***
Принц прилёг в ожидании своей одалиски на большую роскошную низкую кровать, накрытую тонким шелковым покрывалом ярко-красного цвета с серебряными звёздами, на окнах висели такие же шторы. На полу лежал толстый ковёр. Между двух высоких окон с видом на Черноводный залив стоял небольшой стол, на котором было приготовлено красное вино, фрукты и закуски. На столе, на небольшом резном сундуке у стены, в нише в изголовье кровати и на каминной полке стояли канделябры, в каждом горели по пять ароматных свечей. Обстановка была роскошной и романтичной. Дверь открылась и порог робко переступила она. Мартелл порывисто встал и подошёл поближе, чтобы рассмотреть свою новую любовницу. Как он и просил, на неё одели голубую прозрачную тунику едва достававшуюся до колен, без рукавов. Ошейник из золотой парчи держал два куска ткани. Спереди были два разреза, из которых выглядывали спелые груди. Прекрасные волосы были разделены на четыре пряди, каждая из которых была обвита лентой из золотой парчи, две из них покоились на спине, а двумя другими она пыталась прикрыть груди. Разрезы спереди и сзади до пояса при ходьбе, а особенно, когда девушка садилась оголяли ее снизу и, чтобы добраться до сокровенных мест, задирать тунику было не нужно. Она была одета, но сквозь прозрачную ткань он мог разглядеть и тонкую талию, и круглые бёдра, и длинные ноги. Она была ещё лучше, чем рисовало ему его воображение, когда он разглядывал её в одежде. — Здравствуй, милая. — Весело обратился к девушке принц. — Здравствуйте, милорд. Она не смела поднять на него глаза. Было ясно, что столь откровенный наряд ее смущал. Он подошёл поближе, откинул волосы за спину и еще раз откровенно и с восхищением окинул её своим похотливым взглядом. Она покраснела и совсем опустила голову. Тогда Мартелл взял ее за подбородок. — Посмотри на меня. — Приказал он. Она медленно подняла свои чудные глаза цвета летнего неба, и Оберин увидел в них страх и стыд. — Ты боишься меня? — Да, милорд. — Нет, не правильно. Мы любовники. — Сказал он нежным голосом. — Любовники так не разговаривают. Они не говорят милорд, миледи, Вы. Ты должна улыбаться и доставлять мне удовольствие. Попробуем ещё раз. Ты боишься меня? Алейна взглянула ему в глаза и постаралась улыбнуться. — Нет, мил… — она запнулась, пытаясь придумать обращение — Нет, мой принц. — Она снова силилась улыбнуться. Принц улыбнулся в ответ. — Уже лучше. Она снова опустила глаза. — Опять ошибка, ты должна смотреть на меня с восхищением и любовью и постоянно улыбаться. Ты поняла? Она снова подняла на него глаза и снова попыталась улыбнуться. — Да, мой принц. — Ну что же, теперь ты должна раздеть меня. У девушки забегали глаза, и все-таки она справилась. Она снова улыбнулась ему. — Да, любовь моя. Она медленно развязала пояс на его талии и стала разматывать вокруг него, при этом всякий раз, когда ей приходилось пропускать пояс у принца за спиной, она вынуждена была обнимать его и прикасаться своими голыми грудями к груди Мартелла. Наконец, она сняла пояс и положила на сундук, стоявший недалёко от них. Принц не шевелился. Тогда она положила руки ему на голые плечи и сняла с него ярко-желтый халат, при этом она снова прикоснулась к нему грудью. Халат она положила рядом с поясом. — А теперь шаровары. Она испуганно посмотрела на него, но потом снова улыбнулась. — Да, мой принц. Ее руки неловко развязывали шаровары. Было видно, что руки дрожат, но Мартелл не спешил прийти ей на помощь. Покончив с завязками, она положила руки на его ягодицы и нежно погладила избавляя его от последней одежды. — Прекрасно. Теперь иди и налей в бокал вина. В один бокал, любовники пьют из одного бокала. Она с облегчением отвернулась, подошла к столу и налила неполный бокал вина. Он подошёл следом и встал вплотную. Она повернулась и протянула ему вино. — Сначала