Герои и монстры

Ценг ожидал Зака на крыше небольшого ангара возле фабрики. — Генезис убил своих родителей, — сообщил он, предвосхитив расспросы. Вельд связался с ТУРКом минут десять назад и, особо не церемонясь, приказал спихнуть двойное убийство на Рапсодоса, чему Ценг совсем не удивился. Чего-то в этом духе он и ожидал. — Я нашел тела в могиле. Их и еще двух наших. — Как «убил»? — Застрелил, — коротко бросил Ценг. Придумывать какую-то страшную смерть не хотелось. Все и так выглядело идеально мерзко. Как раз в духе Шинра. Он поморщился. Иллюзии по поводу корпорации и ее политики Ценг утратил давно. Блядь, как он иногда ненавидел свою работу! Хорошо, щенок не спросил, почему тела не принял Лайфстрим. Удобоваримое объяснение подобрать было бы сложно. Но парень так полыхнул, что опять забыл подумать. — Мы ожидали что-то в этом духе, — серьезно кивнул ТУРК. — Идем. Их убийца сейчас там, — он показал на открытые ворота фабрики. Они спустились во двор, вошли и долго крались по каким-то коридорам, опасаясь внезапной атаки, но так никого и не встретили, пока не услышали тихий голос: — Сюда. Генезис сидел на деревянном полу посреди большого пустого помещения и, казалось, ждал их. Оборудование давно вывезено. Металлические балки перекрытий над головой, покрытые облупившейся краской, напоминали ребра гигантского мертвого монстра. — Рапсодос! — кажется, щенок не предполагал, что встреча произойдет так буднично. Он ожидал, что будет бой, готовился, волновался и сейчас сразу принял боевую стойку. Но, увидев, что враг не собирается атаковать, тут же отпустил меч. Плохо. Очень плохо. Джен позволил "найти"себя, он настроен на разговор. Этого они не предвидели. Если сейчас дать ему заговорить, если Зак поймет, что его обманули, ТУРК вряд ли уйдет отсюда на своих двоих, а корпорация лишится еще одного солдата первого класса. И ситуацию и задницу надо было срочно спасать: — Мы видели твоих родителей. Во дворе под тупояблоней, — бросил он. Двусмысленность в этой фразе мог уловить только Фейр, ему она и предназначалась. Зак дернулся — понял намек правильно, вспыхнул сразу, как файербол и схватился за рукоять меча. Ценг едва успел поймать его за локоть. Пока не время. — Моих родителей? Эти люди — не мои родители. Ты знаешь это, ТУРК, — голос Рапсодоса в пустом помещении звучал спокойно и глухо. — Они предавали меня. Раз за разом. Предавали меня ради сытой жизни. Ради покоя и ради денег корпорации. Компания легко заставила их плясать под свою дудку, эти двое даже не думали сопротивляться. Их все устраивало. — И ты убил их! — щенок все-таки не выдержал. — Их и двух ТУРКов! Мы видели могилу! — Что? — Джен вскочил быстро и почти бесшумно. Синие глаза полыхнули зеленью мако. — Я убил?! Ах, вы, шинровские псы! — фирага сорвалась с его пальцев неожиданно. Чтобы скастовать заклинание нужно время и материя, а это было что-то новенькое. Ценгу показалось, что рожденный Рапсодосом огонь всегда дремал у того внутри и теперь, проснувшись, легко вырвался на свободу. ТУРК попытался увернуться, но ничего не получилось. Удар бросил его на стену, жгучая боль пронзила тело, и сознание накрыла тьма. *** Как Зак ни готовился к бою, но опередить солджера первого класса не смог. Глупо было и надеяться. Не успел огненный шар ударить ТУРКу в грудь, как алый клинок Стикса уже сверкнул в воздухе — ни увернуться, ни успеть отвести удар. Все, что Зак мог — не закрывать глаза, чтобы увидеть, разглядеть вблизи, как выглядит смерть. Но богиня смилостивилась над ним, и сталь встретила сталь. Меч Зака, который вынула из ножен чужая рука, отвел судьбу в последний момент. У него за спиной стоял наставник: — Пожалуйста, Джен! Он еще совсем щенок. Просто многого не понимает. Ты же знаешь, что это не он? — Андж стеной