До бесконечности и дальше

Весь оставшийся вечер мы с Маттео сидели в библиотеке на диване и работали над песней для «Оупен». Почему именно в библиотеке? Не знаю. Просто там была какая-то особенная атмосфера. Мой парень сказал, что все хорошие идеи к нему приходят именно там. И верно, к ужину окончательный вариант песни был готов. И мы остались ею вполне довольны. Она несла в себе всю силу нашей взаимной любви, верности друг другу и заботы друг о друге. Мы назвали свое творение «Выше неба» — так высоко нас возносила любовь. Теперь оставалось лишь поработать над аранжировкой и хореографией, но этим мы решили заняться завтра. К ужину приехал и Анхелло. Они с Антонеллой пошептались в прихожей, после чего мужчина присоединился к нам. — Ты сегодня задержался, — заметил Маттео, когда перед нами поставили тарелки с мясными шариками. — Решал проблемы Луны, — пояснил тот. — Взял справку у знакомого врача и сразу отвез в «Блейк». А еще завтра перед занятиями отвезу тебя, дорогая, к еще одному доктору, чтобы зафиксировать побои. Это поможет аннулировать удочерение. А то на старости лет эти двое могут явиться к тебе и потребовать ухода, который ты по закону обязана будешь предоставить. Я хочу, чтобы юридически вы тоже больше друг к другу не относились. -Это будет замечательно, — согласилась я. — И у меня появится возможность изгнать их из своей жизни без угрызений совести. — Вот, и я так же подумал, — согласился дипломат. — Вообще, Луна, мы с Маттео хотим тебе кое-что предложить. — Я слушаю, — ответила я, чувствуя, как сердце затрепетало от волнения. Неужели этот момент, действительно, настал? Неужели они на самом деле пригласят меня переехать к ним? Неужели это не сон? — Пусть тебе об этом скажет сам Маттео, — кивнул Анхелло в сторону сына. Я перевела взгляд на любимого человека. Да, это — именно то, чего мне хотелось: чтобы пригласил меня сам парень, а не его отец. Поэтому я едва не сошла с ума от счастья, когда тот взял меня за руку, заглянул в глаза и ласково спросил: — Любовь моя, хочешь остаться у нас насовсем? Хоть я и знала, что он скажет, но все равно почувствовала себя самой счастливой девушкой на свете. Какая надежда прозвучала в голосе Маттео! С какой невыразимой любовью он на меня смотрел! В горле стал ком, дыхание сбилось, на глаза навернулись слезы, и я смогла выдавить всего одно коротенькое слово: — Да! Я как будто ответила согласием на предложение руки и сердца. В глазах моего парня отразилось такое счастье, которое ни с чем невозможно соизмерить. А Анхелло, похоже, нашел эту сцену забавной, потому что со смехом заметил: — Вам сейчас, для полной идиллии, только кольца не хватает! — Когда-нибудь оно будет, — возразил его сын. — Но тогда я задам другой вопрос. Ничего себе! Мне показалось, или он только что намекнул на… кое-что? Нет, нет, нет! Это слишком хорошо, чтобы быть правдой! Не может Маттео желать быть связанным со мной до конца своих дней! А уж если учесть то, что мы можем ссориться, и довольно часто… — Не торопи события, — посоветовал Анхелло. — А то напугаешь девочку. — Понял, — смутился мой возлюбленный. — Тема закрыта. Однако после ужина, вернувшись в библиотеку, мы с ним снова заговорили о совместном будущем. И затеяла этот разговор я сама, поинтересовавшись: — Что ты имел в виду, когда твой отец пошутил про кольцо? — Ну, ты же знаешь, что, когда девушке делают предложение, надевают ей на палец кольцо? — смущенно спросил мой парень, усаживаясь в то самое уютное кресло, которое, по словам Антонеллы, занимал в хорошие дни. — Знаю, — согласилась я. — Но ты ведь пошутил, когда сказал, что однажды задашь мне такой вопрос с кольцом? Маттео напрягся и спросил: — А если не пошутил? Я остолбенела. Вот это номер! Он что, действительно, намерен однажды стать со мной у алтаря и произнести брачную