Поверь в мою любовь

Сидя на диване в своей гостиной, Минако с хрустом вскрыла очередной пакет чипсов. Чёрный прямоугольник выключенного телевизора отражал направленный на него пустой синеглазый взгляд и разгром, царивший в квартире известной певицы. Где-то под испачканной в соусе диванной подушкой вновь пискнул мобильный. Айно с флегматичным видом сунула руку в пакет, достала зажаристый кругляш и отправила его в рот, не сделав ни единого движения в сторону телефона. - Даже не проверишь от кого сообщение? - раздался в тиши квартиры голос Артемиса. Белоснежный кот, достаточно насмотревшись на павшую духом воспитанницу, предпринял-таки попытку её расшевелить. Пробираясь среди неряшливо разбросанных повсюду вещей вперемешку с упаковками из-под готовой еды, Артемис совершил целый вояж от своей корзинки к убежищу Минако и, брезглив отряхнув лапу от чего-то липкого, ловко запрыгнул на диван. - Зачем? Я итак знаю, что там, - бесцветным голосом отозвалась Минако, прожевав очередную порцию чипсов. - Так и знаешь? Это уже 10 сообщение за час, - попытался воззвать к любопытству блондинки кот. - Может, посмотришь все же? Не дождавшись ответа, Артемис осторожно тронул лапой девичью коленку под растянутым трико прежде, чем по привычке забраться к Айно на колени. - Минако, люди волнуются, - решил давить на совесть воспитанницы Артемис. Больно было наблюдать, как за три дня сидения дома Айно превратилась в затворницу. Её понурый вид огорчал кота больше беспорядка и неухоженности самой девушки. С коротким вздохом Минако вынула из-под подушки телефон и пролистала ленту сообщений. - Три сообщения от девочек. Остальные 20 по работе. Завтра запись альбома, - закинув телефон подальше, отчиталась она, доела остатки картофеля в пакете и потянулась за лежавшей на подлокотнике плиткой шоколада. - Минако, это, конечно, не моё дело, но если ты будешь столько есть, то не влезешь ни в один концертный костюм, - взяв на вооружение брюзгливый тон, пристыдил девушку Артемис. Айно безразлично пожала плечом в ответ и развернула фольгу. Терпение Артемиса лопнуло. - Минако! Да что с тобой происходит, в конце концов?! Сидишь взаперти третий день, ни с кем не общаешься, развела бардак вокруг себя. Посмотри, на кого ты стала похожа! Ты не умывалась и не меняла одежду всё это время. От тебя жутко пахнет. У меня даже усы обвисают от этого запаха! - с последним кот, конечно, переборщил, но он всерьёз испугался за свою компаньонку по приключениям на заре сейлорбитв и решил, что основательная взбучка ей не повредит. - Где та Минако, которую я знаю? Где та сенши, которая наводила ужас на демонов Темного Королевства? Мина-чан, очнись! Видимо, гневная отповедь кота благотворно подействовала на девушку и она, секунду поколебавшись, отложила в сторону шоколад. - Артемис... - тихо прошептала она, в задумчивости глядя на волшебное животное. - Ты предавал кого-нибудь, Артемис? Кот в растерянности лишь мотнул головой в ответ, совершенно не понимая, к чему она клонит. - Только что ты спрашивал о том, что меня гложет, - пояснила свой вопрос Минако. - Так вот! Всё это время с момента, как впервые услышала ту мелодию во сне, меня не покидает ощущение вины за что-то, сама не знаю за что. И это чувство как-то связано с мелодией. Я знаю, что должна исполнить эту песню, что мне доверили её именно за этим. Но я не знаю, о чём должна петь. Директор Казешима спросил меня: «Минако, о чём ты хочешь рассказать своей песней слушателям?» А я не знала и не знаю ответа на этот вопрос. Завтра финальная запись альбома, но текста для моей песни до сих пор нет. - Так выбери из имеющихся. Не мучай себя и не подводи людей, верящих в тебя, - подсказал девушке самый простой выход из положения её пушистый помощник. Жаль, что и он не до конца понимал всей проблемы Минако. - Нет, не могу. Это неправильно. Так я нарушу обещание, - отозвалась Айно, стряхнув крошки со своих колен на пол. - Какое обещание, Мина-чан? - насторожил уши кот, непонимающе глядя в упор на блондинку. - Не знаю... Ничего не знаю, - растерянно отозвалась девушка, а потом как будто разом встрепенувшись, разъярилась на собственное бессилие и отбросила за спину копну нечёсаных волос. - Всё, хватит! Ты прав, Артемис. Так не должно больше продолжаться. Нельзя предаваться унынию бесконечно; нельзя пугать близких своим видом; нельзя срывать сроки и бегать от людей, которые работают с тобой. Всю эту тираду Минако выпалила на одном дыхании, спрыгнув с дивана и подобрав с пола разбросанные вещи. Обескураженный Артемис недоверчиво поглядывал из своего угла на предприимчивую блондинку, развившуюся бурную деятельность из ничего. - Я буду на записи завтра. Я обещаю тебе, Арти-кун! И сделаю всё, как надо, за одним исключением: последней песней в альбоме станет песня Маробаси. - Мина-чан! Но ты же не хотела её исполнять, - возразил Артемис, а Минако так и застыла с корзиной для грязного белья в руках. - Какая разница, чего я хочу, Артемис. Главное, что я должна. Ведь так? - с горечью произнесла Минако, прячась от внимательного кошачьего взгляда за завесой растрёпанных волос. Через мгновение девушка с прежней резвостью взялась за