Малыш, ты меня волнуешь

12:30. Светловолосый парень в распахнутой зимней куртке и с полным бессилием на лице понуро стучит в запертую дверь. Несколькими минутами ранее его выставили в подъезд. Антону не хочется шуметь, но каждый звук разносится эхом по подъезду против его воли. Хорошо, что сейчас только обед. Будь вечер, он бы уже следовал в ментовском «бобике» до ближайшего отделения за нарушение общественного порядка. — Нина, — устало просит Шастун, — Нина, открой пожалуйста. Он так и предполагал вообще-то. А кто б не выставил? Он же только что своей девушке признался в том, что целовался с другой. Наверное, Антон дурак. Но Антон честный дурак. Шастун планировал этот разговор уже пару дней. Да что уж там. Он представлял его себе еще с того дня. С самого начала было ясно, что жить — не тужить с этим будет невозможно. Антон патологически честный. Ну, вот не может он иначе. Стоит обзавестись чем-то «недобрым» за душой — беззаботные будни превращаются в его личный адок, потому что ни о чем другом парень думать не может. А страх того, что все узнают про его грешки не от него, доканывает не меньше. Молодой человек выдумал простой предлог — соскучился, аж сил нет! — чтоб заглянуть к Князевой перед репетицией. Он перешел к делу с самого порога. А чего тянуть? Блеклое тошное «Нам нужно поговорить…» никакого эффекта на брюнетку не произвело — Нина как выбирала платье на выход, так и продолжала этим заниматься, слушая своего бойфренда в пол уха. Но стоило Антону озвучить суть… Нина замерла прямо перед парнем, сжимая в руках одну из вешалок. После фразы «Я целовался с Кирой», она перестала его слышать. Звуки больше не поступали в её голову. Вокруг девушки образовался вакуум, а сама она будто смотрела сквозь Шастуна. Если перешагивая порог её дома, Антон не знал, как всё правильно объяснить — да, он, действительно, думал, что тут можно что-то правильно объяснить — то после прямого признания слова полились из него рекой. Ему самому было удивительно, откуда всё это в его голове. Он не должен был так поступать с Ниной. Даже если у него нет к ней тех чувств, на которые она рассчитывает и испытывает сама, это не значит, что она заслуживает такого предательства. А по меркам Антона — это было предательством с его стороны. После этой исповеди же автоматически обнуляются все его чистосердечные клятвы и присяги на выдуманной библии о том, что «между ним и Образцовой ничего никогда не было и быть не могло, Нина, о чем ты вообще таком говоришь, ну?». А ведь подобного рода допросы случались с Антоном уже не раз. Князева первое время всё не могла смириться с присутствием Киры в его жизни. С таким тесным присутствием. Но Шаст всегда был честен с Ниной. Остался таковым и при данных обстоятельствах. Хоть это и было на тот момент самой честной правдой, кому теперь какая разница? Воздух в коридоре стал каким-то тяжелым, неспособным дать легким необходимый кислород. Стало душно. Красивое молодое лицо выражало самое сильное сожаление. Зеленые глаза были полны раскаяния. Какой же он мудак. Лицо девушки плавно меняло выражения подозрения и растерянности на ломающую горечь и обиду. Антон всё говорил и говорил. С каждой секундой он начинал волноваться всё и больше — он видел, как внутри Нины всё гаснет. Вспышка. Но это уже не тот ясный свет — это обида внутри девушки сменяется гневом. Шастун, кажется, мог бы продолжать свою нелепую тираду весь оставшийся день, но его выпихнули за дверь. Тут и вскипевшая злость прибавила Князевой физической силы, и Антон не мог сопротивляться. — Нина, прости меня… Шаст всё еще здесь. В подъезде. Совсем поникнув, он всё продолжает разговаривать с дверью: — Ни… — Слышь, Ромео, — за спиной раздался хриплый мужской бас, — Если не събешься прямо сейчас, я тебя в окно выкину, понял? Парень сразу же развернулся и выпрямился, инстинктивно демонстрируя двухметровый рост, наверное, в надежде, что это может отпугнуть потенциального нападавшего. Тем не менее голос его звучал совсем не устрашающе: — Извините, но я просто… — Веришь, нет? Мне похуям «что ты тут», — в голосе мужика не звучало явной угрозы, скорее, чувствовалась дикая усталость, — Я с суток вернулся полчаса назад. И мне ради нормального сна какого-то сопляка с лестницы спустить, как нехуй делать. Антон сердито вздохнул, поджав губы. Получить в жбан от этого работяги хотелось сейчас меньше всего. Ну, а Нина ему, и правда, вряд ли откроет сейчас. И если быть до конца откровенным, он тут ради приличия «топчется». На прощение даже не рассчитывает. Но, действительно, жаль, что точку в их с Ниной отношениях приходится ставить вот при таких обстоятельствах… Сам виноват. — Ухожу, ухожу, — Шаст накинул капюшон и побрел по лестнице. Сосед подождал, пока парень уныло спустится вниз и хлопнет дверью, чтоб наконец уйти к себе. В это время за дверью Джульетты не прекращались горькие рыдания. Нина обхватила колени руками и надрывно плакала, игнорируя голос из-за входной двери. Стоит ли объяснять, что творилось внутри девушки? Обида душила изнутри, туго скручивая всё в груди. Рой мыслей в голове суетливо крутился не вокруг Антона. Внутренний голос истерично повторял одно и то же. Она же так и знала! Знала, что Она обязательно им всё испортит! Это всё Её вина! Её вина! Прошло десять минут, двадцать, полчаса. На телефон всё поступали входящие, но трубку брать никто не стремился — на репетицию Нина благополучно опоздала. Уже плевать. Вот, громкие рыдания постепенно сошли на нет. Грудная клетка продолжает по инерции подрагивать. Черная тушь размазалась по щекам, создавая угольные разводы. Девушка делает несколько глубоких вдохов, пытаясь унять всхлипы. Опухшее раскрасневшееся лицо больше не выражает ни единой эмоции. Нина просто смотрит перед собой. Князева поднимается с места, вытирает с лица остатки слез и берет в руки телефон. Трубку взяли после второго гудка. Человек на том конце провода обеспокоился заплаканным голосом. Нина звонит сказать, что её сегодня не будет, но не делится переживаниями и старается сдержать вновь рвущиеся рыдания: — Да, — очередной всхлип, — Я в порядке. Князева делает глубокий вдох: — Нет, не нужно приезжать, — вытирает нос, неожиданно голос звучит тверже, — Я тебе перезвоню, хорошо? Сбрасывает, не дождавшись прощания, и тут же набирает другой номер. — Алло. Привет. Помнишь нашу с тобой общую знакомую? Мне есть, что тебе рассказать.

