоткой.
— Ты мог попросить кого-то другого.
— Так, всё, Кора, хватит. Я наберу тебя позже.
Он быстро отключается, потому что знает, что может наговорить слишком много лишнего, о чем будет потом жалеть. А если и не будет жалеть, то семейство Хейл быстро и доходчиво объяснит ему, что он был не прав.
Отбрасывает телефон и быстрым шагом идёт на второй этаж, думая, что таким образом сможет подогнать Лидию. Потому что если он не переключит сейчас своё внимание на биологию, то разорвёт кого-то в клочья, от бушующей в нем раздражённости. И не факт, что этим «кого-то» будет не Лидия.
— Ты рылась в моих вещах?
Он резко открывает дверь и даже забывает, зачем зашёл, когда видит Мартин, которая всё так же в одной его кофте, стоит у комода, громко хлопнув одним из ящиков, когда он вошёл.
— Я? Нет, конечно. С чего ты взял? Ты же сам сказал мне найти штаны здесь, — она начитает говорить это так быстро, как только может. Только вот голос её дрожит и срывается.
— Мартин, ты стоишь с папкой из моего шкафа, в руках. — Он бросает на неё настолько злобный взгляд, что у неё внутри что-то точно обрывается, потому что она понимает, что он не оставит это просто так.
— Я ничего не брала. — Она отрицательно мотает головой, пытаясь вспомнить, как вернуть голос, который начинает пропадать. Испуганно смотрит на него, предполагая самые ужасные варианты развития событий и чувствует, как внутри неё что-то обрывается. — Точнее…
— Ты с головой вообще не дружишь? — Стилински делает широкий шаг вперёд, от чего Лидия только и успевает отшатнуться назад, выронив папку, из которой начинают разлетаться какие-то бумаги и рентгеновские снимки, но она не успевает рассмотреть их, потому что объективно понимает, что её собственное здоровье сейчас под большим вопросом.
— Что ты там искала? — он цедит сквозь зубы, едва держа себя в руках, чтобы не сорваться. Он начинает задумываться о том, можно ли ей вообще доверять.
— Ничего, — Лидия опускает взгляд в пол, чувствуя, как в ушах нарастает шум, и как немеют конечности. От страха.
— Что ты там искала, Лидия? — он хватает её за плечи, тряхнув за них. Он опять не может это всё контролировать. Это просто неподвластно ему.
— Я думала, что смогу найти что-то про Айзека, — она больно кусает губы, срывающимся голосом шепчет неразборчиво.
— Там не будет и приблизительно ничего о твоем брате. Там мои документы и тебе не стоит совать туда нос, ради твоего же блага, поняла? — Он наклоняет к ней голову, что ей удаётся ощутить его дыхание на себе.
— Извини. — она бы добавила о том, что на войне все методы хороши, но что-то ей подсказывает, что ей вообще рот не стоит открывать.
— И оденься наконец, — он резко отходит от неё и достаёт из верхнего ящика штаны, бросая их в неё. — Противно смотреть на тебя, — добавляет, собирая бумаги обратно в папку и быстро прячет их обратно в ящик.
Она неуверенно шагает по лестнице, спускаясь на первый этаж. Её ладони всё ещё трясутся и она уже сама успела с десяток раз отчитать себя за то, что рылась в вещах Стайлза. Ведь действительно — откуда у него будут какие-то документы Айзека? Они ведь даже не были друзьями.
Но когда Лидия открыла тот ящик и увидела там какие-то бумаги из разных судов и больниц то не раздумывая принялась рыться по ним, пытаясь найти хоть что-то.
Но её занятие буквально сразу прерывал Стайлз и вот этот её риск был совершенно не оправдан.
— Мне нужно, чтобы ты объяснила мне шестой и восьмой параграфы. Там вообще бред. — он пододвигает серую чашку ближе к ней, но она лишь настороженно подается корпусом назад, словно боясь, что он со злости опрокинет на неё кипяток. — Это просто чай. — В приглушенном свете она обращает внимание на то, насколько он выглядит уставшим. Кажется, ему приходится прилагать титанические усилия, чтобы концентрировать внимание.
— Там не сложно, на самом деле, — она тянется к книжке, открывая нужную страницу, а он садится рядом, и делает большой глоток чая, который должен успокоить его.
17:32
Мне звонила Кора
17:32
Она истерила мне в трубку жалуясь на тебя
17:33
И на Мартин
17:34
Если она сейчас позвонит Питеру, то он сотрёт Мартин с лица земли. Понимаешь, о чем я?
