Padam, Padam

      Вы не знали, что подготовка к Новому Году начинается на кондитерской фабрике вовсе не в декабре, а когда на улице ещё совсем тепло и на деревьях полно зелёных листьев?       Да-да!        «Готовь сани летом» — это именно про них, про создателей невероятной празднично-шоколадной атмосферы самого волшебного праздника всех людей, всех возрастов. От самых-самых маленьких до совсем старых. Это их конфеты упаковываются в подарки Деда Мороза. Это они создают настроение и вкус…       Вот и этот сентябрь встретил Радмира с Артуром самой ответственной и бурной работой. Настолько ответственной и занимающей практически всё время, что отметив трёхлетие дочери, Радмир совсем позабыл об окончании отпуска по уходу за ребёнком собственной жены.        Да и как не забыть-то, когда последние четыре года она постоянно находилась дома, когда он привык к этому комфорту, и к тому, что домашние заботы сводятся лишь к приятностям общения, к детским возгласам и игрой с папой. Когда путешествия всей семьёй в солнечные края или в холодную Швейцарию воспринимались праздником жизни. Когда дома всегда есть обед, завтрак или ужин, и когда ОНА его встречает дома каждый вечер с улыбкой, во сколько бы он ни вернулся.        Её заявление о желании работать просто выбило из колеи.       — Как работать? Рита, а как же я? Как дети?       — Рад, дети будут с няней, а ты… Ну, я же не развожусь с тобой и не собираюсь исчезать из твоего поля зрения. Я просто буду работать. Понимаешь? Причём совсем недалеко от твоего кабинета. Я вернусь в финансовый отдел.       — Рита, милая, чего тебе не хватает? Ты скажи, ты просто скажи — и оно у тебя будет.       — Радюша, я хочу работать. Понимаешь?       — Нет, — ответил он совершенно честно.       — Я хочу быть на людях, я хочу заниматься делом. У меня есть специальность, я не была последней на курсе, вы сами меня на работу приняли. Вы сами оценили мои способности.       — Я люблю тебя и ценю. Зачем тебе кто-то ещё, когда есть я?       — Так и я тебя люблю, но я хочу быть нужной, приносить пользу.       — Кофе принеси, с круассанами. Рит, несерьёзно. Дети маленькие. Какая няня?! Ты понимаешь, что ни о какой няне речь идти не может? Я не доверю чужой тётке своих детей. Рита, пожалуйста, выкинь блажь из головы.       Но она не выкинула. Потому что своё желание работать пересилить ну никак не могла. Пришлось обратиться за помощью к свекрови.       — Мама, я хочу работать. Мне опять звонили из отдела кадров, просят либо выходить, либо написать заявление на увольнение. Рад не понимает или не хочет понимать. Я устраиваю его дома. А я так не могу. Я не рождена домохозяйкой, мне эти четыре года показались бесконечными. Я хочу в люди, хочу к людям. Я мыслю уже детскими книжками, я периодически встаю и кручусь по дому в пижаме, даже в магазин еду, просто накинув шубу на всё ту же пижаму. Я забыла, что такое причёсываться по утрам, выглядеть как-то. Я забываю, что я женщина. Просто становлюсь кошкой, домашним животным. Я даже уже боюсь, что Рад разлюбит меня такую. А заниматься собой некогда и лень. Я откладываю всё на завтра, а завтра — снова на завтра. У меня нет стимула хорошо выглядеть. Я перестаю быть человеком. Вот увидите, я буду всё успевать, я буду стараться. Помогите мне, пожалуйста.        И она согласилась. Свекровь согласилась заниматься собственными внуками, пока сноха будет на работе. Согласилась поговорить с сыном и объяснить необходимость работы его жены.        Как ни странно, но маму он послушал.        И вот наступил день выхода на работу.        Волновалась Рита страшно. Как перед экзаменом прямо. Как её примут, насколько изменился коллектив. Фамилия у неё осталась своя, поэтому то, что она жена генерального, никто не узнает. Поляков тоже особо не в курсе. Ну, вышла замуж, ну, родила одного, следом вторую. Ну и что? Какая разница — от кого.        