***

— Нет, Эльвира, я не смогу принять у тебя экзамен досрочно, — Попов старается ускорить шаг еще больше, дабы отделаться от назойливой студентки. 14:20. Ему только что звонили на счет продления лицензии, поэтому через полчаса нужно быть на другом конце города, а необходимые документы замурованы в их с Добровольским кабинете, который в свою очередь намертво заперт — слесаря ждать целую вечность; с Ирой утренние очередные подозрительные недомолвки — он уже морально готовится к скверным новостям с полей; Матвиенко продолжает засыпать все соц. сети сообщениями; Вера Владимировна свой сраный отчет требует. Но он в порядке. Это всего лишь будничная рутина. К вечеру всё уляжется. Оранжевая баночка за стеклянной дверцей его ванной комнаты ему не понадобится. — Арсений Сергеевич, билеты уже куплены! — блондинка старается давить на жалость своим самым горестным выражением лица, семеня рядом с высоким брюнетом, — Мне нельзя иметь долги, это же всё испорт… — Эльвира, стоило об этом думать, когда планировала своё путешествие, — ну, наконец-то дверь, за которой он может спрятаться, еще не хватало, чтоб она начала реветь на весь коридор, — Ничем не могу помочь, извини. Он даже до конца не вникает в суть её просьбы — совершенно не до этого. Непедагогично? Ой, да похуй. Преподаватель хлопнул дверью прямо перед носом студентки и щелкнул замком, ясно давая понять, что продолжать беседу он не намерен. Эльвира продолжает пялиться на дверь. Мимо проходят студенты, но, кажется, эта сцена остается для всех незамеченной. Правильно. На носу зимняя сессия, тут не до чужих драм. А Высоцкая всё стоит на месте и просто не может поверить, что от нее вот так дерзко отмахнулись. В последний раз такое было… да никогда вообще-то такого не было! Девушка всегда и везде давала понять, кто она такая и как с ней стоит обращаться. И соответственно, как не стоит. «Какого черта он себе позволяет?! Высокомерный мудак!» Она в растерянности. Девушка почти бежит по коридору, мысленно проклиная своего (теперь, однозначно, ненавистного) преподавателя. Блондинка буквально врывается в кабинет профкома, громко хлопнув дверью. Лучше бы там сейчас никого не было, потому что, если ей хоть слово кто-нибудь скажет, весь гнев неминуемо обрушится на невинного беднягу. В помещении лишь Оксана, которая занималась фотографиями на своем ноутбуке. Можно считать, что тут никого нет. Из-за своего тихого нрава, Фролова никогда не привлекала к себе особого внимания, а для Высоцкой и вовсе — практически не существовала. В центре комнаты составлены несколько парт, образуя один большой прямоугольник. Было решено создать что-то по типу одного большого общего стола — так проще организовывать общий мозговой штурм. Оксана сидела лицом к двери, когда появилась разгневанная Эльвира. Ни одна из девушек не удостоила другую приветствием. Эля вообще-то Оксане тоже не нравилась. Высоцкая бросает сумку на один из стульев и усаживается за отдельно стоящий компьютер. Блондинка привыкла решать проблемы, а не сопли на кулак наматывать. Как добиться досрочных экзаменов она еще успеет придумать, и управу на этого заносчивого говнюка найдет. Ну, а подготовку-то никто не отменял, сессию за нее никто не сдаст. Высоцкая достает пару тетрадей, методичку, открывает окно браузера. Эмоции чуть поутихли, но злоба никуда не исчезла. Кипучий яд тихонько переваривается и трансформируется во внутреннюю энергию. Эта чистая эмоция всегда лишь придавала ей сил. Вот такой её внутренний вечный двигатель. Еще не было того, кто бы сдался под этим натиском. Эля вспоминает, что кто-то из профкомовских забыл свои конспекты утром. Как раз те, которые ей сейчас бы помогли. Девушка встает, чтоб поискать тетрадь на полках и проходит мимо чужого ноутбука. Высоцкая цепляет взглядом раскладку с фотографиями, но не заостряет на этом внимание. — Фролова, там твой пропуск нашли, — внезапно в дверном проёме возникла чья-то нелепая башка, — Спустить на вахту. Миша как появился, так и исчез. Оживившись Оксана убегает из аудитории вслед за Кукотой, и Эльвира остается наедине с собой. В ящиках один хлам: распечатки сценариев, старые обходные листы, испорченные экземпляры всяких справок и куча разной макулатуры. Не найдя нужной тетрадки, Высоцкая разочарованно хлопает дверцей. На обратном пути к своему рабочему месту блондинка всё же задерживается возле компьютера. Девушка наклоняется и нахально начинает листать фотографии. Узнает локацию и некоторые лица. Это их научная конференция. — Какая посредственность, — вздыхает Эльвира и уже собирается отпрянуть от экрана, но… Но её взору представляются любопытные снимки.

