Последняя черта

У реки, устроив зад на большой гнилой коряге, по которой, скорее всего, не бегали клещи, Игорь растекся, прикрыв глаза. Гриша, следивший за удочками, одобрительно хмыкнул и больше ничего не сказал. Где-то далеко за лесом шумела автострада, иногда ее было слышно, но чаще просто ветер шелестел прошлогодним камышом в тихой заводи, да пели какие-то сумасшедшие птицы. За излучиной кто-то проехал на моторке, пошла волна. Солнце жарило нещадно, парил илистый берег, пахло водорослями и талой водой. - Хорошо, - заметил Гриша. – Ты давно на природе был? - Утром в парке гулял с бомжом, - честно ответил Игорь. – Это считается? - Бомж да, парк нет. Я про настоящую природу, вроде этой. Хорошо б тебя в тайгу, но, к сожалению, нет времени. - Для меня и это уже чудо. Спасибо, вытащил. Гриша подмигнул. Помолчали немного. Гриша возился с удочками, переставлял с места на место, менял наживки. Игорь сидел, обгорая на солнышке, дышал воздухом и ни о чем совершенно не думал. Все его мысли словно смыло неторопливым течением заболоченной реки. Наверное, это можно было назвать медитацией. - Рыбалка – дело муторное, - пожаловался Григорий. – Но нервы успокаивает. - Даже мне, - согласился Гаджиев. - Это хорошо. Потому что сейчас я тебе немного их испорчу. - Я знал, что просто не будет, - обреченно вздохнул Игорь. – Валяй. А сам даже не особенно заинтересовался, чем на этот раз будут рушить основы его и без того напрочь развалившегося мироздания. Игорь чувствовал, что его и вовсе нет, а есть этот сырой берег, старица и трухлявая коряга. - Около года назад произошли некоторые неприятные события. Не такие глобальные, как теперь, но последствия у них имелись. Гражданка Горохова, в девичестве, Соловьева, отправилась нетрезвой в сомнительный ночной клуб… Игорь вскинулся. - Не знаю такую. - Знаешь. - Черт, и верно, - холодея, подтвердил Гаджиев. Фамилию Татьяны он вроде бы и знал, не раз и не два мелькала в документах она рядышком с инициалами Виктории Леонидовны, но с угрюмой хамоватой девочкой-маршрутчицей как-то не ассоциировал. - С ней там решил позабавиться сын одного влиятельного родителя, да не один, а сотоварищи, - невозмутимо продолжал Гриша. – Кончилось все печально. Девушка пострадала, но в процессе самообороны сильно покалечила одного из нападавших. - А попроще? – уточнил Игорь. - Отрезала парню яйца и большую часть детородного органа обломком стекла, - не поменявшись в лице, разъяснил полицейский. – Обратно пришить не смогли. Нечего было. Гаджиев хмыкнул. Потом задумался, в курсе ли Горох. Решил, что наверняка, и с женой вполне солидарен. - Молодой человек решил жаловаться? – догадался Игорь. - Было сложнее. Мы его закрыли, как-никак, изнасилование, Таньку отмазали. Вот только он, паскудина, недавно вышел по УДО и готов мстить за утраченную мужественность. - А как выпустили? - Сам не догадываешься? - Представляю примерно. Только что я сделаю? - Я тебе это не для того говорю, чтоб ты рыцаря на белом коне изображал. Найдется, кому о девушке позаботиться, не волнуйся. Я это к тому, чтоб ты сам по сторонам смотрел иногда. Гене я уже намекнул. - Намек понял. Телохранителя предупрежу, - устало пожал плечами Игорь. – А Танюха молодец, конечно. Можно было хуже, да некуда. - Не уважать я ее за это не могу, - поделился Гриша. – Жаль, закон другого мнения придерживается. - Это все, чем ты хотел испортить мне нервы? - К сожалению, только начал, - виновато улыбнулся мент. – О, смотри-ка, клюет!