Живу, не ожидая чуда, Но пухнут жилы от стыда, — Я каждый раз хочу отсюда Сбежать куда-нибудь туда. Высоцкий
Flashback
Понедельник, октябрь. Дождь хлестал как из ведра, не утихая ни на секунду. Не каждому эта погода была по душе: кто-то радовался как ребёнок, бегая по лужам, но всё равно очень быстро заходил домой; кто-то прятался в зданиях, под крышей, или дома. А кому-то было вообще параллельно на это явление погоды. В такие дни редко кто желал выходить, особенно когда ливень усиливался до такой степени, что только выйдя на улицу можно было сразу заходить обратно. Создавалось ощущение, что скоро будет второй великий потоп. Сверкнула молния, прогремел гром и всё потонуло в мерном стуке дождя. Капли с характерным шумом падали на землю, разбиваясь об поверхность, растекаясь и соединяясь со своими собратьями, образовывая лужи, такие же серые, как и небо, если то серое пятно, которое расползалось на все свободное пространство, можно назвать небом. В воздухе уже стеной летал запах дождя, который становился еще плотнее и ядовитее с каждым часом. В одном из многочисленных зданий, в тёмной комнате, освещаемой только маленькой лампой, сидел парень, прижимая к груди свою возлюбленную. Она плакала, просила помощи, но Кап не мог облегчить ее страдания, и от этого становилось ещё хуже и больнее. Её тело словно плавилось в руках чашки, оставляя после себя вязкую горячую жидкость, вперемешку со слезами. — Пообещай мне, что ты не умрёшь... — просит Капхед с нежностью поглаживая девушку по голове. Ему сейчас все равно на грязь и липкие капли, главное унять боль, забрать себе, но увы, это невозможно. — Но если я дам обещание, я солгу тебе. — сплевывая новую порцию чернил в ведро говорит Бренда. — Пожалуйста, ты не умрешь, я знаю… — слёзы катятся по щекам, а в алых глазах отражаются боль и страх, надежда на лучшее и безграничная любовь. На пальцах липкая субстанция уже давно превратилась во вторую кожу, с запахом железа и чернил. Это мерзко, это ужасно и противно, до такой степени, что хочется разорвать глотку от крика и мольбы о помощи к всевышнему. Он надеялся на то, что сейчас она вскачет на ноги, и с боевым кличем и подняв руку в верх, скажет «Не помру я и точка!», но этого не произошло и не произойдет. В первые дни болезни маленькая демонесса держалась бодрячком, спокойно переживала приступы, но сейчас, в последней стадии... — Каппи, все когда-то умирают, даже я не вечна...Гха!...не плач, тебе не идут слёзы... — утирая ослабшими руками солёные капли с щёк чашки и размазывая чернила по ним, сказала рогатая. Такая хрупкая и слабая, ее так легко сломать сейчас. — Ты нужна мне как воздух... — тихо шепчет алоглазый, опуская свою голову Брен на плечо, светлые волосы уже полностью измазаны в черной краске этой проклятой болезни — я не смогу без тебя… — Я…я обещаю, что не собираюсь умирать, по крайней мере сейчас… - сдавшись говорит она. Слова потонули в очередном грохоте молний с дождем. Этот яд медленно забирал все живое с собой, в мертвое озеро - Стикс. Когда-то мы все уйдем, нас забудут все, кроме дождя. Он будет помнить все смерти и молча хранить свои тайны в удушливой тишине. Каждый миллиметр города набухает от влаги, покрывается еще несколькими слоями грязи. Говорят, так ангелы оплакивают чужие смерти...End Flashback
***
— Лгунья, хах, все обещания сплошная ложь...сплошная ложь... Топить свое горе в бутылке абсента, текилы и коньяка, стало для него привычным на протяжении уже трёх лет. Абсент был у него на особом счету только по тому, что злоупотребление этим напитком напоминает наркотическое опьянение. Пропадает грань между реальностью и мечтой. Начинает казаться, что это все страшный сон и его можно забыть, стереть из памяти ластиком и радостно прыгать дальше по жизни. Кричать, веселиться, радоваться жизни со своей женой. Только вот, этого уже никогда больше не будет... Чашка стал курить в два раза больше обычного, неделями не выходил из дома, стараясь забыться, надравшись как скот. Стал очень