***

Арсений негромко хлопает дверью, щелкает замком и кладет несколько папок на стол Вере Владимировне. В душе он всё же надеется, что эта «отписка» сойдет за отчет, и от него наконец отстанут, но сильно на это рассчитывать не приходится. Отчеты — самый ненавистный минус его работы. Арсению и в адвокатуре бумажек хватает. Ему совершенно не до этих идиотских письменных итогов всей учебной деятельности. Он пары отвел? Отвел. Экзамены, зачеты принял? Принял. А эти всратые анализы нахуй же никому не нужны. Заставить Образцову написать отчет за него уже не кажется такой плохой идеей… Телефон издал короткую вибрацию в кармане. Арс не сомневается, что это очередное сообщение от Серёги. Прочтет позже. Рядом с завкафедры у стены расположился Добровольский. Худой мужчина мгновенно перевел молчаливый взгляд на друга, когда тот появился в комнате. — Нет, я всё понимаю, — Вера Владимировна чем-то явно взволнована, — слухи ходят всегда. Не мы первые, не мы последние, как говорится, но слухи слухами… а если это правда? — О чем сплетничаете? — вклинивается в разговор Арсений и отходит к стеллажу с документами. — Да вот, Арсений Сергеевич, дошла до меня информация. Не факт, что достоверная, — понижает тон женщина, — Поговаривают, что один из наших преподавателей закрутил роман со студенткой. Смысл слов не сразу доходит до молодого человека. Попов чуть оборачивается, встретившись с заинтересованным взглядом Паши. Тот всё это время стоит с нечитаемой эмоцией, не произнеся ни слова. — И кто же «поговаривает»? — скептически поднял бровь Попов. — Студенты, Арсений Сергеевич! Студенты! А если это до деканата дойдет или вообще ЗА «наши» стены? Что делать-то будем? Аттестацию сдали, а вот проверку на нравственные ценности, кажется, вот-вот завалим… — Известно о ком речь? — Арс развернулся обратно к стеллажу и продолжил «играться» с папками. А почему он, собственно, волнуется? Он-то тут вообще причем? — Самое интересное, что нет, — фыркает Вера Владимировна, — Простые разговорчики. — Разговорчики разговорчиками. Начинаем составлять круг подозреваемых? — Попов старается придать голосу больше беспечности, — Грядет охота на ведьм.  — Да если б и был прецедент, уже б каждая собака знала, — завкафедры отмахнулась, откинувшись в кресле. Кажется, она не особо верит этому слуху. Но репутацию университета может пошатнуть даже вот такая простая студенческая молва. Вера Владимировна продолжает тихонько причитать: — Нет, я всё понимаю. Дело молодое, — жестикулирует руками, — но, если это словоблудие не прекратится, скандала нам не избежать. Это же такое пятно на нашем добром имени! За плечами столько наград, столько заслуг, благодарных и квалифицированных выпускников. В том году, вон, в Москву на награждение Павел Сергеич ездил, а тут нате! В жизни не отмоемся, так и будут все говорить, что устроили вертеп из университета. — Вера Владимировна, не думаю, что стоит на этом зацикливаться. Ну, а тем, у кого языки сильно чешутся, просто стоит объяснить, что такие вещи чреваты, — буднично рассуждает Арсений. — Нам теперь коридоры что ли патрулировать, Арсений Сергеевич? Каждого за руку, то есть за язык не поймаешь, — не успокаивается женщина. — В любом случае кроме слухов у нас ничего и нет, — Вера Владимировна смотрит на часы, которые сообщают о приближающейся паре. Дама, облаченная в нежно розовый брючный костюм, поправляет свою белокурую завивку и собирает необходимые рабочие предметы: папку с бумагами, мобильный телефон, ключ от аудитории. — Надеюсь, что, если кому-то из вас вдруг какая птичка шепнет о подробностях нашего разговора, — выходит из-за своего стола, — вы незамедлительно дадите мне знать? — О чем речь, Вера Владимировна, — бодро отзывается Попов, — Как только, так сразу. Завкафедры не обращает внимание на то, что Добровольский продолжает быть таким же молчаливым. Не замечает и его взгляды в сторону своего коллеги. — Дорогие мои, это всё не шутки, — настойчиво добавляет женщина, отпирая дверь. — Само собой, — вдруг подал голос Павел. — Арсений Сергеевич, я еще взгляну сегодня на Ваш отчет. Дверь захлопнулась. Арсений перестает тормошить цветные корки учебных пособий и разворачивается к другу. Паша ничего не говорит. Просто смотрит на Арса этим своим взглядом. — Не смотри на меня таким тоном, — поднимает брови Попов. Добровольский задумчиво закусывает губу и потом наконец выдает: — Арс, ты же не… — Что я «не»? — очень недоброжелательно переспрашивает Попов, и Паше становится чуть сложнее закончить этот неприятный, но необходимый вопрос. Они упираются друг в друга твердым немигающим взглядом. Арс прекрасно понимает к чему он клонит, но от этого тема не становится приятней. — Просто скажи мне, — невозмутимо продолжает Добровольский, — что слухи, о которых говорила Вера, тебя никак не касаются. Вернее, что они не касаются тебя и… — Паш, прекрати, — Арс строит гримасу неприятия и отворачивается, — Она моя студентка, о чем ты вообще? Между нами ничего нет. И быть не может. Добровольский чуть наклоняет голову. Его не удовлетворил этот ответ, хотя такой реакции он от друга и ждал. Попов убирает руки в карманы и начинает перемещаться по комнате. Его друг настаивает на своем: — Студентка, Арс. Молодая, красивая студентка, готовая с обожанием в глазах сидеть возле тебя 24/7, слушать и верить в любую херню, которую ты ей залечишь. Молчу обо всём остальном. Ситуация классическая. Попов стискивает зубы, кулаки непроизвольно сжимаются. Тем не менее внешне он остается максимально спокойным — отработанный трюк. Но Паша знает его не первый год — хорошо читает все его реакции. Ему не сильно-то нужно это «признание» от друга. Какой смысл? Всё ясно как день. Просто он хочет, чтобы Арс был честен перед самим собой. — Юная горячая и не по годам смышленая бунтарка. Не твой ли типаж? Характер. Природное очарование. Кто тут устоит? Арс смотрит на друга с недобрым прищуром. Павел неторопливо встает со своего места и подходит к брюнету вплотную: — И я ни за что не поверю, что тебя-идиота ничего в девчонке не цепляет. Мне можешь не рассказывать. Почему Арс молчит? — Просто будь осторожен. Ты и себе, и ей жизнь можешь похерить к чертям.

***

— Завтра заеду за тобой в семь. 17:10. Range Rover остановился у подъезда Образцовой. Кира дождалась, пока Арсений Сергеевич закончит работу и получит трындюлей за свой кривой отчет. Лучше посидеть часок-другой в кабинете, чем толкаться в общественном транспорте. В декабре темнеет рано. Поэтому буквально через несколько минут солнце совсем скроется за горизонтом. — В смысле «заедешь»? — Кира уставилась на водителя с непонимающим выражением. — Потому что нас пригласили обоих, — спокойно поясняет Арсений. — Ира так и сказала: «Давай-ка бери свою ассистентку-малолетку и езжайте вместе на этот… сказочный бал»? Оказалось, что все эти утренние «Нам надо поговорить», «Сейчас не могу, давай я позже объясню», которые сразу же подсадили на измену Арса, были всего лишь маленьким превью приглашения на какую-то ежегодную пьянку для высшего общества. — Не сказочный, а зимний, — смеется Арс. — Считаю, мы заслужили небольшой отдых. Образцова смотрит на него с прищуром: — Шампанское будет? — В достатке, — улыбается Попов. — Дресскод? — Выбери свой лучший вечерний наряд.

