***
Добравшись наконец-то до пункта назначения, наша компания разделилась. Ива сказала, что она хочет поскорее бросить свой багаж и сходить прогуляться, остальные решили пойти с ней, перехватывая большие чемоданы у нас с Корном. Да и видеться с Брайтом у неё, как она сказала, нет желания. По крайней мере, без особой причины. В то же время мне встретиться с ним надо было обязательно, кузен обещал мне помочь. Именно поэтому мы с Корном сейчас шли на встречу — к небольшой кафешке возле рынка. Кафе было в тайском стиле, и несмотря на сильно загроможденные большим количеством картин стены, там было очень уютно. Мы ничего не ели, лишь периодически заказывали свежезаваренный чай. Разговор с Брайтом был на удивление долгим и бессмысленным, ничего нового он мне не сказал, а только постоянно посматривал на запястье, где сверкали дорогие, из темных металлов часы. Меня сильно интересовало, что и когда надо говорить и делать, но несмотря на мою просьбу, он поведал мне лишь о том, что делать и говорить не надо. — Сугубо мое мнение, — это очень сложно — сообщить родным о моём решении стать жёнушкой лучшего друга! — и как вообще о таком говорить-то можно?! Я искренне не понимал. Меня не покидал страх… — Это бред! Не ты первый, не ты последний! — чувства кипели внутри меня, они все равно могут меня не понять… — Но…?! — я уже хотел начать спорить, но кузен не дал мне даже слова вставить. — Язык у тебя не отвалится, и говорить ты вроде бы не разучился! Да и группа поддержки у тебя с собой, как у путной футбольной команды! Так что возьми себя в руки! Понял?! — Брайт был очень настойчив, а я… наконец сдался. Все, что я смог — это решительно кивнуть в ответ. Ведь деваться все равно не куда. — Пойдемте уже ближе к дому, а иначе нас пойдут искать, и тогда все станет только хуже! — сказал Корн. Я же был полностью согласен со своим парнем, он хоть и волновался, но казался довольно-таки уравновешенным и хладнокровным… как и всегда. Именно это сегодня мне очень помогало. Дорога домой казалась мне дорогой в ад. Мне постоянно чудилось, что земля уходит из-под ног. И чем ближе мы подходили, тем хуже мне становилось: меня то бросало в жар, то бил озноб. Увидев знакомый забор, меня накрыло холодным потом, и поперек горла встал холодный ком, от которого никак не получалось избавиться. «Черт…! Да что со мной не так? Это же не конец света?!» Я так нервничал, что напряжение исходящее от меня, можно было увидеть даже не вооружённым глазом. Корн всю дорогу пытался меня подбодрить, хотя сам наверняка переживал не меньше, ведь от того, как мои родственники воспримут нашу любовь, зависела и его жизнь. Он был спокоен внешне и не показывал даже тени напряжения, это придавало мне сил. «Черт! Я кажется сошел с ума! Но я счастлив, что принадлежу именно ему!» — Ну вот мы и пришли! — произнес мой родственник, а я остановившись у ворот, не смог даже пошевелится. Меня будто парализовало, сердцебиение участилось… «Дыши… ДЫШИ!!!» — повторял я про себя, словно сумасшедший, ударяя раз за разом кулаком в грудь, пытаясь вернуть хоть чуточку самообладания, чтобы сделать первый шаг. И не успел я опомниться, как Корн подошел ко мне вплотную и развернул к себе, положив руку на мою шею, притянул меня так близко, что мы соприкоснулись лбами. Не сводя с меня беспокойного взгляда, он прошептал мне: — Несмотря ни на что, Я БУДУ РЯДОМ! Мы справимся! Я люблю тебя!!! — отпустив меня, он первым направился в дом, вполоборота посмотрев на меня, одним взглядом заставляя следовать за ним. «Я не могу сопротивляться, я так давно не видел столь широкой и искренней улыбки своего возлюбленного». Силы вернулись, и дышать стало намного легче. И следуя за мечтой, я сделал первый шаг, глядя на широкую спину впереди, и ни капли не сомневаясь в своём выборе.***
Первое, что бросалось в глаза — это простота интерьера и уют, которым был пропитан весь дом. Он был достаточно просторным, но за счет светлых оттенков казался еще больше. Сразу за скромной прихожей, в которой стояла лишь небольшая вешалка для вещей и зеркало в полный рост, следовала гостиная. К слову, которая всегда была темная, отличаясь от общего интерьера дома. Обычно большей ее частью не пользовались из-за банального отсутствия такого количества гостей, поэтому она всегда была завалена горой совершенно ненужного хлама, который было жалко выкинуть, но и пользоваться им не собирались. Гостей же, которые чаще всего приходили навестить семью, можно было спокойно разместить на кухне: «Ведь все самые важные и желанные разговоры всегда совершаются за чашкой вкуснейшего чая», — именно так говорила моя мама на вопросы обо всем этом хламе. Сегодня же гостей было очень много, и гул стоявший в доме, слышно было даже из коридора. Я взглянул в зеркало напоследок и направился к арке, ведущей в гостиную. Неожиданно мой страх совсем улетучился. Такого я вообще не ожидал. Уже с порога было видно, что все ненужные вещи покинули свою обитель, и за время пока я не появлялся дома, в ней успели сделать капитальный ремонт. Стены теперь были светлыми, и это еще больше увеличивало и без того огромную комнату. Но не столько это удивило меня, сколько то, что через всю комнату висел огромный плакат с говорящей надписью, … которая не доходила до меня, как я не старался вникнуть: «Совет да любовь!» «Какого? Что здесь происходит? Совет…?! Любовь…?!» — я уже подумал, что не туда попал, хотел развернуться и идти искать свой дом. Но наткнулся на Корна, стоявшего в ступоре посреди