Наступило утро, пасмурное и похмельное для Курокибы. Ре был болен, болен Юкихирой. Пустые бутылки из-под вин разных сортов, превратившиеся в осколки вчерашней ночью, напоминали вкус готовки Юкихиры; сколько бы он не пробовал новый вид алкоголя, вкус всегда был похож. Брюнет усмехнулся, опустошая бутылку мартини.
Дверь в его вонючую комнату, пропахшую потом и алкоголем, заставили Элис зажать нос, открыть все окна в комнате и отобрать мартини.
— Ну и запах. Ре, пойдем, примем душ. — Сказала она, услышав томный вдох со стороны брюнета и дрожь. — А я пока приберусь. — Протолкнув Ре в ванную комнату, она заперла дверь и начала убираться.
Сперва Ре сопротивлялся, пытался выбить дверь, но осел на пол. Он знал, что спорить с Элис бесполезно, потому уткнулся носом в колени, прижимая их к себе. Было холодно.
— Ре, поторопись, если хочешь, чтобы я помогла тебе привязать Юкихиру к себе. — Сказала Элис, улыбаясь.
Курокиба услышал, задаваясь вопросом: "А зачем? Разве это что-то изменит? Разве я могу привязать его к себе? Разве он будет со мной? "
— А твое сердце как говорит? Если ты его любишь, то не сомневаюсь, что он любит тебя, просто он настолько слаб, что не может отказать тому, кто с ним просто играет, чтобы получить абсолютную победу. Поверь, итальянец не способен любить кого-то одного. — Курокиба почувствовал ее теплые руки, что в этот момент обнимают его, прижимая к себе, словно объятия матери, которая бросила его в далеком детстве. Эти слова, будто нежный шепот, говорящий обо успехе.
Элис открыла дверь в ванную и Курокиба покатился, словно шарик, врезаясь в диван. Элис засмеялась, слишком сложно было сдерживать смех. Этот звонкий, слегка с насмешкой смех добавил той картине еще теплоту. Он улыбнулся.
— Госпожа, не открывайте дверь так резко, а что, если я был бы голым? — возмутился парень, принимая нормальную позу для человека.
— Прости-прости, давай, вонючка, прими душ, иначе не буду помогать! — она снова впихнула его в ванную комнату, кладя на полку полотенце и сменную одежду. Рё включил душ. Вода приятно охлаждала, расслабляя. Он ударил кулаком по кафелю, ему хотелось рыдать, нет, не из-за заботы госпожи, а из-за того, что это чувство разрывало его. Одна мысль о том, что Юкихиру получит этот итальянец, как удар ножом в спину.
***
Юкихира проснулся с ощущением того, что он словно в клетке. Тот поцелуй от Альдини — пустой звук, а поцелуй от Курокибы — ожог, который никак не хочет заживать. Подойдя к зеркалу, он взглянул на засосы на шее, тот, что оставил Альдини почти зажил, а тот, что оставил Курокиба еще болит, не заживая.
Вздохнув, он принялся чистить зубы, задумываясь о том, что испытает Курокиба, увидев новый засос? Юкихира знал, что Исики следит за ним, потому специально дал Альдини поцеловать его, но это злосчастное пятно на шее не входило в его планы. Умывшись, он вышел из комнаты, врезаясь в Исики-семпая.
— Юкихира, что происходит? — спросил он, припечатывая его к стене.
— Исики-семпай, вы мне очень помогли. Я хотел удостовериться, что его слова не пустой звон, потому и позволил сделать это с собой. — Ответил Юкихира, смотря в пол.
— Проверяешь чувства Курокибы? Ну, он не плохой парень, вот только, теперь ты подвергнешься экспериментам Элис. Кстати, вот мой подарок тебе, это поможет противостоять безумию Элис. — Сказал он, уходя в свою комнату. — Надень и ходи сегодня весь день в этом. — Добавил он, скрываясь за дверью.
Юкихира вошел обратно в комнату, смотря содержимое пакета. В нем были женские вещи, вернее женская униформа. Сперва он решил выбросить ее, но суровый взгляд Исики-семпая, наблюдавшего из-под потолка заставил надеть это на себя. Надо было признать, ему очень подошло, но в пакете было еще кое-что — записка.
"Юкихира, конечно, тебе будет стыдно это одевать и ходить в этом, но есть еще кое-что, тебя и Курокибу выбрали на фотосессию школьного эротического журнала, по опросу, мы поняли, что девушкам больше всего нравятся кулинарные гении ГЕИ, которые с помощью еды сближаются. Фотосессия будет на протяжении пяти дней, начиная с сегодняшнего, начало у вас в 15.00 в кабинете 222, постарайтесь, потому что, если не справишься — тебя исключат!
Твой Исики-семпай."
Юкихира смял эту записку, открывая банку с кальмарами в ореховом соусе. Исики-семпай убежал в свою комнату, но Сома догнал его и впихнул целую банку кулинарного преступления, оставляя его там помирать. Он одел куртку, выходя на улицу, направляясь в академию. Ему было уже плевать на внешний вид.
Он обратил внимание на другое: везде висели флаеры с его и мордой Курокибы, под которыми было написано:
"Кулинария — не предел вашим мечтаниям."
После чего следовало описание о фотосессии и эротическом журнале для девушек и парней.
***
Курокиба видел, как Элис светилась от счастья, когда смогла нацепить на него деловй костюм. Но он раскусил ее.
— Госпожа, не хотите мне ничего сказать? Что за эротический журнал, в котором мы будем сниматься? — спросил он, поправляя галстук, вернее, снимая его.
— Не снимай! Ну... Ты догадался? В общем, не мое это решение, а великой десятки, которая у нас имеет право на это. Просто поснимаетесь в фотосессии и заимеете себе фанаток и фанатов, к тому же, это твой шанс. — Ответила Накири, невинно улыбаясь. Ре вышел за дверь, перекидывая пиджак на плечо.
— Ре, не забудь, в три часа в 222 кабинете! — крикнула она до того, как захлопнулась дверь.
До поединка между Курокибой и Альдини 16 дней.
