Туда и обратно (дилогия)

      День начинался обычно, как любят говорить люди: «Ничего не предвещало…». Он подкрался незаметно — всем известный пушной зверь. И в роли этого самого песца, выступила Аннет. Когда Димка увидел запрос, он уже понял, что это не просто так, не от нечего делать настырная девчонка добивается аудиенции.       Но, поддаваться на провокацию Митя не спешил. Он сделал вид, что ничего нет, тем более, на кухне его ждали Энди с Грегом, которые зашли вытащить его на прогулку. — Ты чего такой растрёпанный? Да ещё и не одет? — Эндрю с насмешкой смотрел на вошедшего в кухню Митю. — Вроде одеваться ушёл, нет? — Одеваться… — Димка рассеянно смотрел по сторонам. — Я сейчас, и бросился в спальню, под смешки своих гостей.       А экран ноутбука в это время, радовал хозяина сообщением: «Ответь мне срочно! Дело не терпит отлагательства, касается тебя и твоей семьи!!!».       Как во сне, он добавил контакт и нажал вызов, забираясь с ногами на заправленную постель. В голове творилось черти-что, а руки трусились, как у заправского алкоголика. Что выбило из колеи больше, то ли новости о Матвее, то ли возникшая необходимость открыться родителям, Митька не понимал. Решив разобраться с этим позже, он взялся за телефон. Сказать, что было страшно, не сказать ничего. Страх ледяным комком стянул внутренности, сковал морозной коркой ладони. Митя тряхнул головой, прогоняя оцепенение, и нажал вызова борясь с малодушным желанием бросить телефон, закутаться с головой в одеяло и спрятаться от всего мира. — Привет, мам, — он закусил губу, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы мать лишний раз не волновалась, — я по делу звоню… — Ну, кто бы сомневался, оболтус, что ты сам не просто так звонишь? Всегда я звоню первая, — Вика шутливо бурчала, и сын прекрасно это понимал. — Слушай, ты давно с Ирой разговаривала? — по голосу матери, Митя понял, что на горизонте всё чисто и немного расслабился. — С нашей? Да вот вчера утром, ты знаешь, Матвей должен приехать. Она сейчас вся в заботах, да и дети… Но сегодня звоню, а она трубку не берёт. Папа звонил, так Олег жаловался, что Матвей вроде бы отменил поездку, у него контракт новый, что ли. Я хотела у Иры узнать, что да как… — Мам, мам, подожди, — Митька попытался в этом потоке уловить суть. — Мне с тобой поговорить надо, ты только не нервничай. — Та-а-ак, Мить? Только не говори, что кто-то залетел, и ты вынужден жениться, — Вика пыталась шутить, но не могла полностью скрыть беспокойство. — Нет, не залетел. Мам, блин! Короче, тут ситуация такая, у нас с Матвеем в одиннадцатом классе история одна была. Ничего криминального там не было, не придумай себе лишнего. Просто Ира обо всём узнала и не так поняла, вроде как, в общем, реакция у неё на это всё странная. Я сейчас об этом узнал и сразу звоню тебе, а после планирую заказать билет и первым рейсом к вам.       Митька замолчал, пытаясь отдышаться, все свою тираду он произнёс на одном дыхании и воздуха теперь не хватало. Вика молчала, тоже понимая, что сын ещё не закончил, и не пыталась вставить слово или просто построить хоть какие-то предположения. — Я хочу сам вам с папой обо всём рассказать, поэтому прошу, не общайся с Ирой до того момента, когда я с вами не поговорю. Пообещай! — Ничего криминального? Ни драк, ни воровства, ни наркотиков, ни изнасилований? — Нет! Ничего такого, ты что? — Митя притворно возмутился. — На день рождения останешься? — Конечно, — «Если вам ещё будет нужен такой сын», с горечью подумал Митя. Вика тяжело вздохнула: — Тогда придётся сдавать билеты, мы хотели приехать к тебе, сюрприз сделать. Я так понимаю, папе ничего пока не говорить, чтобы он Олегу не проболтался? — Мам, ты самая лучшая! Правильно понимаешь. Ладно, забронирую билет и наберу тебя. — Хорошо, мы тебя встретим. — Не надо, сам доберусь. Целую, мам. — Давай, засранец. Не забудь позвонить.       Митя успел ненадолго задуматься над тем, как это всё не вовремя и сколько бы он ещё времени скрывал от родителей свою ориентацию. И больше всего сейчас переживал не за себя, а за маму, в её положении нервничать нельзя.       