Среди снегов и тумана

Хлопнув входной дверью, Ларс спустился с крыльца своего просторного деревянного жилища и недоверчиво покосился на небо. Огромная тёмная туча медленно надвигалась с запада и грозила разразиться в любой момент снегопадом. Но, оценив обстановку намётанным глазом, Якобссон смекнул, что завьюжит где-то часа через три, а посему надо было побыстрее смотаться в Зеефельд, дабы запастись продуктами, а то в холодильнике уже мышь повесилась. Да и день клонился к вечеру, а в Альпах в это время года темнеет раньше обычного. Закинув свой потрёпанный, видавший виды походный рюкзак на плечи, Ларс оседлал рабочий снегоход и тронулся с места. Якобссон легко и плавно мчал по вполне приличной тропе, которой мало кто пользовался после того, как власти Тироля проложили современную трассу прямо от аэропорта Инсбрука до Зеефельда. Путь его пролегал в объезд станции канатной дороги, где, несмотря на надвигающуюся непогоду, всё ещё тусовались туристы, и откуда слышались весёлые разговоры. По большому счёту, Ларс скорее предпочёл бы во весь, почти двухметровый, рост растянуться на диване возле камина, ибо умаялся за сегодня инспектировать вверенный ему лесной участок, но кушать всё-таки хотелось больше. Прохладный ветер гулял в длинных белокурых волосах и аккуратно стриженной бороде, в наушниках играла любимая национальная шведская музыка, и Ларс чувствовал, что настроение мало-помалу улучшается. Он уже предвкушал ужин с бокалом красного вина и стейком, запечённым по рецепту из интернета, и сильнее жал на газ. Якобссон обожал готовить и делал это не хуже шеф-повара ресторана со звёздами Мишлен, а потому все его коллеги, не исключая начальство, наезжали к нему впритык к трапезе, чтобы под шумок урвать хоть кусочек. Ларс так замечтался, что не сразу заметил машину, припаркованную на обочине дороги, и прыгающего вокруг неё субъекта. Он снизил скорость и через минуту остановился возле новенького внедорожника и его владельца, вынув наушники из ушей. Тотчас к нему подскочил неформал с чёрными длиннющими дредлоками и пирсингом на нижней губе и взволнованно затараторил: - Какое счастье, что я вас встретил! Я уж думал, что помру в этой глухомани! Это что-то с чем-то! Бензин явно закончился, а вся аппаратура сдохла! Я реально не могу ни с кем связаться! У меня ощущение, что зомби-апокалипсис нагрянул! Пожалуйста, помогите! Я заплачу сколько скажете, только позвоните в мой отель, чтобы они прислали эвакуатор или что-то в этом роде! Или хотя бы приехали за мной! Умоляю… Незнакомец состроил такую несчастную мину, что Ларс в первое мгновение растерялся. Захотелось то ли провалиться в снег от такого напора, то ли обнять и успокоить бедолагу, то ли рассмеяться его мимике. Тем более, этот некто имел довольно специфический, но приятный запах - мускус вкупе со сладкими нотами - и при этом едва уловимый. И Якобссон не сразу понял, кто находится перед ним: альфа, омега, бета или гамма. Оценивающе окинув взором худощавую фигуру молодого человека в дорогом шерстяном пальто, Якобссон произнёс: - Так! Всё с начала и по порядку. А то вы так налетели, что я… - Ах, простите! – сконфузившись, выпалил незнакомец. – Я сам немного в шоке от такой подлости! В прокате машин меня уверяли, что я без проблем доберусь до Зеефельда на этом корыте, даже навигатор мне вручили. Но вышло всё, сами можете убедиться, через одно место. Кстати, я забыл представиться. Хидде ван дер Берг. Приехал расслабиться, на лыжах покататься, а тут такая лажа! Ларс осклабился и слез со снегохода. - Ларс Якобссон, местный егерь, к вашим услугам. Сейчас разберёмся, что у вас приключилось. Берг в ответ расплылся в такой благодарной улыбке, что Якобссону стало некомфортно. Последующие десять минут Ларс дотошно осматривал автомобиль и слушал трёп Хидде. Тот, казалось, не умолкал ни на минуту и путался под ногами. Где-то между рассказом о полёте из родного