Без пятнадцати два

      «Счастливая терапия» Хао давала свои плоды. Я чувствовала себя уже намного лучше: ночные галлюцинации становились все короче, а дневные, какими я их окрестила при появлении Хао-шамана и остальных, и вовсе пропали.       Я стала высыпаться, лучше есть, обрела ясность мыслей. Язык больше не опережал мозг, память пришла в норму, а тело в тонус — и какое же это счастье! Я вновь почувствовала себя счастливым человеком, здоровым человеком, сильным человеком.       Жизнь внутри меня продолжала развиваться, даря мне больше положительных эмоций, которые ведут к моему выздоровлению. Признаться, если бы не Хао, наставивший Йо развлекать меня, то дело шло бы куда медленней.       В ином случае я бы просто рехнулась.       Моя же собственная жизнь тоже потихоньку приходила в норму. Рутинная депрессия, окружавшая все мое пространство от личного до общего, постепенно уходила на второй план. Мы с Йо все больше проводили времени на улице, особенно в ночное время суток. Мы стали чаще общаться на разные темы, и я с удивлением заметила, что кругозор моего мужа заметно увеличился. Он стал больше разбираться в людях, мог больше рассказать о строении Вселенной, мог часами болтать о музыке. Меня это радовало, однако ситуация требовала объяснений.         — … а потом, представляешь, Фредди Меркьюри позвонил Брайану Мею и сказал, что все остальные согласны сменить название группы. На самом же деле, он одно и тоже говорил всем членам группы,* — холодным осенним вечером мы сидели на лавке со стаканами горячего шоколада в руках. Йо тогда рассказывал про свою очередную новую любимую группу и факты. Признаться, я никогда не понимала, как можно запомнить столько мелочей. — А ещё…         — Йо, — засмеялась я, легонько толкнув того в плечо, — откуда ты столько всего знаешь?         — Откуда? — Йо засмущался, почесав рукой затылок. — Ну… Я просто решил заняться собой. Ради тебя…         — Да, — я замялась. Может, во время своей «болезни» я пропустила взросление своего мужа? Иногда мне кажется, что я потеряла слишком много важного за это время. — Йо, расскажи мне, что произошло в мире за то время, пока я… «болела».         — Ну, ничего особенного, — улыбка исчезла с лица Йо, оставив лишь горькую усмешку на нем. — Люди продолжают воевать, пытаются освоить космос и прочее. Кстати, представляешь, уже вовсю испытывают беспилотные космические многоразовые ракеты. Причем, очень даже удачно.         — Понятно, — я прикусила губу, задумавшись. Взгляд как-то сам собой упал на отражение неба в глубокой луже, где помимо отражения плескались окурки и дождевые черви. — Я рада, что все обошлось.         — И я счастлив, — кивнул Йо, широко улыбнувшись. — Ну что, пойдем уже? Тебе завтра к Хао.         — Ага.       Без пятнадцати два я как обычно закрыла глаза, с каким-то нездоровым интересом ожидая, будут ли галлюцинации на этот раз…       И они были, что вполне ожидаемо.       Яркий белый свет заставил меня резко открыть глаза, но я тут же прищурилась от боли. На какое-то мгновение мне показалось, что наступило утро и все обошлось. Когда глаза привыкли к свету, я смогла осмотреть место, в котором находилась, и досадливо поморщилась. Это было что-то непонятное: земли под ногами не было, небо на само себя не было похоже, да и сам окружающий мир отсутствовал напрочь. Просто белое, плавно плывущее вокруг меня пространство, в котором никого и ничего не было.       Разум просто напрочь отказывался принимать пустоту под моими ногами, а тело и вовсе его не слушалось, соглашаясь с разумом лишь с тем, что лучше стоять на месте.       