Блейн
- Чувак, мне нужно, чтобы ты сделал мне одолжение. Я вздыхаю, прикладывая свой телефон к другому уху, чтобы взять кофе на вынос и расплатиться. Моему брату всегда что-то нужно от меня, и обычно это включает в себя время, затраты, и то, что мне действительно не хочется делать. - Что на этот раз? - Прекрасно, – говорит он, воспринимая мой вопрос как согласие. - Итак, ты знаешь кто такой Курт Хаммел? - Нет. - Конечно же ты его знаешь. Он задержится в городе на шесть месяцев, и ему нужен тот, кто сможет научить его детей играть на фортепиано. - Нет, – я выхожу из кофейни на шумные улицы Нью-Йорка. – Нет, ни за что. - Да ладно тебе, чувак! Ты отлично справишься. - Купер, я этим не занимаюсь. Я не обучаю, я пишу песни и выступаю. Это разные вещи. - Да, но ты ведь не купаешься в деньгах, так ведь, братишка? Он заплатит, и платит он хорошо. Пожалуйста? - Нет! Кем бы ни был этот парень, скажи ему поискать учителей в интернете, я уверен, ему выйдет довольно неплохой список. - Ты серьезно не знаешь, кто такой Курт Хаммел? - Нет, а должен? - Он был напарником главного героя в том научно-фантастическом фильме. - Спасибо, мне это очень помогло. - Он, вроде как, знаменит. И совсем недавно получил главную роль в каком-то новом сериале про супергероев, но его лицо везде. Еще он работает моделью и позирует для некоторых компаний…Я не знаю. Суть в том, что он богат, и его детям нужны уроки игры на фортепиано. - Я уже сказал – пусть поищет в интернете. Откуда ты вообще с ним знаком? - Я с ним и не знаком. Я устанавливаю кухню в его новом доме. Очень хорошее место. В общем, он позвонил, чтобы проверить, как продвигается процесс, и спросил, нет ли ни у кого знакомых, которые могли бы обучать этому. Осознание приходит ко мне, когда я стою на светофоре. – Боже, ты уже сказал ему, что я это сделаю, верно? - Типа того, да. - Купер, я ведь даже не люблю детей! Кроме того, я занят на работе, если ты не знаешь. На настоящей работе. Боже! Клянусь, я… - Я сказал Хаммелу, что ты созвонишься с ним к следующей неделе. Я пришлю тебе его адрес, но тебе запрещено распространять его или рассказывать кому-либо о том, чем ты занимаешься, хорошо? Пока! Он сбросил вызов до того, как я успел накричать на него, и теперь я совсем один со своим кофе и гневом.***
После моей скучной, бесконечной смены в Home Depot* я жду вечера, чтобы провести его вверх ногами, сочиняя песни на своей гитаре. Этого не произошло, поскольку что-то в моем мозгу напомнило мне сделать какую-то вещь, и затем я вспомнил, какую именно. Поискать в интернете информацию о Курте Хаммеле. Честно говоря, я с удивлением обнаружил, что он действительно очень знаменит; ведь у моего брата есть привычка всё преувеличивать. Он на пару лет старше меня, (ему исполнилось двадцать девять в прошлом месяце) и он стремительно набирает популярность. Кажется, этот парень перешел от уровня «один из просматриваемых» до «единственный из просматриваемых» - после своей роли второго плана в популярном фильме Курт Хаммел стал очень известным и везде пользуется спросом. Купер прав, он также работает моделью и выглядит просто сногсшибательно. Думаю, моя мама сказала бы, что он необычаен. Его черты почти что…эльфийские? Понятия не имею, можно ли так описывать парня, но его лицо довольно угловатое, а глаза (вероятно, осветленные фотошопом) яркие, бриллиантово-голубого цвета. Он напоминает мне о The Legend of Zelda**. Странно, но я не вижу ни единого упоминания о детях, или хотя бы о жене, девушке…или о ком-то другом. Единственное, что я смог найти о его личной жизни, - Курт Хаммел - редкая звезда Голливуда без единого скандала. Именно это и мотивирует