Улетали птицами гордыми

Исак подошел к шкафу с вещами, потому как Эвен потребовал срочно собрать вещи, хотя до выезда у них было около трех часов. Он быстро вытащил из аккуратно сложенных стопочек нижнее белье, пару футболок и штаны, этого, казалось, было для него достаточно, ему ведь не перед кем красоваться, одеваться как-то изящно, Найшейм привык его видеть более домашним и простым, без какого-либо выпендрежа. — Я собрался, — оповестил парень. — Возьми свитер, ночью прохладно. — Я спать ночью собрался, а не гулять, — пробурчал Вальтерсен, но беспрекословно подчинился, его выбор пал на обычный голубой свитер. Эвен отрицательно промычал. — Что? — Возьми вон тот, — показал на свитшот с винни-пухом. — Зачем? — Я его тебе подарил. И мне нравится, когда ты его надеваешь, ты становишься по-настоящему моим, что ли, — опустив взгляд в пол, признался Эвен, и Исак даже без раздумий взял его. Ну, просто ему было приятно. Он, на самом деле, часто носил его, и еще чаще Эвен просил надеть именно этот свитшот, объясняя, что он теплее, но… оказалось, что он просто любит видеть его на нем. Мило. Черт, он подарил его около двух лет назад и все это время думал, что Исак принадлежит ему? Это заставило Исака улыбнуться, чуть смущаясь, но кинуть на того влюбленный взгляд, ничего не стесняясь. — И ты все время?.. — Ага, — прервал его Найшейм и подошел со спины к нему. Он взял с полок еще пару теплых вещичек и кинул в их сумку. Этого должно было хватить на четыре дня. — Вот и все, — закрыл дверцу шкафа, приподнял за подбородок лицо младшего и посмотрел ему в глаза. — Не могу поверить, что это происходит на самом деле. Я хотел только завтра тебе признаться, когда ты узнаешь, что у тебя на метке. — Я знаю, что это будешь ты, Эв, — положил руки на талию старшего, притискивая ближе. Он жутко хотел отодвинуться, скрыться от пристального взгляда, но он старался перебороть себя и просто отпустить. После того раза, когда он ударил Найшейма, ему было действительно жаль, и поэтому он начал работать над собой. Получалось так себе из-за того, что он краснел, но он старался, и это главное. — Да, я тоже, но я рад, что признался раньше, потому что тогда бы не было этих замечательных трех недель, во время которых я мог наслаждаться тобой и нашими отношениями. — Они не были такими уж идеальными, — заметил Исак и отвел взгляд, словно он виноват. Старший, стараясь не начать смеяться, поджал губы и смотрел на его лицо, лаская каждый изгиб, даже морщинки на лбу, оттого что тот хмурился, вспоминая все эти смешанные чувства, одолевавшие его все это время. Он был таким идеальным для него. Эвен заправил за ухо выбившуюся прядку кудряшек и чуть погладил. — Они были лучшими, — наперекор сказал он, ближе наклоняя голову, и поцеловал младшего, не церемонясь, раздвигая языком губы и нахально вылизывая его рот, не позволял как-либо отстраниться, удерживая за подбородок и шею. Ему нужен был этот поцелуй, им обоим. — Если не считать то, как мы поссорились до того, как рассказали друг другу о чувствах, как ты упрекнул меня смертью матери, как назвал доступным… — Как ты зарегистрировался в Гриндере, как злился на меня, как ударил меня ногой из-за смущения, — закончил за него Найшейм, закатывая глаза и недовольно глядя на попытки Исака омрачить их отношения. Ну поссорились, с кем не бывает, зато сейчас они счастливее, чем когда-либо. Ведь счастливее? — Я говорил тебе, что не отвечал никому в Гриндере, а вот ты наоборот. — Конечно я ответил! А тебе было бы приятно читать, как кто-то предлагает отсосать мне? Или потрахаться? Согласись, это слишком как-то. К тому же, когда я только увидел эти сообщения, я правда подумал… ну… Блять, я просто взбесился… — Ага, переживал, что достанусь тебе пользованным, — закатил глаза Исак, и, хотя он сказал это в шутку, Эвен как-то осунулся, отворачиваясь от него, убрал руки и отошел на шаг. Но сказать и слова в свою защиту ему не дали, потому как младший снова притянул его к себе, жалея о своих словах, и уткнулся ему в шею. — Я шучу, и давай мы просто это забудем, это не то, что стоит помнить о начале наших отношений. — Я правда не думал тогда о себе, — прошептал. — Я просто подумал, что упустил шанс быть с тобой. — Я понимаю, — Исак обнял Эвена, нежно оглаживая его плечи, успокаивая и как бы говоря, что его слова были не более, чем обычная шутка, и беспокоиться не о чем. Он не будет иначе думать о старшем. — Но мне было приятно, когда я увидел, что именно ты им написал. — Мне тоже было приятно это писать, — хихикнул Эвен и поцеловал его в макушку. Потому что именно так и должно быть. — Мы хорошо проведем эти выходные, без ссор и прочего, только наша компания, как всегда. Я, ты и Юнас. — Это будет лучший твой день рождения, — пообещал Эвен и кивнул сам себе, на что младший тихо засмеялся: он и так знает, что это будет лучший праздник в его жизни, потому что они будут вместе. Как пара, а не лучшие друзья. Это должно быть идеально.