От раздумий он очнулся, когда кто-то тихонько потряс его за плечи: — Мить, ты собираешься? — как в спальне оказались Энди с Грегом, Митька даже не заметил. — Простите ребята, но прогулка отменяется, мне собираться нужно, я домой улетаю. У меня тут внезапный каминг-аут организовался, — Митя взъерошил волосы рукой, мечтая остаться в одиночестве и всё хорошенько обдумать. — Что случилось? — Энди смотрел на потерянного Димку и искренне беспокоился. — Случилось? Не сейчас, Дюш. Мне билеты заказать нужно и Никитосу звякнуть, прости, — Дима уставился в ноутбук, а пальцы начали стучать по клавишам.       Парни вышли из комнаты, и Димка через несколько минут услышал хлопок двери. Он успел мысленно поблагодарить их, что не стали лезть в душу с расспросами, когда рядом с ним опять появился Энди. — Ну что ещё? Почему ты не ушёл? — Митя даже не пытался скрыть раздражение. — Мы тут с Грегом подумали, что одного тебя оставлять нельзя. Заказывай билет и на меня, и даже не думай спорить! Если всё пройдёт хорошо, я сразу улечу. Тебе нужна поддержка. — Господи, дурацкая идея! Но ты ведь не отвяжешься? — Неа. — Ладно, но с одним условием — я сразу закажу обратный билет, через три дня! — Спасибо, но давай чрез четыре. Или ты меня не желаешь видеть на свой день рождения? — Манипулятор хренов! И как Грег тебя терпит? — с издёвкой спросил Митя, но Энди не обиделся, только рассмеялся в ответ. — Да нормально терпит, со стонами и просьбами: «Ещё, ещё!»… — Придурок!       В самолёте Митю трусило, нервы разыгрались не на шутку. Его бросало то в холод, то в жар, и дело было не в перелёте, летать он не боялся в принципе. Но сейчас-то он летел в неизвестность, и эта неизвестность затягивала, как чёрная дыра.       Стюардесса разнесла еду и напитки, а парень так и продолжал смотреть в одну точку и вздыхать о своём, когда почувствовал, что его толкают в бок: — Мить, это что за хрень? — Энди с недоумением тыкал пальцем в свою порцию. Димка равнодушно смотрел туда, куда ему показали: — Курица с рисом, по всей видимости.       Энди с подозрением наклонился и понюхал субстанцию, кем-то по ошибке названную едой. — Не похоже, может быть рядом лежало? Сервис, конечно, умопомрачительный. Ты не мог взять билеты на рейс другой авиакомпании? Не подумай, что придираюсь, но, — самолёт ощутимо тряхнуло, а большая часть пассажиров вжалась в кресла и вцепилась в подлокотники. — Ну, вот что-то такое я и имел в виду. — Дюш, ты прекрасно знаешь, почему мы летим этим рейсом. Перестань капать мне на нервы — они и так почти сдохли в корчах! — А нас точно встретят? А Ник твой не против, что я у них остановлюсь? — рот Энди закрывать не планировал.       Митя закрыл глаза, чтобы успокоиться и не накричать на беспокойного друга. Его мысли вернулись к Нику с Ванькой, которым он звонил незадолго до вылета. Парни не подвели, они не просто пообещали поддержать морально, но, в случае чего, предоставить материальную помощь. В тот момент, когда Дима думал о реакции родителей, и о том, что семья может от него отказаться, о деньгах он не вспоминал. Но чёрт, это было вполне реально, оставить его без содержания. Он даже не надеялся на то, что ребята воспримут его новости так близко к сердцу. Да что там, он готов благодарить своего фея крёстного — Алексея Войцеховского до конца своих дней, за то, что свёл Митю с братом и его парнем.       Эндрю всё крутился и крутился в соседнем кресле, доводя Митю до точки кипения: — Встретят и не будут против — сами предложили. Да успокойся ты! — и тут до Димки дошло. — Ты боишься летать? — Ну, не то, чтобы боюсь, — обиженно засопел Энди, — скажем так: опасаюсь. — Тогда, опасайся молча!       В зале аэропорта, Митя бросился обниматься с двумя высокими худощавыми парнями. Энди смотрел на них во все глаза, пытаясь определить — сколько им лет. То, что это Ник с Ванькой он понял сразу, и они оба относились к тому типу мужчин, по виду которых реальный возраст не определишь. Им могло быть лет двадцать, а может, и больше, лет, эдак, на десять.       