***

8 декабря. 18:05. А.С.: «Я внизу.» Раньше Арсений не замечал за своей помощницей склонности к опозданиям. Не раз студентка приезжала к месту встречи, опережая его самого. Ему нравилась такая пунктуальность. 8 декабря. 18:08. К.: «5 минут» Сейчас же он находится в ожидании, которое совсем некстати. Им уже стоило быть в пути, так как резиденция, в которой состоится «вечеринка» находится за городом. Путь совсем не близкий, а гнать по заснеженной трассе не хочется. Будь он один, возможно, и пренебрёг бы безопасностью. Но этим вечером Арс несет ответственность не только за себя. 8 декабря. 18:28. А.С.: «Мы уже опаздываем.» А.С.: «Образцова, шевелись.» А.С.: «Мне ехать без тебя?» Девушка перестала отвечать на сообщения. Попов решает, что, если та не спустится через десять минут или хотя бы не перезвонит, он пойдет стучать во все двери без разбора (Арс не знает номер квартиры и не был в гостях после того, как девушка съехала от него). Нервно барабанит по рулю. Новый дом Образцовой (на самом деле, строение еще старее их предыдущей халупы на добрый десяток лет) без навигатора найти весьма сложно. Придется попетлять по не отличающимся друг от друга дворам прежде чем доберешься до точки назначения. Не район, а натуральный лабиринт. Арс медленно обводит незнакомую местность взглядом. Дома здесь все одинаковые. Идентичные серые коробки по девять этажей в высоту. Заметенные снегом крыши и неказистые балконы. И внутри всё также похоже. Квартиры, люди, жизни. Арсений и сам жил в таком когда-то. Обращает внимание, что на улице как-то пусто. Нет ни прохожих, ни проезжающих машин. По-странному тихий двор. Желтые фонари, крошечные парковки, старые лавки у подъездов. *играет Tender — Erode* Сквозь негромкую музыку в салоне раздался громогласный хлопок железной дверью подъезда. Машина стоит в небольшом отдалении от дома, так как у самого подъезда кто-то из жителей бросил свою колымагу. Попов мгновенно перевел взгляд на источник шума и разочарованно отвернулся. Нет, это не Образцова. Снова смотрит на часы, на экран мобильного, где нет новых сообщений и тяжко вздыхает. Когда молодой человек поправляет челку, глядя в зеркало заднего вида, периферическим зрением замечает движение. Кто-то постучал в окно. Арсений поворачивается на звук: — Да ладно… — еле слышно выдохнул брюнет. Будь Арсений Сергеевич повнимательнее, узнал бы незнакомку у подъезда с первого раза. — Надеюсь, мы не сильно опаздываем, — немного запыхавшаяся девушка забралась на пассажирское сидение, прячась от декабрьской прохлады. Салон автомобиля встретил приятным теплом и всё тем же неизменным ароматом дорогого мужского парфюма. Арсений старается не разглядывать девушку так втупую, но не особо-то получается. Длинные пряди девушки закручены в локоны, под короткой черной «норкой» облегающее черное платье до колен. В одной руке Кира держит клатч, во второй — черные лодочки. Он будто перестал чувствовать себя в безопасности в момент, когда она появилась здесь. Абсолютно дикое ощущение. Кажется, девушка не обращает внимание на этот нескромный смелый взгляд, но, приняв долгое молчание за недоумение по поводу наличия в руках обуви, решает объясниться. Кивает на светлые зимние ботинки на ногах: — Если б я переобулась СРАЗУ, спускалась бы ЕЩЕ полчаса, — опускает туфельки вниз на коврик и возвращается в прежнее положение. Отодвинув зимнюю обувь, брюнетка шумно выдыхает и устраивается на сидении поудобнее: — Едем? Арсений откашлялся: — Пристегнись.

***

Машина плавно движется в потоке. Потребовалось не больше получаса, чтобы покинуть город и выехать на нужную трассу. Весь путь водитель молчалив. Образцовой начинает казаться, что он раздражен её задержкой. Да, они опоздают на официальное открытие мероприятия — это уже сто процентов. Но Арс об этом не беспокоится. Арсений не сразу распознает это чувство. Слишком сбивчивое. Путаное. Не ухватиться. Ему кажется, что он почти нащупал какое-то призрачное, будто ненастоящее воспоминание. Смутное видение тут же идет рябью, как только касаешься его. Слишком хрупкое, чтобы можно было ухватиться за него. Не разглядеть. Это назойливое ощущение кажется почти осязаемым.

***

Range Rover съезжает с главной дороги, но Кира не успевает прочитать, что написано на указателе. Теперь путь освещает лишь холодный свет фар. Хвойный лес окутан неприветливой темнотой, но Образцова зачем-то продолжает вглядываться в его глубь. Хочется вдохнуть этот запах. Вскоре между сосновыми ветвями начинают мелькать огоньки, они приближаются к огороженной забором территории. Арсений сбавляет скорость перед шлагбаумом, но не успевает затормозить, так как их быстро пропускают. Машина продолжает движение. Оказывается, что проехать им нужно еще прилично — в частной собственности огромная площадь. По мере приближения, Образцовой удается разглядеть больше деталей. Особняк стоит в полном одиночестве, соседей нет в радиусе ближайшего километра. Местечко в духе дома Новикова, где ей пришлось побывать двумя месяцами ранее. Только это больше смахивает на государственный музей национального значения. Она не была в Петербурге, но в её представлении там все дома выглядят именно так. Автомобиль останавливается у парадного входа какого-то… элитного заведения? Непонятно что это: ресторан, концертный зал, чья-то загородная вилла… Трехэтажный особняк (не считая цоколя), однозначно, свежей постройки, но намеренно «состаренный». Они остановились на нижнем уровне, огромные двери которого располагаются между двух белых идентичных друг другу каменных лестниц. Светлый, величественно раскинувшийся в глуши особняк выполнен в классическом