***
— Поттер. — Она подсаживается к нему в библиотеке, нагло сует под нос исписанный ее каллиграфическим почерком пергамент и требовательно смотрит. — Помогай. Ты же занимаешься бессмысленной благотворительной помощью хаффлпаффцам, от тебя не убудет помочь и менее проблематичной персоне. — Ты права, не убудет, — он откладывает перо в сторону, потому что ее пергамент полностью закрыл собой его законченное эссе по зельям, и смотрит на девушку выжидающе, так же вежливо улыбаясь. — А эта персона скоро появится, а то у меня через полчаса встреча? — Ты издеваешься. — Гринграсс не успевает дать удивленно-возмущенному выражению лица прочно закрепиться в приподнятых бровях и слегка искривленной линии рта, как Гарри вновь берет в руки перо и пытается убрать ее эссе в сторону, но она тут же останавливает его, прижимая ладошкой свой пергамент. — Прости, Гринграсс, но у меня нет времени на такие глупости, — недовольно смотря на ее ладонь поверх своего эссе, отчетливо проговорил Поттер. — Так где твоя непроблематичная персона? — Он даже не поворачивает голову, выказывая этим свое отношение к ее неуместному присутствию. — Это я, Поттер! — Девушка зло ударяет ладошкой о стол, шипя ему в лицо. — Перестань строить из себя идиота и помоги, наконец, мне! Если ты не забыл, то задание по зельям парное! Пара — это два человека. Не один! А целых один плюс один! И если я провалюсь, то это скажется и на твоей оценке, и настолько лелеемая тобой успеваемость улетит к Мордреду в задницу! — ее тяжелое дыхание пахло мятными леденцами, которые она постоянно с собой таскала, используя фантики как закладки. Поттер заметил это еще на зельеварении, когда Снейп мудро решил, что если Гарри новенький, гриффиндорец и без пары, то лучшим выходом будет поставить его в пару со слизеринцем, успеваемость которого была плачевной даже для местного увальня Лонгботтома. Поттер смотрел на нее, склонив голову на бок, и размышлял о том, насколько раздражающей может быть сидящая перед ним девушка. — Так бы сразу и сказала, — Гарри улыбнулся и отложил перо в сторону в очередной раз. — Чем могу быть полезен в течение следующих пяти минут? — Ты сказал, что у тебя впереди тридцать свободных минут, — она сделала ударение на слове «тридцать» и ткнула в пергамент под его носом. — Мое эссе. — Тридцать было для непроблематичной особы, а для тебя — пять. — Гарри сменил цвет своих чернил на зеленый и быстро черканул какое-то слово, потом, пробежавшись глазами по абзацу, вычеркнул пару предложений и расставил вопросительные знаки на полях. Дафна смотрела на его испачканную в чернилах щеку и сдерживала желание стереть надоедливую кляксу с его кожи. Пощечиной, к примеру. Не дойдя до половины ее работы, он остановился, встал со стула и собрался уже развернуться, как девушка откинула слабо заплетенную косу за плечо и вопросительно посмотрела на него: — И это все? Это даже не половина! И что вообще значат эти закорючки? Поттер! — она встала вместе с ним, настроенная добиться своего. — Пять минут прошло, бессмысленная благотворительная помощь оказана, прощай, Гринграсс. Гарри взмахом палочки задвинул стул и улыбнулся вновь, точнее попытался улыбнуться вновь, потому что даже по выражению лица девушки было заметно, что у него этот акт вежливости получился до отвратительности убогим. Но такими же были и ее попытки навязать ему ответственность за ее отсутствующее желание думать по причине присутствующей у нее физической привлекательности. А также бестактности. И непомерной наглости, которая раздражает его до неизмеримой величины. Чертовка! — Рад был помочь, — почти сквозь зубы проговорил парень, пытаясь держать себя в руках. — Помочь? Да ты хоть знаешь, что такое помощь, Поттер?! — девушка еле поспевала за его размашистым шагом, но упорно за ним следовала. — Тебе подарить толковый словарь, а, Поттер? А то ты определённо запутался в определениях. — Слушай, — Гарри остановился, — ты знаешь, который сейчас час? — Час уходить