Полёт Бога Крови 2: Путь Пророчества

— Вот зря я эту хуйню сказал, — пробормотал Хидан, слезая с кровати и натягивая штаны после того, как стены храма Бога Крови содрогнулись. Землетрясения естественного происхождения здесь не случались, а грохот вкупе с воинственными криками, доносящиеся откуда-то из храма, могли означать только одно: на святое место, служившее им домом, напали. — Одевайся, золотце. Сразить их охуительной красотой твоего тела – заебатая стратегия, но Джашин-сама приемлет только кровь, — священник взял косу и оглянулся. К его удивлению, фиолетововолосая жрица уже была одета. – Хера ты быстрая. В постели бы так. Ну что, погнали месить неверных? — Да благословит нас Джашин-сама, — отозвалась Рикото, доставая из-под подушки боевой кнут, несколькими минутами ранее используемый совсем не по назначению в эротических игрищах двух служителей храма. Выбежав в коридор, Хидан и Рикото инстинктивно пригнулись. Храм вновь сотряс взрыв, и с каменного потолка посыпалась пыль. — Реще, бля, а то под завал ляжем, — крикнул выходец из благородного клана Сагара, хватая девушку за руку и метнувшись с ней вперед. Едва они юркнули за поворот, пол и стены храма начали обваливаться. Грохот обломков и облака пыли преследовали наших героев по пятам, но тем волшебным образом удалось избежать участи быть похороненными в лабиринте обвалившихся коридоров. Кашляя, служители храма, чьи белоснежные плащи стали грязными от пыли, выпрыгнули туда, где когда-то был ритуальный зал. Раньше зал находился в центре пирамиды, и его отличали высокие своды потолка треугольной формы. Но сейчас вместо потолка было чистое усеянное звездами темное небо, а пол священного помещения был покрыт трещинами и завален массивными плитами, бывшими когда-то потолком и стенами. От былого интерьера здесь остался лишь алтарь, к которому неизвестный крупный тип в черном плаще с узором в виде красных облаков прижал первого встретившегося нашим героям выжившего. Это был хрупкого телосложения парень со средней длины белыми волосами, торчащими во все стороны. Нет, злодей, схвативший его, не испортил его прическу: она была такой постоянно. Хидан очень любил шутить про этого паренька, что тот уже долбанул канистру кофе с утра, отчего у него и была такая странная прическа аля «взрыв на макаронной фабрике», слегка безумное выражение лица и вечно подергивающийся глаз. Жрец этот был примерно одного с Наруто возраста и помогал старшему жрецу Юкимуре в качестве библиотекаря архива. Несмотря на свою внешность, большую часть времени парень был спокойным как Шинджи. Но бывали моменты, когда тот выходил из себя и превращался в ходячую машину для убийства. Правда, на сей раз его это не спасло… Вот не обрадуется слепой старик тому, как обходятся всякие личности с его приближенными! — Сейшина отпустил живо, сука. А то почувствуешь древко этой косы промеж булок, — командным тоном обратился Хидан к незваному гостю. Тот повернул голову, и страшные глаза без зрачков уставились на прибывшую на подмогу товарищу пару жрецов. Впрочем, вместо того, чтобы выполнить не вполне вежливую просьбу Хидана, шиноби лишь сильнее сжал пальцы на горле своей жертвы, перекрывая доступ к воздуху. Парень захрипел, не в силах вдохнуть, попытался разжать пальцы злодея, но безуспешно. Тот был сильнее его. — Сейшин-сан, ты что ему позволяешь? Дай сдачи! – возмутилась Рикото, но юному священнику, пойманному в ловушку, было явно не до ее советов. — Где Узумаки Наруто? Скажи мне, и, может быть, я его пощажу, — произнес неизвестный в маске с перечеркнутым символом Такигакуре на протекторе. – Информация и, скажем, все сокровища этого храма. Небольшая цена за сохранение ваших жизней. — Наруто? – переспросила Рикото. Она поняла, кто перед ними и крепче сжала рукоять кнута. — Акацуки… Хидан, надо быть осторожнее. Но священник пропустил ее слова мимо ушей. — Пися козла ты, а не бизнесмен, мудила! Давай лучше так: я скажу тебе, что ребята, живущие здесь, бессмертны, а ты уебешь по-тихому, пока наш старик не проснулся, — гневный взгляд Хидана дополнился направленной на неприятеля косой, лезвия которой сверкнули в полумраке. – Спит он пиздецки крепко, но если кто-то потревожит его сон, жди беды. А ты, мудила, явно напрашиваешься именно на это. Часть храма, а именно та, где располагался кабинет Юкимуры, была еще цела, поэтому Хидан не слукавил, сказав, что злодею следует остерегаться главного жреца. Впрочем, тот лишь зловеще улыбнулся под тряпичной маской, скрывавшей половину его лица. — Бессмертны? Скажи