меня подъехать к элегантному дому из коричневого кирпича на следующей неделе ровно в десять часов, как мне и сказали. Дверь открыла его жена: нарядная, красивая девушка лет двадцати со светлыми волосами. Она удивляется, когда я говорю ей о том, что пришел по поводу уроков фортепиано. - То есть, я буду преподавать, – добавляю я, следуя за ней по коридору. – Не обучаться. - Это очевидно. Но…учить мистера Хаммела? - Ох, нет. Его…ваших детей? - Моих детей? – она хмурится, а затем смеется. – У меня нет детей. Я не его жена, если это то, о чем вы подумали. Я Куинн, его менеджер. - Ох, понятно. Извините, – я чувствую, как начинаю краснеть, и прочищаю горло. – Значит, его детей. Я здесь для того, чтобы научить его детей играть на фортепиано. - Его подопечных? - Повторите? - У мистера Хаммела нет детей, но у него появилось три подопечных где-то три недели назад. - Хорошо. Это…хорошо. Понятно, – я быстро осмотрелся, восхищаясь кухней, которую Купер недавно закончил устанавливать, и попытался придумать, как отсюда выбраться. – Знаете, когда я написал мистеру Хаммелу насчет уроков, он не был так уверен в их необходимости, так что… - Проходите. Я представлю вас детям. Мистера Хаммела сейчас нет дома. - Может, я вернусь в другое время? То есть, он назначил встречу на десять, но… - Он скоро вернется. Идемте. Она проводит меня через столовую с огромным мраморным столом и изысканной люстрой в большую, светлую и просторную игровую комнату, где на полу сидит ребенок, пожевывая ярко-розового жирафа, а маленькая девочка смотрит телевизор, лежа на куче подушек. - Полли? - Я ожидаю, что ответит девочка, но Полли оказалась женщиной пятидесяти лет, которая вышла из-за угла, примерно с шестью яркими резиночками в волосах. Она выглядит дружелюбной, и даже немного сумасшедшей. Она тепло улыбается: - Привет, Куинн. - Привет. Это…эм? - Блейн Андерсон. - Мистер Андерсон, - сказала Куинн, кивая. - Он здесь, чтобы обучать детей игре на пианино. - Ох. Что ж, я ничего не знала об этом, - сказала Полли, - но, в любом случае, это замечательно. Добро пожаловать. Я Полли, няня этих детей. - Эм... – я взглянул вниз, где сидит ребенок, смотрящий на меня своими большими, темными глазами. – То есть, я могу обучать их, но…возможно, они еще слишком малы? - Ха! – Куинн похлопала меня по спине. – Я оставлю его с тобой, Полли. Удачи. Смущенный, я наблюдал, как она уходит из комнаты, взъерошив волосы девочки, проходя мимо. Мне показалось странным, что дети все еще молчат, совсем незаинтересованные в происходящем. - Я познакомлю вас, - сказала Полли, будто бы преподавать игру на фортепиано тому, кто еще даже не умеет ходить - совершенно нормально. - Это Джошуа, ему скоро исполнится восемь месяцев, а это Элис. Скажи Блейну, сколько тебе лет, Элис? Какая цифра? - Три - Верно, молодец, - я кивнул, стараясь улыбаться девочке. Она определенно милая: у нее голубые глаза и светлые волосы; но малышка совершенно не похожа на Джошуа, который, как я предполагаю, приходится ей братом. - А здесь, - Полли продолжила, заводя меня за угол. – Мэгги. Ей пять лет, и она, я так думаю, та, кого ты будешь обучать. - Ах, - все сразу встало на свои места. Девочка сидит за столиком с множеством зеркал, расчесок и огромным количеством резинок, заколочек и всего того, что женщина использует для своих волос. Вокруг разбросаны куклы; они все с хвостиками и косичками; Видимо, у нее закончились модели, и она использовала для этого няню. Сама девочка – точное воплощение своей младшей сестры. Ее волосы чуть темнее, но у нее такие же румяные щечки и большие голубые глаза. Она сидит аккуратно, как и её сестра, но на ее лице нет