от разговоров? Или час в который раз отказать Дафне в помощи? Он ухмыльнулся, хотя Дафне было уже тошно от его натянутой кожи в области рта, которую он выдавал за улыбку. Вежливость была настолько неестественна в его исполнении, что каждый раз после его очередной улыбки хотелось отправить его тренироваться у зеркала. — Именно. — И после этого он обошел ее стороной и стремительно скрылся за поворотом. — Скотина ты, Поттер, — беспомощно садясь за стол, прошептала девушка, прежде чем хитро улыбнуться, рассматривая пергаменты на столе и оставленное Поттером перо. Паре номер семь, которую составляли Поттер и Гринграсс, уже выставили Выше Ожидаемого за отлично исполненный рецепт зелья, но, зная возможности учеников, Снейп заставил Дафну и Гарри написать трехфутовое эссе о том, как повлияет добавление того или иного ингредиента в зелье на разных этапах его приготовления. То есть сделать то, что Дафна никогда не умела, а Снейп прекрасно был об этом осведомлен. Ее познания в зельях еле цеплялись за слабую Отвратительно. Как ни старалась, но трогать этих мерзких флоббер-червей, а более того рассуждать, какая его склизкая часть окажет благоприятное воздействие на варево, она не могла даже под угрозой Тролля. — Я нечаянно услышала, что тебе нужна помощь в зельях. Я могу помочь, если, конечно, тебе все еще нужна помощь. Дафне даже не нужно было поворачиваться, чтобы узнать, кто сует свой нос в чужие дела. Грейнджер. Грязнокровка, возомнившая, что раз ей достались мозги вместо красоты, то она может влезать туда, куда ее настырные глаза глядят, и предлагать все, что ее непослушный язык может выболтать. — Лучше бы ты нечаянно прочла книгу под названием «Не лезь не в свое дело», Грейнджер, — безразлично ответила Дафна, даже не поворачивая головы. — Сама разберусь. — Даф-даф, — из-за стеллажа вынырнула Панси, отчего-то очень довольно улыбаясь, и Дафна не могла удержать себя от ответной улыбки. — Панс? Что с тобой случилось? — Гринграсс заметила слабый румянец на ее щеках и этот мечтательный взгляд, которым она награждала единственного человека, совершенно недостойного такого внимания. — Стой, я не хочу знать, — но Панси уже схватила ее за руку, настойчиво таща ту вон из библиотеки. — А кто сказал, что у тебя есть выбор? — Паркинсон почти пропела каждое слово, невыносимо высоко протянув последний слог, за что получила грозное шипение библиотекаря. Она была в таком хорошем настроении, слепо-влюблённом, если быть точным, когда все вокруг становилось настолько незначительно, а оттого прекрасно, что даже их темное и сырое подземелье было лучшим местом во всем замке. — Ну же, не заставляй меня ждать! Юбки задирались до самых непростительных высот, галстуки отчаянно трепыхались, форменные рубашки давно повыползали из-под тугих ремешков, являя пустым коридорам молодую девичью кожу. — Панси, помедленнее! — задыхаясь от бега и смеха, прокричала Дафна, когда девочки почти добежали до подземелий. — Я же разобью себе нос и стану похожей на Уизли! — Милая моя Даф, даже с разбитым носом и длинными грязнокровкиными зубами ты прекраснее всех них вместе взятых. — Гринграсс только рассмеялась, бросаясь за убегающей подругой. Возможно, Тролль по зельеварению и станет для нее причиной расстроиться, но уж точно не сегодня. Сегодня она празднует вместе с Панси. А даже если завтра и будет терпеть поражение, то она знает, что вместе с Паркинсон это не будет и вполовину так плохо.***
На следующий день Гарри, подходя к кабинету зельеварения и попутно роясь в своих записях в попытке найти эссе, которое, он мог поклясться, забрал вчера со стола в библиотеке, резко остановился, впервые улыбнувшись не через силу. Чертовка! Поттер быстро нашел девушку в толпе, почти у входа в кабинет. — Гринграсс! Дафна повернулась к нему с невинной улыбкой на лице и демонстративно отдала смутно знакомое эссе в руки стоящему у входа хмурому профессору. Может быть, она сегодня и не победит, но Поттер точно проиграет.