клятву? Намерен связать навсегда наши жизни? Честное слово, никогда не думала, что Маттео когда-нибудь остепенится, женится и заведет семью. Казалось, он в принципе не хочет серьезных отношений. Но тут перед моими глазами пронеслись картинки счастливого будущего. Вот, мой парень надевает мне на палец кольцо. Вот, я стою на возвышении в свадебном платье, швея подгоняет мне его по росту, а Хим сидит на диванчике и с восторгом меня разглядывает. Вот, дедушка ведет меня к алтарю. Вот, мы с Маттео даем друг другу брачные клятвы. Вот, едем в свадебное путешествие. Вот, стоим над кроваткой очаровательного мальчика, как две капли воды, похожего на Маттео. Вот, рождается второй и третий ребенок. А мы все так же вместе гуляем в парке. А вот, мы с любимым, уже седые, нянчим внуков. Это просто мечта. Но стоп! О чем здесь можно думать?! — Но ведь я еще учусь, — робко начала я. — Что скажут преподаватели, руководство «Блейк»… — Луна, остановись! — рассмеялся Маттео. — Я ведь не стою сейчас перед тобой на одном колене с кольцом в руке. Просто рассуждаю. Может быть, через год, может быть, через два — я всерьез сделаю тебе предложение. Но, конечно, не сейчас. — Если ты этот год или два сможешь терпеть мой несносный характер, — улыбнулась я. — А ты — мой, — заявил парень, протягивая ко мне руку. — Иди сюда. Я послушно подошла, переплела наши пальцы и присела на подлокотник кресла. — Поверь, Девочка-Доставка, я изменился и начал, наконец, видеть кое-что за пределами своего носа. Теперь все будет по-другому. Я больше не стану противопоставлять тебе что бы то ни было. Отныне и навсегда ты для меня — на первом месте. Ты — моя Вселенная, и я больше всего на свете боюсь тебя потерять. Находясь в Оксфорде, я все острее понимал, что не могу без тебя. Я, как растение без воды, медленно умираю вдали от тебя. А твои отношения с Симоном стали для меня настоящим Откровением. Я понял, что никому тебя не отдам, и буду бороться за твою любовь до конца! Ты будешь моей и больше ничьей, Луна! Я так люблю тебя, что меня это даже пугает! — Что ж, Клубничный Мальчик, — улыбнулась я. — Теперь ты понимаешь, что я чувствовала, когда ты вроде как встречался с Фернандой. — Эй, ты же знаешь, что я с ней не встречался! Это был просто дурацкий способ отдалиться от тебя! — Сейчас знаю. Но тогда ведь не знала. И чувствовала страшную боль, понимаешь? — Понимаю, любовь моя! Прости за это! — Давно простила. И ты меня прости за Симона! — Уже. Это я — идиот. Мне следовало прямо тогда выскочить из-за букв, выслушать тебя, сказать, что люблю, и попросить прощения за свою глупость. Теперь все иначе, Луна! Я буду на руках тебя носить и пылинки сдувать. Клянусь, любимая! — Я верю тебе, родной! Поцелуй меня! И все. Больше нам ничего от этой жизни не нужно. Рука к руке, сердце к сердцу, душа к душе. Губы к губам, а потом — и язык к языку. Маттео притянул меня ближе к себе, и я упала прямо сверху, на парня, но тут же сориентировалась и села верхом на его колени. Хм, а так еще удобнее целоваться. Мы все сильнее углубляли поцелуй, все теснее прижимались друг к другу, и, в один момент, я поняла, что снова хочу большего. И плевать на последствия — я просто хочу отдать невинность любимому! Прямо сейчас! Но тут, безо всякого предупреждения, кто-то громко прочистил горло. Уже заранее презирая этого человека, мы оторвались друг от друга. На пороге стояла Антонелла, вспыхнувшая до корней волос. — Простите, — смущенно заявила она. — Сеньор Анхелло просил передать, чтобы вы не засиживались допоздна. Завтра Луне рано вставать. Мы с Маттео переглянулись и одновременно расхохотались. Нет, ну, как так можно?! Более удобной ситуации для того, чтобы проявить родительскую опеку, хозяин дома, очевидно, не нашел! Мы не смогли перейти черту из-за того, что «завтра рано вставать»!