ты, но не более одного глотка — ночь длинна, а кувшин всего один. Она послушно сделала глоток и протянула ему. Он тоже отпил несколько глотков и поставил чашу на стол. — Посмотри на него. — Повелительно сказал Мартелл. Она поняла, что он имел ввиду, и взглянула на его мужской орган. — Он тебе нравится? Она покраснела, в горле у неё пересохло, и она облизала губы. Этот жест понравился Мартеллу, поэтому, когда она снова взглянула на него, он улыбнулся. Она тоже улыбнулась. — Да, мой принц. — Нет, так не годится. Попробуй ещё раз. Она снова улыбнулась. — Он прекрасен, любовь моя. Он похож на боевое копьё. Он удивленно приподнял бровь. — Хорошо. Ты хочешь, чтобы я проткнул тебя этим копьём? — Он сделал шаг к ней. — Да. — Тихо прошептала она. — Слишком тихо, но я сделаю это, когда ты попросишь достаточно громко. — Он слегка толкнул ее, и она упала на кровать. Он раздвинула ей ноги и встал на коленях между ними. Она лежала глядя на потолок. Ничего не происходило. Она взглянула на принца — он ждал. — Прости, любовь моя, я не ожидала, что в таком месте может быть такой живописный потолок. — Она снова покраснела. Принц усмехнулся, но сделал вид, что поверил ее маленькой лжи. Она улыбнулась почти без страха. Он наклонился и поцеловал её. Сначала он попробовал ее губы, на них он ощутил вкус вина, которое они вместе пили, но губы были слаще. Потом его язык скользнул змейкой между губ, протиснулся между зубами и проник в приоткрытый рот. Он стал искать ее, пытавшийся спрятаться, в конце концов их языки встретились, и его закружил вокруг её. Наконец, он оторвался от ее губ и припал к шее. Его пальцы теребили ее соски, и он почувствовал, что они напряглись. Он взял один из них губами и стал ласкать его языком. Он отстранился и глядя ей в глаза стал медленно и нежно сжимать и гладить ее груди, они были гладкие и упругие. Затем он медленно погладил ее живот и спустился к золотистому треугольнику. Она вздрогнула и попыталась улыбнуться. Он наклонился и раздвинул языком ее нижние губы. Она пахла малиной со сливками. Несколько лет назад он посетил Лисс и там перинный дом, в котором можно было взять девочку, которая, ещё не расцвела. Оберину этот эксперимент не понравился, слишком много страха и слез, но он запомнил этот запах у девочек между ног. Язык дорожку знал, он стал проворно шмыгать туда-сюда, задевая ее чувствительные места. Потом он выпрямился, и она почувствовала его пальцы там, где прежде блуждал его язык. Она попыталась свести ноги, но он не позволял. Он смотрел в ее глаза и продолжал ласкать ее, другой рукой он гладил ее грудь. Она пыталась улыбаться, но в глазах её он видел страх. Она дрожала, ей хотелось оттолкнуть его руки, но она лишь сжала ладонями простыни по бокам. Его руки все настойчивее ласкали ее, и она почувствовала жар. Она лежала пунцовая словно роза в Водных Садах, ее бутон покрылся росой, дыхание стало прерывистым и комната поплыла перед глазами. — Пожалуйста, — простонала она. — Что? — порочные глаза принца смотрели на неё со странной жаждой. Она не знала, не понимала, что хочет. Она чувствовала, что вся словно горит изнутри. — Пожалуйста. — Смутная догадка пронеслась у неё в голове. — Копьё. — Наконец, она вспомнила. — Твоё копьё. Оно должно пронзить меня. Пожалуйста. — Не слышу. — Насмешливо произнёс принц. — Пронзи меня своим копьём! — Она почти закричала, и ее голос отразился от высокого потолка. Но не успела она договорить, как почувствовала острую боль — Оберин Мартелл приподнял ее за бедра и ворвался в ее тело. Ей показалось, что он действительно проткнул ее копьем. Зато ему было сладко. Она была такой узкой и тугой, что ему почудилось, что его копьё не войдёт. Кровь отлила от ее лица, и она побледнела, две слезинки скатились из ее глаз, и она прикусила губу до крови, но не произнесла ни звука. Он