Наконец, отцепившись от двух пар обнимающих его рук, Митя представил парней друг другу: — Эндрю, это Никита, а это Ваня, — ребята по очереди протянули руки, здороваясь. — Очень приятно, наслышаны, — Ник улыбнулся вполне искренне. И Энди перестал беспокоиться о том, что будет незваным гостем у них в доме. — Наслышаны? — Не слушай его, слышали, но не очень много, а Никиткины речи фильтруй. А то он тебе понарасскажет, тоже мне, брат Андерсена, — Ванька хмыкнул и развернулся, всем видом показывая, что пора бы и домой ехать, а не посреди зала болтать. — Мить, мы тебя закинем, а сами домой. Гостя разместим, ты не переживай. — Да я и не переживаю, мне Энди весь полёт на нервы действовал, поэтому я бы ему пакость какую-нибудь устроил, — Митя запнулся на полуслове, увидев побледневшую физиономию друга. — Шучу!       До дома Димку довезли быстро, проскочив заторы и не задерживаясь в пути. С каждым метром, с каждой минутой, что приближали его к родительской обители, он угасал. Никто из спутников не отвлекал, прекрасно понимая, в каком состоянии сейчас парень и что отвлечь его вряд ли удастся.       Ник помог выгрузить чемодан, на прощание крепко обнял, стараясь придать уверенности: — Всё будет хорошо. Знай, что мы у тебя есть. Так что, не вешай нос раньше времени. — Спасибо! Ты не представляешь, как я вам благодарен, — Димка попытался прогнать спазм внезапно захвативший горло, и прокашлялся. — Я позвоню сразу. — Будем ждать, удачи. Митя проводил глазами уезжающую машину и развернулся в сторону дома, на пороге которого его уже ждала Вика.

***

      Митя осторожно обнял округлившуюся маму, бережно прижимая ее к груди, вдыхая родной запах. Выглядела Вика отлично, и он с удовольствием отметил, что беременность ей шла.       Затянув чемодан в дом, он приостановил тянущую его за руку мать, оставаясь стоять в прихожей. — Мам, а папа? Вика с удивлением посмотрела на очевидно нервничающего сына. — Когда я увидела тебя из окна он по телефону говорил. Мить? — но тот, лишь покачал головой, собираясь с духом. — Мам, найди папу, я вас на кухне подожду. Не хочу затягивать с разговором, — он чмокнул Вику в щёку и попытался улыбнуться как можно естественнее. — Хорошо милый, но ты меня пугаешь! — Зови отца, думаю, через пару минут ты всё поймёшь.       Митя пошёл в сторону кухни, оставляя чемодан возле двери, а мать в недоумении. Спать хотелось просто неимоверно, сказывался и перелёт и беспокойство. Достав чашку из шкафчика, он включил кофе-машину, выбрав двойной эспрессо. Не лучший напиток для переживающего организма, но без него Митька просто боялся отключиться.       Через пару минут на кухне показалась Вика с Игорем, и сын крепко обнял отца, прогоняя из головы мысль о том, что может быть, это происходит последний раз: — Я так за вами скучал! Мам, пап, я вас очень люблю! — Мы тебя тоже любим, — Игорь сам удивился поведению сына, в словах и действиях которого, четко просматривалась обречённость. — Мог и почаще радовать нас своим присутствием, мы-то в твою жизнь лишний раз лезть без приглашения не хотим — взрослый уже.       Дима присел за стол, отпивая из чашки бодрящий напиток, ожидая пока по местам рассядутся родители. — Мы готовы, — Вика, протянула руку, и сплела пальцы с пальцами сына, нежно сжимая ладонь. — Что там вы с Матвеем начудили, что вывело Ирку из равновесия? — Сейчас все объясню, только… дослушайте сразу до конца, хорошо? —       Вика с Игорем закивали, а Митя, залпом допив остатки кофе, вынул свою руку из руки матери, сжал кулаки. — Мам, пап, я гей.       Он зажмурился, ожидая первой реакции, но её не последовало. Не было ругани, криков, и отец с кулаками не накинулся. Митя открыл глаза, не в силах смотреть на родных, уставился куда-то в сторону и продолжил: — В одиннадцатом классе у нас с Матвеем были отношения. Мы встречались. Ира, не представляю как, об этом узнала. Это неправда, что у него контракт, Матвей сейчас в городе, — Митя на секунду задумался, — по крайней мере, вчера ещё был точно. Ира от него отказалась, и я так понимаю, Олег не в курсе… Вот.       Тишина была гнетущей, для Димки, так точно. В нескольких предложениях он смог сказать все, что хотел. А дальше, дальше он мог только отвечать на вопросы, если родители ещё захотят что-то уточнять и спрашивать, а не молча, укажут на двери.       