Предел

«В старшей школе, открыв для себя тайны физики и прочих естественных наук, я окончательно уверился в обыденности нашей реальности…» « — Сенбонзакура Кагейоши! — Бан-кай! Гетсуга Теншоу!» «Когда я вырасту, я хотела бы исчезнуть. Оказаться на необитаемом острове, лежать на песке и ложиться спать, когда захочется…» Раскрытые томики разнообразной манги лежали вперемешку на столе, потрепанные страницы все еще стремились вернуться в первоначальное положение, но сил на это у них уже не было. На героическом лице Куросаки Ичиго красовалось совсем негеройское пятно от пролитого чая: Тсунаеши был катастрофически неуклюж, особенно когда с головой погружался в очередную порцию рисованных приключений. В комнате бардак, устав воевать с которым, мама перестала заходить в комнату своего младшего ребенка: должен же он хотя бы так приучить себя наводить порядок?! Пока такая мера помогала слабо, и на пушистых комнатных тапочках в виде когтистых лап гордо красовался пакетик из-под чипсов. Сам Тсунаеши сладко спал, наслаждаясь последними свободными днями летних каникул. Впрочем, коварное солнце уже подбиралось своими щупальцами-лучами к окну комнаты мальчика. Оно не любило засонь, а потому приготовленная им месть отличалась суровостью. Передовой отряд боевых золотистых зайцев споро провел разведку на порозовевшем со сна носу подростка, самый отважный боец бесстрашно попрыгал на щеке и даже коснулся века, заставив хозяина комнаты сморщиться и недовольно засопеть. Почувствовав преимущество, дневное светило направило к Тсунаеши еще отряд сверкающих зайчиков и одержало сокрушительную победу: Савада чихнул, нелепо размахивая руками, попытался перевернуться на другой бок и в итоге бесславно свалился с кровати. — Да здравствует герой! — спросонок воскликнул он, затем растерянно огляделся по сторонам и сконфуженно умолк. Пусть в комнате в данный момент находился только он один, такая глупая ситуация все равно не добавляла уверенности в себе. Хотя неизменное чувство юмора не желало покидать Саваду, поэтому он с удовольствием расхохотался, представляя себе, насколько нелепо он выглядел, свалившись с кровати. Не без труда вытащив из груды перемешанного белья чуть меньше помятую, чем все остальное, футболку и почти свежие брюки, подросток придирчиво оглядел помещение. Ну да, он привык, что всем вокруг, в том числе и уборкой заправляет мама, но та решила настоять на своем и приучить сына к порядку. После не очень приятного семейного совета обязанность по наведению чистоты возложили на самого Тсуну, а потому комната уже успела порядком обрасти хламом. «Нехорошо, — с грустью подумал Савада, — сегодня же нужно немножко разобраться тут». Он ведь, в сущности, не был таким уж неряшливым и ленивым парнем, просто так получалось, что всегда находилось более интересное занятие, чем расставлять вещи по своим местам, вот руки и не доходили. В комнату постучали. — Тсуна, ты уже проснулся, — низкий, непривычно грубый голос брата заставил Тсунаеши улыбнуться. Натс — старший брат Тсуны, был на целый год взрослее его, а потому голос у него уже сломался, чему сам Тсунаеши втайне завидовал, хотя и не стал относиться к брату из-за этого хуже. Всему свое время, конечно, но как же хотелось избавиться от этого почти девчоночьего писка… — Я уже проснулся, — проворчал Тсунаеши, не любящий такой вот сильной опеки. Натс иногда напоминал ему наседку, хотя сам, по сути, был всего на год старше Тсуны и оставался ребенком. Но нет, как же, он ведь старший! Открыв дверь, Тсунаеши сразу же попал в крепкие объятия Натса. Тот тискал младшего братишку, словно тот был плюшевым мишкой. Мама, замечая подобные проявления нежности от старшего сына, всегда утирала слезы умиления, а отец одобрительно кивал, но сам-то Тсуна всегда замечал скрытный план брата: после