Шоколад

«Шоколад — это утешение без слов». Урсула Кохаупт

      Гермиона громко хлопнула дверью и, не разбирая дороги помчалась по коридорам Хогвартса. Её душила обида, хотелось спрятаться где-нибудь и никогда не возвращаться в Гриффиндорскую гостиную. Торопливо сбежав по лестнице, девушка свернула в один из коридоров третьего этажа, надеясь найти какое-нибудь укромное место, и едва не сбила с ног профессора Снейпа. — Мисс Грейнджер! Смотрите, куда идёте, вы… — он, переменился в лице, заметив что по щекам Гермионы текут слёзы, и схватил её за руку. — Что с вами опять случилось? — Пустите! — девушка попыталась вырваться, размазывая другой рукой солёную влагу по лицу. — Пустите, со мной всё в порядке…       Зельевар тяжело вздохнул, притягивая Гермиону к себе и насмешливо спросил: — Вас опять придётся силой тащить в Больничное крыло? Или хватит простого успокоительного? Вам не кажется, мисс Грейнджер, что последние два года мы как-то подозрительно часто встречаемся у мадам Помфри?       Девушка обмякла в его руках, уткнувшись носом в мантию на груди, и заплакала, даже не собираясь отвечать. — Прекратите вытирать об меня сопли, мисс Грейнджер! Сколько можно, это уже четвёртая мантия, которую вы испортили, — профессор Снейп раздражённо попытался отцепить Гермиону от себя, но не преуспел в этом, и спросил. — Послушайте, что в конце концов случилось?       Гермиона обняла его, пытаясь успокоиться, и сквозь всхлипы пробормотала: — Рон и Лаванда снова… — она не договорила, сбившись, — Я даже помогла ему пройти отбор в команду! Это из-за меня Маклагена не взяли! А Рон даже не заметил… Что я делаю не так, сэр?       Снейп мученически закатил глаза к потолку, и наконец справился с отделением себя от Гермионы. Усадив девушку на ближайший подоконник он достал палочку, высушил свою мантию, а затем, снова пошарив в кармане, сунул Гермионе успокоительное. — Даже не просите, мисс Грейнджер. Я не собираюсь вести с вами философские беседы о первой любви и объяснять, чем мальчик отличается от девочки. Пейте Умиротворяющий Бальзам и возвращайтесь в гостиную.       Гермиона схватила его за руку и замотала головой. — Я не хочу возвращаться, профессор! Пожалуйста, не надо! Северус… — она захлебнулась и замолчала, видя как меняется его лицо. — Минус два балла с Гриффиндора, мисс Грейнджер. Вам запрещено было называть меня по имени, — ледяным тоном отчеканил Снейп, вырывая свою ладонь из её пальцев. — Немедленно, я повторяю, немедленно пейте зелье и убирайтесь отсюда. — Но… — Гермиона попыталась спорить, и черты зельевара исказила ярость. — Немедленно, — проревел он, резко разворачиваясь, так что мантия мазнула девушку по щеке. И уже почти скрылся за поворотом, когда его догнал тихий шёпот: — Поцелуйте меня.       Гермиона сама не знала, что толкнуло её сказать именно это, однако была более чем уверена, что поступает правильно. В конце концов, Северус Снейп гораздо лучше какой-то Лаванды — он наверняка умеет целоваться и… — Чёрт побери, Грейнджер, вы что, рехнулись? — вспышка злобы профессора закончилась так же быстро, как и началась. Он быстрым шагом вернулся к Гермионе, схватил её за руку и потащил в сторону больничного крыла. — Похоже, стоит попросить мадам Помфри чтобы она проверила ваше психическое состояние.       Гермиона попыталась выдернуть руку, но длинные пальцы Снейпа держали на удивление крепко, хотя на первый взгляд трудно было предположить в них такую силу. Во рту у девушки пересохло, и она облизала губы, торопливо шагая следом за профессором. — Пожалуйста, — её голос казался ломким и как будто неестественным. — Пожалуйста, Северус, вы…       Пальцы на её руке сжались ещё сильнее, и Гермиона вскрикнула от боли. Мимолётно подумалось, что останутся синяки, но было не до того. — Грейнджер, вы понимаете, что я учитель? — Снейп даже проигнорировал обращение по имени, цедя слова сквозь зубы и говоря едва ли не на змеином. — Учитель, Грейнджер, не может заводить шашни со студенткой, как бы ей того не хотелось! Вы понимаете, что я мерзавец, что я злобный и отвратительный зельевар, которого ненавидит весь Хогвартс? Вы вообще меня слышите, или нет?!       Гермиона остановилась, рванув руку назад и едва не вывихнув кисть, отчего Снейпу тоже пришлось остановиться и обернуться к ней. — Я… — она задохнулась, пытаясь сказать что-то, потом продолжала, — Мне плевать, что вы злой, жестокий и нетерпимый, что не любите, когда вас называют по имени и шарахаетесь от любых проявлений заботы, как от чумы! Я всего лишь хочу, чтобы вы меня поцеловали, ну что вам сложно, что ли, в конце концов?       Гермиона всхлипнула, снова едва удержавшись, чтобы не разреветься в голос. Снейп несколько минут стоял, словно оглушённый, потом подошёл к ней, взял её за подбородок… — Прекратите сходить с ума, Грейнджер. Даже если сейчас вам кажется, что это единственный выход — вы ошибаетесь, — он достал палочку и наставил её на безвольно стоящую Гермиону, потерявшую, похоже, все силы к сопротивлению. — Соппоро!       Из его палочки вырвался тёмно-сиреневый луч, угодивший ей прямиком в лоб, и девушка сползла по стене, мгновенно провалившись в сон. Последней мыслью перед тем, как сознание уплыло в темноту, было «Что я наделала»…       Однако ни завтра, ни через день, ни через неделю Снейп никоим образом не напоминал ей об этом. Хотя девушка была уверена, что в Больничное крыло принёс её именно он. На прикроватной тумбочке рядом с её кроватью нашлась коробка белого шоколада без каких-бы то ни было опознавательных знаков…       Впрочем, о том что она любит белый шоколад в этой школе знал только один человек.