***
Матвей стоял под горячими струями воды и смывал размазанную по всему телу пену. Сегодня он опять проснулся у Сани, у которого вчера ребята устроили пьянку в честь его приезда. Выпито было прилично, и как он ложился спать Матвей помнил смутно. Но если память ему не врет, вёл он себя пристойно, что не могло не радовать. Дружная компания уговорила его таки задержаться в городе, хотя, сказать по чести, он и не сопротивлялся долго. И он действительно рад был их видеть, он действительно за ними соскучился, испытывая в компании друзей невероятное чувство. Что именно это было за чувство, Матвей не понимал, не знал ему названия, но оно было тёплым и светлым. Проживание в отеле Матвей продлил, а после ванны планировал начать сборы. Часа через полтора за ним должна зайти Аннет, вытащить в какое-нибудь уютное кафе, где они смогут спокойно пообедать, и как сказала подруга: «Почесать языки о том, о сём». Вот только напряжение, не смотря на алкогольные возлияния последних дней, накапливалось и требовало выхода, хотя бы сексуального. Найти подружку не проблема, но сейчас тащить в свою постель незнакомую бабу, не хотелось. Придётся заниматься самоудовлетворением, Матвей вздохнул и протянул руку к члену, ещё не полностью вставшему, но уже заинтересованно подрагивающему, от притока крови и возбуждения. Дрочить Матвей не любил, нет, ничего против этого механического действия он не имел. Всё дело в том, что именно творилось в этот момент в его голове. Что странно, он без проблем трахался с девушками, но когда дело доходило до онанизма, сколько не старался, а перед глазами стояли картины, которые его не радовали. Эти картины не были персонализированными, они были статичны, и всегда, всегда гомосексуальны. Этот факт бесил и выводил Матвея из себя, но поделать ничего с этим не мог, как, ни старался. Вот и сейчас, в воображении предстало подтянутое тело, сильные руки, властные ласки. Матвей почувствовал стремительно растущее желание и заскользил пальцами по члену, когда вторая рука прошлась между скользких от геля ягодиц. Движения ускорялись, иногда задерживаясь на особенно чувствительной головке, а эротическая фантазия довольно быстро приближала оргазм. Тело содрогнулось охваченное мягкими спазмами, пачкая руку, но вода смывала и уносила за собой признак полученного удовольствия. Матвей вылез из душевой, не вытираясь, абсолютно голым вышел в комнату. Кондиционирование в отеле было на хорошем уровне, и свежий воздух холодил, заставляя кожу покрываться мелкими мурашками, а в голове ощущать ясность. Он встал посреди номера, расставив ноги и уперев руки в бока: — Пора признаться самому себе, что я пидорас! Мать в этом уверена, так чего стесняться? — он легкомысленно тряхнул головой, разбрызгивая вокруг себя воду, которая до этого спокойно тонкими струйками сбегала с волос. Оставшееся время до встречи, Матвей решил занять рутиной — разложить вещи, которые до сих пор оставались лежать в чемоданах. А за одно, подобрать одёжку для сегодняшнего выхода. Вместительная гардеробная с раздвижными зеркальными дверями находилась в спальне, Матвей залез в чемодан и натянул на себя трусы, ведь одно дело прохлаждаться на кровати в голом виде и совершенно другое, заниматься какими-то делами потряхивая хозяйством, звеня им, словно колокольчиком. Случайный взгляд упал на кровать, выхватывая на гостиничном покрывале пятно, цепляющее своей неправильностью. Пятно было совсем не пятном. Стопка листов, захваченная и спасённая из отчего дома, ворвалась в Матвейкину реальность. Он подошел к кровати и протянул руку, падая в пропасть воспоминаний. Записка за запиской, с когда-то заученными наизусть словами, заставляли сердце болезненно сжиматься. Водоворот сумбурных мыслей, которые заставляли впадать в уныние. Не вернуть, время не вернуть. Жалел ли Матвей в этот момент о том, как всё сложилось? Он всегда думал, что нет. А сейчас, перечитывая наивные строчки пропитанные нежностью, непосредственностью и искренностью, уверенность пропадала. Одно было желание совершенно ясным — он хотел знать, почему? Почему Митя так поступил, и до глубины души сожалел, что не спросил, не узнал, не выслушал… От размышлений его отвлёк стук в двери номера, чертыхнувшись, Матвей