Ты — символ воды, я — стихия огня, И, если что, ты тушишь меня. (ты душишь меня)
В любом мире, каким бы он не был, существуют законы естественного отбора и «выживает сильнейший», именно поэтому стихия огня считалась главенствующей. Никто не выбирал огненных на престол или главными, просто факт, что большинство нефилимов рождались именно под этим знаком, дал толчок Конклаву к мыслям о том, что все это неспроста. Конечно, уважаемое правительство не собиралось брать во внимание того, что их собственный закон, запрещающий кровесмешение, поспособствовал такой популяции сумеречных охотников. Но, как и ожидалось, жители будут нарушать законы, из-за чего возникали крайне редкие существа, которых Конклав искал и, если не удавалось изучить и подчинить, безжалостно убивал. Огненная раса была достаточно распространена, в нее входили нефилимы (которые также могли быть и под другими знаками, но тогда они выполняли более грязную работу и высоких постов не занимали, — исключением была семья Эрондейлов, которая со дня образования Конклава служит в нем), большинство магов и демонов, некоторые дети луны и ночи, и, самое редкое, если таковыми являлись фейри. Александр Лайтвуд, как и следует членам королевских семей Конклава, был представителем пламенного знака. Воспитанный в самых суровых традициях, старающийся всегда быть лучшим, исполняющий роль не только старшего брата, но и главы института, Алек не мог позволить себе скупаться на эмоции, которые, как его учили, лишь мешали. Из детей Лайтвудов Алек был самым законопослушным и образцовым сумеречным охотником, — точнее, он был один такой. Изабель, хоть и слушалась старших, все равно была достаточно строптивой. Но выглядела она несомненно, как само пламя: все взгляды всегда были устремленный на неё, горячую брюнетку, что не радовало Алека. Джейс, который сочетал два знака сразу (огонь и воду) абсолютно выпадал из категории сдержанного война. Действующий всегда по зову сердца, контролируемый эмоциями, он создавал ощущение того, что девизом его жизни было: «сначала бей, потом задавай вопросы». Тем не менее, это не мешало ему быть одним из лучших воинов, — в конце концов, никто не мог сравниться с ним по силе и тактике ведения боя. Все в жизни Лайтвудов было относительно спокойно, пока к ним в жизнь не врывается Клэри, рожденная под знаками огня и земли. После этого события жизнь Алека кардинально меняется: он узнает, что жители нижнего мира совсем не грязная нежить, а те, кого они обязаны защищать не только потому что так написано в законе; что Джейс оказывается Эрондейлом, что объясняет его «половинчатость»; что из-за любви Джейса к Клэри, их команда натворила столько дел, что фамилия Лайтвудов имеет не самые лучшие ассоциации и держится у всех на слуху отнюдь не благодаря подвигам. Алек понимает, что эмоции — это действительно то, что мешает сумеречным охотникам выполнять их работу, так как из-за проделок его брата, брюнет вынужден жениться, чтобы восстановить честь своей семьи. Но также Алек понимает, что любовь — это то, что делает сильнее любого; то, что заставляет тебя перевернуть горы, несмотря ни на что; то, ради чего действительно стоит жертвовать и идти на риски. Возможно, Клэри изгнала из жизни Алека спокойствие, но благодаря ей он встретил Магнуса Бейна, чье «Александр» каждый раз будоражило сознание и заставляло задержать дыхание. Магнус был абсолютно волшебным (наверное, как и подобало магу), он заставил Алека почувствовать и вынул то, что брюнет так тщательно прятал в себе всю свою жизнь, боясь осуждения и разочарования в глазах родителей. Магнус заставил Алека поверить, что любовь может все преодолеть, и показал, что жителям нижнего мира чужды законы Конклава, запрещающие любить. Никто не следует им, и Алек действительно удивляется, когда встречает своих сослуживцев и подопечных в объятиях самых различных существ под абсолютно разными знаками. Магнус Бейн вдыхает в Алека жизнь, поэтому тот без сомнений и сожалений разрывает свою свадьбу, целуя мага у всех на глазах. Он ссорится с родителями, устраивает скандалы перед всем институтом, но итогом становятся не осуждения, а похвала и гордость в глазах подчиненных. Александр становится любимцем нежити среди нефилимов, и, когда Конклав пытается отстранить его от дел, все жители нижнего мира организовывают славный бунт под руководством несменно блестящего Магнуса, который теперь имеет статус «парень главы института». Они встречаются уже несколько месяцев, когда Алек переезжает к Магнусу. В их жизни есть абсолютно все для