Letters from the past

      На следующий день в Кеннинг Тауне резко похолодало. Впрочем, осень окончательно вступала в свои законные права. Я ненавидел это время года — промозглый ветер, постоянный дождь и серое небо, напоминающее бетонный потолок. Казалось, он вот-вот тебя прижмёт прямо к промерзшей земле, размазав остатки и так уже раскисшего настроения.       В моей квартире отопления ещё не дали, муниципальные службы все также клали огромный хрен на благополучие своих граждан. — Здорово, — не постучавшись, Дикси вошёл в прихожую и по-хозяйски протопал к холодильнику на кухне.       Я лишь молча кивнул ему, догрызая последний живой карандаш, исписанный практически до хвостика ластика. В голову шли строчки, одна за другой, но я с упорством болванчика не понимал, в какую форму их поместить, чтобы это не выглядело совсем уж бредом сумасшедшего. Альбом давался с трудом. Я уже записал пару треков на оффлайн баттл самым, что ни на есть кустарным методом: тупо поставил две колонки и зачитал под бит текст. Однако студийный альбом должен был быть иного качества, это я понимал определенно, да и желал этой записи до одурения. Сказывалась дурацкая привычка перфекциониста довести все до мнимого идеала, который каким-то неопрятным образом все же сложился в моей голове. — Не прёт? — догадался друг. Я кинул на него злобный взгляд. — Это тебя не прёт от твоей дешевой травы, — я бросил на стол орудие своего труда и встал за очередной кружкой чая. — Что ты думал насчёт студии? Действительно, а что я мог думать насчёт студии? Я уже серьезно посмотрел на Дикки и приземлился рядом с ним на кухонный стул. — У меня нет денег на съем всего метража сразу, — потупивши взгляд ответил я, — ты же знаешь, что я ушёл с постоянной работы. — Возьми кредит, — равнодушно протянул он. Я тупо уставился на него, не понимая — он действительно идиот, или прикидывается? — Ты ебанулся? Какой банк даст мне займ? — проводив его взглядом до холодильника, из которого он доставал последнюю пачку замороженных сосисок, я начал перебирать все возможные варианты. У меня, конечно же, были сбережения в банке, они накопились за многие года, честно говоря, я не знал, на что я именно откладывал, за исключением возможности безболезненно менять место жительства и платить нужным людям за подделку документов. — Ну, — с видом доцента кафедры пофигистических наук протянул он, — возьми социальный займ. Отдашь первый взнос за студию и запишешь хотя бы половину треков.       Хм.       Я развернулся лицом к Ярику и, потупив взгляд, начал выводить круги пальцем на грязном столе. — А нельзя записывать, скажем, по одному треку? — друг недоуменно посмотрел в мою сторону, — ну то есть, как, я подзаработаю на час в студии и запишу трек, сведём его, а на следующей неделе все повторим заново. — Не, чувак, это так не работает, — уже вставая из-за стола и дожевывая тост, пробубнил он, — они все равно потребуют предоплаты. Так работает Битклаент, так работают все.       Я действительно об этом знал, но гадкая еврейская натура все ещё хваталась за последние попытки не снимать деньги с банковского счёта. Сумма казалась немаленькой. — В общем, решайся. Я перекантуюсь у тебя до вечера? На улице просто жопа. — Без проблем, — апатично ответил я.       Накинув куртку, я засобирался на улицу. Часы показывали полдень, и я должен был подумать над своим решением в одиночестве.       На улице моросил противный дождь. Поёжившись, я вскинул глаза к небу, и на душе стало ещё более гадко. Достав мобильник, я позвонил в банк в центре Сити и направился к подземке.       Да, я все-таки снял деньги на студию. Какая, к черту, говоря, уже разница? Все равно живем один раз. При этой мысли я горько усмехнулся сам себе.       Потоптавшись на коврике перед дверью, я сбросил капюшон, смахнув с него капельки сырой изморози, растаявшей в тепле коридора подъезда. «Вот суки, в подъезде затопили, а в квартире хоть паркет для костра руби», — злобно подумал я.       Зайдя в квартиру, я обнаружил там Ярика безынтересно втыкающего в телек. Не обращая на него внимания, я прошёл на кухню и встрял на пороге. На стуле, аккуратно переложив мою скомканную раннее футболку на спинку, скрючившись сидела Юля, моя вчерашняя знакомая, и что-то быстро печатала в ноутбук. — Э… привет? — мое удивленное приветствие прозвучало с вопросительной интонацией. Она встрепенулась и захлопнула ноутбук. — Привет, ты не против? Дикки сказал, что я могу подождать до вечера здесь.       Пожав плечами, я выгрузил бумажные пакеты на подоконник и, повернувшись к ней спиной, начал раскладывать продукты по полкам. — Колы, кофе, чая? — обернувшись на неё, я подмигнул, — пива? — Давай чай, — улыбнулась она. — Я как-то странно много его стала пить здесь, — задумчиво протянула она, откусывая кусочек пончика, который я мимоходом протянул ей. — Возможно, островной воздух так влияет. Сушит, знаешь?       Она снова приятно прищурилась от тепла, исходившего от кружки, к которой были протянуты ее бледные руки, укутанные в тёплый свитер. — А у меня обычно просто сушняк, — ухмыльнулся я.       Юля засмеялась и обстановка окончательно разрядилась.       