это им, — хмыкнул Акацуки, кивнув куда-то вбок, и Хидан с Рикото повернули головы. В этот момент в небо взмыли три фигуры. Темноту разрядило несколько искр, высеченных оглушительно лязгнувшим оружием, яростно столкнувшимся друг с другом. Вторая фигура в плаще с красными облаками, в которой Хидан и Рикото опознали напарницу незваного гостя, сражалась с двумя служителями храма, мужчиной и женщиной. Незнакомка была вооружена когтями, которые Хидан сразу узнал. Ими она парировала выпады копья и катаны своих неприятелей. Троица приземлилась на груду обломков по соседству с нашими героями, и те увидели, как двое в белом и куноичи, облаченная в плащ Акацуки, закружились в танце смерти. Сначала вперед бросился мужчина, замахнувшийся катаной. — Стихия Ветра: Взмах смерти! – произнес он, нанеся удар самурайским мечом. Когда неприятельница вновь блокировала выпад, с лезвия сорвалась дугообразная режущая волна воздуха, и когти, некогда принадлежавшие Шинджи, оказались укорочены вдвое. Шиноби отскочил в сторону, уступая дорогу напарнице с копьем. Та, прорвала защиту противницы, оружие которой было испорчено, и пронеслась мимо нее, задев Акацуки копьем и немного порвав плащ. Акацуки схватилась за бок, на котором появилась царапина. Жрецов Джашина и правда было непросто одолеть, учитывая, что им не страшна была большая часть обычных техник и физические ранения. Впрочем, куноичи обладала дзюцу, которым уже расправилась с десятками врагов, ей лишь требовалось время, чтобы собрать чакру для того, чтобы можно было повторно его использовать. Воткнув копье в то, что когда-то было стеной храма, светловолосая жрица Джашина сложила несколько печатей и произнесла: — Стихия Огня: Пламя феникса! В то же время ее напарник, готовый атаковать неприятельницу с другой стороны, тоже применил нужные комбинации ручных печатей, и послал вперед свою технику. — Стихия Ветра: Воздушная лавина! Девушка в черном плаще была вынуждена бросить испорченное оружие и быстро использовать защитную технику. — Стихия Земли: Каменный кокон! Две изогнутые каменные плиты выдвинулись из земли с двух сторон и сомкнулись над головой воительницы в виде полусферы. Огненная птица и техника, напоминающая волну, только из воздуха, столкнулись, усиливая друг друга и обращаясь в огненный смерч, закружившийся на месте. Продержись они чуть дольше, возможно, неприятельница бы поджарилась даже в своем укрытии. Двое служителей храма вновь схватили оружие и бросились на кокон с двух сторон. Но вдруг полусфера разлетелась во все стороны пылающими глыбами, и куноичи в плаще Акацуки, разбившая свой барьер изнутри каменным кулаком, взмыла в воздух. Не успевшие настичь ее шиноби остановились рядом друг с другом и устремили взгляды вверх, где та развернулась и, дождавшись, пока каменный кулак осыплется с ее руки, произвела новую комбинацию печатей. Когда техника была готова, Акацуки выставила руки перед собой. — Стихия Пыли: Субатомное расщепление! – крикнула она, после чего перед руками воительницы возник светящийся куб огромных размеров, дотянувшийся прямо до земли. Двое замешкавшихся последователей Джашина оказались внутри него и, не успев выпрыгнуть, обратились в пыль. Когда куб исчез, в груде обломков храма осталось квадратное углубление: помимо двух неприятелей. Всё, что попало в технику, обратилось в ничто. Куноичи приземлилась, демонстративно отряхнув руки об плащ. — Носури! Хидеки! – Рикото вытаращилась на вторую Акацуки, заметившую их присутствие. Жрица с фиолетовыми волосами понимала, что от такой техники ее товарищей не убережет даже благословение Джашина. Их не было, и, судя по всему, двое служителей храма, храбро отдавшие свои жизни, были не первыми жертвами. — Поэтому повторяю еще раз, — обратился к Хидану и Рикото первый Акацуки, напоминая о себе. — Где Наруто Узумаки? «Твою мать, эти двое сильнее всех, с кем нам доводилось сталкиваться… По крайней мере, эта стремная шмароебина. Блять, нельзя показывать слабость. Старик Юкимура, где же ты? Нужно остановить этих выблядков, чтобы они не добрались до пиздюка», — пронеслось в голове священника. — Сука, — процедил Хидан. – Эта пизда должна была мне две бутылки саке. А Хидеки был моим корешем. Порешаю вас, ублюдки. Ну, кто первый? Куноичи в черном плаще, наблюдавшая за матерящимся священником и его напарницей, судорожно придумывавшей план, засмеялась. — Какузу, а этот совсем бесстрашный. Ты хорошо бы вписался в наши ряды, красавчик. Хидан окинул ее презрительным взглядом. У убийцы были короткие