подскочил и побежал открывать, за раздумьями время прошло незаметно и на пороге номера, конечно, стояла Аннет. Она окинула друга заинтересованным взглядом и прошла вглубь номера, оглядываясь по сторонам. — А ничего тут у тебя так, миленько, — она обернулась на топчущегося на одном месте Матвея. — Нет, я, конечно, понимаю, что стыд и совесть ты уже давно потерял, но не думаешь же, ты, товарищ аппетитный кусок мяса, в таком виде по городу ходить. Хотя, должна сказать, что белые труселя очень идут твоему загорелому телу, — она скептически хмыкнула и с удобством расположилась на диване. — Скажи спасибо, что я вообще хоть что-то на себя надел, — фыркнул Матвей и с гордо поднятой головой удалился одеваться. Вытянув, из так и не разобранного чемодана, первые попавшиеся джинсы и майку, одевался на ходу, весело прыгая то на одной ноге, то на другой. Аннет засмеялась, наблюдая за скачущим, аки горный козёл, Матвеем, про себя отмечая, что рядом с ним не останется незамеченной, учитывая то, что джинсы парня были сногсшибательного ментолового цвета, а белая майка радовала взор принтом цвета вырвиглаз. — Собрался? Пошли, я видела такси свободные тут в ряд стоят, в общем-то, нам не далеко, но по жаре не хочу пешком ходить. — Я думал ты за рулём, — парень озирался в поисках сумки с документами и ключами от машины. — Я? За рулём? Не смешно, у меня даже прав нет, я боюсь водить, — Анетт достала из сумочки зеркало и блеск для губ, подправила макияж. — Готова? На выход! — Хм, такое впечатление, что это не я ждала пока ты телеса прикрывал, — она поднялась и грациозно поплыла к выходу. — А на такси мы не поедем, я же на машине, только придется тебе навигатором поработать. — Да ради Бога, только в терновый куст не бросай. Матвей был готов к тому, что Аннет накинется на него, как очередное торнадо на Америку, но та, по большей части, молчала. Кафе, а точнее маленький уютный ресторан, радовал кухней, и Матвей был благодарен подруге за то, что дала им возможность спокойно поесть. Когда порции подходили к концу, он всё же решил подозвать официанта и заказать десерт, от которого отказался чуть раннее. И это только для того, чтобы потянуть время. Разговора с бесцеремонной, как танк, Анькой, он боялся, но и отказать во встрече не мог. — Ну и, ты так и будешь держать в себе интересующие меня подробности, или всё же поделишься? — Аннет деловито отпила зелёный чай, которым она запивала фруктовый салат. От такого сочетания, Матвея, мягко говоря, корёжило. — Оу, а я уже думал, не дождусь твоей психологической атаки. Не расскажу, Ань, и, по-моему, я дал тебе это понять вполне определённо. — Хорошо, — подозрительно легко согласилась девушка. — Но ведь о твоей личной жизни я могу послушать, или это секрет? — Не секрет, потому что нет у меня её, личной жизни. — Как нет? — удивилась подруга, и если бы Матвей не знал её так хорошо, может быть, и поверил в искренность. — А вот так, последняя личная жизнь, кончилась у меня два года и два месяца назад, всё остальное — галимые подделки. — Ну, блин, дорогуша, ты меня ошеломил своим признанием, я то думала из тебя это клещами не вытянешь. — Ань, я конечно твердолобый, но смотреть правде в глаза не боюсь. Правда такова, что с тех пор я не влюблялся, к счастью, — парень рассеянно скользил взглядом по помещению ресторана, автоматически рассматривая посетителей. — А можешь мне честно ответить — ты жалеешь, хотел бы вернуть его? — Вернуть? Наверное нет, это просто не реально. А вот жалею ли? Скорее — да. По крайней мере, прекрасно понимаю, что мне бы в прошлом, мои теперешние мозги не помешали. Может, тогда бы по-другому наши отношения с Митькой закончились, или продолжились… Как-то так, — он замолчал, наблюдая за приближающейся к их столику фигурой. Парень, симпатичный и смутно знакомый остановился напротив Матвея и застыл широко улыбаясь: — Матвей? Сколько лет, сколько зим! — юноша развёл руки в стороны, намекая на дружеское объятие. — Блин, Дениска, — Матвей, наконец, узнал парня, который, в общем-то, не сильно изменился, только немного повзрослел. Прислушавшись к своим ощущениям, осознал, что действительно рад видеть случайного любовника, да и выглядел тот отлично, не давая