Пока мы болтали о разной фигне, в коридоре послышалось шуршание, невнятный разговор по телефону и, наконец, голос Дикки: «Пока, чуваки, встретимся вечером.» — Пока, Ярик, — крикнула Юля в пустоту и вернула мне удивленный взгляд. — что? — С ним ты тоже по-русски? — я почувствовал какую-то горесть от мысли, что наша с ней беседа не была более особенной, чем с кем-либо ещё. — А что в этом такого? — равнодушно протянула она, наливая себе ещё порцию горячего напитка.       Все-таки её появление в моей жизни было чем-то странным, из ряда вон выходящим. А может, это просто мое состояние душевного подъема диктовало сейчас расценивать любые мало-мальски интересные события в возвышенной форме.       Я пропустил её вопрос мимо ушей и решил узнать то, что не узнал прошлой ночью. — Так все-таки, что ты забыла в нашей компании? — вопрос, как обычно прозвучал грубовато; я, со злостью на самого себя, попытался все же вернуть бывшую на лице улыбку, — Я имею в виду, что тебя привлекает в таком обществе? — Ну, — задумчиво, пожевав выпечку, она отглотнула из кружки, — я пишу диссертацию на тему политического инфантилизма британской молодежи, — я присвистнул, — да, — заулыбавшись сказала она, — не очень благодатная тема, но все же. — А мы, значит, твой материал? Подопытные кролики? — Я, скорее, просто в роли наблюдателя, — с обидой сказала она. — Это не отменяет того, что я предположил, — едко отметил я, про себя, однако, сделав заметку, что Юле по странной причине не нравится говорить об учебе. — Окей, а откуда ты знаешь Дикки?       Девушка потупила взгляд и вдруг вспыхнула едва заметным румянцем, но от моего взгляда ничего не утаишь. Я удивился, почувствовав приступ (ревности?) и непонятной тревоги. «Неужели, она с ним спала?..» — больно кольнуло внутри. Хотя оснований для ревности не было никаких, мы были знакомы всего второй день, хоть уже и сидели на моей кухне за вполне дружеской беседой. Просто это хрупкое создание внушало мне непонятный то ли страх облажаться непонятно в чем, то ли обязанность её защитить по-отечески. Что ни говори, а она выбивалась из общей массы нашей тусовки. — Ну? — Не унимался я. Молчание начинало раздражать, и я нервно крутил в руке чайную ложечку, по-тихонько сгибая её пополам. — Я просто… — девушка запнулась на секунду, но собравшись с духом и подняв на меня зеленые глаза, выпалила на одном дыхании, — покупала у него травку.       Я громко рассмеялся. Боже, ну я и дурачина. Бедная девчонка, хорошо хоть ей попался Дикки, а не кто-то другой. Сердце немного согрелось от мысли, что судьба мне, похоже, благоволила на приятные знакомства в эти года. А Юля все продолжала, внезапно почему-то слов полился сбивчивой рекой, как будто передо мной оправдывался нашкодивший ребёнок, — — Мы просто встретились около универа, а потом он позвал нас с девчонками к ним погулять, а учитывая мою тему работы, я подумала… — я оборвал её на полуслове. — В интернете, небось, списались? — Ага… — И не побоялась пойти на квартиру к каким-то отморозкам? — Но ведь диссертация… да какое-то предчувствие… — И бесплатная выпивка, — засмеялся я. Но сразу же став серьезнее, добавил, — не стоит тебе там больше бывать.       Юля насупилась и уставилась в стол. Мне стало неловко за свои слова, все-таки кто я такой, чтобы ей указывать? — Ладно, давай пойдём на компромисс, — я примирительно положил руку на её ладонь, и она смущенно подняла глаза, — я буду твоим материалом для диссертации.       Юля недоумевающе посмотрела на меня, приподняв правую бровь. Какое прекрасное выражение лица, придававшее ей серьезности, но вместе с тем ещё детского любопытства. — Объясняю, — включил я голос давно забытого преподавателя, — с уверенностью могу сказать, что отвечу на любые твои вопросы, — хлопнув ладонью по столу, будто сделка уже заключена, я удовлетворенно откинулся на спинку стула. — И даже про отношение нашего быдла к лейбористской партии.       Видимо, моя компетентность её убедила и, в знак согласия, она глубоко вздохнула и допила остатки чая.       Время до вечера пронеслось незаметно. Я оказался достойным собеседником достойному исследователю своей сферы. Нужно отдать должное, что Юля умело вела беседу, заводя её в нужное ей русло и мягко отводя меня от тем, которые были закрытыми для неё. — Ты умён, — скорее удовлетворенно, чем удивленно подытожила она, — это так странно. Я не понял её изречения. Она пояснила. — Понимаешь, мне, как и тебе, тоже непривычно видеть такого человека в ТАКОЙ тусовке, — боже, девушка на удивление проницательна, что могло в дальнейшем стать серьезной проблемой. Меня больно кольнуло понимание того, что мы становились ближе, но более всего — то, что я стремился к этому сам. — Я просто много читаю, — сухо ответил я, — ладно, мы опаздываем, пошли. Сегодня ещё можно посетить наш «светский раут».       Она расслабленно засмеялась, и мне стало легче. Будь что будет. В голове мелькнула известная цитата из писания Кроули: «do what thou wilt». «А вот и первая татуировка», — подумалось мне. Из мыслей вывел женский голос, доносившийся из коридора. — Идём? — она стояла одетая в парку, утонув в золотистом мехе капюшона, и переминалась с ноги на ногу, нервно поглядывая в мою сторону. — Идём, — буркнул я, все ещё погруженный в мысли, и щелкнул выключателем света.