встал между ними. — Ты слышал, что он сказал? Они не смогли убить меня, поэтому назвали убийцей! — глаза Джена пылали, губы кривились в жестком оскале, а голос больше походил на рык зверя. — Пожалуйста. Ради меня, — Андж меч не опустил, но другу им не угрожал. Просто держал в руке. Джен промедлил, но Стикс опустил : — Твой щенок сражается на их стороне. Не забывай это... старый друг. Не оставляй спину без защиты, — досаду и горькую иронию он не скрывал. Скорее наоборот — хотел, чтобы Андж заметил. Он замер на миг, откинул со лба волосы рукой в алой перчатке и, не обернувшись, вышел. — Анджил! — Зак так обрадовался встрече, что кинулся учителю на шею. Поблагодарить за спасение и просто... Просто потому что он скучал. Рука в кожаной перчатке без пальцев мелькнула в воздухе, тяжелая пощечина откинула его в сторону, охладив пыл. Собственный меч глубоко воткнулся в деревянный пол. Учитель сверлил его суровым, тяжелым взглядом и молчал. Заку очень хотелось съежиться, стать маленьким и незаметным. Было больно и очень обидно. Что он сделал не так? Почему Андж так разозлился? Зак не понимал. Но наставник ничего не сказал, молча повернулся и вышел. Желание мчаться следом становилось непреодолимым, и Фейр чуть не поддался соблазну, но лежавший у стены Ценг застонал и открыл глаза. Зак досадливо выругался и никуда не побежал — бросить раненого ТУРКа одного он никак не мог, этот рыжий гад приложил его серьезно. Если Рапсодос убил своих родителей, то следующий, с кем он расправится, будет Джиллиан — вдруг понял он настолько отчетливо, что по спине пополз холодок. Зак заторопился: вызвал помощь, дождался, когда снова потерявшего сознание ТУРКа погрузят в геликоптер и побежал к дому Хьюли. Его худшие предположения оправдались. Входная дверь оказалась широко распахнута, Джиллиан лежала ничком на полу посреди комнаты, в которой он ее оставил, и она была мертва. Андж, уставившись в одну точку невидящим взглядом, замер у стены. — Ты убил ее! — Зак не хотел верить собственным глазам. — Зачем?! Зачем ты это сделал? И... как же твои понятия о чести?! Андж молчал, даже не посмотрел на него, словно Зак был пустым местом. Тогда негодование и ярость плеснули через край, он наотмашь ударил учителя по лицу. Тот не защищался, не отвернулся. Будто согласен с приговором и готов, хочет понести наказание. Сила удара вынесла Анджила в открытый дверной проем. Зак, не помня себя, кинулся следом, но земля вдруг подпрыгнула и оказалась совсем близко. Он грохнулся плашмя на живот посреди большого двора, на мгновение потеряв сознание. В себя он пришел почти сразу. Не поднимаясь, резко повернул голову и сразу увидел, что сзади, за спиной, стоит Рапсодос: — Оставь его в покое, щенок, — тихо то ли приказал, то ли попросил Генезис. — Он же ничего не соображает, разве ты не видишь? Ему сейчас так тошно, что он без колебаний даст вонзить меч себе в сердце, чтобы больше не испытывать боли. Только в мои планы это не входит. Извини. Подножка! Этот гад сделал ему подножку! Ах ты, сволочь! Зак вскочил одним прыжком и выхватил меч. Генезис ловко отпрыгнул, что-то громко выкрикнул, вскинув вверх руку, и вдруг из-за угла полуразвалившегося сарая на Фейра выскочил самый настоящий дракон. Андж уходил от дома, не поворачиваясь, не обращая внимания на происходящее за спиной, но дракон закрывал дорогу, мешая догнать наставника, и Зак атаковал. Краем глаза он видел Рапсодоса, безразлично наблюдающего за схваткой. Этот гад даже не пытался помочь ему. Удар-выпад-удар. Дракон ловко уворачивался, силы заканчивались. Пару раз ему удалось ранить тварь, но она даже не обратила на это внимание и нападала так же яростно, как в начале боя. Генезис опять что-то выкрикнул, подняв руку, и неожиданно бой закончился. Противник попросту