черные волосы и темные глаза, в которых сверкали сумасшедшие веселые искорки. Насмешливая улыбка незнакомки здорово его взбесила. — Я в Акацуки? Не позорь мою славную веру в Джашина, шмара. Назови себя, я хочу знать, как тебя зовут, когда буду отхуяривать тебе пальцы за всех моих братьев и сестер, которых ты убила, — ответствовал Сагара, перехватив косу поудобнее. Три острых лезвия грозного оружия ждали, когда их пустят в ход. — Я Куротсучи, — усмехнулась та, поправляя перчатку на руке. – Так и быть, знай это, ведь сейчас, мой милый, ты умрешь. — Хрена-с два! – прохрипел парень в заложниках, о котором все и забыли, воспользовавшись тем, что Какузу слегка ослабил хватку, позабавившись диалогом напарницы с местным выскочкой. Сейшин взмахнул хилой рукой, и из рукава плаща ему в руку выпал сенбон, который библиотекарь сиюминутно всадил державшему его человеку в сердце. Какузу отпустил его, и отступил назад, кашляя черной жидкостью, просачивающейся сквозь тряпичную маску. Та же жидкость пропитала его плащ в месте, откуда торчала длинная металлическая игла. — У-у-у, этот парнишка страшен в гневе. Вы когда-нибудь видели злого библиотекаря, мрази? Он как-то до смерти забил меня корешком книги, — усмехнулся Хидан. — Неплохо, — произнес хриплым голосом Какузу, который, к удивлению трех священников Храма был еще жив и, схватившись дрожащей рукой, вырвал сенбон из своей груди. Вместе с лужицей черной жидкости, растекшейся на разрушенном полу некогда главного зала храма из-под его плаща вывалились осколки какой-то маски. – Ты лишил меня сердца, хлюпик. Взамен я заберу твое. Он угрожающе посмотрел на юношу, поднявшегося с колен. — Не недооценивай меня, — тяжело дыша, произнес библиотекарь, подняв взгляд на Акацуки. Сейчас у парня и правда дергался глаз. А это не предвещало ничего хорошего. Надкусив палец, последователь Джашина произнес. – Техника призыва. Из облака белого дыма в его руке появилась увесистая книга, с которой тот уверенно ринулся вперед. Хоть Сейшин и не казался особо сильным противником, он был удивительно быстр. Какузу направил на него руку и собирался было предпринять что-то, но тут кнут Рикото опутал его запястье, после чего рванул Акацуки на себя, поворачивая его к наступающему неприятелю боком. Издав яростный боевой клич, беловолосый парень с дергающимся глазом налетел на своего врага, обрушивая на него увесистую энциклопедию техник в прямом смысле этого слова. Какузу явно свалился бы от такого удара, если бы не техника окаменения, с помощью которой он укрепил свое тело. Схватив одной рукой библиотекаря за рот плаща, тот швырнул его прямо в свою напарницу, а другую руку, которую опутывал кнут Рикото, могучий шиноби рванул на себя, заставив ту в последний момент отпустить оружие. Куротсучи усмехнулась, готовясь прикончить поданную ей на блюдечке жертву, но Сейшин в последний момент успел затормозить свой полет, уцепившись за алтарь, мимо которого он пролетал. А на куноичи из Акацуки налетел Хидан, совершая яростный замах своей грозной косой. Злодейка едва успела отклониться назад, и три острых как бритвы лезвия пронеслись у нее прямо над лицом. Не стесняясь в битве с представительницей прекрасного пола, Хидан совершил новую попытку разрубить неприятельницу, но та, крутанувшись на месте, сделала ему подсечку. Обладая отличной реакцией, тот в последний момент подпрыгнул на месте, но тем самым дал своей противнице несколько драгоценных мгновений. — Стихия Земли: Каменный кулак! – крикнула та, исполняя апперкот с правой руки, покрывшейся камнями. Хидан едва успел защититься руками. Мощный удар отправил его в полет на несколько метров назад. — Стихия Льда: Ледяные путы. Рикото тем временем сложила несколько печатей, и Какузу, раздумывавший над тем, прикончить ли ему первой ее или все же покарать надоедливого библиотекаря, застыл на месте. Ноги его приросли к полу, покрываясь кристаллами взявшегося из ниоткуда льда, быстро поднимавшегося все выше и выше. Впрочем, мощному шиноби хватило сил на то, чтобы рывком расколоть лед и вырваться из техники. Однако, всплеск его чакры заставил каменную кожу исчезнуть, и теперь шиноби был уязвим для атаки. Девушка хотела было применить новую технику, но увидела, как Куротсучи, свалившая Хидана ударом, складывает печати. Сейшин едва встал на ноги и уже никак не успевал на выручку священнику. Рикото рванулась вперед, молясь лишь о том, чтобы успеть. А Акацуки тем временем закончила серию движений пальцами и произнесла: — Стихия Лавы: Погребение в асфальте.