уборку, и к вечеру квартира Айно сверкала чистотой как молельня в храме Хикава. Но царил ли в душе Минако такой же порядок, Артемис сильно сомневался. Однако, она осталась верна данному ему слову, и утром полностью собранная уехала записывать альбом в студию. Вернулась Айно только глубокой ночью. Ни словом не обмолвившись о том, как прошла запись, она ушла к себе при первой же возможности и упала без сил на кровать. Презентация нового сингла из будущего альбома оказалась для Минако тем ещё испытанием. Для начала заглавной песней, открывающей вечер, продюсеры выбрали композицию Маробаси. Айно даже понимала почему: чтобы задобрить именитого композитора и окончательно извиниться за историю с отказом Бинасу от написанной им музыки. Она не стала спорить с Казешима-сама, тем более, что и спорить, в общем-то, было не о чем. Если бы она знала, чего хочет, то неловкости с Маробаси с самого начала можно было избежать. И сегодня ей бы посчастливилось спеть на подмостках самого роскошного мюзик-холла столицы совсем другую песню. - Сама виновата, - обречённо вздохнула Айно, сидя за туалетным столиком в отведённой ей гримёрке. В зеркале напротив отражалась эффектная блондинка в сверкающем россыпью страз платье с длинным шлейфом. Пожалуй, пустого блеска в её образе было даже чересчур. «Под стать этой песне», - ядовито подумала Минако и забросила назад в кейс тяжёлые браслеты, сплошь усыпанные имитацией бриллиантов. Нет, не будет она надевать их на сцену. Достаточно с неё на сегодня подделок, сколь бы искусно они не повторяли оригинал. Одной песни Маробаси уже хватит за глаза. Эта натуральная фальшивка вгоняла её в тоску при одной только мысли о том, что придется её петь. В дверь постучали, и Минако, шурша подолом платья, поднялась с пуфа открыть посетителю. - Доставка для певицы Бинасу, - бодрым голосом отчитался курьер и сунул в руки девушке планшет с ручкой. Вот она - известность! Никто даже не спрашивает твоего имени, с первого взгляда угадывая твою личность. Айно размашисто подмахнула документы и приняла из рук курьера небольшую коробку. Снедаемая любопытством, она поспешила войти внутрь и закрыть дверь, чтобы поскорее рассмотреть загадочный презент. Усевшись за столик, Минако опустила на колени коробку и развязала алую атласную ленту. Под крышкой оказался одинокий свежесрезанные бутон золотистой орхидеи, которой она никогда раньше не видела, хотя весьма недурно разбиралась в её сортах, ведь это были её любимые цветы. А ещё письмо. Аккуратно поставив коробку на тумбочку, заинтригованная Минако вынула из неё конверт, покрутила в руках на предмет отсутствующей подписи и надорвала ногтем край. Внутри оказался сложенный пополам лист бумаги. «Наверное, очередное любовное послание», - самодовольно подумала блондинка, заранее предвкушая стандартный набор пошлостей в записке. Но первые же слова заставили всю кровь отхлынуть от её лица, а плечи мелко задрожать, будто в лихорадке. Пустившееся в пляс сердце вторило рифме строк, отбивая ритм у неё где-то в горле. - О Боже!.. О Боже!!! - воскликнула Минако, узнавая текст от первого до последнего слова. Цепляясь взглядом за строки письма, Айно неотвратимо соскальзывала в запертые до этой поры в глубине её сознания воспоминания о Серебряном Тысячелетии. Перед её глазами друг за другом проплывали призраки прошлого: лиловый - призрак Лунного Дворца, серебристый - королевы Серенити, розовый - принцессы, оранжевый - её собственный. Среди событий тысячелетней давности ей предстояло узнать, кто и когда написал для неё эти стихи? - Серенити?.. Принцесса?.. Ну, где же Вы, Ваше Высочество?! Встревоженный девичий голос уже битый час звенел под сводами дворцовых галерей. Венера, рискуя подломить каблуки на скользком мраморе лестниц, металась из одного крыла в другое, распахивая все двери на своём пути и взывая к непоседливой принцессе. А как иначе прикажете искать наследницу Лунного венца, если та не соизволила сказать и пары слов своей телохранительнице о том, куда намеревается сбежать из бальной залы?! «Ох, и попадись ты мне, Луноликая!" - злилась на дайме блондинка, дёргая за массивную латунную ручку в форме щекастого купидона очередную дверь. - Ваше Высочество, Вы здесь? - рявкнула в темноту музыкального салона девушка. Тени в глубине зала пришли в движение, обрисовав одинокую фигуру, сидящую за роялем. Венера была почти уверена, что наткнулась на свою принцессу. Она решительным жестом подхватила воздушный шифон своих юбок и переступила порог салона с явным намерением устроить головомойку наследнице. - Серенити, сейчас не лучшее время играть в прятки и... Гневный монолог сенши нарушил приятный мужской баритон, вопрошавший с нотками удивления в голосе: - Прятки? Венера осеклась на полуслове и застыла посреди зала с неприлично распахнутым от удивления ртом. В зале действительно кто-то был, вот только этот кто-то совсем не походил на семнадцатилетнюю принцессу Луны. Насколько она ошибалась, Венера поняла, когда незнакомец шагнул в круг сумеречного света, проливавшегося в салон сквозь витражные окна. Статный блондин в застёгнутой под самый подбородок светлой рубашке и фрачных брюках поклонился