исчез. Зак в недоумении опустил меч, только теперь сообразив, почему Рапсодос не вступил в схватку и не помог ему. — Ты! Ты умеешь вызывать монстров Лайфстрима! — удивлению, негодованию и, одновременно, восторгу Зака не было предела. — Ничего себе! И ты тратишь свою мощь, чтобы сражаться с солдатами корпорации! Где твоя честь, Рапсодос? — А я монстр, — рыжеволосый солджер печально улыбнулся, болезненно остро бросив на Зака взгляд из-под упавшей на глаза челки. — Ты же слышал, что сказал твой друг — ТУРК? Почему бы тебе не поверить ему? А у монстров нет ни совести, ни чести. Так же тебя учили? Поэтому солджеры и убивают монстров, солдат. — А как же «обними свои мечты»?! Так говорил Андж... — Выжить, — Рапсодос не повернулся, и Зак видел только его спину в алом плаще и странного оттенка медно-рыжие волосы. — Это все, о чем мы можем сейчас мечтать. С остальными мечтами теперь покончено, — Генезис отвернулся. Черное блестящее крыло вдруг расправилось у него за спиной. Оно росло откуда-то из — под лопатки и оказалось таким огромным, что Зак не мог понять, как и где оно такое могло прятаться. Джен черной птицей взмыл в небо, теряя перья. Монстры. Нелюди. Зак завороженно смотрел в небо, где парила маленькая крылатая фигурка. Вот почему корпорация объявила охоту на этих двоих! «Ни совести, ни чести». Голос Генезиса повторял и повторял эту фразу. Он вернется и расскажет все Сефироту — да, именно так он поступит. Великий воин придет и победит, как это было всегда. Андж вернется. Все опять станет, как раньше, все будет хорошо. *** Снова звякнул коммуникатор. Вызов от Ценга, значит, с ним все в порядке. Но обрадоваться Зак не успел. — У нас проблемы, — тихо шепнул ТУРК в трубку, не поздоровавшись. Слова явно давались ему с трудом, но он держался. — Сведения из Мидгара. Рапсодос теперь с «Лавиной». Наш агент сообщает, что через полчаса начнется бомбардировка Баноры. Генезис решил спрятать концы в воду, скрыть свои преступления. Они сотрут поселение с лица земли. Скорее, убирайся оттуда! — Но почему?! Неужели они... — Заткнись... пожалуйста. Мне тяжело говорить. Просто поднимай зад и включай скорость, — досадливо зашипел Ценг и отключился. Нет! Не может быть! Чтобы вот так взять и разбомбить собственный город, в котором родился и вырос?! Где живут твои друзья и знакомые? Ни при каких!.. Ни при каких обстоятельствах Зак не причинил бы вреда родной Гонгаге! Но Рапсодос убил своих родителей, а Андж — свою мать. Он видел это сам. Почему? Что происходит? Неужели эти двое действительно стали чудовищами? «У монстров нет ни совести, ни чести». Вначале он не поверил словам Рапсодоса, а зря. «Ни совести ни чести...» Но он, Зак Фейр, — не монстр! Он солдат корпорации, а корпорация защищает простых людей! Спасать свою шкуру он точно не станет. Ни за что! Зак кинулся вдоль по ближайшей улице: — Бегите! — заорал он, отчаянно молотя кулаками в окна, ворота и двери домов. — Бегите, люди! Террористы! «Лавина» хочет уничтожить ваш город! У вас мало времени! Спасайтесь! Но городишко безмолвствовал. Двери домов так и оставались наглухо закрытыми, и только то там, то тут шелестели, опускаясь, внешние ролеты. Тихо. Казалось, Банора окончательно вымерла. — Люди, да послушайте вы меня! — надрывно орал Зак. — Вам надо уходить в лес! Террористы! «Лавина»! Он мчался уже по другой улице и везде результат получался одинаковый. Его не хотели слушать, ему не верили и его боялись. Только рык гардхундов и шипение багнадран почти за каждым забором — солджер уже сообразил, что в Баноре они просто охраняли дома. Зака охватило отчаяние и злость, время уходило впустую. Идиоты, просто тупые идиоты! Он опять поравнялся с тем небольшим домиком, во дворе которого оставил старика с мертвыми багнадранами. Острое чувство