Амстердама и жалобами на разряженный телефон Хидде вставил, что мается с железной колымагой уже часа два, и Ларс единственный, кто встретился ему за это время. Якобссон слушал его вполуха, оглядывал показания приборов и не преминул залезть под капот - на всякий случай проверить всё ли там нормально. - Вообще, странно, что вы не доехали до Зеефельда, если бак был полон. Лично мне всегда хватает на такое расстояние, даже лишнее остаётся. Свечи и масло в полном порядке. Но бензин… - пожал плечами Ларс. – Вы уверены, что хорошо заправились после выезда из Инсбрука? - Нет… - виновато промямлил Хидде. – Я думал, что в прокате об этом позаботятся… Берг вытащил из кармана какие-то бумаги и протянул их Ларсу. - Я же заплатил за всё. За такие деньги у нас, в Нидерландах, можно не только саму машину заказать, но и шофёра к ней в придачу. Якобссон взял листы и пробежался глазами по строчкам. - Ну, всё правильно. Мелкий шрифт не читали? Там ясно сказано, что за топливо несёт ответственность тот, кто арендовал авто, а данная организация лишь обслуживает транспортное средство. - Да как так?! – воскликнул Хидде, и выражение его лица сменилось со смущённо-растерянного на возмущённо-жёсткое. – Я за что деньги заплатил? За наёб?! - Ничего не попишешь, - развёл руками Ларс. – Всё сделано по закону. Не подкопаешься. Остаётся принять как данность. Якобссон протянул документы Бергу, но тут его взгляд зацепился за графу пола. Ларс сдвинул брови и чертыхнулся про себя. Гамма, чёрт возьми! Хидде, не заметив перемены в собеседнике, схватил бумаги и сунул обратно в карман. Он выпрямился, будто кол проглотил, и строгим голосом, не терпящим возражений, спросил: - Могу я попросить вас об одолжении, герр Якобссон? - Просто Ларс, - перебил его Якобссон. – И можно на «ты». Разумеется, если нет возражений. Берг кивнул и открыл было рот, чтобы повторить то же самое с текущими изменениями и сказать, что же за одолжение, но Ларс его уже опередил: - Я довезу тебя до отеля в Зеефельде, а там сам разбирайся. Хидде вновь просиял в тридцать два зуба. - Вы…то есть… Ты себе не представляешь, как я тебе признателен! - Не стоит, - отмахнулся Якобссон. Он развернулся и направился к своему снегоходу, бросив через плечо: - Возьми самое ценное с собой. С остальным потом разберёшься. Берг кинулся к своему кожаному рюкзачку от известного бренда, где у него были паспорт, кредитки и прочие нужные вещи, зашвырнул туда телефон и вприпрыжку побежал за своим спасителем. Он ловко взгромоздился на сидение, устроившись сзади Ларса, и обхватил его руками. - Держись крепче, - буркнул Якобссон и завёл мотор. - Ага! - откликнулся Хидде и придвинулся совсем вплотную к мощному телу, вцепившись тонкими пальцами в меховую куртку. Ларс выдохнул, ощущая, как сладкий аромат буквально околдовывает его, и, чтобы отвлечься, врубил музыку в наушниках погромче. Тем временем снегоход заскользил, набирая обороты, и случайные знакомые помчались в Зеефельд. *** Несмотря на внешность альфы, Ларс был бетой со всеми вытекающими. А именно, с неприметным запахом и невозможностью иметь детей. Из четырёх рас на планете только беты не могли подарить жизнь, и это Якобссон всегда считал вопиющей несправедливостью. И ладно ещё альфы и омеги, которые дополняли друг друга в процессе деторождения, но почему природа решила произвести на свет гамм, Ларс терялся в догадках. Ему было капитально плевать на теории эволюции и прочую поебень, он попросту не понимал: зачем одному виду выпало счастье одновременно и забеременеть от альфы, и оплодотворить омегу? При этом бетам была отведена роль сродни роли рабочей пчелы в улье. И что было самое обидное, так это повсеместно утверждённый факт того, что беты оставались в одиночестве на протяжении всей жизни. От маленьких бет чаще других малышей отказывались в роддомах; почти семьдесят процентов воспитанников в детских приютах – никто иные, как