ей, как того требовали приличия. «Какой позор!» - вспыхнула до кончиков ушей Венера и наспех сотворила ответной вежливостью неглубокий книксен. - Ох, простите, я, кажется, ошиблась, приняв Вас... приняв Вас... - замялась девушка, чувствуя, как от смеющегося взгляда незнакомца у неё загорелась шея. «Как хорошо, что здесь мало света, и он не видит этих уродливых пятен стыда на моих щеках»", - совсем не к месту подумалось ей. - Приняли за свою принцессу, - договорил за неё незнакомец и сократил расстояние между ними до максимально близкого, разрешённого этикетом и моралью. - Не стоит извиняться. Всё-таки здесь достаточно темно, и неудивительно, что Вы ошиблись. С каждым может случиться. Смущённая Венера усилием воли подавила нервный смешок, который так и рвался из её горла. Но блондин не собирался терзать её и дальше неловкостью ситуации. Напротив, галантно поклонившись в очередной раз, он принёс ей свои учтивые извинения за то, что до сих пор не представился. - Простите мою невоспитанность и позвольте представиться. Моё имя Адонис. Но, прошу, прекрасная леди, зовите меня просто Эйс, - протянув девушке раскрытую ладонь, молодой человек жестом попросил её руку для поцелуя. - Да, конечно! Разумеется... Ох... О-очень приятно, Эйс, - несколько поспешно впихнула свою ладошку в руку новому знакомому Венера и покраснела ещё больше. Красота Адониса и обстоятельства их знакомства произвели на неё сильное впечатление. Вопреки всем условностям девушка во все глаза разглядывала стоявшего перед ней молодого человека. Светловолосый, сероглазый, с приятными чертами лица - он был похож на того, кто занимал все её мысли в последнее время. «Да, он похож на Кунсайта как младший брат», - внезапно подумалось Венере. Имя земного генерала, прозвучавшее в её голове, немного отрезвило девушку, и она поспешила вытянуть свою ладошку из чужой руки. Кунсайт... Отчего ей так грустно вспоминать о нём? Ведь между ними совсем ничего не было. Просто ей нравилось думать, что беловолосый генерал Земли и есть та самая большая лю... Нет! Не будет она думать об этом сейчас! Венера упрямо мотнула головой, и пришедшие в движение тяжёлые локоны завитых волос живописно рассыпались по её плечам. - Мне тоже приятно оказаться в Вашем обществе, принцесса Венеры, - раздался в тиши салона голос Эйса, и по его глазам девушка поняла, что он смотрит на неё не менее жадно, чем она на него. - Но, кажется, Вы загрустили, - сглаживая неловкость, произнес Эйс и поманил её за собой к роялю, - Позвольте мне развлечь Вас немного. Венера словно заворожённая последовала за подтянутой фигурой Адониса и замерла у инструмента. - Откуда Вы знаете моё имя? Я ведь не видела Вас прежде во дворце, - удивилась познаниям Эйса воительница, наблюдая за тем, как тот усаживается за рояль. - Не знать имени самой прекрасной девушки во вселенной - это кощунство, - будничным голосом отозвался Адонис, подняв клав и осмотрев клавиши. - Вы смущаете меня, - невольно прижав ладони к щекам, призналась девушка. Даже сквозь прохладную ткань атласных перчаток она чувствовала, каким горячим стало её лицо от слов Эйса. Да, она знала о своей красоте. Да, ей и раньше делали комплементы, но чтобы так: ровным голосом без пошлых придыханий, причмокивания губами и сальных взглядов! Это было впервые! Он говорил ей самые красивые слова, которые жаждет услышать любая девушка в свой адрес с таким спокойствием, словно рассуждал о какой-то рутине. И от этого его слова казались ей правдивее всего услышанного до этих пор. А его мягкая улыбка и те короткие взгляды из-под ресниц, которые он походя бросал на неё! Венера возблагодарила лунную башню за то, что в салоне царил полумрак, и Эйс совершенно точно не заметит толпу мурашек, промаршировавших вниз по её спине под корсажем пышного бального платья. - Смущаю? - Адонис оторвал взгляд от инструмента и внимательно посмотрел на девушку перед собой. - Да, Вы абсолютно точно смущены, - констатировал блондин и вновь вернулся к клавишам. Его длинные пальцы профессиональным жестом легли на клавиатуру и надавили на чёрно-белые костяшки, исторгая первые случайные звуки. «Проверяет настройку», - отстранённо подумала девушка, во все глаза уставившись на Эйса. Приготовившись играть, молодой человек плавно запрокинул голову и прикрыл глаза. Венера опустила глаза, не в силах смотреть на него больше. Внезапно её охватило странное, неведомое прежде чувство при одном только взгляде на тень от адамова яблока на длинной шее, показавшейся из накрахмаленного воротничка-стойки. Её поразила в самое сердце небывалая чувственность момента. «Я никогда прежде не ощущала ничего подобного...» - пронеслось в голове девушки, и она прижала руки к груди в бессмысленной попытке унять стук своего сердца. - Это мне и нравится в Вас, Принцесса. То, что Вы не скрываете свои чувства, - по-прежнему не открывая глаз, Эйс вслепую заскользил пальцами по клавишам, наигрывая очаровательный в своей сумбурности мотив. - Слышите? Так звучит моё сердце, когда я вижу Вас. Как Вы краснеете, смущаетесь и прячете глаза... - Но откуда Вы столько знаете про меня? - окончательно изумилась Венера, очарованная юношей и