усомниться в здоровом образе жизни. Парни обнялись, крепко сжимая руки на плечах. — Ты тут как оказался, я, честно признаться, слежу за твоей карьерой! Думал, ты за границей осел, — Денис присел рядом с Матвеем. — Прости мне мою не вежливость, просто неожиданная встреча! Дениска обернулся к Аннет, даря ей свою смущенную улыбку. Анька только махнула ладошкой: — Бывает, а я тебя помню, ты в нашей школе учился, кажется на год младше… — Точно, я польщен, — он подмигнул девушке и опять обратил своё внимание на Матвея. — Как ты? — Да нормально всё, вот в отпуск на родину приехал. Ты как? Насколько помню, ты тоже в модельный бизнес собирался? — А, — Денис немного потух. — Ты же должен понимать, что в нашей модной дыре попасть на глаза мощному фотографу или агенту почти невозможно. Портфолио у меня есть, и не плохое, но среднестатистическое — таких сотни сотен. Ехать в Париж, Милан или Нью-Йорк? Так меня родители сожрут, они и так на меня смотрят, как на идиота. Вот если контракт или приглашение, но пока мне не везёт. Матвей окинул Дениса оценивающим взглядом: хороший типаж, фактурный и интересный. Ни чуть не хуже того же Криста, с которым у него была последняя съёмка. — У тебя в цифре есть хоть что-то стоящее? — Есть, но не много… — Сейчас, — парень достал телефон и позвонил, к счастью, ответили ему почти сразу. — Адре? Я быстро и по делу, там тебе на ящик один интересный мальчик сбросит несколько фоток, посмотришь на него, Жану покажешь… Ага, Крист отдыхает, это точно. Ну всё, и не трогай меня лишний раз, связывайся с пацаном на прямую, пока, — он положил трубку и улыбнулся Дену, который с него глаз не сводил. — Ручку и бумагу мне, визитки агента я с собой не таскаю. — Ну вот, — через несколько минут, счастливый Денис держал в руках исписанный листок. — Фото, параметры и координаты отправишь, думаю, перспектива у тебя есть. — Вау, ты потрясающий! Нет, я, конечно это давно знаю, но… Может, встретимся как-нибудь, пообщаемся? — глаза собеседника горели, и Матвей не мог не заметить в них заинтересованного блеска. «А почему бы и нет?», пронеслось в голове: — Может быть встретимся, диктуй свой номер телефона, я запишу. Своим поделиться не могу, местной симки у меня ещё нет, кстати, Ань, поможешь мне с этим? — Тогда, я пойду? Был действительно рад, — Денис затряс Матвейкину ладонь, удерживая в руках и наплевав на приличия. — Ань, хорошего вам вечера. Парень ушел, а Матвей смотрел ему вслед, любуясь ладной фигурой, пока его не отвлекло Анькино шипение: — Дмитриев, только не говори, что ты с ним спал? — и, наблюдая за нарочито невинными глазами друга, схватилась за голову. — Ты действительно с ним спал… Когда только успел? — Ну-у-у… Разговор прервал звонок Анькиного телефона, она посмотрела на экран и удивлённо приподняла брови, хмыкнув, всё-таки, подняла трубку и сказала осторожно: — Алло? — услышав ответ, встала из-за столика и удалилась в сторону дамской комнаты. Надолго Аннет не задержалась, вернулась к их столику через несколько минут. — Какие у нас дальше планы? — Матвей мысленно поблагодарил подругу за то, что не начала развивать тему Дениса. — Не знаю, настроения шляться у меня нет, только с номером нужно что-то решить. — Тогда, сейчас заедем в ближайший салон связи, потом забросишь меня к Ваду. И, кстати, ты не забыл, что у нас завтра вечеринка? — Где? — в памяти проскальзывали какие-то моменты, но конкретно ничего припомнить он не мог. — Ну да, ты же был уже хорошим, когда решили. В клубе, где вы с Санькой в первый вечер зависали, в его кабинете. В десять вечера чтобы был, как штык. Надеюсь, найдешь, чем себя занять до этого? Только прошу, не прыгай по постелям, — девушка скривилась. — Обещаю, по постелям пойду послезавтра!Секс на двух ножках
17 декабря 2017 г. в 12:06
Вика в очередной раз набрала номер телефона слушая в ответ только гудки — трубку Ира так и не взяла. Энергия в ней бурлила требуя выхода, и сделав очередной круг по кухне, женщина остановилась возле холодильника. Душа требовала скандала с подругой и консервированных ананасов. Подруга была вне зоны доступа, а вот баночка с ананасами, вполне рядом.
Задумчиво уничтожая сладкие кусочки, Вика опомнилась, когда в банке остался только сироп.
