Удачи.
Несмотря на то, что, я никогда и не питал особой любви к своим родителям, понимание того, что, в этом горящем доме, в котором мы жили вместе столько лет, в котором мы день ото дня делились радостными моментами и совсем не радостными, в котором мы так недавно улыбались, шутили и продумывали планы на завтрашний день, умирают такой мучительной смертью люди, которые были всегда рядом со мной, а я ничего не мог сделать, сводило с ума. Я ничего не мог сделать. И сейчас я опять здесь. В этом чертовом доме, в котором бы не хотел ни за что оказаться. Какого же хрена? Он все такой же, каким и был до пожара. Белый, целые окна, заборчик, разукрашенный моими рисунками. Это и поражает. Никто до сих так и не узнал что за ублюдки подожгли его. Но я знал. Трудно было не догадаться, когда тебе в открытую говорят о том, что прикончат тебя и твою семейку. Думая об этом, челюсть сводит от злости. Мрази, мрази, мрази. Постоянно меня гнобили, да еще и решили последней опоры, оставив одного, в этом блядском приюте, с этими блядскими выродками, с этими блядскими недовоспитателями. А мне тогда даже еще и восемнадцати лет не исполнилось. Я был простым подростком, я не был готов к этому. Постоянный недосып, драки, слезы, унижение, обида, что преследовали меня в приюте, убивали. Это вечная злоба, хранимая в сердце, эти вечные сны, убивающие меня своей живой картиной. Я устал даже думать об этом. Что же сейчас? Тридцать один год. Все такой же озлобленный на весь мир мальчишка, ищущий тех подонков, чтобы отомстить. Отомстить... Ради этого и живу. Просто взглянуть тем убийцам в глаза, а после выколоть их и скормить им же. Смотреть как они давятся от слез, от боли. Да-а, моя мечта. Кровавая, жестокая, но такая желанная. Я медленно прохожу вглубь помещения, что-то притягивало меня, да и.. как я понял с самого начала, это все сон. Так что тревожиться нет смысла. Но самое странное, это то, что это не тот кошмарный фрагмент из моей жизни, повторяющийся каждый раз, как только я провалюсь в царство Морфея. Да-да, меня это безумно удивило. Там ночь, огонь, вопли, а тут пасмурный денек, лес, покошенный дом. Мой дом. Хотя.. не мой уже, давно не мой. У меня нет ничего моего.Помолчи.
Этот голос, опять его слышу. Он звал меня ровно до того момента, как я зашел в подвал, а после затих, переходя на обрывистые фразы. Дальше последовала моя интуиция и я прошел дальше, постоянно запинаясь обо что-то. Как же тут воняет. Будто в этом месте склеп с мумифицированными останками. Будто.. здесь остался один единственный труп, о котором все забыли и оставили гнить.Ты описал сейчас себя?
— Привет. — Блять! — упал я видимо на что-то острое, ибо, сука, ну очень больно. Да и кровь идти от чего-то мягкого не будет. — Нет, меня зовут немного по-другому... Меня зовут Твоя Боль, можно просто Боль. А вот твое имя я знаю и не собираюсь его коверкать или давать тебе прозвища.. Хотя нет, скорее всего дам. Что это за бензопила? Как шипит и дышит, будто решето вместо легких.Я могу и обидеться.