беты; число самоубийств среди бет зашкаливало; достигнув преклонного возраста, беты под завязку заполняли заведения для престарелых. Нет, конечно, случалось чудо, когда бета находил себе пару, но это было очень редко и в семье, где уже были дети. Ларс не понаслышке знал, каково быть бетой среди гамм, омег и альф. Он вырос в обычном детдоме на западе Швеции; сам, без чьей-либо помощи, пробивался в жизни; делал всё, чтобы быть не хуже тех, кого природа одарила более щедро. Якобссону ещё более-менее повезло: он был физически развит лучше, чем сверстники, и это позволило ему пройти жёсткий отбор в военную академию. После завершения учёбы он дополнительно окончил курсы по выживанию в экстремальных условиях, получил лицензию профессионального альпиниста и был зачислен в элитный отряд морских пехотинцев. В это же самое время Ларс встретил смазливого омегу, с которым у него случился головокружительный роман. Омегу не смущало, что его партнёр – бета, тем паче, он позиционировал себя как чайлд-фри и всем подряд тыкал этим в лицо. Но новоиспечённый любовник скорее был нужен омеге больше для престижа, ведь так приятно, когда на тебя обращают внимание, и неважно по какому поводу сие происходит. Ларс же был влюблён по уши и не замечал, что его откровенно используют. Он был на седьмом небе от счастья, ведь он полагал, что все его старания окупились с лихвой. Он был на хорошем счету у руководства, дома его ждал возлюбленный, готовый в любой момент заняться сексом, материальное положение тоже не буксовало. И всё бы было, как говорится, зашибись, если бы однажды Якобссон не узрел в мусорном ведре положительный тест на беременность. Омега не стал отпираться. Более того, он заявил, что это Ларс во всём виноват, потому как не может элементарного: сам заделать ему дитя. Обалдевший от такого упрёка Якобссон напомнил, что он никак не в состоянии этого совершить, хоть и желает всеми фибрами души иметь отпрысков, и что омега знал об этом со дня их знакомства. Омега в ответ лишь побрюзжал, собрал свои шмотки и был таков. Ларс вновь остался один. В одночасье его налаженная жизнь рухнула, и Якобссон практически потерял смысл существования. Спустя несколько дней, когда гнев и досада поистёрлись в его душе, Ларс набрал номер телефона омеги и предложил тому вернуться, сказав, что воспитает чужого ребёнка как своего, и у них будет полноценная семья. Но омега оборвал Якобссона на полуслове, ошарашив новостью, что выходит замуж за обрюхатившего его альфу. В тот же день Ларс положил на стол начальства рапорт об увольнении, а уже через месяц получил работу егеря в лесу недалеко от австрийского городка Зеефельд и одноимённого горнолыжного курорта. Уединённый райский уголок походил на его родную холодную Швецию и при этом не терзал воспоминаниями о несбывшихся мечтах. В свои двадцать восемь Якобссон хотел только покоя и больше никогда и ни в кого не влюбляться. *** - Хорошая музыка! – послышалось у самого уха. Ларс вздрогнул, выныривая обратно в реальность, и переспросил: - Что? - Хорошая музыка, говорю, - прокричал Хидде. – Ты поклонник народных мотивов? - Вроде того, - отозвался Якобссон, удивляясь, как это он не заметил, в какой момент попутчик спёр у него наушник. - А я классику люблю. Вивальди, Моцарт, - сообщил Берг. Ларс глухо рассмеялся. - По тебе не скажешь. - Все так говорят, - провещал Хидде, упёрся подбородком в плечо Якобссона и замолк, продолжая слушать музыку. Отель, в котором Берг забронировал апартаменты, оказался едва ли не самым шикарным на всём курорте. «Олимпия» поражал своей роскошью и числом услуг для постояльцев. В нём останавливались сильные и богатые мира сего, и среднестатистических обывателей здесь почти не наблюдалось. Ларс притормозил у самого входа, и не успели путники слезть со снегохода, как к ним моментально припрыгал собственной персоной управляющий отеля – Дитрих Мюллер. Якобссон был