***

Парни заехали за Юнасом, и вместе отправились в домик. Он не был каким-то слишком изящным или вычурным, скорее простым и уютным. Небольшая верандочка с несколькими стульчиками и столиком, как в каком-то фильме; два этажа с несколькими комнатами, кухней, ванной и гостиной; его окружал лес, что создавало атмосферу комфорта и уюта. Нельзя было сказать, что он поражает своим видом, нет, просто заставляет расслабиться и отдохнуть, как бы странно это ни звучало. Парни вышли из машины, Юнас продолжал жаловаться, что те слишком мило себя ведут, потому как они постоянно пялились друг на друга и трогали, смущались слегка, но трогали. Конечно, он всего лишь шутил, но ведь это его долг как друга: безбожно подъебывать влюбленную парочку. Да, именно так. Они решили, что лягут спать в разных концах домика, потому как Юнас «не хотел случайно услышать их любовные утехи». Ха-ха, очень смешно. Знал бы только, что между ними в этом плане ничего не было, лишь платоническая любовь. Впрочем, они оба решили, что так будет даже лучше, ведь у них были тайные друг от друга планы на ночь дня рождения. — Я готовить не буду, — категорично заявил Исак и сложил руки на груди. Мда, его не переубедишь. Эвен даже не стал пытаться и вскинул брови, глядя на Васкеса. — Что? Только ты среди нас такой весь из себя кулинар. Я тоже не буду. — Господи, вам готовить-то даже не надо. Просто кинуть на сковорду замороженные блинчики и их пожарить, это так сложно? — причитал себе под нос Найшейм, пока разрывал упаковку, хотел, конечно, пристыдить их, но кому он врал? Эти люди не имеют совести в отношении к готовке. Хотя им нужно было приготовить-то всего лишь ужин, а завтра утром приедет доставка, которой Эвен заплатит вдвойне, если только смогут привезти им еду и не заблудиться. В ресторане ему сказали, что такие выезды запрещены, но это же Эвен, его обаяние действует на человека даже через телефонный разговор. — Просто тупо распаковать блинчики, налить масло на сковороду и кинуть их туда, ну, и разочек перевернуть. Почему я должен работать, пока вы играете в игрушки, я вам мамочка? — Папочка, — соблазнительно прошептал на ухо Исак, приобнимая за талию и улыбаясь. Он подарил ему поцелуй в щечку и в надутые в возмущении губы и отстранился. — Юнас думает, что ты нас убьешь, и поэтому отправил меня успокоить тебя. — Можете играть, дети великовозрастные, — отвернувшись, сказал старший и выложил их ужин на сковородку. — Не дуйся, я же здесь. Я даже посижу с тобой, пока ты готовишь. Хочешь? — Хочу, — жалобно проговорил Эвен, и Исак рассмеялся. И он-то еще ребенок, ага, как же. Вальтерсен хотел было запрыгнуть на столешницу, но, подумав, решил, что так будет лишь мешать, потому сел на стул, который придвинул ближе к плите. Закинул ногу на ногу, как какая-то модель, и тогда Эвен смог нормально его рассмотреть. Такой красивый, такой родной и привлекательный, еще и надел этот свитшот с Винни-Пухом… точно хотел свести с ума. Старший уже сделал шаг к нему, чтобы прикоснуться к тому, поцеловать, но на кухне появился Юнас, и при нем было стремно немного выражать чувства, хотя в машине они не стеснялись. Логика, блять. Но это они исправят, хотя бы попытаются. — Как с ужином? — сел за стол и откинулся на спинку стула. — Никак. — Окей, — закатил глаза, вовсе не расстроившись, и обратился к ним снова. — Чем займемся завтра? — У меня весь день расписан, — оповестил Эвен, как бы говоря, что их пожелания даже не учитываются, ну вот совсем. У него написана маленькая программка, правда, начинается она часов с двух, потому как он знает о любви Исака к долгим валяниям в кровати и лени по утрам. Наверно, будь его воля, он бы даже не вставал с кровати, если бы не школа. Впрочем, сейчас каникулы, это будет его день. Если захочет, проваляется до обеда, не захочет — они найдут чем заняться. — Мне уже страшно, — шутливо признался Исак. — Тебе стоит бояться, — со спокойным