Заглянув в комнату сына, и убедившись, что он спокойно и крепко спит после стольких-то переживаний, Вика пошла к выходу из дома, на ходу пытаясь связаться с мужем:
— Игорёк, ты уже на работе?
— Да, — голос мужа был озабоченным, но истерических ноток она не услышала.
— А Олег? Смотри не ляпни лишнего! — Вика уже была во дворе дома, подавая знаки водителю, чтобы тот выгонял из гаража авто.
— Вик, я не дурак, могла и не напоминать!
— Ты как себя чувствуешь? Не нравится мне твой голос!
— Честно? Если цензурно, то очень странно. Да какая тут может быть, блядь, цензура, — тут же вспылил Игорь. — Я в ахуе, дорогая!
— Если ты сейчас начнёшь причитать на тему правильности и нормальности, я тебя пришибу! Игорь, это наш сын, наша кровь и плоть! Это мы его таким родили и вырастили. И заметь, вырастили не самого плохого человека. Подумай над этим, а когда вернёшься домой, надеюсь, что подберёшь нужные слова и скажешь их Мите.
— Хорошо, — Игорь пристыжено засопел. — Ты-то чем заниматься думаешь?
— Я сейчас поеду к Ирке, попробую ей мозги на место вправить.
— Будь осторожна, была бы моя воля, я бы тебя не отпустил, но прекрасно знаю, что не послушаешься.
— Я не буду нервничать, не переживай, в конце концов, с нашим сыном мы разберёмся сами. Пусть она думает о том, как поступает с Матвеем. Но попробовать я обязана.
— Ладно, держись.
— Это ты держись, целую. — Вика отключилась, откинулась на спинку сиденья и погладила руками живот.
На удивление, двери Вике открыла Ира почти сразу. То, что прихода гостей хозяйка не ждала, было очевидно по тому, как вытянулось её лицо. Но она быстро взяла себя в руки и даже попыталась улыбнуться.
— Вик, привет и проходи. Ты как-то неожиданно. Что-то случилось? — Ира повела гостью в сторону кухни.
— Ну, привет, подруга! Не хотела делать тебе сюрпризов, но ты ведь трубку не берёшь, не давая возможности предупредить о приезде.
Вика присела на стул, внимательно наблюдая за Ириной, оценивая её лихорадочный румянец и бегающие со стороны в сторону глаза.
— Не буду долго ходить вокруг да около. Я всё знаю, вернее мы с Игорем знаем.
— Ты о чём? — зачем Ирка включила режим дурочки, Вика решительно не понимала.
— Я о Мите с Матвеем и о том, как ты поступила со своим сыном.
— Откуда… давно знаешь? — в голосе Иры отчётливо послышалась злость.
— Сегодня. Ир, ты что творишь?
— Я? Я что творю? Это твой сын творит, это он во всём виноват. Соблазнитель хренов! — Ира начала кричать, разбрызгивая вокруг себя капельки слюны, отчего Вика брезгливо поморщилась. — Я Матвея попросила по-хорошему, отказаться от наклонностей, но не-е-ет, он же принципиальный! А это грязь, грязь и мерзость!
— Замолкни! — Вике этот гневный бред слушать было, прямо сказать, неприятно.
Ира замолчала, только сверлила глазами собеседницу, медленно покрываясь красными пятнами.
— Мой сын соблазнил? Ты в это веришь? Это твой Матвей секс на двух ножках! И ты прекрасно знаешь, какое он производит впечатление на окружающих! Да и как можно называть грязью их отношения, ты хоть в курсе, что у них первая любовь была?
— Да какая любовь? Это всё гадко и неправильно!
— Неправильно и гадко — от своего ребенка отказаться, когда ему поддержка нужна, — Вика всё пыталась достучаться до Иркиного разума.
— Мы его поддержали, когда его твой Митя до нервного срыва довёл, вот они последствия…
— А то, что мой сын себе вены после расставания с Матвеем резал, так — чепуха? — за то, что Вика немного преувеличила последствия, совесть не мучила абсолютно. — Знаешь, можно подумать Матвей, ну просто трепетная фиалка! Вот только его нервный срыв, а я, если ты не забыла, прекрасно помню, что это было последствие запоя, который он мог получить и в обычных отношениях. Не нужно валить с больной головы на здоровую, — Вика поднялась и собралась уходить, обернувшись к подруге уже возле выхода. — Разговаривать с тобой сейчас бесполезно. Просто знай, что мы Матвея не оставим, наша семья на его стороне. И… не переживай, Олегу ничего не расскажем, сделаешь это сама, только как ты ему в глаза смотреть будешь, моралистка?