улыбки. - Мэгги, дорогая, это мистер Андерсон. Он будет учить тебя игре на фортепиано. Девочка манерно кивает. – Хорошо. Здравствуйте, – говорит она, поворачиваясь ко мне. - Привет. Так, эм…Не знаю, хочешь ли ты провести урок прямо сейчас, или… - Хм. Неловкая ситуация, верно? – сказала Полли, осматриваясь, будто бы она не уверена в том, стоит ли продолжать. – Упоминала ли Куинн о том, дома ли мистер Хаммел? - Она сказала, что его сейчас нет дома. - Хорошо. Вы с ним знакомы? - Нет. Мой брат устанавливал здесь кухню и зарекомендовал меня как подходящего учителя. - Понимаю. Так где вы обычно преподаете? - Я не преподаю. Это встревожило ее, и она садится за стол, приглашая меня сесть рядом. – Мэгги, милая, сходи поиграй с Элис и Джошуа на пару минут. - Хорошо, – она прошептала. Она взглянула на меня перед тем, как уйти, и я постарался улыбнуться в ответ, но, кажется, вышло не очень. - Мистер Андерсон, пожалуйста, объясните. - Эм…я не знаю, как вам это объяснить, - говорю я, пожимая плечами. – Мой брат уговорил меня попробовать устроиться учителем фортепиано. Он же и дал мне номер мистера Хаммела. Я написал ему и получил сообщение с датой и временем, когда должен прийти сюда…И вот я здесь. - Но разве вы никогда раньше не преподавали? - Нет. То есть, я умею играть, но обучать этому…Нет. - Понятно. Что насчет работы с детьми? - Боже, нет. Она удивилась, и я знаю, что это не то, что она хотела бы от меня услышать. - Мистер Андерсон, чем вы зарабатываете на жизнь? - Ну, по ночам я выступаю, но это не помогает мне оплачивать аренду, поэтому я также работаю в Home Depot. Меня все устраивает, знаете, потому что музыка – то единственное, чем я действительно хочу заниматься, и это дает мне время, чтобы сконцентрироваться на ней, так что… - У вас есть разрешение? - Простите? - На работу с несовершеннолетними? - Это, эм… я не знаю, что это такое, – стыдливо признаюсь я. – Послушайте, честно говоря, я не хочу здесь находиться. Мой брат просто сказал мне сделать это, и мне вроде как нужны деньги, потому что я коплю на оплату студии звукозаписи, чтобы записать альбом и… Да. Я ничего не смыслю в детях или их обучении, но многое знаю о музыкальных инструментах и самой музыке, и о том, как они делают тебя свободным и сколько радости приносят. Она кивает, а затем встает. – Тогда пойдемте. Рояль находится в консерватории. Я буду в комнате вместе с вами, пока вы не получите разрешение на работу с детьми. Посмотрим, как вы поладите. Кажется, что этот дом бесконечный: мы проходим через столовую, кухню, какой-то офис, и только затем входим в просторную и яркую консерваторию. В комнате стоит огромный рояль, ожидая, когда на нем сыграют; он намного роскошнее тех, о которых я когда-либо мог мечтать. И я буду учить пятилетку играть на нем. - Хорошо, – я улыбаюсь малышке, которая выглядит напугано, пока ее няня усаживает остальных детей на большой коврик с множеством игрушек. - Итак, Мэгги, эм…присядь-ка сюда. Я выдвигаю большой стул, и она садится посередине. Затем я сам неловко опускаюсь скраю, зная, что Полли наблюдает за нами, и что у меня нет необходимого разрешения. Облажаться совершенно не хочется. - Ты знаешь алфавит? Мэгги кивает. – Вы про A, B, C? - Да - На испанском или английском? - Ох. Эм… Пока что будем работать с английским. Итак, каждая клавиша на рояле имеет свою букву. A, B, C и так далее, до буквы G. Когда дойдешь до G – начнешь заново. Понятно? - Да, – она снова серьезно кивает, глядя на клавиши. - Теперь взгляни на клавиатуру рояля, здесь у нас всегда будет эта нота, как центральная точка, потому что она находится в середине. Возможно, ты ожидаешь, что это будет A, верно? Но это