Старые раны

      Проснувшись ранним утром, девушка внимательно смотрела в окно. Чистое голубое небо, затянутое ночной мглой, медленно, но верно отступало, давая утреннему солнцу осветить небосвод. Первый луч солнца коснулся ее зрачка, и она тут же зажмурилась и повернулась на другой бок. Рядом лежал Хару, парень сопел как маленький щеночек, слегка поморщив носик, что-то пробормотал и продолжил спать. Слегка коснувшись бока спящего парня, Амаи прикрыла глаза. Рука скользнула на его грудь и чувствуя его сердцебиение, ненадолго задумалась. Из размышлений ее вывело прикосновение парня. Сжимая ее руку, он продолжал лежать с закрытыми глазами.       -Чего не спишь? — шептал он, потянув Амаи за руку, — сегодня будет тяжёлый день.       -Сейчас только утро, хочу немного поваляться. Хару, ты никогда не думал что всё-таки, тебе было бы легче, не связавшись, ты со мной? Хах… я не могу прекратить думать об этом. Кончено мы не можем вернуться всё назад, но как ты думаешь, как бы всё было? — на пару секунд парень задумался и хмыкнув повернулся к ней, — ну и? — закатив глаза завалился на неё, — Хару! Ты тяжёлый и это совсем не смешно! — возмущалась она, — встань с меня, ты меня раздавишь, дурак!       -Ещё одна подобная мысль и я не знаю, что с тобой сделаю! — шипел он, через раз рыча как дикий зверь. — А теперь, вставай! Раньше начнём, раньше закончим. С большой неохотой девушка приступила к работе. Хару принёс в комнату чай для девушки и сел рядом с ней.       Пока она рассматривала предложения на записке отца, парень изучал дневник. Множество цифр, предложения на разных языках, необычные символы. Но на каждой десятой странице была странная печать, жёлтого цвета, которая была видна только на солнечном свете. Рассматривая ее около часу, старания не прошли даром. На печати красовался цветок, но вид не был ясен до конца.       Читая записи, там было много ненужной воды, странных аллегорий, которые иногда выходили вон из темы предложения. Некоторые отец использовал ещё при жизни, даже тогда они звучали странно, а сейчас подавно.       -Твой отец был явно… интересным человеком — еле-еле говорил он, — а ещё хорошим художником, — на последних заполненных страницах был рисунок, красные, белые, черные и золотые тона. Очертание женского лица, предположительно портрет, с красивыми золотыми украшениями, — хм… где-то я подобное видел, но не могу вспомнить.       -Не до рисунков сейчас! — возмутилась девушка, -отец много писал про загробную жизнь, не знала что он был настолько верующим. Asteraceae — так называлась последняя «глава» дневника, — это латынь? Зачем столько загадок… — достав телефон, девушка ввела в поисковике слово, ей выдало большое количество цветов, — боже, причём тут цветы?!       -Кико?       -Я просила меня так не называть! Стоп! Ты гений! Точно, моё имя, Кико. Раньше мама говорила что меня назвали так родители отца, дословно переводится как ребёнок хризантемы… Но причём тут всё-таки цветы?! — положив голову на стол, она повторяла слово «хризантема», пока Хару ее не остановил. — Голова уже болит. Может, к Рину сходим? — отрицательно помахав головой, Хару прищурился и хмыкнул, — что?       -У нас есть праздник Хризантем и осеннего равноденствия. Может это как-то совсем связано? Не сказать, что я, прям, всё знаю, но что-то удалось запомнить на уроках истории, — пожав плечами, он потянулся и продолжил говорить, — постараюсь выразиться более литературно, что бы звучало красиво. Хризантему считают цветком солнца, ведь по форме и внешнему виду, она очень похожа на солнечный диск, да и в то время, она имела только один цвет — жёлтый. Ее связывали с богиней Аматэрасу — богиня-солнце, одно из главенствующих божеств всеяпонского пантеона синто, согласно синтоистским верованиям, прародительница японского императорского рода. Не знаю, связана ли ты как-то с императором, но ведь никто не знает. В принципе это может стать зацепкой, ведь странно, что Каташи изменил имя тебе, может, чтобы, ты не думала об этом? Да и на печати изображён цветок жёлтого цвета, а в конце дневника портрет девушки.       -Интересная догадка, но как это дальше поможет? Ты разгадал тайну моего имени, но это никак не поможет в расшифровке. Ой ладно… ну, у нас есть латинское слово, моё имя, имя богини и… А! — психанув она ударила рукой по столу, — Каташи должен знать на всё это ответ! Он часто сидел за дневником отца. — скрипя зубами она поднялась, — нам нужно будет его поймать. Выпытать из него всё…всё что он знает. — смешок парня и девушка полностью разворачивается к нему, — я тут не шутки шучу, Хару Нанасэ!       -Как официально! Могу я тебя называть солнышко? — вспыхнув румянцем, она ещё сильней начала злиться, — да, теперь ты похожа на красную… злую розу с шипами. — Казалось, что у девушки пойдёт пар из ушей, — успокойся, моё солнышко. Пойдём, проведаем Рина, передохнешь и мы продолжим гадать, верно?       Покинув комнату, они спустились вниз и пошли в медпункт, в котором отлёживался их друг. Не сказать, что он был в ужасном состояние, но организм был истощён. Зайдя в палату, парень лежал на кровати, смотрел телевизор, находясь в полусонном состоянии. Увидев друзей, его глаза расширились и через секунду из них пошли слезы. Испугавшись, девушка подлетела к нему и взяв за руку приступила успокаивать.       Просидели они много ни мало часа два, разговаривая обо всем, рассказал, что происходит в самых ярких красках. Смотрел он только на девушку, в глазах читалась боль и страх, мало кто выдерживает в себе столько информации, а Рин сам по себе очень эмоциональный парень. У него было огромное желание поговорить с девушкой наедине, на счёт всего, что он узнал от самого Каташи, задать пару вопросов, но зная Хару — это бы только усугубило ситуацию. Когда уже он начал засыпать от лекарства, Хару с Амаи попрощались и ушли.       Идя впереди, девушка думала о том, что стало с ее друзьями, которые не сделали ничего плохо ей. Хару, испытывает стресс, хоть и молчит об этом, плохо спит. Рин, как физически, так и психологически истощён. И больше всего ее беспокоило теперь состояние Макото, ведь где он, она совершенно не знала. Скрестив руки, она слегка потёрла плечи и сжала их, слегка дрожащими руками.       -Хару, как думаешь, где Макото?       -Я уверен, он в порядке. Не беспокойся. Помню он говорил, что на днях он и его семья хотят съездить до родственников в другой город, думаю, он там. Теперь тебе спокойней?       -Ты сказал это, чтобы я не ныла?       -Я сказал, потому что это правда. Поняла? Сегодня — завтра, он приедет, наверно. Нам нужно продолжить с записями.       Зайдя в комнату, стоял странный запах гари, который развеялся сильным порывом ветра из открытого окна. Листы дневника вмиг разлетелись по комнате и легли у ее ног. Собрав их, она смотрела на портрет девушки, внимательно изучала каждую ее деталь, каждое украшение. В волосах девушки был гребень с цветком, который имел 16 лепестков. Остановив парня, она сверху осмотрела листки и заметила узоры, на печатях. Собрав листья с пола, они отобрали ровно 9 листков, на которых были печати, но как бы она их не складывала, ничего не сходилось.       Запустив руки в волосы, она начала завывать от своей беспомощности.