17:34
Он просто с ума сходит.
17:38
Что-то произошло?
17:40
Да, ему позвонили пару часов назад.
17:40
Вот чёрт
17:41
Что-то серьёзное?
17:41
Да. Стало хуже.
17:42
Я бы сам сейчас не стал разговаривать с ним сейчас
17:42
Истерика Коры была бы сейчас совсем не вовремя.
17:43
Мало того, что она отхватила бы сама. Так и тебе бы досталось.
17:42
Мне вроде бы удалось успокоить Кору.
17:43
Но, Стайлз, это в последний раз.
17:51
Понял
17:51
Спасибо.
17:52
Ты сказал Мартин?
17:59
Ещё нет.
17:59
Сейчас скажу.
Проходит более получаса, чем он решается сказать то, о чем думал все эти тридцать минут, вместо того, чтобы вникать в типы хромосом.
— На следующей неделе, в среду, в восемь. — Видит, как Лидия замирает, выводя в его тетради какое-то слово. Как убирает карандаш в сторону и вопросительно смотрит на него. — Не попадёшь ты на вечеринку Махилани. Будет кое-что другое. — Он и сам понимает, что шутка вышла не смешной. Но сказано то, что сказано.
— Что? — ей хочется, чтобы он повторил что угодно, кроме того, что он сказал на самом деле.
— Мне ещё раз повторить? — теперь он чётко уяснил, что никакая мята и ромашка, не успокаивают его, а только сильнее раздражают, из-за того, что не помогают. — Звонил Дерек, сказал передать тебе…
— Нет, — Она резко обрывает его на половине фразы, отрицательно мотая головой. — Стайлз, нет, — Он даже не думал, что слёзы начнут катится по её щекам настолько быстро. Вот к такому он уже точно не готов. — Я напьюсь таблеток, я прыгну с моста, я не хочу, Стайлз, я не буду… — она громко выдыхает воздух, перечисляя всё то, что сделает с собой и Стилински пугает только то, что он видит, что она не шутит.
— Эй, ты чего? — он округляет глаза, выпрямляясь на стуле, от чего она резко дёргается.
— Ты же хотел, чтобы я умерла? Может подкинешь варианты? — доктор, с приставкой «психо-», уже давно ждёт её, в качестве пациента. И это уже совсем не смешно. Потому что её нервную систему просто убили, за эти несколько месяцев.
— Да успокойся, ты. — Он тянется к её руке, которая всё ещё в фиксирующей повязке и едва ощутимо касается, пытаясь убрать её ладонь от лица. — Я тоже там буду.
— Меня это не успокаивает, меня это пугает гораздо больше. — её голос срывается, а в голове у неё рисуются картинки того, как будет хорошо, если она таки, собственноручно, прервёт все эти издевательства над ней.
— Успокаивайся давай, — он поворачивается к ней и тянет ей пачку с салфетками. — Эй, Мартин, давай без суицида, окей? — наверное, даже до него доходит в этот момент, что её действительно довели до «крайней точки». А Стилински вообще не прошибаем на подобное, как известно.
— Я не буду участвовать во всем этом, — она буквально давится воздухом, который судорожно вдыхает, что её слова получаются слишком скомканными, — Я не выдержу больше, как вы все этого не понимаете? — ему хочется ещё раз встряхнуть её за плечи и напомнить ей о том, что его не интересуют её проблемы. Его это чувство буквально распирает.
— В этот раз всё будет нормально. Давай успокаивайся, — он сам не ожидает того, что произносит именно это. — Я ненавижу, когда ты ноешь. — Добавляет он, пытаясь хоть как-то повлиять на неё, но попытка получается провальной.
Она отчаянно утыкается лбом в его плечо, готовясь даже к тому, что он оттолкнёт её. Но она сейчас настолько нуждается хоть в какой-то поддержке, что ищет её даже в Стайлзе. Потому что больше даже и ждать не от кого. Потому что больше она никому не позволяет узнать, что происходит на самом деле. А те, кто знают — явно не рвутся помогать ей.
Стилински сцепляет зубы, но, к удивлению Лидии, не отталкивает. Ему хочется прикрикнуть на неё и напомнить ей о том, чтобы она не прикасалась к нему. Более того, он легко похлопывает её по лопаткам, чувствуя, как содрогаются её плечи, как промокает его футболка.
— Всё, хватит, успокойся. — ему хватает пары минут, чтобы у него появилось жгучее чувство убрать её куда-нибудь, и остаться в тишине. — Иди забирай свои вещи, я отвезу тебя домой.