стиле. Благородные колонны, арочные окна, декор рам — все эти симметричные плавные линии подчеркивает праздничная подсветка. Масштаб бесспорно поражает. Но Образцова не была бы собой, если б не выдала очередную насмешку: — И че это за поместье? Мы здесь, точно, ко двору? Арсений усмехнулся: — Вот ты смеешься, а Леонид Викторович у нас человек голубых кровей, между прочим, — Кира обращает внимание на то, как Арсений подхватывает её ироничный тон. — Старый дурак отвалил кучу денег, чтоб вписать свою семью в список дворян, будто никто не знает, что это всё липа. С фамильным гербом, со всеми делами. А это вот их «родовое имение». Администрация города его периодически в аренду берет для своих корпоратов. Кира смотрит на красную дорожку, которая простилается от автомобиля до самых дверей: — Придется оставить мои башмачки здесь, — стягивает ботинки и меняет их на заготовленные лодочки. Возле авто материализуется мужчина в костюме дворецкого из века восемнадцатого — Образцова не особо разбирается в этих ретро-штуках, но выглядит это чуднО. Парковщик в прекрасном мундире открывает даме дверь, и нежную кожу неприятно обдает холодом — здесь температура еще ниже, чем в городе. Рука в белой перчатке делает пригласительный жест в сторону входа. Учтивая улыбка, кивок головой. Арсений уже успел выйти из машины и протянул ключ служащему, чтобы тот отогнал очередную дорогую тачку. Взяв своего кавалера под руку, Кира почти рванула внутрь — очень холодно! Внутри дом не менее роскошный. Отличный пример классической архитектуры в своем первозданном виде. Всё продуманно до мелочей, неброско и с достоинством. Образцовой не хватает компетенции в этой области, чтобы дать более подробный анализ всех деталей. Здесь просто очень красиво. Кира сдает свою шубку в гардероб, которую к слову надела второй раз в жизни (навязанный мамин подарок). В этой части особняка почти нет людей, лишь персонал, облаченный в исторические костюмы. В конце мероприятия им всем здорово заплатят, но несмотря на это всё равно хочется подойти к каждому и шепнуть, что крепостное право-то отменили. Всё вокруг просто сверкает. Без преувеличения. Специфичные новогодние украшения в духе сказки про Снежную Королеву отражаются в бесконечном количестве золота и зеркал. «Не верится, что здесь, действительно, кто-то живет.» Чье-то утро, правда, может вот так начинаться? Надеваешь тапочки, халат, спускаешься к завтраку, преодолевая восемьдесят три комнаты. И на всём этом пути твоя невыспавшаяся морда отражается в каждой вазе и каждом зеркале в золоченой раме. Тридцать пять служанок — именно СЛУЖАНОК, даже не горничных — ежедневно мельтешат вокруг, наводя марафет в этом «музее» … Кира ловит свое отражение в одном из зеркал, подходит ближе и придирчиво проверяет состояние макияжа, прически. Стук острых шпилек пробивается сквозь громкую музыку, что доносится откуда-то сверху. Кира предполагает, что главное празднество проходит этажом выше. Арс уже сдал свое пальто и теперь терпеливо ждет свою спутницу возле массивной белоснежной лестницы, ведущей в главный зал. Брюнет держит руки в карманах, разглядывая сверкающие начищенные носы своих «оксфордов». Завидев движущийся в его сторону силуэт, он тут же поднял взгляд. Никогда себе в этом не признается, но на секунду он затаил дыхание. Они оба улыбаются. Кира — слегка неуверенно, что ей несвойственно. Арсений — бескомпромиссно обаятельно. Так, как улыбается только он. Образцова плавно преодолевает расстояние между ними, берет Попова под руку, и они вместе идут на звук музыки. Как и предполагалось, сбор гостей проходит в большом холле второго этажа. Высокие потолки, огромные люстры, изобилие различных угощений и много-много неприлично богатых и влиятельных людей. Что здесь забыла Образцова? Непроизвольно девушка сжимает руку брюнета чуть сильнее, и тот мягко улыбается. Пара неторопливо движется по залу, и девушка любознательно (но не бесстыдно) осматривается. Вокруг восхитительные наряды, дорогие украшения, высокие прически… Настоящий бал. Арсений, как и многие на этом празднике жизни, облачен в дорогой (ну, а как иначе?) черный костюм и такую же черную рубашку. Но не многие в этом зале выглядят в этом наряде столь хорошо, как он. Кира, правда, об этом только что подумала? Среди всей этой богемы и местной аристократии, от которой Образцову уже заранее тошнит, промелькнул белый силуэт. Нет, не белый. Белоснежный как самый первый и чистый снег. Навстречу Арсению и Кире шла Ирина. В этот же момент Образцова подмечает, что большинство гостей преимущественно в белых одеяниях, и тем самым их пара достаточно выделяется на этом общем фоне. Как два черных уголька на белом декабрьском снегу. Ира широко улыбается, раскрывая объятия: — А вот и мой братец с его «плюс один», — Кузнецова целует Арсения в щеку, и Кире кажется, что она впервые видит хоть какое-то проявление чувств между этими двумя, — Рада, что вы пришли. Стас предпочел остаться со своей возлюбленной и наотрез отказался идти. — У них с Дариной всё серьёзно? — поднимает брови Арс. — Более чем, — цокает Ира. — Чувствую, что скоро будем на свадьбе гулять… Кажется, она собирается продолжить мысль, но, переведя взгляд на Образцову, тут ж забывается: — Черт, Кира, да ты же сногсшибательно выглядишь! — Кузнецова буквально осматривает её с ног до головы. — Осторожнее, Арс. Лучше не оставлять её одну, уведут. Попов лишь успевает состроить недоуменное выражение, но его уже тащат в другой конец зала: — Смотри, Губерниев! Пойдем-ка поздороваемся с любимым прокурором, — Ира настойчиво тянет брата за руку, и Кире ничего не остается кроме как семенить рядышком.