улыбнулся, это было слишком хорошо. Он продолжил движения. — Теперь осталось недолго. — Он поцеловал ее глаза и слизнул кровь с ее губы. Она снова улыбнулась, хотя он знал, что ей больно. Он кончил с тихим рыком, медленно покинул ее тело и лёг рядом. Она чувствовала, как его семя вытекает из неё, бёдра были перепачканы чем-то липким, но она лежала тихо, не смея пошевелиться. Через некоторое время он встал, открыл сундук и достал полотенце, он вытер себя и ее и бросил его на пол. Потом налил вина и подал ей. — Только один глоток — ночь ещё не закончилась. Она сделала глоток и отдала ему чашу, он выпил и посмотрел на неё. В ее глазах он увидел надежду, но это был ещё не конец. — Иди сюда. Она поднялась. Он прижал ее к себе и снова начал гладить ее грудь и целовать ее губы и шею, и совсем скоро она почувствовала, что его копьё снова поднялось. Он сел на стул и потянул ее за руку, вынуждая встать на колени. — Ты должна отблагодарить его. Она удивлённо посмотрела на Мартелла и снова перевела взгляд на его восставшее копье. — Погладь, приласкай, поцелуй. — Подсказывал он. — А теперь сожми губами. Он слегка надавил, и она почувствовала, что он упирается ей в горло. Она попыталась отпрянуть, но когда думала, что сейчас он выскользнет из неё, Мартелл снова надавил. — Представь, что это леденец, только не сладкий, но ты его хочешь. Это было ужасно. Она не хотела такой леденец. Но он продолжал давить на ее голову, пока в рот ей не брызнула густая соленая жидкость. И даже после этого, он не торопился избавить ее от своего органа, пока она все не проглотила и не облизала его. Принц поднял ее и подал вино, она сделала два глотка. — Эта часть обычно новичкам не нравится, но потом этот навык может тебе пригодится, если не захочешь раздвигать ноги. — Нет, твой меч был хорош, — проговорила она смущенно, — возможно ножны не подходящие. Он рассмеялся. — Мой меч входит в любые ножны. Он усадил девушку на колено, обняв и положив руку на грудь. Другой рукой он взял с блюда несколько тонких ломтиков бекона и положил себе в рот, а потом он стал кормить ее. Она чувствовала легкий голод, поэтому с удовольствием брала еду из его рук. После нескольких кусков бекона и сыра, он подвинул вазу с фруктами. Он отламывал по одной виноградинке и клал ей на язык, и каждый раз он ждал, чтобы она посмотрела на него и улыбнулась. Он нежно сжимал и разжимал ее грудь, теребил напряженный сосок, гладил ее руку и голое бедро. Одну очень большую виноградину он зажал зубами и улыбнулся. Алейна приблизила свое лицо к его и осторожно взяла ягоду у него своими зубами. Он смотрел в ее глаза, пока она ее прожевала, а потом впился в ее губы так страстно, что она чуть не задохнулась. Она снова почувствовала его пальцы у себя между ног. Они нежно поглаживали ее в том месте, где она чувствовала огонь и желание. Он ввел в нее палец и стал требовательно водить им внутри нее. Она снова стала влажная. Он встал и посадил ее на стол. Ее взгляд упал на его снова восставшее копье. Он перехватил ее взгляд и хищно улыбнулся. — Скажи. Она смотрела ему в глаза и чувствовала нараставший огонь внутри. Ей хотелось отстранить, но он крепко держал ее, стоя между ее ног. — Скажи. — Хочу, тебя. — прошептала она неуверенно. — Нет. Я тебе не верю. — Мой повелитель, мой господин, хочу тебя. Он аккуратно положил ее на стол. Его ласки делались все настойчивее, и ей уже было почти больно. — Мой принц, хочу, чтобы твое копье пронзило меня! — Простонала она так громко, что возможно ее услышали во всех комнатах борделя. После ее слов он вытащил свои пальцы из нее и медленно вошел… Ей казалось, что он снова проткнул ее копьем, ей было больно. Она подняла ноги и обняла его, ей стало как-будто немного легче. Принц наблюдал за ней из-под опущенных ресниц. Она прикусила губу, чтобы ненароком не показать