вины обожгло огнем, теперь Зак понимал, что сделал. Но на стыд и переживания не было времени, и он отчаянно заколотил в двери. Старик — единственный, кого он «знал» в Баноре. Хреновое вышло знакомство, но этот хоть не боялся его, как все остальные, поэтому шанс оставался. — Дедушка, — заорал он в темную глубину дома, разбив локтем стеклопакет. — Они мне не верят! Через двадцать минут тут все взлетит на воздух. Бомбардировщики террористов уже летят сюда! Мне приказали спасаться, но я не могу оставить людей умирать! Это Рапсодос и «Лавина»! Скажите им, дедушка! Может, они вам поверят! Дом безмолвствовал. Зак в отчаянии махнул головой и опять рванул по улице. Что делать, он себе не представлял. — Шин-ра! — вдруг услышал Фэйр за спиной звонкий пронзительный визг. — Спасайтесь! Шин-ра! Зак обернулся. Его недавний знакомец стоял посреди двора, подняв руки вверх, и, сжимая в одной толстую короткую палку, словно дубинку, тряс ей в воздухе — Люди! Бегите в лес! Шинра несет нам смерть! Я видел ее сегодня утром! Я заглянул ей в глаза! Дверь соседнего дома с грохотом распахнулась, оттуда выскочила молодая женщина с грудным ребенком на руках и яростно забарабанила в окно соседям: — Шинра! — выкрикнула она почти в лицо открывшему ей мужчине. — В лес! — ужас в ее голосе полыхнул в душе солджера обидой. Как же так? Это не Шинра, это же Рапсодос, террористы! Почему же они... — Шин-ра! — надсадно орал дед. — Бегите! Спасайтесь! — Шинра! — испуганно кричал невысокий мужчина, изо всех сил лупя ногами в дверь соседу. Теперь уже из всех домов выбегали растерянные, ничего не понимающие люди. Они тащили за руки детей, волокли какие-то сумки, а за ними, такие же испуганные, бежали гардхунды, бладтейсты, топали багнадраны и неуклюже ковыляли апсы. С грохотом мимо Зака промчалась повозка с людьми, в которую был впряжен некрупный ифрит. «Шинра-Шинра-Шинра!» — непреодолимым ужасом разливалось по Баноре. — Бегите! Прячьтесь! — Шин-ра! — во всю мощь легких заорал Зак. Обида обидой, но эффект ему понравился, и цель была достигнута. Двое подростков испуганно шарахнулись от него в сторону. Девушка, быстро окинув его взглядом и безошибочно угадав знаки различия солджера корпорации, пронзительно и отчаянно завизжала: «Мамочка! Солдаты!» Люди побежали. Бросая поклажу и волоча за собой ревущих перепуганных детей. Исход превратился в паническое бегство. Но сейчас это было единственным, что могло спасти. Времени совсем не оставалось. Улицы, только что представлявшие из себя сплошной живой поток, быстро пустели. По всей дороге валялись брошенные вещи, темные провалы незакрытых дверей таращились на Зака с упреком. Из открытых ворот небогатого дома прямо навстречу ему, смешно переваливаясь на толстых лапах, бесстрашно вышел совсем маленький гардхунд. Черный как смоль. Он грозно поднял холку и звонко залаял на непрошеного гостя. Месяца полтора, не больше, автоматически оценил Зак. — Тебя бросили, малыш? — он крепко ухватил маленького агрессора за загривок и поднял на уровень глаз. Тот зашипел и оскалился, но, когда Зак взял его двумя руками, успокоился и когти не выпустил. — Ладно, считай, что вытащил счастливый билет. — Надо было спешить, пора самому уносить ноги. Зак сунул внезапно притихшего малыша под мышку и повернулся туда, откуда доносился мерный шум винтов. Большой геликоптер компании вынырнул из-за пустого теперь дома Рапсодосов, двое ТУРКов стояли в открытом боковом люке и отчаянно махали ему руками. Машина снизилась, и те, не ожидая, когда Зак сам залезет, ухватив за плечи, почти кинули солджера внутрь. Ему осталось только упасть на бок так, чтобы не придавить хунда. Геликоптер резко пошел вверх. Силы у Зака внезапно закончились, сделали «пшик», словно кто-то открыл клапан-предохранитель. Он