счастья: долгие объятия, страстные поцелуи, жаркий секс. У них нет полной идиллии в отношениях, это лишь бредни книг и кино, и Магнус сообщает об этом Алеку после их первой ссоры, когда его глупый нефилим думает, что они расстаются. Алек абсолютно счастлив, Магнус делает все таким изумительным и простым. Он озаряет все своим волшебством, и речь идет не о магических силах. Что удивляет окружающих, так это спокойствие Магнуса. Казалось бы, такой силы огненный маг, неужели его возраст способствует такой выдержке? Алек и сам удивлен, в то время как ему требуется самая малость, чтобы вспыхнуть, — как и полагает огненным, — Магнус всегда относительно спокоен и держит себя и свою магию в узде. Бывает, конечно, когда он выходит из себя, видя ранение у своего охотника, но в те моменты он лишь запускает огненный шар в какую-то вещь, которую позже чинит. Мелочь, которая помогает Алеку проследить за настроением своего парня — цвет магии Магнуса. Обычно, она красная или оранжевая, но, когда он злится — она синяя. Это завораживает, хоть и вызывает некое любопытсво, но Алек старался не лезть, он не хочет говорить о том, что немного смущает Магнуса (как-то раз он вскользь упомянул цвет магии Магнуса, тот еще неделю ходил погруженный в себя). В любом случае, все было относительно в порядке до того момента, как у них случился первый настоящий секс. Магнус тогда немного потерял самообладание, и его магия вышла из-под контроля (что не могло не радовать его парня): она проникла словно под кожу Алека, сначала остужая, а затем согревая; вся комната озарилась синим, который перешел в красное необжигаемое пламя, а метка мага обнажилась, открывая Алеку вид на зачаровывающие кошачьи глаза цвета плавленного золота с сапфирами. После этого Алек стал лучше чувствовать перемены в настроении Магнуса, и это не то чтобы не радовало его, — он хотел узнать Магнуса поближе, — но отвлекало. Однажды, возвращаясь с задания, на Алека из темноты нападает демон шакси, и разморенные после долгой охоты, ребята реагируют не сразу, из-за чего Алек теряет сознание. Изабель присылает Магнусу голосовое сообщение с просьбой о помощи, и взволнованный маг появляется в институте ровно через десять минут. Пока Магнус лечит своего парня синей (!) магией, во всем Нью-Йорке бушует паника: уровень воды медленно, но верно поднимается. Весь институт стоит на ушах, Изабель опять бежит в больничный отсек, чтобы просить помощи у мага, но, как только она видит, что Алек открывает глаза, а Магнус ему улыбается, тревога прекращается. Брюнетка с недоумением смотрит на них, но потом отгоняет прочь все мысли, радуясь, что с братом все хорошо.***
Ситуация почти повторяется, когда Алека ранят вновь, только на этот раз поднимается не только уровень воды в городе, но и приближается шторм. Магнус вновь появляется ровно через десять минут после сообщения от Изабель и сразу же направляется к своему парню. Настигающая беда отходит, стоит только губам Магнуса прошептать счастливое: «Александр», смотря в родные глаза.***
Весь институт находится в недоумении всю ближайшую неделю, и ужасается, когда приходит письмо от Конклава с предупреждением о том, что в Нью-Йорке появился водный маг, которого срочно нужно найти. Алек становится слишком задумчивым и напряженным: он не хочет ловить кого-то столь уникального и дарить его в коллекцию «экзотики» Конклава. Маги огненные, так как полудемоны, но, иногда они рождаются под знаками земли и воздуха, если вмешиваются фейри, но водные… Водные маги считались вымершими, они слишком умело могли противостоять огненным, из-за чего их истребили обманами, подкупами и заговорами. Рождение такого мага считалось преступлением, даже если родители не виноваты. Это противоречило законам природы: маг — ребенок человека и демона. Люди не рождаются под знаками, а демоны всегда огненны. Вода и огонь — противоположные стихии, такое сочетание просто убивает носителя плода: вода тушит огонь; огонь тем временем испаряет воду, такое не может существовать. Это редкость. Весь сумеречный мир был в ужасе от открывшейся мощи, вся нежить с нетерпением ждала встречи с кем-то столь могущественным. Алек был без понятия, что делать. Глава института сидел в своем кабинете, размышляя о судьбе мага, когда в кабинет зашла чем-то явно обеспокоенная Изабель. Алек чуть нахмурился. — Что такое, Иззи? Брюнетка немного вздрогнула, чем еще больше заставила брата волноваться. Он подскочил и посадил ее на диван, садясь рядом. — Что случилось? Сестра подняла на него глаза, в которых стояли