выражением лица ответил старший и перевернул методично один блинчик за другим. Юнас посмеивался, но участвовать в разговоре не решался: их такие перепалки ему уж больно нравились. — Приготовишь кофе, или это тоже мне сделать? — Сделаю, — согласился он и встал с насиженного места. Шкафчик с кружками был прямо напротив Эвена, поэтому они соприкоснулись плечами, и он открыл его. Чашки стояли слишком высоко, и дело было даже не в росте, а в том, что больную руку так не поднять, она начинала болеть и чуть покалывать, а здоровой было слишком неудобно туда лезть. Чуть подумав, Исак встал рядом с Найшеймом и взглядом канючил достать ему три несчастные кружки. Эвен закатил глаза, но покорно дал их ему, руку тревожить ему категорически не хотелось, хотя если бы Вальтерсен перегнулся через него, хватаясь за его талию, и достал их здоровой рукой, возражать бы не стал. Но Исак не додумался до такого тактильного флирта. А жаль. Поставив перед парнями тарелку блинчиков с фаршем и с творогом, Эвен сел непозволительно близко к Исаку, чуть ли не на его стул, что смутило того, но его программа избавления от стыда гласила, что он должен научиться не стесняться находиться рядом со своим бойфрендом. Да он не покраснеет даже, нет, конечно нет, он не покраснеет лишь потому, что уже покраснел… Юнас не хотел мешать им, даже хотел отказаться от поездки, чтобы те остались наедине, романтично отпраздновали день рождения, но Исак уговорил его. Ему казалось, что все это будет чертовски неловко, находиться рядом с ними без своей пары. Как бы с ними, но отдельно от них. Но сейчас он понимал, насколько это глупо: ни он не мешал им наслаждаться обществом друг друга, ни они не чувствовали себя как-то потесненно. Эти его мысли сейчас казались такими глупыми. Он смотрел на них и улыбался, возможно, немножечко завидуя, но скорее хорошей завистью, мыслями, что хотел бы найти человека, с которым он будет так же красиво смотреться вместе. Ужин прошел в уютной милой обстановке, они успели обсудить, чем займутся завтра и как отпразднуют, на план Эвена, правда, почти забили, но вот игра им пришлась по душе. И Исак еще не знал, как на самом деле пройдет его день рождения, но что-то подсказывало ему, что он надолго его запомнит. Уже в кровати, когда парни собрались спать, чтобы встретить новый день с улыбкой, Эвен лег и притиснул Исака к себе, чтобы они соприкасались, даря тепло друг другу. Это, возможно, странно, но так приятно для них. — Кто ты и что ты сделал с Исаком? — прошептал Найшейм, улыбаясь и размеренно поглаживая его спину, расслабляя того. — М? — глаза младшего закрывались, и он хотел действительно спать, но глубокий успокаивающий голос одновременно отправлял его в пучину сна, но и оставлял в реальности. — Ты не возмущался, когда я лапал твои коленки в машине, назвал меня папочкой и позволил мне сидеть слишком близко к тебе. Где мой Исак и его милое смущение? — Съебались от слишком разговорчивого парня, — промямлил парень и зарылся носом куда-то в район ключицы Эвена, цепляясь больной рукой за противоположное плечо. — Я серьезно, с чего ты стал таким… другим? — Я хочу, чтобы мы были счастливы, а мои стеснения портят все. Теперь можно спать? — Но мне нравится это. Ты такой красивый с этими своими покрасневшими щечками и смущенным опущенным в пол взглядом. Так и хочется потискать, как котенка. — Назовешь меня котенком еще раз — и я ударю тебя. — Ну котенок же, смотри какой ты милый, — демостративно потрепал щечки, получив за это по рукам. — Ладно, молчу, — под испепеляющим взглядом поднял одну руку, словно сдается. Исак хмыкнул и снова уткнулся ему в шею. — Спокойной ночи. — Я хочу, чтобы ты был собой, и если это значит, что ты будешь меня стесняться, то я скорее буду жить с этим, чем с фальшивыми эмоциями, — серьезно проговорил парень. — А теперь можешь спать. Сладких снов, — чмокнул в висок и, чуть ластясь, щекой соприкасаясь с ним, закрыл глаза.