"Твоя Боль?" — подумал я, пытаясь встать и ухватиться за чью-то руку. Порезался нехило так. Что же за дерьмовый сон. Разве можно чувствовать боль во снах, а?! А сон ли это и кто этот.. — Не-а, Твоя Боль. — что за..? Оно читает мои мысли? Промолчав, я пошел на голос. Подвал большой, это то и пугало меня в детстве. Все время задумывался о том, что здесь прячется кто-то. Кто-то шептал, шаркал. Чьи-то глаза, оскал, крик. Особенно отчетливо было слышно это ночью... И видно... — Моя Боль? — Да-а, правильно, Алек, Я — Твоя Боль. — Ты — Моя Боль, смешно звучит. Может тогда месть или злоба, а? Боли я давно не чувствую. А все остальное.. ты, наверное, и сам понимаешь, Моя «Боль». И.. спустись оттуда, крипово выглядишь. Из-за открытой двери подвал не погрузился в полнейшую тьму. Было видно это существо. «Боль» промолчал, спускаясь с потолка и подходя ко мне. Я чувствую дыхание, холод, этот взгляд. Тот самый взгляд, что я постоянно видел в детстве, когда отец, снова и снова сгонял меня сюда, вниз за непослушание. Точнее за драки, в которых меня чуть ли не до смерти забивали. Ни за что, просто ни за что. А всю ответственность перекладывали на меня. Я же всегда был виноват. И в те времена были рядом только этот взгляд, только боль и шаркающие звуки. Не детство, а днище какое-то. — Я сказал тебе кто я. Не Месть, не Грусть, не Злоба. Боль. Повторяться дважды не буду — прорычал он.. она? Это же боль все-таки. — Ты какого пола, Моя Боль? А то я не знаю с каким местоимением к тебя обращаться, чтобы не ранить твои чувства. Может, женского? — нагло, знаю, но меня это уже все бесит. — Мой голос похож на женский? — удивление. Нет, не мое. А моей Боли. — Боль… Женский род. Хм, ладно, забыли. Черт, это существо все ближе и ближе. — Одно меня сейчас поражает. Задаешь такие глупые вопросы, вообще не понимая, с кем разговариваешь. Не боишься меня? Я ведь и убить могу. Я хотел как можно скорее проснуться. Это же тупо сон, он мне ничего сделать не сможет. Или сможет? Не нравится мне все это. — Почему я здесь, а? И что тебе от меня надо? — бросаю резко и грубо, не так, как я этого хотел, заставив тем самым нечто схватить меня за плечо и с силой сжать, вонзая в плоть пальцы. Забиться в судорогах от боли, покрывая это нечто матом на всех существующих и не существующих языках — сделано. — Хочешь я сильней сожму и ты останешься без ебучей руки? Со мной так не разговаривай, все понятно? — злобно прошипел он, и продолжил, дождавшись моего кивка. — Потому что я так захотел. Я управляю твоими снами и это я постоянно крутил твое «ужасное прошлое», детка. — дерзкая ухмылка, острые зубы, как у акулы. Жуть. — Тебе я уже не нравлюсь, вижу. Ты же ожог получил тогда... — медленно прошелся по моей груди, царапая и когтями впиваясь глубже в мясо, вызывая боль. Хах. Боль вызывает боль. Боже. — Видишь, уже не так заметно. Ты должен понять, что все происходящее — не сон. А теперь постой спокойно, боженька тебе не поможет. Боль отошел от меня, любуясь тем, что только что сделал, пока, я еле стоял на дрожащих ногах. Только понял, что находимся мы уже явно не в подвале. Это просто.. просто место. Непонятное и.. я не ощущаю опоры под ногами. Хорошо что здесь темно и ничего не видно. Нахрен кровь. Она, похоже, везде. — А ты.. мм, помнишь, чувствовал же прикосновения, а? Это был я. Даже сейчас можешь сравнить, ты все это время мучился, бедненький. А я оттачивал мастерство. С гордостью говорит? Улыбается. А я из-за этого чуть ли не всю жизнь посвятил больницам и врачам, которые хотели упечь меня в психушку, ибо ненормально это, когда во время разговора с человеком, шарахаешься от каких-то касаний. — Мне так нравилось тебя пугать и до сих пор нравится. Как в детстве, так и сейчас — это чувство не сгорит, не то что твой дом и родители. Громкий скрипучий смех разрезал тишину, заставляя злиться еще сильнее. От своей беспомощности, от этой несправедливости. Что за дерьмо он мне говорит? Чертова пакость... — Почему ты появился? Почему сейчас решил показаться мне?! Для чего ты говоришь все эти гадости?! — я больше не могу терпеть, это правда больно, заткнись.Нет, милый.
Я сорвался с места в его сторону и цель моя была скалящиеся морда этой твари, но тут же боль прошлась по всему моему телу и я завыл. Реальная боль, а не эта чупакабра с ее когтищами. Хотя разницы как таковой нет. Боль резко дернул меня за плечо, втягивая в пучину, в чернь. Это уже не просто темнота, это хуже.Я опять ничего не могу сделать.. Какого черта?