Сердце неровно колотилось, то ускоряя ход, то, как будто, проваливаясь в желудок. Хотелось плакать, но он держался. То, что он гей, не означает, что он не мужик. А устроить перед родителями истерику было бы унизительным. Дима перевёл взгляд на маму, та сверлила глазами не его, а Игоря, который, в свою очередь, то открывал, то закрывал рот, тёр ладонями лицо. — Ваши отношения, — Вика, наконец, заговорила, и голос её звучал достаточно уверенно, — это что было, познание себя, эксперимент, выход юношеских гормонов? — Это была первая любовь, мам… Взаимная.       Вика опять замолчала, но встрепенулась от пришедшей в голову мысли: — То есть, Ира приняла такое решение из-за того, что Матвей встречался с тобой, или из-за ориентации в целом? — Я не знаю, может быть из-за меня, — Митя не хотел ничего скрывать, своими словами вряд ли он усугубит ситуацию. — После нашего расставания у него срыв был, и она винит меня, насколько я знаю. — А ты виноват? — Игорь внимательно смотрел на сына, но Митя не смог в его глазах рассмотреть, какие именно эмоции тот испытывает. — Возможно. Я не могу быть уверен, но… Вы многого не знаете, — Димка дрожащими руками принялся расстёгивать рукав белой, батистовой рубашки. Она была, лёгкой и тоненькой, но с длинными рукавами, он специально выбирал такие, не любил демонстрировать чужим глазам шрамы, а родителям не хотел тем более. Закатал рукав и выставил руку на родительское обозрение. — Мне наше расставание тоже нелегко далось. Не думаю, что она вправе обвинять меня в его срыве, я виноват в том, что мы расстались, это признаю. О срыве же, вообще не имел никакого понятия, точно так же как и он о моём. Матвей мог просто меня простить, или не простить, но это… — Митька замолчал, посвящать родителей в подробности не хотел просто его понесло. — Это… это что? — Вику начало трусить от вида этих шрамов, чего не было после сказанной сыном новости. — Нет-нет, мам! Я не пытался, это просто невроз, мам, — Митя успел пожалеть о своём опрометчивом поступке. — То есть, — опять повторилась Вика, закипая, показывая умопомрачительную, по своей скорости и кардинальности, смену настроения. — Ира выгнала Матвея, за то, что он любил моего сына? Нашего сына? Игорь, это нормально? Игорь закашлялся: — Что именно ты считаешь ненормальным, дорогая? — мужчина пребывал в шоке, то, что сын предпочитает парней никак не могла уложиться в его голове. — И вообще, мне на работу пора.       Игорь поднялся и пошёл в сторону выхода из кухни. А Митя не мог понять, что происходит, и какое теперь отношение к нему у его собственного отца. — Мить, — Вика позвала сына, который сидел совершенно потерянный и расстроенный. — Я с ним поговорю. Иди сюда, — она протянула руки и раскрыла объятий. — Бедный мой мальчик, ты же весь испереживался! — она в который раз обняла прильнувшего к ней сына. — Неужели ты думал, что мы можем поступить с тобой так, как сделала это Ира? — Не знаю, просто это страшно. Я боялся. — Давай, ты сейчас отдохнёшь, и мы с тобой потом посекретничаем? Надо же, первая любовь! Но, губа у тебя не дура, какого красавчика оторвал, — Вика усмехнулась. — Мы всё думали, чего вы дерётесь, а это сублимация чистой воды. Ты же его с детства девчонкой дразнил, да за косы дергал, а он тебе просто нравился. — Ну, он же красивый, как кукла был. Мам, — Митя приподнял голову и заглянул ей в глаза. — Я тебе говорил, что ты у меня лучшая? — Да, но я не против, чтобы ты это повторил. — А можно я на ужин друга приглашу, мы вместе прилетели. — Друга? — Вика задумалась. — Друга — в смысле друга, или в смысле приятеля? — Друг, он и в Африке друг. Слушай, если мне нравятся парни, то это не значит, что я не могу с ними просто дружить, да и не притащил бы я с собой бойфренда в такой момент! — Митька начал лезть в пузырь и надувать губы. — Ладно-ладно, прости. И всё же, бойфренд у тебя есть? Или любимый? — Любимый есть, только, скорее всего, теперь моё чувство безответно. Вика погладила своё чадо по волосам, целуя в макушку. — Однолюб…