его игрой. - Откуда? - Эйс поднял веки и прямо взглянул ей в лицо. Его серые глаза светились мягким светом, заключая девушку в призрачные тёплые объятия нескрываемого обожания. - Просто я давно наблюдаю за Вами. В основном издалека, а так, как получится. Но не бойтесь меня, принцесса. Я последний человек во вселенной, который посмеет причинить Вам зло. И пусть моя судьба настигнет меня тотчас же, едва я посмею хотя бы в мыслях посягнуть на Ваш покой и благоденствие. - Я не знаю, что и сказать, - честно призналась Венера, подойдя ближе к роялю и несмело коснувшись бортиков корпуса. Будь она в здравом уме, то бежала бы отсюда без оглядки, но Эйс, его слова и музыка непреодолимо манили её к себе. - И не нужно, - немного грустно улыбнулся девушке Адонис. - Просто слушайте. Слушайте музыку, принцесса. Она скажет Вам намного больше о моих чувствах, чем я сам. Эйс выпрямился на табурете и замер на миг, словно превратившись в ту самую натянутую струну, затаившуюся в недрах инструмента в ожидании, когда по ней ударит выточенный из древесины земного граба молоточек. Мгновение напряжённой тишины разбил ливень из звуков, обрушившихся на Венеру из-под пальцев Адониса. Столь прекрасная и выразительная музыка захватила все её существо. Венера закрыла глаза, наслаждаясь мелодией, и до побелевших костяшек пальцев вцепилась в бортик рояля, будто испугавшись взлететь под самый потолок от обуревавшего её восторга. Такой поразительной на слух оказалась чужая любовь! В какой-то момент она не удержалась и тихо всхлипнула. - Это так прекрасно, - смахнула сбежавшую с ресниц слезу восторга Венера. - Так звучат мои чувства к Вам. А любовь - она всегда прекрасна. Вам ли не знать! - отозвался Адонис, убрав руки с клавиатуры. - Не знаю! Я не знаю, что такое любовь! - горестно воскликнула в ответ девушка. - А как же это? - вынув из-под манжеты сложенный в несколько раз листок, Эйс протянул его Венере. - Мои стихи! - ахнула она, развернув листок и мельком пробежавшись глазами по строкам. Это была страница из её дневника, которую она вырвала сегодня утром и взяла как шпаргалку, чтобы прочесть лорду Кунсайту наедине. Но земной генерал не явился на маскарад, а стихи... - Да. Вы обронили их в гостиной. А я случайно заметил и подобрал. Простите, что не отдал Вам раньше. Но мне бесконечно льстила мысль, что у меня есть какая-то вещь, которой касалась Ваша рука. Пусть даже это и обычный клочок бумаги. - Вы читали? - испуганно вздохнула девушка, до треска бумаги сжав листок в своих руках. - На своё несчастье. До этого момента я надеялся когда-нибудь отвоевать себе место в Вашем сердце. Но, судя по этим строкам, я опоздал. - О нет! Нет же! Это всё ерунда! Бредни влюбчивой дурочки! - Венера принялась было с остервенением рвать на клочки свидетельство очередной своей пустяковой влюбленности, но руки Эйса остановили её, накрыв собой её дрожащие ладони. - Чувства не могут быть ерундой, если под их властью рождаются душевные порывы, облечённые в искусство. Я завидую тому смельчаку, который вдохновил Вас написать эти строки, - с грустной улыбкой на губах поговорил Адонис. - Нет же, Эйс, Вы всё не так поняли! - вспыхнула Венера. - Тогда объясните же мне, принцесса! - Да, я сочинила эти стихи, когда думала, что всерьёз увлечена. Но... Но... Правильные слова никогда не давались ей легко. Особенно, когда были отчаянно нужны. Ну и пусть! В конце концов, она ведь не Меркури, чтобы говорить и делать всё верно с первого раза. Её чувства всегда перевешивали доводы рассудка, и это делало её именно той, кем она была. Решив говорить от сердца, Венера рассказала Эйсу правду о себе: - Я не знаю, что такое любовь на самом деле. Мне с рождения твердят, что я воплощение богини любви, что я и есть сама любовь. В конце концов, я свыклась с этой мыслью и жила до сих пор думая, что знаю о любви всё. Но это глупость! Я заблуждалась! Судите сами: что может яблоня знать о вкусе своих яблок? Верно, ничего! Я как то дерево: вселяю любовь и обожание во всякого, словно одариваю плодами со своей кроны, а сама... - от напряжения её голос пресёкся. На ладони Эйса, по-прежнему сжимавшие её руки, упала пара горячих солёных капель с ресниц Венеры. - Сама, как бы мне не хотелось, но я не могу вкусить плодов с собственных веток... - тихим, почти обречённым голосом договорила она и умолкла. Эйс понимающе кивнул и улыбнулся. - Вы просто слишком торопитесь полюбить, принцесса. - Тороплюсь? - изумилась девушка, взвешивая в уме слова Эйса. - Да... Пожалуй, так оно и есть. Каждый раз, когда я влюбляюсь, мне хочется верить, что это - то самое чувство. Адонис пристально смотрел на неё, дожидаясь окончания её мысли. На миг она запоздало ужаснулась тому, как бесцеремонно себя ведёт с ним. Подумать только, откровенничает наедине с малознакомым человеком в полутёмной зале. И это она, приближённая к руке Королевы, хранительница десницы наследной принцессы. Ум, честь и совесть целой планеты! Вот только прежде никто не слушал её с таким вниманием, как Адонис. Раньше все только и делали, что прикрывшись маской учтивости, отмахивались от её проблем. С Королевой и кошками-советниками её связывал долг, а