своей боли. Он долбил ее своим копьем, стол под ними сотрясался, и над головой стучало блюдо с фруктами, а потом вдруг опрокинулось, и Алейна услышала, как по полу покатились апельсины… Принц прилег на постель, подложив под спину подушки и заставил ее сесть на него верхом. Он распустил золотые ленты и позволил ее волосам свободно струиться по спине и груди. Принц захватил прядь волос и задумчиво наблюдал, как между пальцами утекает медное золото. Он поднял ее подбородок двумя пальцами, и она снова попыталась улыбнуться ему. Он взял ее руки и положил на груди. — А теперь ласкай себя сама. Она неуверенно сжала свою грудь. — Продолжай. — Он взял из ниши бокал с вином и отпил, пристально глядя на нее. Она гладила свое тело, а он наблюдал, потом взял ее пальцы и направил туда. Он ласкал ее и заставлял ласкать себя самой, пока она не застонала. Его копье снова поднялось. Она неуверенно погладила его. Принц пристально смотрел в ее глаза, его темный взгляд пугал ее. Она слабо улыбнулась. — Твое копье всегда готово к бою. — Пролепетала она и опустила ресницы, но тут же подняла их и улыбнулась ему. — Хочу. Хочу. Хочу, чтобы твое копье пронзило меня снова! — Ее крик нарастал. Он приподнял ее за бедра и опустил на свое копье… Ночь подходила к концу, и ее неутомимый любовник, кажется, задремал. Его ненасытная рука даже во сне сжимала ее грудь. Свечи почти все прогорели. Она смотрела на потолок. Сколько раз он сегодня ночью вторгся в неё? На постели, на столе, снова на постели, он заставил ее скакать словно безумную через пустыни Дорна, а потом закинул ее ноги себе на плечи, и каждый раз он доводил ее до крика, она сама просила, умоляла. Между ног всё горело и болело, хотелось принять ванну и переодеться в тёплую ночную рубашку до пола и с длинными рукавами. Небо за окном посерело, значит наступило утро. Она не смела пошевелиться, боясь разбудить его. Потолок в комнате действительно был живописным. На нем была изображена красивая женщина с оливковой кожей и темными локонами, яркими губами и большой грудью. Женщина лежала на мужчине со светлыми локонами, другой с тёмными волосами и синими глазами стоял сзади, а третий в изголовье первого. У всех были изображены мужские стержни тянувшиеся к женщине. Того, чей стрежень женщина ласкала розовым языком, сзади обнимал ещё один мужчина, чёрный словно ночь. Она долго рассматривала картину прежде чем поняла, что на ней изображено. Ее бросило в жар, она покраснела и отвела глаза, и встретилась взглядом с проснувшимся и наблюдавшим за ней принцем. Он улыбнулся ей порочными губами, и она улыбнулась в ответ. Его рука сжала ее грудь и скользнула на живот и бедро, а потом властно и уверенно туда, где он хотел оказаться снова, в сладкую узкую щелочку этой испуганной дрожащей, но такой послушной девочки. Он прижал ее к себе и впился губами в ее приоткрытый рот, ее губы были такие нежные и сладкие, что хотелось их съесть, он укусил ее, и она вздрогнула. Он снова стал ласкать её грудь. Она помнила, что должна ему понравиться, чтобы он забрал ее в Дорн и возможно женился. — Ты неутомим, мой принц. — А ты очень послушная и способная ученица. Он снова встал у неё между ног. — Я покажу тебе один фокус. Он достал из-под подушки золотого дракона, и она почувствовала его у себя между ног. Ей было больно. -Нет, — он что-то там делал. — Неведомый, ты такая узкая. Ни дракона, ни оленя в тебя не засунуть. Он взглянул на свою руку и снял с мизинца кольцо с маленьким ярким сапфиром, похожим на слезу. Она почувствовала, что он стал медленно засовываться кольцо в неё. Он сделал несколько движений кольцом туда-сюда, и она почувствовала возбуждение. Он заметил это и ухмыльнулся. — Ты не представляешь, как возбуждает " Счастливчик «, — увидев ее удивление, он рассмеялся. — Мы вечером попробуем. — Он снова ввёл в неё