не так, это C, а это - средняя C. Пока что мы будем использовать лишь белые клавиши, поэтому не нужно беспокоиться о других. C будет основой для многого из того, что ты будешь играть. Тебе нужно запомнить ее название и расположение. Можешь сделать это для меня? Она поднимает свои голубые глаза на меня. – Это не так сложно. Я сглатываю. – Нет. Хорошо, – ее ответ рассмешил меня. - Тогда скажи мне, какое название у этой ноты? Я играю следующую ноту D, которую она верно определяет, затем E, F и G. Я двигаюсь назад, играя B. На секунду Мэгги задумывается и отвечает: - B? - Очень хорошо. Умница. А эта? - А. - А эта? - я играю G, расположенную над A и жду, пока она почесывает свой нос. - С? - Ага, я подловил тебя! Это G, смотри, – я беру ее маленькую ручку и играю от нижней A до G, и затем до средней C, называя каждую. – Видишь? Но ты все равно хорошо справляешься, Мэгги. Отличная работа. - Да, ты подловил меня, – она коротко улыбается, и затем снова поднимает свои глаза на меня. – Ты злишься на меня за то, что я ошиблась? - Злюсь? Нет, я просто решил немного пошутить, вот и все. Думаю, ты очень умная девочка. - Ох, мистер Андерсон? - Да? - Вы умеете играть, или просто притворяетесь? Мы с Полли громко смеемся над этим. – Я умею играть. На самом деле, я начал обучаться, когда был чуть постарше тебя. Мне было около семи лет. - Наверное, это было очень давно. - Так и есть. Хочешь, я сыграю тебе что-нибудь? Она кивает, и двигается на другой конец сидения, чтобы послушать. Хм, неплохо бы начать с "Сияй, сияй, маленькая звёздочка", так что я играю и пою ее, и заканчиваю еще парочкой детских песенок - У вас красивый голос. - Спасибо. - Мистер Андерсон, вы знаете песню из «Истории Игрушек»? Мой папа раньше пел мне её. Сидящая на полу Полли обращает на нас внимание. – Она говорит не про мистера Хаммела, – тихо произносит она, и я понимаю, что она имеет в виду. - Зови меня Блейн, – говорю я Мэгги, внезапно чувствуя себя грустно. – Ты имеешь в виду песню «Я твой хороший друг»? - Да! – её лицо моментально озаряется улыбкой, и она выглядит настолько живой и радостной, что мое сердце на мгновение екнуло, но потом она резко замолкает и садится в прежнее положение. – Да, – снова отвечает она, но уже тише. - Я знаю её. Хочешь послушать? Она кивает, и сует большой палец в рот, но, когда я начинаю играть и подпевать песне, девочка садится все ближе и ближе, прижимаясь к моей руке. - Я твой хороший друг, – я заканчиваю играть и улыбаюсь ей, но в ее голубых глазах собрались слезы. Отлично. Я заставил ребенка плакать на своем первом в жизни уроке пианино. Просто замечательно. – Мэгги? - Эта песня заставляет мое сердечко грустить, – она решает для себя, упираясь взглядом в коленки. – И я не знаю почему, ведь я думала, что она делала меня счастливой, когда ее пел папочка. - Хм, ну, музыка порой делает такие забавные вещи с нами. – я честно отвечаю ей. Она слушает, ожидая, что я продолжу, и на секунду я задумываюсь. Насколько честным и откровенным может быть человек с пятилетним ребенком? В частности, что можно сказать, если малышка, кажется, уже прошла через многое? - Я люблю музыку, - говорю я, - потому что она может перенести меня в любое место, прямо как сны, понимаешь? Она может заставить меня смеяться, плакать, чувствовать всё вместе, или может напомнить мне о вещах, местах или людях. Как эта, – я играю музыкальную тему из «Звездных Воин», - эта мелодия напоминает мне о моем первом просмотре «Звездных Воин» с братом и папой. А эта, - я играю Бетховена, - напоминает об ожидании в комнате перед моим первым прослушиванием в колледже. Моя бабушка умерла, когда мне было девять. Была одна