сенши и принцесса обладали столь же неискушёнными сердцами, как и она. Но сейчас рядом с Эйсом ею владело предчувствие, что он обязательно поймёт её и не рассмеётся ей в лицо. «Как будто мы знаем друг друга очень давно...» - подумала Венера и решилась. - Просто я очень боюсь ошибиться и упустить свой шанс на настоящее чувство. Эйс улыбнулся ей в ответ с таким видом, будто заранее знал, что она скажет. - Не волнуйтесь, принцесса. Вы не ошибётесь. Кто угодно, только не Вы. Любовь окрыляет человека, возносит над скверной и делает его счастливым даже на обломках мира. Любовь никогда не заставит Вас страдать, если она настоящая. Напротив, среди тревог и уныния она одна способна дать Вам силы. Только верьте в любовь, принцесса, верьте и она придёт к Вам. - А эта музыка станет Вашим проводником, - он отпустил её руки и теперь любовно касался пальцами чёрно-белых клавиш. - Я услышал её между строк Ваших стихов. Не так уж они дурны на самом деле, как Вам кажется. Когда Вы полюбите всей душой, эти стихи и музыка станут одним целым - песней. Может быть, когда-нибудь я услышу её из Ваших уст... - Эйс... - выдохнула потрясенная до глубины души Венера. Гулкий звон башенных часов заставил вздрогнуть обоих. - Часы бьют полночь. Мне пора, - тихо, но вместе с тем твёрдо произнес Адонис, глядя куда-то за окно. - Куда Вы, Эйс?! - заступила дорогу юноше ошеломлённая Венера. Только сейчас она заметила, что на табурете рядом с Эйсом лежал его фрак. Длинные фалды скрывали под собой церемониальное оружие, полагавшееся каждому офицеру Земной армии. «Так он военный?! Я думала, он пианист!» - изумилась девушка, намётанным глазом отметив размеренность движений и офицерскую выправку Эйса. - Сопровождать своего принца обратно. Я не сказал Вам всей правды, простите. Ваша принцесса сейчас на террасе вместе с земным принцем, а я адъютант Его Высочества. Мы пришли предупредить об опасности лунян, но нужно возвращаться обратно на Землю, чтобы подавить мятеж. Адонис быстрым шагом пересёк музыкальный зал и всего на миг задержался на пороге, обронив напоследок пару слов: - Прощайте, принцесса. Я всерьёз надеюсь дожить до того дня, когда Ваши стихи станут песней. - ...Дня, когда стихи станут песней... - эхом повторила за Адонисом Венера и, держась за рояль, соскользнула без сил на мягкий табурет. Лишь когда в коридоре затихли торопливые шаги, она смогла совладать со своими чувствами. Имя принцессы, прозвучавшее из уст Эйса, беспощадно вонзилось ей в висок. - Принцесса?! Мятеж?! Я должна предупредить всех! Венера подскочила на месте и, оскальзываясь на натёртом паркете, бросилась на поиски королевы и советников, чтобы рассказать о надвигающейся беде. *** - Серенити!!! - крик отчаяния поплыл над руинами дворца. Имя наследной принцессы Лунного Королевства в один слитый возглас простонало всё оставшееся в живых Серебряное Тысячелетие. Кричала не своим голосом Королева-мать, простирая руки к бездыханному телу дочери. Давясь слезами, жалобным мяуканьем тянула имя принцессы Луна, уткнувшись в шокированного Артемиса. Серенити... Серенити... Серенити... Меркурий спрятала лицо в ладонях, но вздрагивающие плечи выдавали её чувства. Марс схватилась за сердце и рухнула на колени с таким лицом, словно чёрная молния, только что убившая принцессу, угодила и в неё тоже. Юпитер рычала от боли и молотила кулаком по гранитным плитам площадки, словно хотела пробить дыру в иной мир. А Венера... Венера сухими глазами смотрела на безжизненное тело наследницы, парящее над землёй, и не верила в произошедшее. Нет, нет, это не может быть правдой! Она не могла умереть! Не могла! Она - смысл их, сейлор воинов, существования. Без неё нет причин жить дальше. «Неправда... Неправда. Нет!» Венера задрожала, схватилась руками за своё горло и крепко сжала пальцы у себя на шее. Она упрямо стискивала зубы в попытке задушить рвущийся наружу крик. Как будто от этого сейчас что-то зависело, как будто поверь она в смерть принцессы - та на самом деле умрёт. Реальность ускользала от воительницы. Или это она не хотела мириться с произошедшим? С тем, что они не справились с единственной возложенной на их плечи миссией; с тем, что оказались бессильны перед настоящей угрозой; с тем, что это они виноваты в смерти принцессы. А она как предводительница - больше всех... - СЕРЕНИТИ! Венера не узнала своего голоса. Неужели это она так кричала?! Так хрипло и горько, словно старуха-плакальщица на похоронах. Но имя принцессы, прозвучавшее из собственных уст, как будто исцелило Венеру. Прежде она никогда не думала, что сможет стать такой. Что найдёт в себе силы свыкнуться с тем, что уже невозможно исправить. Что смирение неожиданно даст новые силы её истерзанной муками совести душе. - Поднимайтесь, - севшим от крика голосом, приказала она соратницам, сжав руки в кулаки, - Поднимайтесь, наш путь ещё не закончен! Оглушённые потерей, сенши не сразу вняли её словам, и Венера отчётливо поняла: какой бы сильной не была её решимость сейчас - её вряд ли хватит на остальных. Лишившись цели, отряд воительниц развалился, как детская пирамидка, из которой выдернули стержень. Да, Серенити была стержнем для них. Мир