***

После того, как Образцова сорок минут слушала дискуссию на тему «почему не стоит лететь в Ниццу на майские праздники» плавно перешедшую в обсуждение «самого ужасного фрикасе из креветок на всём северном побережье Франции», прошел еще час. С тех пор с Поповым она не пересекалась. Как-то так вышло, что в той беседе молодой человек не участвовал и сумел плавненько слиться, бросив Образцову с этими душными снобами. Нет она его, конечно, видела, но Арсения носило где-то по залу от одной компании к другой — каждому было необходимо уделить время и внимание. Сраные правила приличия. Развлекаловкой руководит профессиональный ведущий. Скорее всего, лучший в этом городе, судя по уровню тусовки. Артистичный молодой человек ловко заигрывает с залом, толкает лестные речи, представляет выступающих. Уже успели выступить два танцевальных коллектива. Или это были одни и те же ребята… просто в разных костюмах? Образцова не стала заморачиваться. Первым танцоры исполнили великолепный вальс. Девушки, облаченные в белоснежные платья, кружились по паркету, не позволяя отвести от себя взгляд. Затем было что-то из латиноамериканской программы с более живым ритмом и более откровенными нарядами. По началу Кира ходила хвостиком за Арсом, пыталась делать вид, что вовлечена в разговоры, но это оказалось выше её сил. Невероятная скука. Поскольку больше она здесь никого не знала — с Кузнецовой они тоже не подружки — её спутником стал бокал шампанского. А потом и второй. В толпе Кирой была замечена Маргарита. Да, та самая порно-версия психотерапевта. Хищница с раскосыми зелеными глазами была неотразима, привлекая к себе взгляды как женщин, так и мужчин. Красотка гордо дефилировала по залу, облаченная в переливающееся красное платье с вырезом до той линии, где должно быть нижнее белье. Ну, такое… в её стиле. Кажется, Арсений её тоже уже заметил и даже поздоровался, но дальнейшие его действия напоминали Кире прятки. Брюнет искусно исчезал, стоило Марго завидеть его в чьей-то компании. Казалось бы, жаждущая Арсения общения и внимания Маргарита Андреевна уже тут как тут, а Арса-то и след простыл. Образцова усмехается и делает очередной глоток. А время всё тянется как вязкая терпкая патока. Женщины в платьях от Valentino и меховых манто продолжают вести свои светские беседы, периодически бросая оценивающие взгляды по сторонам. Разве что спустя пару часов (читай — пару бокалов) атмосфера как-никак приободрилась. По мере употребления спиртного обстановка, и правда, заметно меняется. Все расслабляются. Кира не исключение. Она больше не чувствует первоначальной скованности. Но всё же ей слишком непривычна такого уровня роскошь. Несмотря на то, что всё здесь сделано из мрамора, золота и буквально из денег, всё выглядит слишком пластиковым. И люди абсолютно такие же. Ей нужен еще один бокал. Вдруг рядом с Поповым Кира видит Добровольского. «Вечер перестает быть томным?» — весело подумала девушка, рассчитывая на него, как на спасение этой вечеринки. Но Паша тоже растворяется среди всех этих костюмов. Третий бокал в руках Образцовой шампанского вот-вот опустеет. Девушка смотрит на «сцену» сквозь напиток и наблюдает как лопаются мелкие сладкие пузырьки. Внимание толпы привлечено к иллюзионисту в черном фраке и с усами как у Сальвадора Дали. Из шляпы по классике вылетают голуби, зайцы, в руках появляются и исчезают предметы. Мысленно Кира представляет себе гипотетическую картину того, что под конец вечера кроме зайца в этой шляпе исчезнет пара «ролексов» и бриллиантовых подвесок, а сам фокусник превратится в тыкву. И пойди попробуй найди этого овоща. Зрители награждают выступающего аплодисментами после каждого фокуса, а тот, кто уже успел подпить больше остальных, еще и выкрикивает дурацкие одобрения из зала. — Что? Бросил тебя твой начальничек? — смеется Павел. Кира немного дергается от неожиданности, благо бокал почти пуст. Так бы платье неминуемо пострадало: — Если я сегодня еще хоть раз услышу от кого-то про рождественские встречи в петербургской консерватории, местный винный клуб или про дорадо с розмарином, выйду вон в то окно. Ну или пойду на кухню вскроюсь десертным ножом. — Да, ладно. Не может же быть всё настолько плохо, — улыбается Паша. — Вон та дама, — Кира аккуратно указывает на престарелую леди с высокой прической, — двадцать минут мне рассказывала про своего старого спаниеля Амадея, да, старуха назвала собаку в честь Моцарта, так вот, она мне почти пол часа показывала его фотографии и рассказывала как они с Амадейчиком летали летом в Испанию, как её бедный мальчик плохо перенес обратный перелет, и что наотрез отказывался от своей любимой индейки в сливочном соусе — так сильно распереживался. Боюсь теперь, опять на неё нарваться. У нее еще видео остались с отпуска… Малость поддатый Добровольский громко смеется, поправляя галстук-бабочку, которая ему уже явно осточертела. Кира же сохраняет самое невозмутимое выражение и строго обращается к мужчине: — В жизни теперь с вами никуда не пойду. Адская ярмарка тщеславия, — допивает остатки шампанского. — Сил уже никаких нет. Вдруг их уединение нарушают: — Добрый вечер, — рядом оказывается симпатичный молодой человек. Паша тут же оживляется: — Ооо, а вот и наш Андрейка, — весело жмет руку «Андрейке», — Давно здесь? Что-то не приметил тебя сразу. — Да, я тут с самого «открытия», — приятный мягкий тембр с небольшой картавостью в произношении. Молодой человек беседует с Добровольским, но почти не отводит взгляд от Киры. — Так, надо ж вас представить, в приличном обществе как-никак, — кривляется Павел, — Кира Образцова — наш лучший самый незаменимый младший сотрудник и личный ассистент Арсюхи, — тепло приобнимает девчонку за плечи, — Андрей Бебуришвили. Андрюша — наш любимый помощник заместителя мэра по городскому хозяйству. Иль уже не помощник? Поди успел спихнуть старого маразмата, а? — Тише, тише, — прикрывает глаза и мягко смеется Андрей, — Иван Иваныч тоже где-то здесь. — Да один хрен он такой старый, что даже если я это ему в ухо крикну, не раздуплится, — смешливо понижает тон Добровольский. Еще чуть-чуть и щеки Образцовой покроются розовым румянцем. И отнюдь не от употребленного алкоголя. Андрей не отводит от неё взгляд ни на секунду. Какой наглец.  — Наблюдаю за Вами весь вечер, Кира. И заметил, что местная публика Вам не совсем по вкусу, — с легкой улыбкой подметил помощник помощника зама свата брата мэра или как там его… — Позволите пригласить Вас на танец? Кажется, этот Андрей уже готов услышать согласие, но Образцова не успевает открыть рот — встревает Павел: — Полегче, ковбой, — усмехается Добровольский, — Первый танец был обещан мне, уж извини. — Что же скажет дама? — молодой человек тактичен, но чрезвычайно обаятелен. Девчонка решила подыграть своему преподавателю: — Боюсь, что первый танец я, действительно, обещала. Паша подает ей руку и кивает Андрею: — Прошу нас извинить. Заиграла мелодичная джазовая композиция, когда Добровольский вывел Киру почти в самый центр зала. — Ну и что это было? — Можешь не благодарить, — усмехается Паша. — Спас тебя из лап нашего грузинского ловеласа. Кира ничего не отвечает лишь смеется, поглядывая по сторонам.

***

Песня закончилась. Павел Алексеич поцеловал Образцовой ручку, поблагодарил за танец и снова оставил её в одиночестве. Немного повертевшись у барной стойки, Образцова уходит скучать поближе к закускам. Стоит отметить, что диджей очень и очень хорош. Всё это время парень отлично сводил треки, народ периодически танцевал, когда середина зала освобождалась от выступающих артистов. Арсению удается отделаться от назойливого председателя Контрольно-счетной палаты, и он незаметно исчезает. Он хочет найти Образцову. Чувствует вину, что затащил девчонку в это светское болото и бесстыдно бросил. Арс оглядывает зал. Вот Добровольский. Друг находится в компании незнакомых ему дам. И Киры среди них нет. Находит взглядом Ирину. Та во всю щебечет рядом с какими-то толстосумами. Где Её носит? Арс решает не оставаться стоять на одном месте. Во-первых, так он не найдет «пропажу». Во-вторых, так его может настигнуть хорошо подпитая Марго, и тогда его изнасилуют в одном из туалетов. Попов тормозит у барной стойки, чтобы осмотреть зал с другого ракурса. Молодой человек разглядывает танцующие невпопад парочки, надеясь не обнаружить Образцову уже в чьих-то объятиях. Девушки среди ни нет. И Арс не может определиться его это утешает или же только усиливает тревожность. Брюнет оборачивается к бару, чтобы сделать заказ — за руль он всё равно уже сегодня не сядет. Дожидаясь внимания бармена, Арсений замечает кое-что прямо возле его правой руки. Он осторожно берет в руки причудливо сложенную бумажку. Это оригами. Журавлик. Губы расплываются в улыбке. — Приятель? Не видел ту, кто это сделала? — он не сомневался, что это дело рук Образцовой. Бармен лишь пожал плечами, продолжая подавать напитки. *играет The Kills — U.R.A Fever* Образцова знает эту песню. Почему никто не идет танцевать?! Наконец Арсений обнаруживает девушку, но та, слишком увлеченная музыкой, не замечает его. Попов так и замирает у бара. Наблюдает, как стройная фигурка движется в центр танцпола, так как именно там, на удивление, больше всего места. Кира аккуратно виляет между немногочисленными танцующими гостями и начинает танцевать.