слезы, и, шмыгнув, принялась говорить тихо и неуверенно: — Ты никогда не замечал, что Магнус колдует синим, когда лечит тебя? Сестра смотрела так открыто, можно было прочитать всемирную боль и скорбь в ее глазах, но Алек не понимал при чем тут его парень. Он прочистил горло, отвечая: — Замечал. Его магия меняет цвет, в зависимости от настроения. — уверенно произнес он, в конце концов, это было его личным наблюдением, он считал, что это было именно так, других объяснений не было. Иззи посмотрела на него с жалостью и быстро опустила глаза, начиная плакать. Алек крепко обнял ее, находясь в полном недоумении. — Изабель, что такое? Клянусь, если ты мне не скажешь сейчас ж-… — Мне кажется Магнус — водный. — быстро выпаливает она, сильно сжимаясь в руках брата. Алек застывает, начиная хмурится. Он медленно встает и идет за свой стол, задумчиво смотря вперед. Брюнет садится и продолжает сверлить взглядом теперь уже сложенные перед собой руки. Алек начинает глубоко дышать, а внутри него зарождаются злость и обида. — Что ты такое говоришь, Изабель?! — кричит он. — Ты правда думаешь, что это Магнус вредит всем вокруг, заставляя землю сотрясаться?! — Он делает это не специально… — тихо начинает она, но ей не дают договорить. — Ах, да! Я же забыл, что Магнусу всего пять лет, и он не умеет контролировать свою магию! Изабель, очнись, он всегда, всегда, колдует огнем. Да, иногда он синего цвета, но это, черт подери, огонь! Или ты, что, ослепла?! Руки брюнетки сжимаются в кулаки, и она медленно поднимается с дивана. Ее глаза уже не источают былую жалость к брату: они полны решимости, злости, и все же грусти. — Ты, что, и правда думаешь, что я придумываю это, потому что хочу, чтобы его отослали в Аликанте?! — буквально выплевывает она. — Да я — единственная, кто принял его с самого начала! — это больно, она знает, но огонь не знает пощады; все же, Изабель смягчается, — Алек, — тихо умоляет она, — Раскрой глаза, прошу… Просто, — она делает вдох, — Просто подумай: когда Магнуса обуревают эмоции, он колдует синим. Когда ты лежал раненный и без сознания, и он лечил тебя, — а я уверена, что в тот момент он был зол и обеспокоен, — то звучала тревога о том, что с водой творилось черти что. Изабель расстроенно рассматривала брата, руки которого напряглись, а губы поджались. Он думал, и кажется, все же не хотел верить в это. — Я не верю в это. — твердо произносит он, поднимая взгляд. Изабель пораженно выдыхает, закрывая глаза. — Магнус не водный, он бы сказал. — Да что ты говоришь?! — вновь бесится Из. — Ты правда думаешь, что он сказал бы? Я не собираюсь рушить ваше доверие, но подумай сам, Алек. Вот ты рождаешься магом, под водным знаком. Всех тебе подобных безжалостно убивает Конклав или забирает на опыты. Как ты думаешь, ты бы хоть одной душе после этого сказал бы, что ты — водный маг? Красные губы Изабель с силой поджимаются, а глаза горят решительностью. Алек играет жевалками, он не хочет верить в то, что его парень его обманывает, но также не хочет признаваться Изабель, что в ее словах есть логика. Он не хочет верить в это, не может. Неужели ему придется отвести Магнуса, его Магнуса, под трибунал в чертову тюрьму Конклава? — Уходи. — тихо, но твердо говорит он. — Что? — в недоумении спрашивает сестра. — Убирайся, Изабель, и не смей никому говорить о своих глупых фантазиях. Изабель обидно, ужасно обидно, что брат не верит ей. Она зла и так расстроена, ведь она и сама не хочет быть права. Подлетев к двери, Иззи тихо шепчет: — Что, если мои ошибочные мысли придут кому-то в голову? — Алек оборачивается и смотрит прямо в ее глаза, наполненные грустью, — Им будет все равно, кто он для тебя… Она спешно удаляется, не забывая хлопнуть дверью, и Алека пронзает вспышка гнева. Он ударяет руками стол и бежит в свой тренировочный зал, чтобы выпустить пар. Когда уже третья огненная стрела попадает в цель, его отвлекает сладкий, тягучий как мед голос. — Александр, что случилось? Алек громко выдыхает, прикрывая глаза; его плечи расслабляются, и на губах появляется еле заметная улыбка. — На фоне всей этой суматохи с водным, у Иззи, кажется, появилась забава окончательно вывести меня, — как-то по-доброму произносит охотник, обнимая мага. Магнус хмурится, но все же обнимает своего парня, как бы невзначай спрашивая: — Водным? — недоуменно и с долей осторожности спрашивает Бейн, Алек усмехается. — Да. Конклав обнаружил активность водного мага и приказал найти. — после этих слов Алек хмурится, с грустью поджимая губы. Магнус внимательно наблюдает за ним. — А ты не