потерял опору без неё. «Значит, я найду нам новый смысл не опускать рук». С холодной решимостью в глазах Венера проводила взглядом тело принцессы и отвернулась. Подойдя к балюстраде, она мгновение помедлила прежде, чем запрыгнуть на перила и окинуть ненавидящим взглядом простиравшуюся внизу до самого горизонта армию землян. Это море из человеческих голов, над которым раскачивалось огромное бесформенное тело их врага - Металлии. Венера сощурила глаза и вновь задрожала, но уже от совсем другого чувства. Гнев и решимость. А большего и не нужно, чтобы искупить свою вину за неисполненную клятву. - Вставайте! Серенити мертва, теперь наш долг защитить королеву. Вставайте и бейтесь до последнего вздоха! Она замолчала, дав подругам время осознать свой новый долг. Шорох приближающихся шагов, раздавшийся позади, утвердил Венеру в мысли, что она сделала все правильно. - За Серебряное Тысячелетие! - раздался голос Марс, и огненная сенши поднялась на балюстраду рядом с Венерой. - За хрустальный трон! - запрыгнула на перила и сжала в кулаке пару искрящихся молний Юпитер. - За Королеву! - закрыла свой лептоп Меркурий и убрала его вместе с визором в подпространство, приготовившись драться до смерти вместе с другими сенши. Молча переглянувшись, девушки взялись в последний раз за руки и с мрачной решимостью кивнули друг другу. - За... - Венера сделала паузу на глубокий вдох, чтобы с боевым кличем на губах броситься с подругами прямо в гущу одержимых злом врагов. - ... СЕРЕНИТИ!! Она не могла даже подумать, что злу удастся теперь её чем-то смутить. Призвав всю силу луча полумесяца, Венера косила ряды предателей своим коронным заклинанием, повторяя его из раза в раз до хрипоты. Спрыгнув в людскую толщу, она словно голодная орлица ввинтилась в ряды землян. Пыль и комья земли на миг скрыли воительницу от глаз одержимых, но почти тут же сквозь плотное облако ударил сфокусированный луч света. Не зная преград, он пронзал все на своё пути: металл, мрамор, людей... - Кристалл Бимм!.. Кристалл Бимм!.. Кристалл Бимм! - снова и снова. Без конца. До спекшихся от крови и праха губ, до осипшего до хрипа голоса. Рядом совсем неподалеку рычали молнии Юпитера, ревело пламя Марса, а прикрывала их в этой ужасающей гонке смертей туманная завеса Меркурия. Венера не позволяла себе ни о чём думать, сея смерть и мучения вокруг себя. И она знала: точно так же поступают и её подруги, раз и навсегда убив в себе сострадание и милосердие к врагу. Так было проще убивать, нежели допустив до себя мысль, что войско Берилл - всего лишь одураченные Металлией люди. Первой пала Меркури. Венера поняла это по распавшемуся на тающие клочки заклинанию сенши. - Кристалл Биииииим! - зло отозвалась в ответ на гибель подруги Венера, отдавая должное скорби о павшей десятком обезглавленных демонов. Следом почти одновременно захлебнулось пламя Марса и умолкли раскаты грома Юпитера. Венера осталась одна. Наедине со своей злостью и отчаянием. Она сама себя не узнавала, с такой лёгкостью и холодной жестокостью прокладывала себе путь к хохочущей впереди Берилл. Туфли увязали в грязи, замешанной на прахе земных демонов и крови лунян. От нескончаемой череды заклинаний перчатка выгорела на указательном пальце правой руки, а фуку так и вовсе превратилось в отрепье. Но она с упорством разодравшего на себе ризы шла вперёд. Смех Берилл - этот отвратительный звук, на высоких нотах напоминавший визгливый лай гиены, вёл её сквозь побоище как маяк. - Я иду... Иду к тебе, Берилл... Дождись же меня, дьяволица, - шептала пересохшими губами между заклятиями Венера, не сводя глаз с кудластой головы герцогини и примеряясь к её шее Лучом Полумесяца. Всё выходило как нельзя лучше: Берилл, заливаясь хохотом, наслаждалась видом на штурм Лунного Дворца. Толи осторожность изменила ей, толи герцогиня и впрямь почувствовала себя победительницей, раз отослала брать приступом цитадель Серебряного Тысячелетия своих самых сильных демонов, оставшись без прикрытия. Венера подобралась к ней с тыла, умудрившись не обратить на себя внимания. «Вот он, мой шанс! Сейчас или никогда!» - сверкнула решимостью в глазах воительница и бросилась к Берилл, на ходу выдергивая из подпространства Священный Лунный Клинок. - Сила Венеры! - прокатился над ратным полем ее возглас, и на небосводе сквозь толщу мрака тела Металлии прорвался пульсирующий свет яркой звезды. Планета Венеры влила в руки, сжимавшие эфес занесённого меча, всю свою мощь до самых недр. - Берилл, умри! Воительница уже готовилась нанести демонице удар, как левая рука её внезапно взорвалась болью. Едва не выпустив меч из пальцев, сенши вскрикнула не столько от боли, сколько от удивления. - Простите, принцесса, но я не дам Вам пройти, - раздался знакомый мужской голос, и из пелены тьмы у пьедестала Берилл вышел молодой человек. - Эйс?! - испуганно выдохнула ошарашенная Венера, узнав в нём того самого юношу, адъютанта Эндимиона из музыкального зала. - Данбурит, - поправил её, потерявший человеческое обличие, Адонис, и пригрозил сенши игральной картой, - Ни шагу больше. Венера машинально коснулась раненого запястья, макая пальцы в кровь. Рука, несмотря на