неожиданно впал в ступор и теперь равнодушно смотрел на то, как два бомбардировщика с логотипами Шинра заходят на объект. Объект... На мгновение ему показалось, что там, внизу, обреченная на смерть Гонгага. Зак рванулся и сел на жестком полу, поджав под себя ногу. Показалось... Геликоптер удалялся. Он еще видел опустевшие улицы Баноры и одинокую фигуру старика посреди площади. Тот, подняв лицо к небу, гневно потрясал кулаками и что-то выкрикивал. Наверное, проклятия. Слов было не разобрать. Старик совсем не боялся, он бросал вызов — маленький мертвый человек в уже мертвом городе. Вряд ли это возможно будет забыть. Черный малыш-хунд завозился под мышкой, проявив признаки жизни, и Зак очнулся, поднялся и осмотрелся по сторонам. В вертолете с ним летело еще четверо. За штурвалом сидел рыжий ТУРК. Рядом — девушка из того же отдела. Чернокожий гигант с гладко выбритым черепом стоял к нему спиной. Он неотрывно смотрел туда, где в вихре огня умирала яблочная Банора. Ценг сидел в одном из пассажирских кресел, тяжело откинувшись на спинку, и внимательно смотрел на солджера из под полуприкрытых век: — Ты заставил меня поволноваться, — голос его в шуме винтов был еле различим. — На них логотипы Шинра. На бомбардировщиках, — скорее констатируя факт, чем спрашивая, бесцветным голосом пророни Зак. Рыжий ТУРК в кресле пилота, не поворачиваясь, громко и издевательски прыснул. Ценг тяжело вздохнул и с трудом приподнялся, сев чуть выше: — Основная цель террористической организации «Лавина» — дискредитировать компанию. Отсюда и логотипы. Разве это так сложно понять, солджер? «Бахамут, и верно! — удивился своей наивности Зак. — Как же я сам не догадался?» — Смотри-ка, черный! — Ценг чуть улыбался — он с интересом разглядывая маленького хунда. — Я таких и не видел. — Я не знал, — снова погрустнел Зак. — Не знал, что они домашние. У нас в Гонгаге нет ручных монстров. Они... просто живут в лесу рядом с поселением. Иногда разоряют чокобятники или крадут утаку на заливе. Тогда мужчины устраивают облаву, а монстры могут напасть на людей. Но чтобы вот так, прямо в домах... — Гардхунды Рапсодосов нас бы сожрали и не подавились. Если бы ты их не убил, солджер, — Ценг смотрел на него внимательно и... странно . — Перестань думать о ерунде. — Да я не про них. Я... — Зак досадливо махнул рукой. — Баноры теперь нет, но большинство людей успело убежать в лес. У меня получилось, я успел! — он не хвастался, просто констатировал факт. — Ты молодец, солдат. Молодец, — взгляд ТУРКа Фейру очень не нравился. Только он не мог понять, чем. — Слушай, отдай мне хунда, — попросил вдруг Ценг. — Тебе он ни к чему в казарме, но есть человек, который очень обрадуется такому подарку. Обещаю, заботиться о нем будут по первому разряду. Зак молча протянул Ценгу заснувшего гарда. — Дарк-Нейшн, — Турк осторожно, чтобы не разбудить, взял зверя и погладил короткую черную шерсть на загривке. — Зак... Ты очень хороший парень. И... я сейчас скажу тебе то, что говорить не должен, — он помолчал. — Не доверяй никому. Не верь словам. Думай, смотри глазами, слушай и... еще раз думай. Если хочешь жить долго. — И тебе не доверять? — Зак усмехнулся и, запустив руку в свою растрепанную шевелюру, почесал затылок. — ТУРКи преданы корпорации полностью, солджер. Мы выполним любой приказ президента. Не забывай об этом, что бы тебе ни показалось. — Любой? — удивился Зак. — Даже если... — Любой, — Ценг предостерегающе поднял руку, демонстрируя желание закончить разговор. — Поэтому мне не стоит доверять в первую очередь. Спасибо, что не бросил на фабрике, — ТУРК снова прикрыл глаза и откинулся в кресле. Хунд копошился у него на руках, лизал лапу. Зак удивленно пожал плечами. Почему все, как сговорившись, твердят, что ему стоит научиться