лично с ним знаком и знал, что этот долговязый альфа не каждого гостя выйдет поприветствовать, а тут выпорхнул, словно ждал у двери. - Добро пожаловать, герр ван дер Берг. Мы вас заждались. Боялись, что вы перемените своё решение и остановитесь в другом месте. Уверяю, у нас вы найдёте всё самое наилучшее в Австрии, - рассыпался в любезностях и раскланивался Мюллер. Якобссон закатил глаза, ибо этот спектакль он видел уже не раз. Хидде вежливо поздоровался с Мюллером и начал объяснять ситуацию со своей машиной и вещами. Дитрих ахал и охал, краснел и бледнел, и в какое-то мгновение был готов свалиться в обморок, будто ему рассказывали нечто фантастическое. - Я немедленно распоряжусь. Не извольте беспокоиться, герр ван дер Берг, мои сотрудники всё сделают. Если понадобится, я сам отправлюсь за вашей машиной и багажом и доставлю сюда как можно быстрее, - с горячностью уверял Мюллер. И он своей прыгающей походкой метнулся обратно в отель, на ходу зовя какого-то Ганса. Хидде вернулся к Ларсу и промолвил: - Спасибо тебе большое. Ты действительно мне очень-очень помог. Без тебя я, наверное, замёрз бы на той дороге. Даже не знаю, как тебя благодарить. Скажи, сколько я тебе должен? Якобссон вытаращил глаза. - Ты собрался меня обидеть, предлагая деньги за пустяковую услугу? - Нет-нет, - перепугался Берг. – Мне всего лишь хочется что-нибудь сделать для тебя. Ларс тепло улыбнулся. - Мне достаточно твоего спасибо. А сейчас иди к себе и отдохни. Ты устал с дороги, тебе надо отоспаться и прийти в себя. Ну а мне надо ещё свои дела сделать до того, как нагрянет метель. Хидде сменился в лице. - Я испортил твои планы, да? Извини… Почему-то Якобссон почувствовал себя сволочью, увидев его грустные глаза. Это его неприятно поразило и не на шутку разозлило. Он скрипнул зубами и проворчал: - Ничего ты мне не испортил. Иди уже в свой отель! Прими ванну, поешь и ложись баиньки. Всё! До свидания! Было приятно познакомиться! Ларс реактивно включил зажигание снегохода и рванул с места, едва не обдав порцией снега Хидде. А тот лишь прокричал вслед, размахивая руками: - Мне тоже было приятно познакомиться! До свидания! Доброй тебе ночи! В результате Ларс закупился совсем не тем, чем рассчитывал. Он бродил между прилавками и стеллажами супермаркета в глубокой задумчивости, в мельчайших подробностях воскрешая в памяти образ Хидде, и очнулся только возле кассы в твёрдой уверенности, что запал на гамму. Уж чего-чего, а от себя он такого ну никак не ожидал! Захотеть не кого-нибудь, а гамму при первой же встрече… Это как же надо помирать от спермотоксикоза, чтоб возжелать представителя вида, к которому никогда не питал не то что любовных, но даже тёплых чувств? Прибыв домой в полном раздрае, Якобссон решил не набивать желудок перед сном и сварганил незамысловатый ужин, так как вино и стейк уже не привлекали. Всю ночь бушевала метель и улеглась только лишь перед рассветом. Всю ночь Ларс не спал, ворочаясь в постели и уговаривая себя, что этого отпрыска явно далеко не бедной семьи надо выкинуть из головы к чертям собачьим. Мало того, что он не сможет обеспечить ему жизнь, к которой тот привык, так ещё и с детьми проблема. А нового разочарования на любовном фронте Ларс не перенесёт, слишком уж болезненной была рана, оставленная той омегой. Неожиданно мозг Якобссона посетила мысль, что Берг, как пить дать, сам не захочет иметь с ним близких долговременных отношений. Ведь они настолько разные, что вряд ли Хидде воспылает к нему настоящей страстью. Да и вообще, с чего вдруг он решил, что гамма обратит на него своё внимание, как на спутника жизни? Единственное, на что мог рассчитывать Ларс – это мимолётная интрижка: никто никому ничего не обещает, никто никому ничем не обязан. Данная идея показалась ему не такой уж и глупой, хоть и не такой радужной, как хотелось бы. Размышляя над всем этим, Якобссон постепенно забылся и уснул.