травму, все ещё действовала. «Это хорошо...» - Отойди, Эйс, - не сводя с него глаз, приказала Венера и вновь занесла меч для удара. Данбурит лишь вздохнул, раздражённо бросив ей в ответ: - Ты разве не поняла? Нет? - Я не хочу причинять тебе вред, но если потребуется... - решительно проговорила сенши, сделав крохотный шаг вперёд. Данбурит, закинув голову, громко расхохотался. Насмеявшись, он пристально взглянул на Венеру, и в его глазах не было и следа от прежнего тепла. - Похоже, ты не оставляешь нам иного выбора, как сражаться, - с притворной грустью в голосе посетовал демон и ринулся в бой, швырнув в воительницу веер полыхавших демоническим огнём карт. Меч защитил её от заклинаний Данбурита, но то, что произошло дальше, она с трудом могла объяснить. Просто в сторону демона сама собой поднялась правая рука, и вот уже под подушечкой пальца знакомо закипает воздух, а острая игла света прошивает насквозь его грудь. «Ты же мог увернуться! Ты же мог спастись! О, Великая Селена, что же мы наделали?! Что Я натворила?!..» Почему она ожесточилась настолько, что потребовалось пролить кровь, чтобы очиститься? Почему позволила отчаянию поработить себя, и едва не превратилась в зверя?! - Нет! Забыв про меч в руках, воительница схватилась за голову и порезалась лезвием у виска, но даже не заметила этого. - Эээйс! - не помня себя и того, где находится, Венера бросилась к распростёртому на земле неподвижному телу Адониса. Но чем ближе она подбиралась к нему, тем тяжелее давались ей шаги. Словно чувство вины наливало свинцом ноги. «Серенити, Меркури, Марс, Юпитер...» - Эйс... Сколько ещё людей должно погибнуть прежде, чем она сделает всё правильно?! - О, Великая Селена, сделай так, чтобы я промахнулась! Колени воительницы задрожали и подогнулись. Оставшееся расстояние до Адониса Венера проползла на четвереньках и, схватившись за серый китель, уткнулась лицом в его грудь прямо над аккуратной дырочкой, прожжённой в его теле Лучом Полумесяца. Она не промахнулась. Эйс был мертв. - Почему ты не увернулся?! Почему?!. - Какая дивная сцена! А я едва не пропустила, отвлёкшись на этот никчёмный дворец. Голос Берилл переливался ядом и весельем, как все её тело тёмной энергией Металлии. Герцогиня наслаждалась зрелищем поникшей над трупом землянина сенши. - Что-то ты невесела сегодня, Венера. Кого-то потеряла? - откровенно насмехалась Тёмная Владычица над воительницей. - Замолчи, - одними губами прошептала Венера, прислушиваясь к тишине, царившей в груди убитого ею Эйса. - Ах, да! Свою ненаглядную принцессу. Знаешь, я расстроилась, что она так быстро сдохла! Королю Металлии стоило подольше помучить ее... - Замолчи! - чувствуя, как невыносимо печёт лоб под диадемой, Венера приподнялась над телом Эйса. - А кого это ты там оплакиваешь? - не унималась Берилл, подначивая Венеру, - О, да это же дохлый адьютантишка Эндимиона! Хочешь, я попрошу короля Металлию возродить его, чтобы он убил тебя, раз ты так переживаешь? - Не трогай его! - почти взвизгнула Венера, вскинув голову и, собрав всю свою силу сейлорвоительницы, простёрла в сторону Берилл меч. - Сила Венеры! Кристальный луч полумесяца! Поток света, сорвавшийся с лезвия, выжигая землю на своём пути, врезался в фигуру Берилл и рассыпался бесполезными искрами об её пресыщенное тёмной энергией тело. Земная герцогиня злобно расхохоталась, сжимая в кулаки руки от осознания собственной мощи. - Не может быть! - ужаснулась Венера. В следующий миг янтарь в её диадеме взорвался, рассыпаясь в пыль. Знак Венеры, проявившийся до атаки на лбу сенши начал бледнеть, пока не исчез вовсе. Следом сейлорфуку распалось на ворох полупрозрачных лент. Звезда Венеры на горизонте потускнела и пропала среди разрядов чёрных гроз, крушивших Лунный Дворец. - Что такое? Исчерпала всю свою силу? - издевалась над проигравшей Берилл. - А ты думала, что будет по-твоему? Дура! Чтобы убить меня, нужно десять таких, как ты! Ничто не остановит меня! Ничто! Смотри же, как Серебряное Тысячелетие падёт к моим ногам! Найдите Королеву Луны, отберите у неё Серебряный кристалл, а затем убейте! Не в силах слышать заливистый хохот Венера закрыла уши руками. Всё кончено. Ничего не осталось... Но даже сейчас надежда упрямо отказывалась её покидать. Всё обратилось в прах, кроме её чистого сердца, которое так и не смогла развратить тьма отчаяния. Венера впервые взглянула на лицо Адониса с того момента, как убила его. До этого она боялась смотреть на юношу. Но умиротворение, царившее на его лице, заворожило её. Казалось, он просто прилёг отдохнуть после той их беседы в салоне и лишь ненадолго прикрыл глаза. Поступок этого человека бесконечно восхитил Венеру. Даже под властью Металлии он нашёл в себе силы исполнить клятву умереть прежде, чем сделает ей зло. "Эйс... Эйс... Почему, когда вся моя жизнь обратилась в руины, я не чувствую себя несчастной просто потому, что встретила тебя однажды? Почему я готова умереть, лишь бы обрести тебя вновь?" И тут Венера осознала смысл слов, сказанных ей Адонисом в музыкальном салоне. «...