Юная Спасительница

Скидываю ноги с постели. Рука плавно путешествует по тумбочке, пока не натыкается на резинку для волос. Делаю столь уже приевшиеся движения руками. Завязываю хвост, натягиваю сапоги, хватаю с журнального столика рацию и карту местности. Вздыхаю и направляюсь к выходу из папиной спальни. — Может, пора бы изменить тут хоть что-нибудь? — останавливаюсь у выхода и разглядываю обстановку. Менять что-то после папы совсем не хочется. От воспоминаний об отце настроение портится. Я ведь даже не знаю, как он там. Последний раз я его видела после битвы. Я успела соскучиться, но на трепет собственного сердца не отзываюсь; уж больно много дерьма учинил он. Выхожу на улицу. Резкие солнечные лучи бьют по глазам. На небе ни одной тучки. Хорошая, не дождливая погода в последнее время редкость. Первым делом я гляжу на карту и проверяю расписанные маршруты при солнечном свете. Мне хочется, чтобы этот день был ярким, и самый легкий способ задать ему такой настрой — почаще находиться на улице. — С западной стороны они могут принести рыбу. Хорошая работа, Клэр, теперь мы знаем расположение еще одного озера. А тут у нас… — Все еще резвишься с картами? — глубокий мужской голос выводит меня из размышлений, и я непроизвольно улыбаюсь. — Дэнни! Бросаюсь в объятия своего парня, выкинув из рук неинтересную уже бумажку. Привстаю на цыпочки, чтобы хоть до щеки достать и поцеловать его. Весь потный, хотя я привыкла: лето, жара, много работы. Сама потею, как не в себя. — Я соскучился. Отлепляюсь и заглядываю в его медового цвета глаза, наполненные искренней радостью. Уже как полгода он единственный, кто дает мне сил оправиться от горестных утрат вроде смерти Карла или целой цепочки событий с отцом. На мои плечи и так легла ответственность за восстановление Святилища, я очень устала от всего. Казалось бы, мы все с утра до ночи пашем, а работы все равно полно: и мост, связывающий общины со Святилищем, и убрать загоны для ходячих, оживить сельское хозяйство, засеять зерном поля… Дэнни был единственным, кто отнесся ко мне как к настоящему лидеру. Не выражал никакой враждебности, не пускал язвительных шуток в мой адрес и не говорил вслед неприятных вещей. Он был добр ко мне, я даже удивилась, что такой парень каким-то образом умудрился оказаться Спасителем. Благодаря нему с души камень упал. Он помогает мне приглядывать за Клэр, считая ее чуть ли не родной, и я благодарна ему за это. Не знаю, как бы совмещала лидерские обязательства и воспитание Клэр. Мой взгляд останавливается на россыпи веснушек у него на носу. Издалека я не сразу это приметила, учитывая его темную кожу, но вблизи не могу вслух не отметить, что веснушек у него только прибавилось. — Ну, я же много на солнце работаю, — потирает влажную, покрытую капельками пота, шею и спускается к жилистым плечам. Когда его большая ладонь натыкается на насквозь мокрую зеленоватую футболку, я даю слово найти ему другое занятие. — Будешь дрова рубить вместе с остальными. В тени зато. — Ну уж нет, таскать бревна на мосту мне гораздо больше нравится. Мы оба прерываемся, когда по рации доносится: «Прием!» — Да? Клэр? Вчера я приказала парочке Спасителей с утра пораньше отправиться сначала к разрушенному мосту, который ведет от Святилища к Александрии. Клэр, конечно же, не могла сидеть на месте и попросилась поехать с ними, а заодно повидаться с Дэрилом. После свержения моего отца общины более-менее начали ладить; некоторые Спасители перебрались в Александрию или Хиллтоп, некоторые помогают отстраивать мост. Группа отправленных мною людей должна проверить как там дела, а заодно доставить резервы в Александрию. — Мы доставили провизию. Рик встретил нас у моста, как мы договаривались, и поблагодарил. — Прекрасно! — с незамаскированным восторгом отвечаю, хотя меня настораживает какая-то необычная интонация сказанного. Сложно так сразу сказать, в каком настроении Клэр, когда поверх ее голоса накладываются помехи рации. Блок зажигания, работающая магнитола и прочее электрооборудование, которое есть в машине, может быть причиной шума, поэтому я не особо волнуюсь из-за этого. Настроение девочки пытаюсь угадать по ходу разговора. Я собираюсь спросить, как она себя чувствует, но она меня опережает. — Мы остановились у заправки, Лаура сказала, что ей нужно отойти. Она пропала… — Что?! Как так вышло?! — Она была одной из лучших бойцов, — встряет Дэнни. — Как она могла пропасть?! — Мы с Эрлом пошли искать ее, наткнулись на… — затихает, и с характерной мне нетерпеливостью спрашиваю: — Ходячих? — Челси, это были не ходячие… но были похожи на них, — я различаю нервозность в ее голосе. Она продолжает, заикаясь, тараторить: — Они выглядели очень странно. Их было двое и они не сказали ничего за Лауру. Не хотели даже называться, но один из них перед смертью сказал, что этих больных ублюдков много. Сказал, как они именуют себя… — Как? — сердце пропускает удар в предвкушении ответа. —  Шепчущимися.