песня, которую она всегда пела со мной, и я обожал её. Хочешь послушать? - Вы будете плакать из-за нее? - Нет, она наполняет меня… радугой и солнцем. Вот, послушай. Я наигрываю песню из «Волшебного Дракончика Пафф». Я не играл ее уже много лет, и, конечно же, она заставляет меня улыбнуться. Элис и Джошуа наблюдают за мной, сидя на коврике, но реагирует лишь Мэгги, которая пролезает под мою руку, прижимаясь ближе. - Она мне очень понравилась, – говорит она, когда я заканчиваю играть. – Дракончик очень забавный. - Так и есть. Знаешь, что? Когда моя бабушка умерла, я не мог слушать эту песню без слез, но я все равно очень хотел исполнять ее, потому что эта песня была нашей, и я чувствовал себя ближе к своей бабушке, слушая ее. Постепенно, с годами, грусть и слезы прекратились сами собой, и я начал чувствовал себя счастливым, думая о ней. Мне кажется, у тебя и твоего папочки с этой песней связано много хороших воспоминаний, но, может, прямо сейчас, это и заставляет тебя грустить. Уверен, если ты сохранишь эти воспоминания у себя в сердце, а не попытаешься их там запереть, то тогда, со временем, они тоже будут наполнять тебя радугой и солнцем. - Думаю, мне это понравится. - Я тоже так считаю. Это произойдет, тебе лишь нужно подождать. - Здравствуйте. Я подпрыгиваю на месте, когда слышу другой голос, (я даже забыл о том, что Полли и остальные дети были в комнате), и, обернувшись, вижу перед собой Курта Хаммела, который выглядит так, будто он только что сошел со страниц модного журнала, который у него, конечно же, имеется. На нем рваные джинсы и черная футболка, на шее повязан светло-голубой шарф. До невозможности модный, даже для хипстерских улиц Бруклина, я считаю. Его волосы высоко уложены, и я очень удивлен тем, что эти голубые глаза столь же пронзительны, как и на той фотографии. Хах, этому парню определенно не нужен никакой фотошоп. Я встаю на ноги, потому что, признаться, я немного испугался, увидев самого Курта впервые, особенно, когда я сижу рядом и обнимаю за плечи девочку, которая хоть и не дочь самого Хаммела, но точно что-то значит для него. - Здравствуйте. - Мистер Хаммел, познакомьтесь, это мистер Андерсон, новый учитель фортепиано. - Ох, приятно познакомиться, – он протягивает мне руку и дружелюбно улыбается. – Так что, она уже не хуже Моцарта? - Даже лучше, – я пожимаю его руку и одновременно подмигиваю Мэгги. - У мистера Андерсона еще нет разрешения, - объясняет Полли, – поэтому я сижу здесь с ними. Но Мэгги, кажется, полностью довольна. Я бы не был пока так уверен, но от слов Полли мне стало тепло на душе. - Хорошо, что ж, мистер Андерсон, попросите моего менеджера оформить для вас необходимую документацию. Вам также нужно будет подписать соглашение о неразглашении какой-либо информации обо мне. Я отношусь к своей конфиденциальности очень серьезно, особенно сейчас. - Конечно. Ох, и еще, вы можете звать меня Блейн. Он оглядывает меня с ног до головы. – Я воздержусь. Дети, меня не будет до конца дня. Ведите себя хорошо. И с этими словами он ушел. - Ого. - Он, эм... Ну, думаю, в его жизни многое изменилось за столь короткое время, - дипломатично сказала Полли. – Он редко бывает дома, если вас это беспокоит. - Я здесь не для того, чтобы обучать его. - Верно. Так вы придете к нам еще? Я смотрю на Мэгги, сидящую на краю стульчика и пытающуюся выглядеть так, будто она не слышит нашего разговора. - Обязательно. Ее маленькое личико озарилось яркой улыбкой. – Я бы очень этого хотела. - Три раза в неделю? - Это довольно много, - я смотрю на Полли, но она лишь пожимает плечами и снова смотрит на Мэгги. - Конечно. Да, три раза в неделю будет замечательно.