кольцо с сапфиром. — А теперь сожми его. Она свела ноги. — Иди налей вина и принеси. Если кольцо не выпадет, оно твоё. Она улыбнулась и медленно слезла с кровати, подошла к столу и налила вино, повернулась и выпила два глотка, он глядел на неё, потом она налила ещё и подала ему. Когда она села на кровать, кольцо выскочило. — Для первого раза отлично. Кольцо твоё. — Она одела его на средний палец. Оно было великовато, но она сжала его соседними пальцами. Он выпил и снова принялся за неё. Ее груди гудели, между ног горело. Сейчас она уже захотела встать снова на колени. Она погладила его и сама взяла в рот. Он смотрел какое-то время, как она ласкает его языком, потом поднял ее лицо к себе. — Ещё разок и я пойду. Он поставил ее на четвереньки и ввёл в неё палец. Она снова стала потихоньку разгораться и хотя внутри всё болело, она застонала. Он не стал ждать ее мольбы, а вошёл, когда она была готова. Он двигался не спеша продолжая теребить ее пальцами и гладить ее груди. А потом она почувствовала его палец в другом месте. Она застыла. — Не бойся и расслабься, — он поцеловал ее попку, — тебе будет немного больно, но это мы тоже должны попробовать. Он медленно входил туда, куда она не знала, что можно, ей было больно. Она не удержалась и вскрикнула, из глаз брызнули слезы. — Пожалуйста, умоляю. Она перестала дышать. Он сделал всего несколько движений и вернулся в ее лоно, но его пальцы не оставили в покое её попку. Он все настойчивее ласкал ее тайное место и грудь, и ей стало так сладко. Она почувствовала, словно разряды молнии пронзили ее тело, и она застонала. Где-то вдалеке она услышала и его стон. Она упала на кровать и поняла, что ей хорошо. Он поцеловал её в истерзанные губы и встал. — Вечером я приду, и мы повторим. А может быть попробуем ещё что-нибудь новенькое. — Он плотоядно улыбнулся. — А сейчас отдыхай.***
Мизинец вошёл в комнату. Он был взбешён. Он не ожидал, что этот ненасытный жеребец заездит девчонку. Он надеялся, что тот раздвинет ей ноги один раз и уйдёт или в крайнем случае останется и заберётся на неё ещё утром. А он, словно толпа детракийцев, не отставал от нее почти до самого утра. Мизинец устал стоять и подглядывать, к тому же эти его выкрутасы так заводили, что пришлось несколько раз помочь самому себе. Мизинец надеялся, что Мартелл уйдёт, Алейна проснётся и будет рыдать, а он ее утешать. Но она сейчас так измучена, что ей не нужны утешения, а только сон. Бейлиш оглядел комнату, простыни были в пятнах крови и семени, и вообще здесь воняло дорнийцем. Нет, сначала ее надо от него отмыть и перевести в другую комнату. Он сказал, что придёт вечером. Если победит Гору, то будет праздновать, а значит придёт поздно. А вдруг не победит. Мизинец посмотрел на голубой бриллиант на своей руке. У него ещё будет возможность утешить малышку.***
Алейна ждала принца весь вечер и всю ночь. К утру она поняла, что он не придёт. Она ему не понравилась. Он не заберёт ее в Дорн и не женится. Он поимел ее словно обычную шлюху. Она лежала на постели в таком же наряде, как и прошлым вечером только цвета песков дорнийской пустыни. Вдруг дверь тихо открылась, и на пороге появился лорд Бейлиш. Она отвела взгляд. Ей было стыдно. Дочь лорда Эддарда Старка всю ночь развлекала дорнийского принца. Она накрылась покрывалом. Лорд Петир сел на край кровати и погладил ее по голове. Она лежала к нему спиной. Этот нехитрый жест сломил её, и у неё потекли слезы. — Алейна, прости меня, — он любовался бриллиантом, — не знаю, как тебе сказать. Она резко повернулась, и Петир отвёл взгляд. — Принц Оберин Мартелл убит на поединке вчера. — Убит. — Она закрыла лицо руками и зарыдала. Это был окончательный приговор. Если бы он просто не пришёл, можно было бы надеяться, что он устал, ранен, или какие-то проблемы его задержали, но смерть лишала ее