замкнутым в себе, у него нет друзей, единственным близким был Магмен. В дверь настойчиво постучали, выругавшись сквозь зубы, красноглазый поднялся с насиженного места и поплёлся открывать дверь. Снаружи его встретил прохладный сырой воздух и брат. Магмен широко улыбался, увидев брата он слегка нахмурился, но потом накинулся на него с объятиями. — Кап! — радостно воскликнул он, но его голос тут же стал суровым, хоть это и не шло веселому пареньку — Ты опять пил? Сколько можно? — Ты же знаешь… — Хватит Кап, я так соскучился по твоей улыбке, и по тому времени, когда ты был счастливый Чашка крепче обнял брата и стал поглаживать по спине, говоря, что всё будет хорошо. Он чувствовал вину перед своим братом, ведь Маг был вторым близким ему человеком, и последним, больше у Капхеда никого не было. Так трудно было представить что-то, все просто исчезло из жизни, оставляя в душе огромную зияющую бездну. Интересно, почему именно его жена? От его любви осталась только память и имя, имя той, которую никогда больше не увидеть. Именно поэтому, знаешь, не люблю старые дома, особенно, с историей длинной в столетия. Их покинули, больше ничего не осталось имя, разве что, угнетать своим мерным дыханием прохожих...***
— Нам еще долго? — волчонок просто валился с ног, они были в пути уже больше двух суток без отдыха, и с перерывами только на еду, или если у чертенка случался приступ. — Устал? — получив кивок головой и вымученную улыбку на свой вопрос, рогатый улыбнулся — потерпи еще немного, мы скоро дойдем до отеля и... Договорить демон не успел, из-за резкого толчка в спину, а затем последовали крепкие объятия и ласковые слова шёпотом. Бенди остолбенел выронив карту из рук и пытался понять что происходит, его взгляд блуждал от его младшего брата к рукам крепко сжимающим его тело. Его голову повернули в сторону, и когда до его губ и чужих оставалось всего десять миллиметров, послышался окрик вдалеке и через несколько секунд чертенок был свободен, и наконец ему удалось рассмотреть незнакомца. Высокий, с чашкой в место головы и трубочкой бело-красного цвета, светлая челка прикрывала глаз. Одежда состояла из бежевого свитера, коричневой куртки, серых штанов и кроссовок. — Простите моего брата, ему просто нездоровится в последнее время, поэтому у него иногда галлюцинации — молодой парень, на пол головы ниже первого с милой улыбкой, прижал к себе старшего. — Ох, ничего страшного, желаю скорейшего выздоровления твоему брату. — Бенди мило улыбнулся, показывая острые белые зубки, от чего у Капхеда навернулись слёзы на глаза, и он отвел голову в сторону. — Спасибо... — не переставая улыбаться, сказал Магмен и поспешил увести старшего по дальше от парка. У него была надежда на то, что этого не произойдет, но...просто нельзя было понять как такое вообще возможно. Двое братьев старались как можно дальше уйти от того злополучного места. Ну как старались, младший тащил старшего за руку говоря, что всё будет в порядке, а Кап не слушал. В уголках глаз собралось несколько слезинок, в голове мельтешили воспоминания о прошлом. Мир тесен, пока легко и мирно опадали листья, горько распространялась по венам боль. Незабываемый сладкий запах лета сменялся жгучим ядом боли и ранней осени. Как бы ни старался бороться он с этим, есть вещи, которых нельзя исправить сразу, так наверное стоит просто опустить руки, заковать себя в цепи и медленно доживать свой миг или...может все исправить...? Тем временем Борис, наблюдавший эту странную картину, отошёл от ступора и удивленно смотрел на удаляющихся. Но вскоре они спокойно пошли своей дорогой. В пути Бенди изматывала уже не только усталость, но и мысли о том, что же могло произойти с тем парнем: с пустыми, словно стеклянными глазами, наполненными неизбываемой тоской, как будто присыпанные пеплом грешных душ. Они не давали покоя до того момента, как скрипнули входные ворота в небольшой отель, но, спустя несколько минут, мучившие его вопросы снова вернулись в голову молодого механика.