Радмир и Артур свою личную жизнь на работе не афишировали. Оба носили обручальные кольца. Оба говорили о детях, и неважно, что об одних и тех же детях. Кто об этом знает? Именно — никто. Просто оба генеральных директора в глазах окружающих были примерными мужьями и заботливыми родителями, не вдаваясь в детали и подробности.       В кабинете каждого не было ни одной личной фотографии. Только грамоты и достижения концерна.       Детей они любили, просто обожали. Любили и баловали, как родной отец, так и Артур с Сергей Сергеевичем — частые гости в доме Радмира с Ритой. И погодки платили им той же монетой, выжимая из любимых дядь всё, что можно и нельзя.        День выхода на работу настал.        Приехала Рита на своём мини-купере. Радмир — на своём мерсе. Никто не должен даже догадаться о том, что они друг для друга что-то значат.       Еле нашла место на парковке концерна. Отметилась в отделе кадров и вошла в свой отдел.       Вот тут-то мечты и разбились о суровую реальность.        Для коллег она перестала быть девочкой без стажа, о которой приятно заботиться. За время её отсутствия появились в отделе другие девочки. Как специалист, за четыре года затворничества она не особо что приобрела, а вот потерять — потеряла.       А ещё её очень дорогой гардероб, который, на первый взгляд, не сильно бросался в глаза, был оценён почитателями лейблов и дизайнерских шмоток. Появилась зависть.        Пришлось сочинить легенду о муже — крутом бизнесмене.        Конечно, никто из женщин её просто не понял. Зачем работать, когда есть деньги?        Это обижало. А как же самосовершенствование? Как желание быть ровней мужу интеллектуально?       Молодёжь в лице двух девушек, недавно вспорхнувших со студенческой скамьи, пыталась выяснить: как можно познакомиться с «богатым»? В какие такие места, клубы, бары, ходила Рита, чтобы отхватить свой куш.        Старшее поколение её просто считало малохольной. Это же надо, при деньгах пойти работать простым бухгалтером.       А Поляков молчал. Знал он о Рите или не знал, ей было неведомо.        Дома она свои переживания не показывала, да и некогда было, у малышей столько новостей. В два голоса в оба уха одновременно они вещали о своих проделках, о том, как сердилась или смеялась бабушка.       Затем она готовила ужин. Ведь муж должен есть только то, что готовит она. Тогда ему её стряпня кажется самой вкусной. Так Риту мама учила.       А когда домой пришёл Радмир, стало не до разговоров о работе. Им хватало, чем занять время и до того, как дети отправятся спать, и после.        День шёл за днём, неделя за неделей.        Позади осталось столкновение в отделе с Артуром, который при виде Риты за компьютером так и не закончил фразу и продолжал стоять перед Поляковым с раскрытым ртом. Конечно, было объяснение у него в кабинете и просьба не выдавать его тайну никаким подружкам.        Подружкам?!       С подружками опять не заладилось.       Ну не давать же снова объявление в интернете…        Постепенно к работающей Рите привыкли все домочадцы. Всё встало на свои места, превратилось в привычку, и никто уже даже подумать не мог, что может быть что-то не так.        На работе она заняла свою экологическую нишу. Доказала своё право на существование и завоевала если не любовь, то уважение коллектива.        Волновали только две молодухи, ищущие счастья. Все разговоры сводились к обоим генеральным. Как на них посмотрели, как улыбнулись, как поздоровались с придыханием.        Напрягало. Ревность — ведь она такая, не спрашивает, стоит ли ей в душу залезть или без неё спокойнее.        Но девицы сами разрушили свои легенды.        Одна из них под жутким секретом поведала о свидании с Артуром Рудольфовичем. В эту сказку Рита поверить не могла, а следовательно и все намёки про её мужа тоже бред.        Тем более, чем ближе к Новому Году, тем больше работы. Нет, у финансового отдела как всегда — проводки и годовой отчёт, а вот у руководства!        Договора на основные поставки уже заключены, но сколько мелких, поздно проснувшихся покупателей ещё обнаруживается. Магазины продлили на два часа работу или перешли в круглосуточный режим. Конфеты, печенье, торты и сладости нужны в это время всем.        