коридора и с полным непониманием происходящего рассматривающего окружающих и стены, на которых было огромное количества украшений и плакатов с поздравлениями. Правда, я сомневаюсь, что в этот самый момент, он мог сосредоточиться на чтении, в принципе, так же как и я. А пока мы оба, не понимая происходящего, стояли неподвижно в проходе, Ива, Би и Дьюви стали подходить по очереди, украшая нас красивыми цветочными венками. Хоть атмосфера в доме и навивала на хорошие мысли, я все равно был в ступоре, потому что страх, тупой страх потерять это все вернулся, мысли снова путались и не давали сосредоточится, вообще ни на чем. И только Брайт, стоявший позади, подтолкнул нас к нашим многочисленным друзьям, после чего улыбнулся, и обогнув стол, встал с другой стороны рядом с моей мамой. Он наклонился к ней и что-то прошептал, а я наблюдал, затаив дыхание, за каждым её движением. Сказать, что я был шокирован, — значит ничего не сказать! Моя матушка подошла к нам, она держала большой торт, на котором крупными буквами было написано «Поздравляем с помолвкой». Именно в этот момент я понял, что состояние, в котором я находился до этого, — это только цветочки… — Поздравляем! Поздравляем! — друзья и родственники громко выкрикивали поздравления, взрывали хлопушки и смеялись, а моя мама улыбалась и плакала. — Я что умер? — я произнес это тихо, но это не помешало остальным меня услышать. — Нет, вроде бы! Могу ущипнуть! — Ива поспешила с выполнением обещания и, подойдя сзади, ущипнула и меня, и Корна, под ребром. — Ай! — Резкая боль обожгла кожу. «Видимо и правда жив» — подумал я, касаясь больного места. — Больно! — мой спутник жизни дернулся от неожиданности и быстро шагнул мне за спину, дабы спрятаться от новых нападок доброжелательной подруги. Мы оба начали дышать, но так и не сводили глаз с женщины, стоявшей перед нами, державшей поздравительный торт и с трудом сдерживающей слезы! — Не удивляйтесь вы так! Я знаю, что вы встречаетесь! Еще со старшей школы! — Но как? Почему…я же…?! — я не нашелся, что сказать. В этот момент в голове начало крутиться огромное количество вопросов, но мой рот выдавал только скомканные совершенно не связанные слова. — Потому что ты мой сын, и я тебя очень люблю! Когда я только узнала об этом, решила, что это просто переходный возраст! Мол любопытный — попробует и все закончится, но вы продолжали встречаться и были так счастливы, что я смирилась до того, как ты решился мне признаться. И еще Брайт сказал мне, что тебе сделали предложение. Ну и наконец я подумала, что не хочу, чтобы в такой счастливый день, ты чувствовал себя неловко, вот и собрала всех! А Ива с твоими друзьями помогли мне украсить гостиную, пока Брайт вас отвлекал. Для тебя это, наверное, шок?! Я просто молчал. Я был так счастлив и так благодарен, что банально не было слов. — Позаботься о моём мальчике, он — самое дорогое, что у меня есть. Пообещай, что всегда будешь с ним, и никогда не заставишь его сердце страдать, — она поставила торт на стол, и скрестив наши руки, стала поглаживать их. — Обещаю! Спасибо вам за вашу доброту и понимание! — какие мысли сейчас были в голове моего парня я не знал. Однако я был уверен, что он говорил искренне. Слёзы, крупные слезы без остановки падали на пол, стекая по моим щекам. Я даже не понял, что произошло, в то время, как мама уже вытирала их одну за другой. Даже несмотря на то, что я видел все сквозь пелену слез, застилавших глаза, ее такую теплую и родную улыбку, с трудом можно было не узнать. Мое сердце непроизвольно сжималось от одного взгляда на эту счастливую женщину. Вытерев последнюю каплю, она погладила меня по лицу тыльной стороной ладони, и обняв нас с Корном, произнесла напоследок: — Берегите свою любовь! — сказав это, она пошла на своё место у стола, все еще светясь от радости. Гостиная наполнилась аплодисментами и громкими поздравлениями. Еще долго мы с Корном пребывали в полнейшем смятении, но уже могли улыбаться. И без толики стыда принимали подарки и пожелания родных и близких нам людей!***
Время пролетело так быстро, что мы и не заметили, как стемнело. Я вышел на улицу, чтобы прогуляться со своим возлюбленным, который решил проветриться на ночь глядя. Пройдя половину улицы, мы добрались до единственного темного места, находившегося не далеко от дома Корна, дабы любопытные глаза за нами не следили. Мы приземлились на пыльный и облезлый от старости мост, спустив ноги над водой. Корн загрустил, потому что перед его глазами стоял дом его матери, силуэт которой можно было разглядеть в окне даже от сюда. — Удивительный день! Правда?! — он увидел, как я смотрю на него, и видимо решил разрядить обстановку. — Угу! Я и в правду был удивлен! Ну, кто бы мог подумать, что моя семья все знает. — Теперь мы можем любить друг друга, не скрываясь от твоих родных! Как бы мне хотелось, чтобы и она поняла нас так же, как и твоя мама, — не отрываясь, он продолжал смотреть на силуэт матери. — Мы справимся, не унывай! — я сел к этому хмурому красавчику ближе и заключил его в своих крепких объятиях. Так мы просидели достаточно долго, наблюдая за красотами родного дома. Ночью здесь было особенно сказочно. Сидя вот так на мосту, можно было видеть длинную полосу воды, со всех сторон освещенную фонарями и яркими цветными лампочками, близлежащие дома, кофешки и магазинчики. Окончательно успокоившись и насладившись всем этим великолепием, Корн наконец-то встал. Он улыбнулся, и взяв меня за руку, потянул обратно к гостям.