всяких иллюзий. Бейлиш гладил её по голове, а она рыдала у него на плече. Но потом он взял ее заплаканное лицо в свои руки и поцеловал сначала губы, а потом лоб, щеки, шею. — Алейна, ты так прекрасна. Я так люблю тебя, и я… хочу тебя. Алейна отстранилась и подозрительно посмотрела на Бейлиша. Он взял ее руку и поцеловал её пальцы. — Ты же знаешь, что я всю жизнь любил твою мать, а ты так похожа на неё. — Моя мать не была шлюхой. — Ты не шлюха. Каждая женщина может оказаться в трудной ситуации. Его взгляд упал на ее груди, торчавшие из вырезов туники, на них остались следы безудержной страсти принца. Он припал к одной из них и начал ласкать. Алейна легла на постель, ей было все равно. Бейлиш скинул халат и раздвинул ей ноги. Он умел быть ласковым и знал, как заставить женщину трепетать, но ее сердце осталось равнодушным к его словам и ласкам. Ему хватило и одного раза, и он не стал ее мучить. Пожалуй, она была ему благодарна за это. Мизинец оделся. Конечно ему хотелось бы, чтобы Алейна и с ним вела себя так, как вчера с Мартеллом, чтобы она улыбалась и хотела показать, что ей все нравится. Но она была слишком огорчена. Все придёт со временем. — Мы уезжаем сегодня. Эта фраза вывела ее из оцепенения. Наконец, она взглянула на Мизинца осмысленно. — Мы едем в Орлиное Гнездо? — Нет. Пока в Чаячий город. — Мизинец не был уверен, что Лизе может понравиться, если Алейна проговорится, что он уложил ее племянницу в постель к Оберину Мартеллу. И он решил оставить ее в одном из своих заведений в Чаячьем городе. Может позже, когда Алейна успокоится и смирится с произошедшим, он сообщит своей жене о том, где он её прячет. А пока следовало женится на Лизе и стать лордом Долины Аррен. — Думаю, нам необходимо отрезать твои волосы. — Отрезать? — Эта потеря ей казалась такой же невосполнимой, как и та, которая произошла ночью. — Ты слишком заметная. Мы не можем рисковать. — Может лучше перекрасить? — Алейна взглянула на него с надеждой. Мизинец любовался на голубой бриллиант. Его наушники доложили, что Эллария Сэнд только сегодня утром обнаружила пропажу. В Красном замке всех поставили на уши. Оказалось, что он стоит не тысячу, а пятьдесят тысяч драконов. Это фамильный бриллиант Мартеллов «Счастливчик». Тирион сбежал, и Серсее сейчас не до розысков стекляшки, как она выразилась. Эллария предположила, что принц мог оставить кольцо в бордели. Нужно срочно убираться из города. Возможно, что Серсея и любовница Мартелла захотят вместе обыскать заведения Бейлиша. Хорошо, что о том, что лорд Харренхолла был здесь, знает только старая служанка, у которой еще при Таргариенах вырвали язык.***
В порту было многолюдно. Серсея приказала досматривать все корабли, куда бы они ни отплывали. Несколько девушек из заведения Бейлиша прошли мимо охраны. — Куда это Мизинец их отправляет? — Спросил один из золотых плащей у сопровождавшего их солдата, жадно глядя на шлюх. — В Чаячий город, там у него тоже есть небольшое заведение, немного попроще, чем в столице, но ведь мужчины везде не хотят скучать. — А эти что, проштрафились? — Усмехнулся королевский охранник. — Лорд Бейлиш приобрел в Лиссе товар посвежее. — Рассмеялся Лотор Брюн. — Эта еще как-будто хороша. Солдат сдернул с высокой девушки капюшон, и по ее плечам рассыпались волосы разных цветов, рыжие, зелёные, голубые и даже золотые пряди делали ее похожей на сказочную птицу. Охранник схватил девушку и прижал к себе. — Я бы с такой развлёкся. Тирошийки у меня еще не было. — У нее вши, там внизу. — Оскалился Брюн. Солдат отпрянул с испуганным лицом. К ним подошел начальник городской стражи. — Что у Вас тут за задержка? — Он взглянул на Лотора. — Проваливай со своими шлюхами и побыстрей. Тирошийка облегченно вздохнула и одела капюшон. Все девушки и их охранник поднялись на «Весёлого скомароха», и он отчалил.