С осознанием пришел страх. За страхом пришла обреченность. Мне казалось, что ещё чуть-чуть и я упаду, провалюсь во вновь открывшуюся бездну страхов и опасений. Мне было интересно, почему на этот раз я была одна, но вдруг до моих ушей донеслись обрывки чьих-то фраз. Медленно шагая ватными ногами, я приближалась к источнику звука, но вдруг замерла: вдалеке стали видны силуэты двух шаманов. Это определенно были братья Асакура — длинные волосы и яркие оранжевые наушники я ни с чем и никогда не спутаю. .       Сначала они сидели в гордом одиночестве и вели непринужденную беседу, как я могла понять по смеху Йо. Но потом что-то пошло не так и они замолчали. Я сделала несколько шагов навстречу, но не решилась подойти к братьям вплотную. Что-то подсказывало мне, что ещё не время. Внезапно тишина вокруг нас раскололась на сотни голосов. С каждой секундой пространство заполнялось все большим количеством народу: среди толпы незнакомых мне людей я приметила друзей Йо, приспешников Хао и даже судей турнира!       — Как вы все попали сюда?! — рев Хао сотряс пространство глухим звоном. Нависло молчание.       — Священное пристанище Короля духов не закрыто для чистых сердец, брат, — миролюбиво протянул Йо, оглядываясь на своих друзей. — Все они попали сюда, потому что очень хотели помочь. Чтобы помочь тебе обрести веру в человечество. Ты не должен сопротивляться, Хао.       — Обрести веру в человечество?! — Король Шаман горящими ненавистью глазами уставился на брата, одновременно обращаясь ко всем остальным. — Про веру в какое человечество ты говоришь? Про человечество, которое губит свой родной дом, постоянно нуждается в удовлетворении своих грязных потребностей и которое убивает людей из своих паршивых предрассудков?       Тут я невольно усмехнулась, приметив противоречивость во словах Хао. Шаман резко взмахнул рукой, указывая куда-то вниз.       — Эти низшие существа никогда не заслужат жизни в моем королевстве шаманов! И это мое последнее слово, Йо, — внезапно Хао успокоился и заметно расслабился, оскалившись. — А теперь выбирай, братец. Или мы будем вместе править миром, который я создам, или ты умрешь в огне так же, как и твои друзья.       — Так вот значит, — Йо опустил голову и сжал кулаки. Затем резко поднял взгляд на брата и со смехом провозгласил: — Ну, тогда я буду иметь огромную честь, сражаясь с тобой, брат!       Началась битва. Хао, вызвав Духа Огня, отправил его на сражение. Тот со страшным рычанием стремительно приближался к Йо и его друзьям, которые тут же подоспели на защиту. Остальные, кто был мало-мальски приспособлен к драке, тоже присоединились, горланя во всю боевой клич. Ну, а я…       А я пыталась придумать план, как остановить несносного шамана. И на ум, если честно, ничего не приходило. Но тут совсем некстати мне вспомнились его недавние слова. Он с нескрываемой горечью и болью сказал что-то о людях, убивающих людей из-за собственных предрассудков. Что или кого он мог иметь в виду, говоря это? Помнится, я как-то слышала, что он говорил о близком человеке, которого зверски убили люди тысячу лет назад. Неужели он говорил о своей собственной матери? Он не часто о ней упоминал, но все-таки…       Вдруг моего носа коснулся запах гари. Я недоуменно осмотрелась, пытаясь сообразить, что вообще здесь могло гореть. С виду все казалось прежним, но навязчивый запах продолжал мне мерещится. Решив обдумать это позже, я сняла с шеи четки и крепко сжала их в руках. Значит, все решено, если уж собственная мать не вправит мозги Хао обратно, то, видит бог, я сама это сделаю!       Духи предков, взываю к вам! Прошу, придите на мой зов!..       По мере проговаривания мною заклинания гарью пахло все больше, мне даже начало казаться, что я слышу треск тлеющего дерева и чьи-то истошные крики… Страшная догадка промелькнула в голове, заставляя сердце болезненно ёкнуть: неужели это исходит от души Асанохи? Несмотря на страх, я продолжила читать заклинание и подняла четки к верху.       … Я знаю, ты слышишь меня, так приди же на мой зов, дух Асанохи!       Раздался хлопок и все стихло, будто и не было ничего. Я открыла глаза и увидела перед собой молодую стройную женщину с длинными волосами цвета спелой пшеницы. От неё исходило безграничное спокойствие, и она улыбалась мне, наверное, самой доброй и нежной улыбкой, которую я когда-либо видела. Я удивленно вздохнула.       Она была матерью Хао. Но также она была похожа и на мою мать, которую я видела лишь единожды в детстве. Только улыбки этих двух женщин совсем разные.         — Здравствуй, Анна, — певучим голосом произнесла Асаноха, приближаясь ко мне. — Спасибо.         — Я сделала то, что должна была, — последовал мой сухой ответ, хотя настоящая я уже давно была бы в объятиях женщины. — Нам нужно остановить вашего сына.         — Конечно, милая, — Асаноха развернулась и медленными шагами приближалась к полю боя. — Я так давно не видела Асаху. Своего маленького сына…         — Асаха… — эхом отозвалась я, следуя за духом Асанохи. — Сколько же у него имен?         — Одно единственное, — усмехнулась Асаноха. — Пора бы мне остановить этот беспредел.       Асаноха спокойным шагом прошла в самое пекло сражения, расставив руки в стороны. Враждующие стороны остановились, изумленно взирая на появившуюся невесть откуда женщину.         — Немедленно остановитесь! — властным, донельзя не сочетающимся с внешней притягательностью, голосом скомандовала Асаноха, немного нахмурив лоб. — Вы не имеете права проливать кровь в Святилище! Хао, тебя это тоже касается, мелкий ты негодник! Никогда бы не подумала, что мой сын, мой маленький Асаха, будет способен на такое!         — Не может быть, — глаза Хао расширились от удивления, а руки задрожали. Дух Огня исчез одним движением руки, пока шаман приближался к женщине неуверенными шагами. — Мама… Это правда ты. Не могу поверить, что вижу тебя.         — Асаха, тебе стоит прекратить это, — начала Асаноха серьезно, но с мягкой улыбкой. Раскинув руки в стороны, она подозвала к себе Короля Шаманов, ласково улыбнувшись. — Ты давно пошел не той дорогой. Иди ко мне, я помогу тебе.         — Мама… — слезы на глазах Хао вызвали у окружающих вздох удивления. Шаман приблизился к матери и припал к её груди. — Мама, я так тебя ждал! Столько тебя искал!         — Я знаю, Асаха, знаю, — Асаноха нежно обняла сына и гладила его по волосам. — Ты не знаешь, но я каждую минуту всегда была рядом… Где бы ты не был и что бы ты не творил…       Счастливое воссоединение растрогало меня, и усталый вздох вырвался из моих легких: неужели моим мучениям пришел конец? Я хотела было подойти к Йо, как почувствовала, что ноги уже давно горят огнем, распространяя свое тепло выше. Что означало только одно: скоро пробуждение. Что ж, похоже, этот мир шаманов спасен. Я отошла в сторону, ожидая своего пробуждения и наблюдая за счастливыми Хао и Асанохой. Постепенно мое тело начинало расслабляться, а ноги налились свинцом, заставляя меня присесть. Сквозь полуоткрытые веки я заметила, как ко мне кто-то приближается.         — Не знаю, что ты за чертовка такая, — Хао с надменной усмешкой присел рядом со мной на корточки, несколько раз щелкнув пальцами. Да уж, самообладание никогда не расстается надолго с этим человеком, — но ты меня покорила своим упорством. Так держать, Анна Киояма. И спасибо.         — Да пожалуйста, — в тон усмехнулась я, вызвав улыбку одобрения на лице Хао, и закрыла глаза, полностью расслабляясь. Яркий свет сменился темнотой буквально за несколько секунд, бесконечная тишина сменилась пением утренних птиц, и я моргнула, открыв глаза. С радостью обнаружив себя в кровати своей квартиры и спящего рядом мужа, я присела и сладко потянулась, отгоняя от себя кошмары ночи. Почему-то именно сегодня мне кажется, что со всей этой историей, наконец, покончено.       