Любовь никогда не заставит Вас страдать, если она настоящая. Напротив, среди тревог и уныния она одна способна дать Вам силы. Только верьте в любовь, принцесса, верьте и она придет к Вам...» - Эйс! - она вновь не смогла сдержать себя, но это были совсем другие слезы. - Спасибо, что спас меня, и прости, если сможешь... Я никогда не забуду тебя! Никогда! « Когда Вы полюбите всей душой, эти стихи и музыка станут одним целым - песней. Может быть, когда-нибудь я услышу её из Ваших уст...» - вновь услышала в своей голове голос Адониса Венера. - Да... Песня... Песня! Она всё поняла и теперь точно знала, что должна сделать. Поначалу тихо, задевая губам ещё не остывшую щеку Адониса, Венера запела: Мечтой жила любовь найти; я так ждала. И сердце знало одну мечту, одну для всех ночей. И встречи нашей внезапный миг, твой страсти полон взгляд. Под ним я таю, будто на углях. Ленты трансформации, обвивавшие её нагое тело, заискрились, наливаясь светом. Чувства Венеры, воплощённые в песню, давали ей силу оставаться в живых. Воин в матроске в её теле погиб, истратив все свои силы на безуспешную попытку убить Чёрную королеву. Остался только человек: смертная девушка, постигшая таинство первой любви. Самой трепетной и нежной, от которой так сладко замирало её сердце даже перед лицом надвигавшейся на неё катастрофы. И в то же время самой трагичной, от которой перехватывало горло каждый раз, стоило лишь взглянуть на бездыханное тело своего возлюбленного. Теперь Венера знала о любви всё! И, похоже, не она одна. «Любовь окрыляет человека, возносит над скверной и делает его счастливым даже на обломках мира». «Ты прав, Эйс! Ты бесконечно прав! Теперь, когда я не в силах вернуть тебя, мне знакомы муки твоих безответных чувств. О, Эйс, я люблю тебя! Я так тебя люблю! Больше жизни...» Тебя узнав, поверила, что наяву любовь моя, а не во сне, (не во сне, не во сне), Проснулась я, мир дивным светом озарён, сияет, как бриллиант. А я смотрю лишь на тебя. Нашла меня моя любовь. Венера пела как никогда прежде. Её чувства сливались со стихами и музыкой Адониса в единое целое. Песня любви. Её последняя лебединая песня. Растворившись в ней, Венера не заметила, как её саму окутало мягкое свечение, и, распавшаяся на ленты форма, снова возникла на ней. Только вместо разбившегося камня Венеры в диадеме зияла дыра. Её планета погибла вместе со своей сенши, превратившись в обугленную мглой Металлии пустыню. Но любовь Эйса и её ответные чувства к нему дали Венере силу вновь возродиться как воительнице. Совсем ненадолго, насколько хватит силы её души, но достаточно и этого. Потеряв всех, кого любила, Венера утратила и сам страх перед смертью. Она больше не боялась умереть. На крыльях своей песни она устремилась навстречу судьбе, как некогда сделал ее возлюбленный. Пусть грозы бьют, и льют дожди, им не отнять сокровищ сердца моего вовек. Нет в мире крепче уз, чем у любви, соединившей нас. И даже если рок нас разлучить решит навек. Тебя найду, моя любовь. - Что такое?! - изумилась Берилл, обернувшись на мелодичный звук голоса. Она сощурила глаза на возникшее сияние перед собой, не в силах выносить его яркость. Облако золотистой пыльцы обдало фигуру Погибель жгучим ветром, и предводительница землян вскинула руки, отмахиваясь от роившихся вокруг неё огоньков. Отвлекшись на светлячков, она не заметила, как перед ней возникло улыбающееся лицо Венеры, и тело демоницы насквозь пронзил меч. Берилл взвыла, забившись в предсмертных судорогах. Герцогиня рычала как животное не столько от боли, сколько от досады на саму себя за то, что недооценила соплячку сенши. Она то всерьёз думала, что покончила с Венерой. А теперь эта девчонка взирает на неё с таким умиротворением на лице, словно отпускает ей - Берилл - все грехи. И это светлое спокойствие, застывшее в глазах Венеры, взбесило герцогиню больше всего. - Король Металлия! - заверещала она, воздев руки к своему благодетелю, - Умираю!! Чёрный Властелин откликнулся на мольбу своей прислужницы. Обрушившийся на застывших в смертельном объятии противниц разряд чёрной энергии отшвырнул светлую воительницу прочь. Опутанная меркнущими лентами развоплощённая Венера пролетела над полем брани словно метеор и упала на мрамор той самой смотровой площадки, где чёрная смерть настигла её принцессу. Сердце Венеры не выдержало силы удара и разорвалось. В последние мгновения своего угасающего сознания Венера услышала наяву беззаботный смех Серенити и голоса своих подруг. Меркурий, Марс, Юпитер... Наконец-то она воссоединится с ними и с Эйсом. Выполнив свой долг, Венера больше ни о чём не жалела. Может, лишь о том, что лежит далеко от тела Адониса и никак не может до него дотянуться ни сломанной рукой, ни затухающим взглядом. - Эйс... - выдохнула имя любимого Венера и застыла на изрытом чёрными молниями мраморе террасы. Она умерла, так и не узнав, что своим отчаянным подвигом сенши дали Королеве Луны время собраться с силами и победить Металлию. А Венера, одолев Королеву Погибель, остановила армию землян на подступах к цитадели Лунной башни, в которой укрылись королева и коты-советники. Она умерла, так и не увидев розового зарева благодатной энергии Серебряного Кристалла, но с чувством очистившейся совести перед подругами, Серенити и Королевой Луны.