думать? Неужели он выглядит и ведет себя, как чокобо? Вот сегодня: корпорация в Банору не успела, а он оказался молодец, и спас людей. И этого маленького хунда он тоже спас. Настоящий защитник, вот, прямо как на плакате — солджер корпорации! Настроение чуть улучшилось. Зак опустился в пустое кресло. Сегодня он слишком устал, чтобы начинать думать, а завтра... Завтра он посмотрит. *** Хорошо отоспавшись в казарме, Зак отправился на поиски Сефирота, но оказалось, что тот на миссии, и когда вернется — неизвестно. Ждать в здании Шинра не имело смысла, и он уже собирался отправиться домой, когда получил вызов от директора Лазарда. Рапорт Зак составил и отправил, поэтому справедливо решил, что у начальства возникли кое-какие вопросы именно в связи с последней миссией. В директорском кабинете кроме господина Дезерикуса обнаружился Ценг. Он стоял боком к большому окну, скрестив руки на груди, и приветливо кивнул Заку, когда тот вошел. Судя по всему, чувствовал себя ТУРК неплохо. На большом голоэкране лицо наставника располагалось теперь под лицом Рапсодоса. Только надпись «пропал без вести» в обоих случаях сменилась бескомпромиссным «погиб при исполнении». О дезертирстве — ни слова. Зак подумал, что руководство компании поступает благородно. Не хочет марать имена солджеров, в память о бывших заслугах. Пусть лучше «при исполнении». Если бы только... — Директор Лазард, — он не понял, почему не обратили внимания на его рапорт. — Я не думаю, что Генезис Рапсодос и Анджил Хьюли погибли. Лазард с интересом уставился на него, подперев подбородок рукой. — Я писал — у них крылья. Они умеют летать, — быстро и несколько сбивчиво продолжил Зак. — Не знаю, как у Анджила, но думаю, тоже. Рапсодос сказал «мы», а у него крыло было. Такое большое и черное. Он, как огромная птица... И, пожалуйста, не думайте, что я приложился головой или курил шавалву. — Я читал твой рапорт, Зак, — директор, наконец, кивнул, — уже проконсультировался в Департаменте по науке у профессора Ходжо. Если у меня и были сомнения, то он их развеял. — Они стали монстрами, директор Лазард? — наверно, это прозвучало беспомощно и совсем по-детски, но он должен был спросить. — Да, Зак. Пойми, они не виноваты. Так получилось. Профессор Холландер когда-то допустил ошибку в научных расчетах. Не специально, но... это привело к фатальным последствиям. Тела и разум этих солджеров изменились. Они перестали быть людьми, Зак, и теперь представляют угрозу для всех. Мы только защищаемся, пойми. — Я понимаю, — он действительно все понимал. У Шинра просто нет выхода. Генезис может вызывать монстров Лайфстрима. Вместе с «Лавиной» они уничтожат Шинра. А компания несет людям добро. Дает электроэнергию, строит дома, предоставляет работу и защищает их. Разрушить компанию, взорвать реакторы — какой в этом смысл? Но ряды «Лавины» все растут и растут. Несмотря на то, что солдаты Шинра прореживают их регулярно. Откуда такой глупый фанатизм и непонимание? Когда-то Зак говорил с одним парнем. В баре под платформой. Нет, тот, конечно, был не из «Лавины», просто сочувствующий. Парень уверял, что реакторы высасывают из планеты жизнь, и что скоро настанет конец, Гайя налетит на свою ось, и все погибнут. Когда это будет — он не уточнял. «Скоро, Зак, очень скоро...» Но почему-то верилось с трудом. Зрачки у парня выглядели неестественно узкими, и слишком плотно от него разило шавалвой. — Директор, зачем Рапсодос приказал «Лавине» разбомбить Банору? — Сложно сказать, солджер, — Лазард ответил не сразу. То ли не имел права говорить, то ли, действительно, не совсем был уверен в правильности выводов. — Невозможно знать, что в голове у монстра. Это абсолютное зло, Зак. Неконтролируемая жажда крови и разрушений. Может, Рапсодос хотел отомстить кому-то, а