И во всей этой суматохе неумолимо приближается новогодняя ёлка. Первая самая настоящая ёлка для Ритиных детей.       Такое событие пропустить никак нельзя. Только ради этого стоило выйти на работу.       Сын решил стать гусаром. Ему сшили костюм. Вручили игрушечную, но очень похожую на настоящую саблю.       Стихи Дениса Давыдова отскакивали от зубов.       Напрасно думаете вы,       Чтобы гусар, питомец славы,       Любил лишь только бой кровавый       И был отступником любви.       Амур не вечно пастушком       В свирель без умолка играет:       Он часто, скучив посошком,       С гусарской саблею гуляет;       Он часто храбрости огонь       Любовным пламенем питает —       И тем милей бывает он!       Он часто с грозным барабаном       Мешает звук любовных слов;       Он так и нам под доломаном       Вселяет зверство и любовь.       В нас сердце не всегда желает       Услышать стон, увидеть бой…       Ах, часто и гусар вздыхает,       И в кивере его весной       Голубка гнездышко свивает…       Эти строки разучила с почти пятилетним внуком бабушка, и так гордилась его выразительным декламированием. Она видела во внуке маленького Радмира, хотя малыш был копией матери, то есть Риты.        Дочка же, которую звали Диана, выбрала костюм феи. И обещала «нафеячить» самое настоящее чудо на празднике. Она как раз научилась выговаривать звук «Р» и произносила слова, акцентируя на нём внимание с некоторым рычанием и раскатисто.        Папа, погрязший в делах концерна, о приготовлениях к ёлке ничего не знал.

***

       То, что произошло, стало для него, как и для всех сотрудников полнейшим сюрпризом.        Сначала всё шло как обычно. Разряженные дети норовили сквозануть куда-либо с глаз родителей. Те изрядно волновались, постоянно выискивая своих чад в разномастной яркой толпе.        Рита аж подпрыгивала, пытаясь найти Бореньку и Диану. Но низкий рост ей не позволял заглянуть через плечи и головы впереди стоящих родителей, а пропустить её, естественно, не пропускали.       Действо приходилось больше слышать, чем видеть.        Вся надежда была на Сергея Сергеевича. Может быть, хотя бы он запечатлеет любимых чад для истории.       Рита слышала, как дети звали Деда Мороза. Как зажгли ёлку, как водили хоровод, как разыгрывали спектакль с похищением Снегурочки. Как родной и знакомый голос сына предложил помочь с поисками. Как Серый Волк просил у него пощады, и тот его отпустил, произнеся: « Гусары пленных не берут!».       Как громко и выразительно читал гусарские стихи, написанные самым главным гусаром всех времён и народов.        Как к Деду морозу подошла дочь, забывшая своё стихотворение. Как она никак не могла вспомнить от волнения ни строчки. Как Дед Мороз просто попросил её загадать желание, как в зале послышался голос мужа, зашедшего поздравить сотрудников с наступающим праздником. И как дочь на весь зал заявила:       — Уважаемый Дедушка Мороз! Я, конечно, маленькая фея, но я не умею феячить так, как вы. Не могли бы вы исполнить самое главное моё желание?       Зал замер, вслушиваясь в такую взрослую и литературную речь малышки.       А Дед Мороз, произнеся своё:«Ого-го!», пообещал исполнить любое её желание.       — Я очень люблю своих родителей, но они работают, и я так редко их вижу! Не мог бы ты попросить моего папу взять меня на ручки и поцеловать!        На глаза ребёнка навернулись слёзы, и она расплакалась на виду у всех присутствующих, размазывая их по щекам.       — Есть папа прекрасной феи в зале? — спросил в микрофон Дед Мороз.        Радмиру ничего не оставалось делать, как подойти к ёлке, поднять на руки дочь и поцеловать её щёчки.       — Ты этого хотела, моя принцесса? — спросил он.        — Да, папочка! — зазвенел голосок девочки.       Сотрудники аплодировали, а Боренька дёргал отца за штанину.       — Папа, гусары не плачут, но на ручки тоже хотят.       Вот так и закончилась семейная конспирация. Теперь все знали, кто есть кто.