***

а в г у с т Звучит отличная песня и ноги сами тянут её в центр зала. Голова немного кружится, но шаги девушки легки и уверенны, несмотря на каблуки. Она свободно движется в такт музыке. Бедра и грудная клетка четко попадают в ритм битов. Молодое тело изящно и пластично. Она прикрывает глаза и самозабвенно улыбается. Среди всех наблюдающих за танцующей нимфой пьяных подонков, в голове которых одна грязь в отношении этой юной девушки, в углу зала сидит молодой мужчина. Брюнет уже находится в компании (на всё готовой) белокурой красотки. Наверное, его спутница ничем не уступает танцующей молодой особе. Где-то даже превосходит, например, в области груди даже на пару размеров. Но голубые глаза не могут оторваться от притягательного силуэта. Ведущий бросает пару профессиональных приглашающих к танцу реплик, и несколько девушек в своих дорогущих нарядах тоже присоединяются к Кире. Приятный мотив забирает и уносит её куда-то за пределы этого бала. Скучные разговоры, приторное шампанское, все эти люди — всё уходит на второй план. Кузнецова, обратив внимание на сменившуюся музыку, на секунду отвлекается от разговоров с одним из коллег и оборачивается к танцующему залу. Замечает в самом его центре улыбающуюся Киру. Почти сразу она находит взглядом своего брата и не может сдержать усмешки. Он скользит взглядом по изящным изгибам, следит за плавным движением рук, вращением округлых бедер. Темные, пляшущие в воздухе, локоны подсвечиваются разными цветами. Увлекательное зрелище. Но он никак не может разглядеть лица. Еле сдерживается, чтоб не начать ёрзать на месте. А вокруг нее еще с десяток барышень. Но смотреть хочется лишь на неё одну. Должно быть это всё алкоголь. Хотя он почти не пил этим вечером. В любом случае, даже если б он захотел, то вряд ли смог бы отвести сейчас взгляд. В эту самую минуту девушка полностью завладела его сознанием. Сама того не подозревая, взяла под гипноз. Блондинка уже битый час не затыкается и шепчет в ухо банальные пошлости, наверное, от которых у любого мужика стало бы тесно в штанах. Мужчина «слушает» и лишь кивает в нужных местах, почти равнодушно соглашаясь. Наверное, он слишком воспитан, чтобы прямолинейно избавиться от неё прямо сейчас или просто сказать, чтоб заткнулась. Но так нельзя. Он же джентльмен. Хмыкает сам себе и делает очередной глоток виски. Алкоголь разливается очередной терпкой горячей волной по телу и продолжает туманить сознание. Беспощадная цветомузыка клуба кружит голову. Томный шепот отходит куда-то на второй план, но спутница не замечает ответного безразличия. Даже несмотря на пухлые губы, окрашенные дорогой красной помадой, у самого уха, взгляд брюнета прикован к танцполу. Арс нащупывает сзади стул и не глядя присаживается. Всматривается в её расслабленное лицо и не может сдержать улыбки. — Ты так в открытую-то не пялься, — усмехается вдруг откуда-то взявшийся Добровольский. Паша уже хочет пощелкать у друга перед лицом пальцами, но передумывает и, похлопав того по плечу, уходит.

***

Попов отворачивается буквально на секунду, но этого достаточно, чтобы снова потерять девчонку. Брюнет хмурится и подзывает бармена. Пока Образцова уходит на поиски дамской комнаты, джаз бэнд берет дело в свои руки. Зал заполняют звуки бойких ударных и саксофона. Арсений заказывает себе виски и тут же залпом опрокидывает его. Алкоголь теплом расходится по груди. Брюнет прикрывает глаза, смакуя ощущения. В течение всей этой длительной звучащей композиции, молодой человек наслаждается одиночеством у бара. Делает еще один заказ… — Пить в одиночестве — не комильфо, — на соседний стул подсаживается Кира. Девушка откидывает мешающие волосы назад и смотрит Арсению прямо в глаза. Тот на секунду задумывается о чем-то, глядя в искрящиеся усмешкой карие глаза. Будто на их дне плещутся те самые пузырьки шампанского. Образцова ждет от него остроумный ответ, но Арс молча встает с высокого барного стула и также молча подает юной леди руку. Сегодня она леди. Не иначе. Образцова кладет ручку в его ладонь, полностью доверяясь. Они не замечают, что со сменой музыки произошла смена освещения — свет плавно приглушили, меняя настроение. Из-за каблуков Кира почти ровняется с Поповым ростом, но несмотря на это, она сохраняет свою изящность и выглядит всё также хрупко рядом с брюнетом. *играет Love Is a Bitch — Two Feet* Девушка расположила свои руки возле усыпанной родинками шеи, а молодой человек деликатно приобнял её за талию. Арсений, как и подобает мужчине, плавно ведет в этом танце. — Мне стоит извиниться, — их лица находятся слишком близко друг к другу, поэтому приходится чуть отворачиваться. Сейчас губы брюнета находятся почти у самого уха девушки, — что оставил тебя одну. Надеюсь, ты не сильно скучала. — На нечто подобное я и рассчитывала, — вздыхает Кира, — адски скучно на этих ваших «вечеринках за закрытыми дверьми». Арсений мягко смеется, тем самым жарко выдыхает где-то в области изящной шеи девушки: — Я предупреждал. Больше не пойдешь со мной никуда? — Кто сказал? Оба улыбаются. Кира ловит себя на мысли, что они впервые находятся так близко. И эта мысль странно колыхнула что-то внутри. — Какие планы на Новый год? — возвращать концентрацию после всего выпитого девушке становится всё сложнее. — Так далеко еще не загадывал, — тихо отвечает Арс. — А у тебя? Наверное, к родителям поедешь? То есть к маме. — Не исключено, — спокойно предполагает девушка, — К слову, завтра туда еду. Уже взяла билет. Поздравляю — уговорил, — беззлобно фыркает в конце. Попов кивает: — Я рад. Звучащая мелодия продолжает мягко обволакивать пространство. Кира делает очередной вдох, и легкие наполняются тем самым ароматом. Хвойным лесом, фиалкой и мускатным орехом. Только сейчас вместе с ним смешан легкий отпечаток дорогого виски, что лишь кружит девушке голову еще больше. Еле удерживается от порыва уткнуться носом прямо в изгиб шеи… Сознание всё меньше заботит беседа. Мысли сейчас в основном крутятся вокруг длинных пальцев, что сейчас касаются её спины. Это не первый медляк в её жизни, но тогда почему внутри всё просто горит? — Если б можно было убрать публику… — девушка чуть запинается, — Хочу сказать, что здесь просто замечательно. Никогда раньше не была в подобных местах. Настоящая зимняя сказка. Арсений улыбается этим словам. И на этот случай у него есть любимые строки: — Кружится ветер белый, посвистывает на бегу… Мне нужно заняться делом, а я никак не могу.       Приемник бурчит бессвязно, в доме прохладней к ночи,       Чайник мурлычет важно, а закипать не хочет. Все в мире сейчас загадочно, все будто летит куда-то, Метельно, красиво, сказочно… А сказкам я верю свято.       Сказка… мечта-полуночница… Но где ее взять? Откуда?       А сердцу так чуда хочется, пусть маленького, но чуда. Кира прижимается чуть ближе и продолжает вслушиваться в его тихие слова. — До боли хочется верить, что сбудутся вдруг мечты, Сквозь вьюгу звонок у двери — и вот на пороге ты.       Трепетная, смущенная, снится или не снится?!       Снегом запорошенная, звездочки на ресницах… «Не ждал меня? Скажешь, дурочка? А я вот явилась… Можно?» Сказка моя. Снегурочка. Чудо мое невозможное!       Нет больше зимней ночи. Сердцу хмельно и ярко!       Весело чай клокочет, в доме, как в пекле, жарко… Делает неосторожное движение и касается носом чужой щеки. Внутри что-то ухает. Начинается бешеная аритмия. Девушка медленно отстраняется, ей хочется взглянуть на молодого человека. Арсений делает тоже самое. Кира заглядывает в голубые глаза и накатывает ощущение, что кто-то начинает её топить. Не хватает воздуха. Да. Она, совершенно не сопротивляясь, добровольно идет на дно. Арс опускает взгляд на приоткрытые губы девушки. К её щекам приливает кровь. Воздух будто электризуется… Вдруг ведущий делает громкое объявление, что впереди бармен-шоу. Музыка меняется. Арсений смаргивает с глаз пелену, с губ срывается рваный вздох.