все остальные просто попали под руку. Возможно, хотел дискредитировать корпорацию, или все вместе. Компания взяла на себя заботу о выживших, а президент высоко оценил твои заслуги в этой миссии и... Ты получил повышение до первого класса! — Ох, спасибо! — Зак так обрадовался, что завертелся волчком, но почти тут же остановился. Ему так хотелось, чтобы Андж сейчас был здесь и разделил с ним радость, но наставник был далеко. Да и сомнительно, что ему теперь есть дело до своего бывшего ученика... — Иди, получи новую форму и подпиши документы, — доброжелательно улыбнулся директор. *** Когда Зак ушел, Ценг отмер и, наконец, подал признаки жизни: — Хороший парень. Будет жаль, если Шинра сожрет его. — Ты хотел сказать: «Когда Шинра сожрет его», — Лазард уже не улыбался. — Какая часть населения спаслась? Директор сверился с какими-то данными в компе: — Чуть больше половины. — Отправь его на несколько миссий подряд. Пусть займет мозги и отвлечется. Не стоит ему задумываться о некоторых вещах. Дольше проживет. — Я как раз собирался это сделать. Помашет мечом, почувствует себя героем... — Лазард откинулся на спинку кресла и пристально посмотрел ТУРКу в глаза. — Зачем ты пришел? Что ты хочешь знать, Ценг? Спрашивай. Наши ведомства идут рука об руку. Думаю, нам стоит дружить, и почему бы первый шаг не сделать мне? С твоим начальником у нас получается не очень. Но после смерти семьи Вельд очень сдал. Кто знает, что будет завтра? — Никто не знает, — согласился Ценг. — Все просто. Кто отдал приказ о бомбардировке Баноры? — Артур. Приказ отдал сам президент напрямую. Я был против, но он не стал слушать. Позвонил Ходжо — он единственный, чье влияние на Артура..., а тот вне зоны. — Лично... — Ценг задумчиво кусал губу. *** — Лазард тебе не соврал тогда. Но ты засомневался и мне потом не поверил, я знаю, — Руфус залпом допил вино и поставил бокал на стол. — Это правда. Приказ отдал отец. Подряд несколько нападений «Лавины». Чуть не взлетел на воздух реактор форта Кондор, и везде среди нападавших — клоны Генезиса. Отец был уверен, что тот давно подготовил свое дезертирство, а клонов они производят именно в Баноре, в подземной лаборатории, вход в которую — из здания старой фабрики. На деньги «Лавины» и при помощи ее специалистов. Городишко, действительно, выглядел странновато. Староверы, острое неприятие цивилизации. Там как раз пропало два наблюдателя, а тут дезертировавшие солджеры в самый интересный момент объявились. Отец был на взводе: за день до этого «Лавина» и клоны напали на главное здание Шинра. Его спас Сефирот, но... — Руфус досадливо покачал головой. — Ты неплохо знал отца. Он не был смелым человеком. — Неплохо знал, — согласился Ценг, ловко откупоривая еще одну бутылку и аккуратно разливая вино. — Артур всегда был трусом. Лаборатория располагалась не в Баноре. — Нет. Дипграунд. Сектор «С». — Вы спрятали ее прямо под носом у совета директоров, я знаю. — Все знали, что Холландер занимается проектом «G» уже много лет. Часть сотрудников даже не подозревала, что дополнительно отдел производит солдат для «Лавины». На основе генматериала Рапсодоса. — Как получилось, что клоны перестали подчиняться руководству «Лавины» и стали выполнять приказы Рапсодоса? Холландер? — Нет, — усмехнулся Руфус, откинув упавшую на глаза рваную челку. — Точнее, не совсем. Клоны подчинялись Холландеру, как своему создателю, но почему-то, увидев своего истинного прототипа, они переставали замечать профессора и дальше ориентировались только на Рапсодоса. В экспериментах с генматериалом других людей такого феномена не наблюдалось. Холландер потом говорил, что иногда Генезису даже не приходилось открывать рот, чтобы клоны выполнили приказ. — Ну, это мэтр уже с перепугу додумал, — тихо засмеялся