хочешь выполнять этот приказ? — Конечно нет. — выдыхает Алек, — Я согласен доставлять преступников и тех, кто нарушает порядок, но он… он ничего не сделал. Да, может заставил всех поволноваться, но все же… Маг щурится, смотря на своего нефилима: — Александр, — немного удивленно говорит он, впрочем не без доли восхищения, — Да у тебя есть теория. Алек мимолетно смущенно улыбается, словно его никогда не хвалили. — Что-то вроде… — неопределенно отвечает охотник, и Магнус смотрит на него полный внимания, — Я… Я думаю… Смотри. Всех водных истребили, так? — Магнус неопределенно кивает, — И, что если этот просто еще не знает, как управлять своей силой? Может… может ему просто нужен учитель, наставник, кто-то, кто поможет… Алек чувствует теплую руку с контрастом холодного металла от колец на своем плече, он ловит взгляд Магнуса, полный обожания. — Мой милый Александр, есть ли в этом мире нефилим с сердцем, добрее твоего? — маг мягко улыбается. Алек чуть посмеивается, качая головой, мол «хватит подлизываться», а потом немного хмуриться. — Что-то случилось? Ты тут по делу? Магнус сначала не понимает, о чем его спрашивают, но потом открывает рот, отвечая: — О! Нет. Я просто почувствовал, что с тобой что-то не так, — с легким смущением произносит он, и охотник тает от этой заботы. — Александр, кажется ты что-то еще хочешь мне рассказать. Тебя что-то тревожит. — Иззи… — удрученно выдыхает брюнет, кивая. На приподнятую бровь мага, Алек лишь отвечает еще одним вздохом и отходит в сторону, чтобы снять с рук бинты, — Она… Мне кажется, это все из-за сложившейся критической ситуации… Она выстроила крайне неприятную теорию… Магнус хмурится все сильнее с каждым неуверенным словом своего парня, подходя ближе. — Какую теорию, Александр? Алек застывает с воздухом в легких. Он не знает следует ли вообще им говорить об этом, вдруг это заденет чувства Магнуса? (На самом деле, больше всего Алек боится, что это окажется правдой. Он абсолютно не готов расставаться со своим любимым, как не готов к тому, чтобы жить в бегах от Конклава. Хотя, второе кажется не таким уж и ужасным). — Это не в-… — Александр. — прерывает его Магнус, — Ты можешь сказать мне. Магнус берет лиц охотника в руки и смотрит так открыто, что Алек сдается. Он может. Он знает, что действительно может рассказать ему все. — Она считает,. Ей кажется, что водный — это ты. — виновато выдает нефилим, стыдливо смотря, как заинтересованно вытягивается лицо мага. — И-и как она пришла к этому? — тянет Бейн. — Это не важно. Бред, да? То есть… Ты же не?.. — неуверенно спрашивает брюнет. — А если бы и был? — вопросом отвечает Магнус. » — Черт,» — думает Алек. Он ненавидит, когда Магнус так делает. В этих играх, Алек всегда тот, кого дурачат, и хоть в этом и заключается суть, он не хочет быть подопытным кроликом. Алек всегда путается, у него нет правильных ответов, хотя Магнус всегда говорит, что правильные ответы лишь те, которые искренны. — Магнус,. — пораженно выдыхает брюнет. — Нет, Александр, скажи. — его тон мягкий и жесткий одновременно, и Алек не понимает, как такое возможно. — Я бы лучше провел всю жизнь в бегах от Конклава, чем отдал бы тебя им. — немного с детской обидой говорит Алек. Он был не очень доволен, что из него вытянули эту правду, ведь тогда бы значило, что вместо того, чтобы быть уверенным в своем парне, он действительно думал над теорией своей младшей сестры. Но сияющее лицо Магнуса в ответ на его честность определенно стоило этого. Мужчина подошел к охотнику и мягко поцеловал. — Говорил же, с самым добрым сердцем… — с улыбкой прошептал он, исчезая в портале.***
Проходит еще около трех месяцев относительного спокойствия: водный больше не высовывается, чему Лайтвуд безумно рад, он просто надеется, что кто-то согласился быть его наставником. Они больше не возвращаются к этому, но Изабель не упускает возможность с осуждением посмотреть на брата. Все случается внезапно. В ненужное время, в ненужном месте, как обычно. Демоны-шакси были слишком активны в последнее время, поэтому была организована вылазка в их гнездо. Но демоны оказались коварны: шакси были лишь прикрытием для стайки более сильных, что атаковали охотников со всех сторон. Алек мысленно делал себе сто первый укор за то, что взял слишком мало людей на задание с неполной осведомленностью обстановки. Из-за слишком большого натиска и позднего прибытия поддержки Алека ранят прямо в сердце его же стрелой. Он теряет сознание, но последнее, что он видит — это озарение синей вспышкой и, кажется, запах морской воды.