***

Брюнет стоит напротив зеркала в пустующем мужском туалете и глубоко дышит. Он сбежал. Его судорожно потряхивает. Тело реагирует не тем не образом. Хотя тело-то как раз-таки прекрасно знает, что ему нужно. Сильно жмурится, стараясь усмирить дыхание. Попов достает телефон, набирает Добровольскому сообщение и снова прячет трубку.

***

Спустя некоторое время девушка решает сделать паузу и дождаться подходящей песни. Возвращается к барной стойке и просит бармена стакан воды. Она неторопливо размещается на стуле, поправляет волосы, обмахиваясь миниатюрным клатчем, что малозаметно болтался на плече, и тут же возле нее появляется крайний неудавшийся ухажер — юноша не оставляет попыток добиться внимания темноволосой красотки. Она снисходительно улыбается на его умелые подкаты, но не ведется на сладкие речи. Милая мордашка, но даже будучи пьяной, девушка понимает, что ловить здесь нечего. Голубые глаза продолжают издалека наблюдать. Сам не знает почему, но мужчина напрягается при виде этого сопляка. Хотя, возможно, что это от женской наманикюренной ручки, что легла на его бедро. Юноша настойчив. Брюнетка лишь неохотно отвечает и беззаботно улыбается, подперев подбородок. В темных карих глазах лишь мягкое снисхождение, граничащее с раздражением. Ей, конечно, льстит внимание, но нужна пауза. Она молча встает со своего места, и парень проворно ловит её ладонь. Бесполезно. Она грациозно движется вдоль бара. Конечно, спустя секунды за ней появляется навязчивый хвост. Темный опасный взгляд. Странное выражение мелькнуло на миловидном лице юноши. Здесь так много людей, но едва ли кто заподозрит, что где-то в толпе затевается нечто неладное. Брюнет замечает не понравившийся ему взгляд в тот момент, когда блондинка проводит по его скуле привлекая внимание на себя и ведет вверх по обтянутому темными джинсами бедру. Бесполезно. Он почти срывается с места. *Meg Myers — Desire (Hucci Remix)* Девушка выходит за дверь. В коридоре зловещие красные светодиоды по всему периметру комнаты. Честно говоря, напоминает декорацию для какого-то БДСМ порно: ожидаешь, что вот-вот из-за шторки выйдет деспотичная доминантка с черными заячьими ушками и покорным кавалером на кожаном поводке. Она сбавляет скорость — острое желание перевести дух — немного облокачивается о стену. Знает, что за спиной тот слащавый придурок. — Может, я смогу тебя разубедить, — приторно протягивает упрямец. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что задумал он недоброе. Надвигается хищной походкой. Девушка прикрывает глаза, на секунду отключается от происходящего, внимательно прислушиваясь к организму. От того и не замечает появление третьего человека. За ее спиной несколько секунд что-то происходит, дверь снова открывается и закрывается. Глубокий вдох. Выдох. Её замешательство прошло, ведь организм не собирается внезапно отторгать ничего из себя, и это успокаивает — можно продолжать вечеринку? Тонкая фигура в этом красном освещении выглядит так эстетично. Так маняще. Она убирает длинные волосы вперед, и красный свет падает на оголенную кожу. В полумраке можно разглядеть один из рисунков на ее коже. Несколько медленных шагов. Её обнаженного плеча касается теплая ладонь. От мягкого аккуратного прикосновения бегут мурашки. Девушка расслаблена. Уязвима. Красивых губ касается улыбка: — Хотя знаешь, — лукавый голос, — может, я и передумаю. Развернувшись девушка сокращает и без того небольшое расстояние между ней и молодым человеком. Настойчиво тянет за ворот черного пиджака и мягко целует… Слащавый мудак сбежал несколькими секундами ранее. Она пьяна. Сильно. Но брюнет тоже, и он никак не может удержаться. Мужчина начинает осторожно отвечать на поцелуй. Тонкая ручка ложится на грудь, а вторая продолжает сжимать пиджак. Брюнет касается её талии, и от этого жара тело девушки неосознанно прогибается и прижимается к нему. Резкий тесный контакт вызывает шумный выдох у обоих. Алкоголь в крови умножает остроту всех ощущений. Крепкие руки аккуратно изучают хрупкую спину, от чего девушка почти мурлычет. Он чувствует её горячий язык, и поцелуй становится глубже, чувственнее. Женская ручка переходит на затылок, интуитивно сжимает и оттягивает темные и такие приятные на ощупь волосы. Это еще больше распаляет мужчину, неожиданно для самого себя, прижимает хрупкую фигурку к стене, с жаром впиваясь в губы девушки — никто из них не управляет ситуацией, тела двигаются интуитивно и слепо. Когда его рука заскользила вдоль женского бедра, в дверь кто-то вошел, это выдала, увеличившая громкость, музыка. Человек просто прошел мимо, не заостряя внимания на целующейся парочке, но вернул обоих к реальности. Девушка плавно отстраняется, и брюнету еще больше туманит сознание то, как та машинально облизывает припухшие от затянувшегося поцелуя губы. Юная особа встречается взглядом с потемневшими голубыми глазами. Она разоблачает «подмену», несколько секунд пытаясь сфокусироваться на незнакомом лице. Чуть сводит брови и медленно расплывается в улыбке. Брюнет не отрывает взгляд, но руки ослабляют хватку. Девушка отодвигается и делает шаг в сторону, как вдруг на пороге появляется брошенная блондинка. Внимание брюнета переключается на забытую им спутницу, и девушка просто исчезает.

***

— Арс попросил вызвать тебе такси. Ты готова? — за спиной Образцовой появляется Павел. Кира оглядывает зал. Нет. Его здесь нет. К горлу подступил ком. — Да, можно ехать.

***

8 декабря. 22:40. Д.: «Всё. Отправил твою спутницу домой. Где ты?» А.: «Не жди меня. Я еще задержусь.» Трясущиеся пальцы еле справляются с набором сообщения. Попова с напором прижимают к стене, заставляя шипеть от укусов в чувствительную шею. До снующего мимо персонала доносятся грязные женские стоны.

P.S.: никто из них не помнит о той ночи и друг о друге.

(всех с наступившим 2019 годом) ♥