Ценг. — Столько потрясений. Старый хамелеон запутался, какой цвет на какой менять. Жаль, что он не выжил. Мог бы рассказать много интересного. — Жаль, — согласился Руфус. — Но он и так долго продержался. Хотя, с его гибкой системой принципов... После истории с убитой ТУРКом певичкой Ходжо впал у отца в немилость, но длилось это недолго. Рудольф уже тогда был совсем не прост. Сколько и чего содержится в его голове — не знал никто, а свои знания он выдавал дозированными порциями. Когда хотел добиться нужного эффекта. Буквально через пару недель он преподнес отцу на блюде свое новое изобретение — мако инъекции, замедляющие процесс старения. За это Ходжо простили все. Отец его просто боготворил, верил ему безоговорочно, и по всем темам — неважно: политика, война или наука, консультировался только с ним. А вопрос с наследником, то есть со мной, отодвинулся лет на сто. Лазарду светило и того меньше — незаконный, непризнанный... Должность почетного вице-президента, которую отец мне швырнул, как подачку, превратилась в воздух. Он окончательно перестал замечать меня, и... — И вы с Лазардом поняли, что, пока за спиной Артура стоят солджеры первого класса, отправить его в Лайфстрим чуть раньше не получится. — Конечно. Деградация их доконала бы рано или поздно, но мы не исключали вероятности, что Руди Ходжо наконец надоест тыкать Холландера его ошибками, и он решит вопрос. А хоть бы и для того, чтобы доказать, какой он великий и непревзойденный, — Ценг рассмеялся. — Я предложил начать с Рапсодоса, но тут уперся братишка, — продолжил Руфус. — Убивать отказался наотрез. Чем больнее рыжий змей жалил его в сердце, тем сильней Лазард подставлялся. Меня это бесило. Жалость и, одновременно, стыд. Я был слишком юн, чтобы понимать... Не ожидал, что так закончится... Теперь я думаю, что и отца подвинуть он решился только из-за Генезиса. Кресло президента компании — неограниченная власть и возможности — такое произведет впечатление на кого угодно. Неважно. Рапсодоса мы временно отправили побегать от ТУРКов. А Хьюли ушел за ним, и это сыграло нам на руку. Зак Фейр был слишком прямолинеен и простодушен, чтобы считать его серьезной угрозой, но оставался Сефирот. Что делать с ним — этого мы не могли придумать довольно долго. Пока он не изъявил желание посетить Нибельхейм. Ну а «Лавина»... отличный инструмент. О том, кто финансирует организацию, знали только ее руководители. Их все устраивало,— Руфус задумчиво смотрел в свой бокал, осторожно наклоняя его влево-вправо.— Нет, я не стану врать, что мною двигали мысли о благе планеты, а наши цели были исключительно благородны. Ты имел полное право назвать меня сволочью. Сволочью я и был. Эгоистичной и неразборчивой в средствах, но в одном я тебе не врал... Я очень соскучился по тебе, ТУРК. Но если ты... Когда надо, Ценг умел двигаться очень, очень быстро. Мгновение назад он расслабленно сидел в кресле, крутил пальцах бокал с вином и вдруг оказался совсем рядом, выдернув Руфуса из кресла и вцепившись в него, будто хотел навсегда впечатать в себя, прижался всем телом. Смуглые руки скользнули под рубашку, обожгли холодом и желанием. — Пойдем, пойдем в постель. Пожалуйста, — отчаянно попросил-прошептал Ценг, прижимаясь губами к крепкой белой шее. — Я больше не могу ждать, Руфус. Я вернулся в Мидгар... Только ты. Только из-за тебя. Был готов на все: просить прощения, валяться на полу, целовать тебе ноги. Мне все равно, почему ты сделал это. Мне давно это безразлично. Даже если ты использовал меня. — Пойдем, — сейчас Руфус был готов разрешить Ценгу все, что тому взбредет в голову. — Я не использовал тебя, ТУРК. Валяться на полу не стоит, а вот поцеловать ноги — эта идея меня вдохновляет, — ему сейчас было так хорошо, что плевать он хотел абсолютно на все.