Стертый

Руслан целовал Макса жадно. Ему уже было пофиг на все. На то, что говорил Макс, на лежащую преграду, на то, что их видит их новая прислуга. В конце–концов, кого это все волнует? Максим врал, Руслан был уверен в этом. Преграду он устранит, изобьет, выкинет. А новая прислуга и так никуда не свалила, значит ее все устраивает. Воздуха в легких не хватает и Рус вынужден отпустить такие желанные губы. Он разрывает поцелуй и открывает глаза, встречается с взглядом таких родных голубых глаз. — Руслан... — Голос Максима звучит тихо и от этого по телу Руслана проходит волна тепла. Сейчас Макс скажет, что любит его и они снова будут вместе. Обязательно. Но вместо признания его щеку обжигает удар. След от пощечины моментально вспыхивает красным светом, а глаза напротив становятся почти синими. — Ты идиот! Кретин! — Макс повышает голос и это режет слух и сердце. — Дай мне, наконец, свободу! — А я тебя держу в плену? – Такое заявление выбивает из колеи. — Держишь. — Неожиданно выдает Максим и его несет. — Я каждый день пытаюсь тебя разлюбить, но ты то поступаешь как конченный придурок, то вытворяешь такое. – Макс взмахивает руками. – Я пытаюсь быть счастливым без тебя, но ты каждый раз все ломаешь и рушишь! Почему только ты имеешь право изменять? Почему я должен ждать, пока ты трахаешься с кем–то в клубе или притащишь его в дом? Зачем, чтобы потом клясться мне в любви? Руслан стоит молча и даже не шевелится. Слова и поступки Максима не логичны и логичны одновременно. Он ничего не понимает. В голове все перемешалось, шумит, звенит. Единственное, что он может выловить, так это то, что Макс его любит. Любит и больше ему и не надо. Еще не все потеряно. Пока Рус тупит, Макс успевает поднять Женю и уже тащит его в свою комнату. Он весит бесформенной тушей и они несколько раз перецепляются через ступени. Макс теряет свое полотенце в самом начале лестницы и только тогда оживает Кирилл. Он догоняет друга, подбирает полотенце. Коридор слишком узкий и ему приходится просто тащится сзади, прикрывая задницу друга, полотенцем. Только когда дверь в комнату Максима захлопывается, Руслан выходит из ступора. Он поворачивается медленно и неожиданно, словно ожившая статуя. Его плеча касается тонкая женская рука. Рус немного вздрагивает и оборачивается на Надю. Она смотрит без злобы и даже с какой–то жалостью. — Ты слишком его ранил и вернуть его будет не так просто. – Ее голос звучит мягко. — Я люблю его. — Этой мягкости хочется открыться. Ему просто хочется чтобы его выслушали и обняли. Они садятся на край дивана и Руслана несет. Он выдает ей всю их историю, бурно жестикулируя. С каждым словом ему становится легче. Надя сидит молча. В ней борются сразу два желания: звериное чувство – защитить свое дитя и чувство какой–то жалости к парнишке, что сидит рядом. Она косится на его лицо, такое печальное и подавленное, и вспоминает отца Максима. Нет, они совсем не похожи. Руслан просто такой же ребенок, только в более взрослом теле. Этот малыш нашкодничал, разбив любимую мамину кружку и пытается спрятать осколки так, чтобы пропажу никто не нашел. А когда его все же застают на горячем, он начинает изворачиваться, врать. Вот, только вместо кружки – чужое сердце. А эти осколки очень трудно собрать. Она кладет руку ему на голову и начинает гладить по мягким волосам. Он поворачивает на нее печальный взгляд и подается вперед. Руслан кладет голову ей на плечо и обнимает так, как ребенок обнимает мать. Надя грустно улыбается и отвечает тем же. Она поднимает взгляд на второй этаж и тяжело вздыхает. Эти двое натворили много глупостей, но то, что они все еще друг друга любят – это Надя сегодня заметила. Им нужно только немного помочь. Подтолкнуть к правильному решению и тогда оба будут счастливы...