Кажется, я сумела расставить все точки над «I» в вопросах своей души.         — Доброе утро, — Йо зевнул и присел рядом, целуя меня в щеку. — Ты такая радостная и потерянная одновременно. Что произошло?         — Йо, — я радостно засмеялась. — Милый, кажется, с этим все покончено!         — Неужели, — Йо внимательно следил за моей реакцией. — Как ты это поняла?         — Мы остановили Хао-шамана из того мира, — я принялась объяснять мужу все, что было в моих приключениях со всем энтузиазмом, но, когда рассказ дошел до упоминания Асанохи, Йо шокированно на меня уставился. — Что?         — Наша с Хао мама, — Йо запнулся, сглатывая слюну и все ещё с удивлением глядя на меня. — Она погибла при пожаре много лет назад. Сгорела.         — Господи…         — Я тебе про это ни разу не рассказывал, как ты могла об этом узнать?         — Ума не приложу…         — Сегодня тебе к скольки к Хао? — Йо глянул на настенные часы.         — К десяти.       Уже в девять я была у своего врача. К счастью, вышло так, что я у него должна была быть первой пациенткой за день. Хамовато и даже как-то по-свойски я зашла в его кабинет, застав Хао за чтением какой-то книги. Он лишь скосил взгляд в мою сторону, саркастически усмехнувшись.         — Вижу, тебе настолько полегчало, что ты забыла о всех манерах, Анна? — он отложил книгу и оперся локтями на стол, улыбнувшись. — Не думал, что ты такая разносторонняя.         — Твои заигрывания бесполезны, — в тон прозвучал мой ответ. Я присела по обыкновению на кушетку, заложив ногу за ногу. — У меня для нас очень хорошие новости.         — Слушаю.         — Я, кажется, разобралась во всем, — начала я, сглотнув от волнения слюну. Ну, наконец-то! — Сегодня ночью я смогла покончить с тем миром, я уверена. Я остановила Хао-шамана.         — Вот оно как, — Хао задумчиво вытянул свой блокнотик, что-то в нем пометив и перечитав. — И ты считаешь теперь, что здорова?         — Полагаю, — сухо ответила я, не понимая, к чему клонит брат Асакура.         — Теоретически это так, — кивнул он в ответ на мои слова. — Однако за тобой ещё следует следить. С учета пока не сниму.         — Хорошо, — волна раздражения, накатившая на меня из-за беспристрастного вида Хао, вдруг отошла, уступая место слезам радости и благодарности. Слезы градом катились по щекам, падая на руки, сжимающие платье. Спазмы сжали горло, поэтому я ничего не могла ответить на тревожный взгляд Хао, лишь несколько раз засмеявшись, пытаясь дать понять, что я в порядке. Наверно.         — Как я вижу, твое эмоциональное состояние нестабильно, — он что-то черканул в блокноте.         — Я просто не верю, что все скоро закончится, — засмеялась я, утирая слезы красным шарфом, который все ещё был со мной. — Я боялась самого худшего, ей богу.         — Анна, — тут Хао отложил в сторону блокнот и мягко обратился ко мне, улыбнувшись своей фирменной улыбкой, наработанной годами. Не знаю, почему, но от этого теплого взгляда мне припомнилась та ночь в лесу: те несдержанные движения и горящие огнем глаза, которые были так близки от моих. И нет, от этого сердце не ёкнуло, а бабочки в животе не копошились, — мое сердце навсегда принадлежит другому. Вот только чувство того, что я разбиваю чье-то чужое сердце, не давало мне спать в те редкие минуты сна… — Я же говорил, что помогу.         — Ещё раз спасибо! — с чувством выдала я, подходя ближе к столу своего врача. Хао с интересом наблюдал за сменой моего настроения и, казалось, чего-то ждал. Единственное, что я могла дать ему, — мои объятия. Искренние и дружеские. В порывах благодарных чувств, я заставила Хао подняться и медленно подошла к нему. — Я очень ценю твою помощь.         — Анна, ты сейчас практически признаешься мне в симпатии, — горько усмехнулся Хао, с интересом глядя в мои глаза. Я не рискнула ответить взаимным взглядом, и без того чувствуя искорки надежды, исходящие от этого человека и так хорошо им скрваемые.         — И ты прекрасно знаешь, что я не могу ответить тебе взаимностью, — сухо ответила я, сглатывая слюну и ближе подходя к мужчине. Хао тоже сделал шаг и вновь усмехнулся.         — Так, а что же ты сейчас делаешь?         — Отблагодарить тебя хочу, — не обращая внимания на свой выпирающий живот, я обняла Хао, когда расстояние между нами сократилось до максимума. Он что-то пробурчал, теряясь с действиями. Было забавно впервые видеть такую растерянность от него, но я только с настойчивостью продолжала свое объятия, настаивая на том, чтобы Хао на них ответил. И он ответил. Моя спина тут же отреагировала на мягкие и теплые прикосновения его рук легкой дрожью, но совсем мимолетной. Этот миг для нас был таким разным, но почему-то мне казалось, что он делал одинаково счастливыми нас обоих.       Влюбленного врача и благодарную пациентку.         — Ну все, хватит, — засмеялся Хао, отстраняясь от меня. По его виду было явно понятно его разочарование, однако он быстро совладал с собой, вновь прикидываясь беспристрастным, — благодарность принята.         — Ну, тогда я пошла? — я взяла с кушетки свою сумку и повернулась к Хао. Он протянул мне список препаратов.         — Пить как обычно, это приведет тебя в норму, — я приняла бумажки и огорченно вздохнула: сколько же ещё их пить? — Не волнуйся, твоему ребенку это будет безопасно.         — Хорошо, — я кивнула и сложила рецепт в сумку. Подходя к двери, я обернулась. — До встречи?         — Надеюсь, что наша следующая встреча пройдет в роддоме, Анна, — усмехнулся Хао, поправляя свои очки. — До встречи.       Я улыбнулась ему и шагнула через порог.       Медленно прогуливаясь по безлюдному парку в холодный январский день, я задумалась о своем будущем. О светлом спокойном будущем без этого ночного кошмара. Хотя, думаю, что он мне ещё долго будет сниться. Слава Богу, что только сниться! Скоро на свет родится наш с Йо малыш, и тогда все будет ещё лучше.       Подул резкий холодный ветер и приподнял в воздух концы моего красного шарфа, разметав их в разные стороны. Рассерженно вернув шарф на место, я резко остановилась, сжимая его в руках. Без интереса осматривая длинную ткань, я твердо решила, что связь с прошлым мне точно будет не нужна. Одним движением руки я стянула с шеи податливый шарф и подошла к мусорной урне. Вытянутая рука уже готова была выкинуть эту мерзкую вещь, как что-то натолкнуло меня оставить её на соседней лавочке. Кому-то она может быть нужнее, чем мне.       Обвязав шарф вокруг дощечки лавочки, чтобы он не улетел, я последний раз погладила его шелковистую поверхность, постояла, всматриваясь в пасмурное небо, и медленно побрела домой. Но что-то заставило меня вдруг развернуться и снова подойти к лавке.       Стянув с шеи ещё и четки, я аккуратно сложила их рядом с шарфом, затронув кончиками пальцев мягкую пушистую кисточку на конце бусин. Да уж, в том мире они оказались намного полезнее, нежели тут. На то оно и лучше.       Так что теперь меня точно ничего не связывает с прошлым. Хватит с меня всего этого.       Я развернулась и пошла домой, заметив, как символично разошлись тучи, пропуская холодное, но яркое солнце. Птицы радостно распелись навстречу солнечным лучам, что заставило меня улыбнуться: не каждый день их здесь услышишь.       И все-таки, в жизни я поняла одну очень важную для себя вещь: не все таблетки смогут заглушить сердечную рану, и не все таблетки вернут тебя в привычное русло. Лечение, безусловно, необходимо, однако без любви и опеки близких лечение лишь починит твой опустевший сосуд, но не заполнит его до краев.       Это, пожалуй, самое главное — быть рядом с тем, кто нуждается в твоей помощи.