таких вот обнимашек все тело Тсунаеши ломило, а в голове образовывалось самое настоящее воронье гнездо. Подлый предатель! — С добрым утром, брат мой, — торжественно возвестил Натс и запечатлел на лбу Тсунаеши поцелуй. — Ты готов встретить деда Тимотео? Как вижу, нет, — задумчиво сказал он сам себе, придирчиво осматривая Тсуну. — А сам-то! — Савада вырвался из объятий хохочущего Натса и отправился к ванную, бурча себе под нос всякие глупости. Тсунаеши очень любил своего старшего брата, но порой тот был совершенно невыносим. — И не забудь помыть уши! — вдогонку крикнул Натс и расхохотался, довольный самим собой и всем миром. Значит, его свидание прошло успешно. Эх, а Тсуна так надеялся, что Киоко ему откажет… Впрочем, подсмотреть за сладкой парочкой тоже было весьма соблазнительно, и… «Блин! Приезд деда Тимотео!» — Тсунаеши в панике понесся приводить себя в порядок, надеясь, что к приезду дедушки он уже будет выглядеть вполне прилично. Дед Тимотео не был их родным дедушкой, просто он очень близко сотрудничал с их отцом, частенько приезжал вместе с ним домой, привозил классные дорогие игрушки и вообще возился с ними так, словно бы они были его родными внуками. И когда Тсунаеши назвал его в первый раз дедушкой, он не стал обижаться и одергивать ребенка, а просто улыбнулся и покружил его в воздухе, как на карусели. С тех пор братья Савада и стали называть Тимотео дедом. Отец недавно уехал в Италию и обещал вернуться вместе с дедом, а мама начала готовить праздничный обед еще с вечера, так что важный гость и папа должны были прибыть с минуты на минуту. Тсуна так торопился успеть выйти в гостиную до их приезда, что поскользнулся в ванной и больно ударился локтем о бортик, а потом еще и обжегся горячей водой. Подобное случалось с ним довольно часто: Тсуна с детства влипал во всяческие неприятности, однако в день приезда дедушки это было особенно обидно. Так что из ванны Тсунаеши вышел чистым, умытым, с благоухающими свежестью зубами, но побитый и обиженный. Они уже сидели там, попивали чаек из дымящихся кружек и весело разговаривали о чем-то своем. Натс перебирал подарки от деда Тимотео и отчитывался папе о своих успехах в школе. Тсунаеши стало немного обидно, но он не подавал виду и громко поздоровался со всеми присутствующими. Дурацкую обиду, впрочем, изгнать из голоса не удалось. Зато дед так тепло улыбнулся ему, а отец добродушно усмехнулся, что на душе стало гораздо легче. Вскоре Тсунаеши присоединился к Натсу и занялся своими подарками: о таком самолете на управлении он мечтал уже очень давно, а свежий выпуск любимой манги и вовсе привел его в восторг. — Думаю, наследником следует объявить Натса, — неожиданно сказал Девятый, обращаясь к Емитсу. — Тсунаеши — славный парнишка, но в нем нет ни капли пламени. Зато твой старший сын достоин возглавить семью и весь альянс. — Это великая честь, девятый, — неожиданно серьезно отозвался отец. — Уверен, он оправдает все Ваши ожидания. И я думаю, не стоит посвящать Тсуну в детали, ведь так мальчик сможет остаться в стороне и избежать опасности. — В этом вопросе решать только тебе, — покачал головой Тимотео, — поступай, как знаешь. Ну что, Тсунаеши, как твои успехи в школе, чем порадуешь старика? Тсуна, до этого навостривший ушки и внимательно прислушивающийся к разговору старших вздрогнул. Пусть он ничего не понял из диалога отца и дедушки, все же не хотелось быть застигнутым на подслушивании. А потому подросток поднял невинный взгляд на Тимотео и с самым беспечным видом принялся рассказывать смешные, наполовину придуманные истории, оправдывающие все его провалы в школе. Тимотео и отец смеялись, Натс помогал брату сочинять все новые и новые истории, мама возилась на кухне, заканчивая приготовления к обеду. Безмятежный летний денек в семье Савада удался на славу.